Учение католической Церкви о чистилище

ГЛАВА 7

ЧИСТИЛИЩЕ

1. О загробной жизни вообще
2. Учение Католической Церкви о чистилище
3. Учения, связанные с догматом чистилища
4. Особенности учения Греко-российской церкви о будущей жизни
5. Мытарства
6. Терминология
7. Возражения против догмата чистилища
8. Молитвы за умерших

Греко-российская церковь отрицает существование чистилища. Так поступает она в лице богословов последних веков.

Мы изложим общее Католической и Греко-российской церкви учение о загробной жизни, затем отдельно – учение Католической церкви о чистилище и учение Греко-российской церкви о временных муках; мы приведем доводы ее богословов последних веков против существования чистилища и посмотрим, не находятся ли в памятниках Востока, более древних веков, свидетельства в пользу чистилища; мы увидим, что вера в чистилище, – хоть и под другими названиями, – издревле присуща ее чадам, что современное официальное отрицание догмата противоречит церковной древности и является отрицанием не по существу, а лишь спором о словах.

И тем лучше, что это так: больше надежды на соглашение.

 

О ЗАГРОБНОЙ ЖИЗНИ ВООБЩЕ

 

«И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратился к Богу, Который дал его» (Екк 12,7).

Душа создана для возношения вечного хваления Богу. Узрев Бога в Царстве Небесном «лицом к лицу» (1 Кор 13,12; Откр 22,4-5), она преисполнится любви к Нему и пребудет в радости (Мф 25,21), воссияет, «как солнце в Царстве Отца» (13,43). Созерцание, любовь, радость, хвала – вот вечное блаженство.

Душа от души разнствует во славе (1 Кор 15,41-42). Степень блаженства зависит от самого человека: «кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет» (2 Кор 9,6). Но и первый, и второй будут в блаженстве, ибо каждый будет полностью насыщен видением Божьих совершенств в меру своей духовной емкости. Никто не узнает тех таин Троичного бытия, которые видит «Честнейшая херувим»; но и меньший в Царстве Небесном будет ощущать полноту блаженства.

К этому блаженству призваны все души, ибо Господь не хочет смерти грешника (Иез 33,11), но «чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим 2,4), «чтобы все пришли к покаянию» (2 Петр 3,9). Все получают благодать достаточную, чтобы мочь достигнуть блаженства, если приложат к действию благодати работу своей свободной воли. Но о некоторых Творец от века предведал, что они до конца будут содействовать дарованной им благодати; это – «благословенные Отца» (Мф 25,34) и «избранные» (Еф 1,3-5); их «никто не похитит из руки Моей» (Ин 10,28).

Кто сознательно отверг благодатный призыв ко спасению и умер в смертном грехе нераскаянном, тот не может войти в Царство Божие. «И не войдет в него ничто нечистое...» (Откр 21,27); «ни блудники, ни идолослужители,.. ни пьяницы... Царства Божия не наследуют...» (1 Кор 6,9-10). Смертный грех отделяет нас от Бога, превращает из сынов Божиих в сынов сатаны (1 Ин 3,8); душа лишается возможности достичь предназначенной ей Творцом цели лицезрения Божия. Судия скажет таким: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф 25,41).

Муки от сознания вечной отрешенности от Бога; муки духа и тела в вечном огне; неумирающие угрызения совести (Мк 9,45; Мф 8,21); сознание, что я сам виновник моего проклятия и моих мук (ибо отверг благодатную помощь для достижения вечного блаженства); сознание вечности мучения, – вот вечные муки.

Есть люди, отрицающие возможность вечных мучений, – они-де несовместимы со всеблагостью Божьей: минута греха, а наказание вечное. Отрицание – отнюдь не православное, но от соотечественников слышишь его нередко. Потому поговорим о нем, хотя оно не относится прямо к нашей теме.

О вечности мук Священное Писание говорит многократно.[1]

Спаситель несколько раз указывал, что муки ада вечны, а именно: Он противополагает «вечный» огонь вечной же награде праведных (Мф 25,34.41.46); так как слова «жизнь вечная» имеют здесь смысл точный, то и слова «огонь вечный» надо понимать не в переносном смысле. Спаситель говорит еще, что в геенне огонь «неугасимый» (Мк 9,45-46; Лк 3,17), что в геенне червь «не умирает» (Мк 9,44.46).

Довлеют эти слова Христовы, чтобы упразднить всякое сомнение в вечности мук ада и осудить сентиментальное их отрицание. Желать быть милосерднее Христа и быть более христианином, чем Христос – во всяком случае не из умных желаний.[2]

Но вот несколько доводов разума, могущих разъяснить не только возможность, но и необходимость вечных мук.

1. Различая в Боге милосердие и справедливость, мы применяем к Нему человеческие представления (подобно тому, как говоря о его взоре или деснице). Это различение, даже противоположение, – наша фикция. В действительности Бог – совокупность всех совершенств: Он совершенная любовь (сама Любовь), совершенная истина (сама Истина), совершенная мудрость, совершенная справедливость, совершенное милосердие. Все эти свойства, будучи в Нем совершенны в бесконечной степени, сливаются в одно совершенство – в бесконечное Совершенство Единого Бытия. Божественное милосердие и божественная справедливость суть человеческие наименования той же самой Божественной сущности, – они одно и то же.[3]

2. Оскорбление наказуется в соответствии со значением оскорбленного. Смертный грех – оскорбление Бога, бесконечной благости. Этому оскорблению может соответствовать лишь наказание бесконечной же силы. Человек, существо конечное, неспособен вынести такового; что не достает в интенсивности наказания, то должно восполниться длительностью его, – оно должно быть бесконечным, вечным.

3. Бог назначил каждому из нас для испытания лишь определенное время, – время земной жизни; покаяние для умершего невозможно; его грех пребывает вечно; значит и наказание пребудет вечно.

4. Нельзя судить об аде, думая о судьбе лишь отдельного грешника. Ад – завершение борьбы Бога с непостижимой для нас тайною зла. Как появилось зло, как сталось, что высший ангел мог отвергнуть Добро и пасть, этого Церкви не открыто. Но она знает, что зло, т. е. отрицание добра, не от Бога, ибо Бог не может отрицать Самого Себя. Церковь знает, что в конечном выводе Богу надлежит полностью восторжествовать над злом: ад и есть конечная (вернее бесконечная) победа Бога над злом. Эта бездна мук существует; избежать падения в нее – вот наш долг, а отрицание ее подсказывается духом зла, чтобы легче втянуть нас в нее.

5. Не обоснован ропот на строгость Божию.

Человек сам повинен в своих вечных муках. Полное сознание греховности поступка и полное согласие на него – необходимые составные части смертного греха;[4] потому такой грех есть добровольное отделение от Бога, конечной цели человека; этим добровольным поступком человек сам лишает себя единения с Богом навеки.

Мучения ада неизбежное следствие свободы воли и существования духа зла. «Но тогда зачем же Бог сотворил нас со свободной волей?» – спросит ропщущий человек. Потому что без свободы не было бы вечного блаженства. Не ропщи, а направь свою волю к достижению этого вечного блаженства. Бог всегда близ тебя, чтобы помочь тебе достичь его.

Спасается человек милостью Божией при условии содействия ей нашей воли;[5] но губим мы себя сами, наперекор воле Его, ибо грех не от Бога и создал Он нас для блаженства. Он уготовил людям не ад, а Царство Небесное (Мф 25,34); огонь вечный уготован не нам, а «дьяволу и ангелам его» (Мф 25,41). Грешник сам предпочел Богу сатану, сам избрал себе его жилище; он включил себя в мир зла: естественно, что и разделяет его страшную судьбу.

Смертность греха не в объективной стороне поступка, а в том сознательном отрицании Божьего запрета, которое этим поступком завершилось; она – в отвержении благодатной помощи к избежанию падения, всегда достаточной для победы над искушением (1 Кор 10,13; Рим 5,20); наконец, у иных смертность греха – следствие предумышленного оскорбления Бога.

И вот, одни из «смертников» проходят мимо распятого Христа в числе глумившихся над Ним; другие замешались в число заушавших или бичевавших Его или вбивающих гвозди в Пречистые руки; третьи предают Его вместе с Иудой...

И это я совершаю в отношении Бога, того Бога, Который терпел крестные муки для моего же спасения, Который любит меня бесконечной любовью, уготовал мне такое блаженство, какого человек и представить себе не может (1 Кор 2,9), Который всегда рядом со мной, чтобы протянуть мне руку помощи, – удержать от падения или принять покаяние падшего. Какая же кара может быть достаточной, если не вечная?

6. Если бы не было вечных мук, то не было бы справедливости в наказании. Миллион лет – менее мгновения в сравнении с вечностью. Пройдя муки этого мгновения, величайший грешник блаженствовал бы вечно, – сравнялся бы с праведником.[6]

Работа над своим спасением лишь во имя любви к Богу – удел высоких душ. Большинство людей удерживается от падения из-за страха вечных мучений. Если бы смертный грех наказывался временными муками, то многие из спасшихся ныне умерли бы в грехе. Живущие в страхе Божием удерживаются от греха, вносят в мир добро и тем уменьшают количество мирового зла и соблазны его: это в свою очередь увеличивает число достигающих Царства Небесного.

Так существование вечной кары для тех, кто добровольно обрекли себя на нее, повышает число удостоенных вечного блаженства... Мысль не новая. Данте говорит от лица ада (в песне 3-ей): «Правосудие подвигло моего высокого Творца; меня создало божественное могущество (Отец), высшая мудрость (Сын) и первая любовь (Святой Дух)».

Иных людей мысль об ужасах вечных мук охватывает временами с силою неотвязчивой идеи, причиняя тяжелые душевные страдания. Положение опасное: можно усомнится в благости Божьей, потерять веру, впасть в отчаяние, дойти до мысли о самоубийстве. Как бороться?

Искушение не есть грех. Грех – поддаться ему. Лучшее средство против искушения – сделать акт добродетели, обратный тому греху, который подсказывается искушением. Вместо сомнения – доверие, вместо отчаяния – надежда.

«Я знаю, что эти мысли от диавола; это он преследует меня; я изнемогаю... Но он силен, только когда я не с Тобою... Я знаю, Ты хочешь даровать мне вечное блаженство. Ты сделал все для моего спасения: для меня воплотился, для меня страдал, для меня воскрес... Я благодарю Тебя за все, славлю Тебя, верую в Тебя, надеюсь на Тебя твердо и люблю Тебя... Приблизься ко мне; я иду к Тебе: через поставленного Тобою священника я покаюсь во всех моих сомнениях и в моей гордости. Ибо что я, чтобы осуждать Твои вечные законы и непостижимое строительство Твое? Ты меня к тому не призвал; Ты не дал мне сил постигнуть Твои тайны; разум человеческий несоизмерим с ними. Но Ты повелел мне спасти мою душу, – вот где долг мой. Покаюсь и приобщусь Святого Твоего Тела, за меня страдавшего и для меня воскресшего, и выпью Пречистую Кровь, за меня пролитую».

И сделайте это, не откладывая, со смиренным доверием. Если вернется искушение, повторите. Причащайтесь чаще: увидите – диавол отстанет. Ведь он горд: не любит быть униженным нами. И он умен: не станет искушать, когда убедится, что искушение бросает нас в объятия Божии. Отстанет... временно; потом подкрадется, но уже с другим искушением.

Вернемся к нашей теме. Все сказанное нами излагает и католическое и греко-российское учение о рае и об аде, ибо учение обеих церквей в этой области совпадает. Не так в вопросе о временных муках. На различие в последнем учении мы укажем ниже. Пока же отметим, что самый факт существования временных мук признает как Католическая церковь, так и Греко-российская.

Находятся ли души, испытывающие временные муки, в особом «среднем состоянии», отличным от состояния душ, вверженных в ад, или временные мучения лишь вид адских мучений? Католическая церковь дает на этот вопрос ответ вполне определенный: она признает «среднее состояние» и дает ему имя мук чистилища.

Приведем доводы разума в пользу признания необходимости временных мук и среднего состояния душ. Затем изложим католическое учение о чистилище.

Мы говорили об усопших без греховной скверны и об умерших в смертном грехе. Кроме этих двух разрядов умерших есть еще многие люди, скончавшиеся без покаяния, но в грехах «простительных» или не успевшие восполнить свое покаяние добрыми делами. Различие между умершими в смертном грехе и покаявшимися – принципиально и огромно: первые предстали пред Судией как враги Его и верные слуги диавола; вторые – примирившись с Богом. Наблюдая жизнь, можно с вероятностью предположить, что к этому «среднему» разряду принадлежит большинство людей. Какая же судьба их душ?

В рай они войти не могут по точному смыслу Священного Писания (Откр 21,27): «И не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи». За всякий грех надлежит дать ответ Богу; немедленное допущение этих душ в рай было бы несправедливостью по отношению к умершим в святости или удовлетворившим правосудию делами покаяния. Да и не могли бы они лицезреть Бога, пока не очищены окончательно от скверны; больной глаз не выносит света, надо сперва излечить его.

Предположить, что они будут приравнены к сознательным нарушителям Божьих заповедей, не пожелавшим примирится с Богом, и преданы вечным мукам – было бы нечестиво. Всякий судья определяет наказание в связи с субъективной стороной преступления. А тут Судия совершенный, – видящий каждую нашу мысль, ведающий всякое смягчающее вину обстоятельство, оценивающий силу каждого искушения; знающий малейшее движение нашей воли, противоставшей нашептыванию диавола; слышащий каждый покаянный вздох наш и готовый за одно мгновение совершенного покаяния простить годы грешной жизни и даровать нам вечное блаженство...

Так как душ этих нет ни в раю, ни в аду, то они, очевидно, в каком-то ином месте (или местах). Меньшей греховности должно соответствовать меньшее наказание. Где же оно претерпевается? Католическая церковь говорит ясно: «в чистилище»; Греко-российская отвечает нерешительно: «в мытарствах», «в аду»... и в то же время отрицает не только чистилище, но и «среднее состояние» вообще. Противоречие тут очевидно; но не противоречить себе значило бы признать, что Католическая церковь учит правильно.

Одного русского, долго не решавшегося перейти в католичество, спросили: «Что вас удерживает? Может быть учение о чистилище?» «Нет, – живо ответил он, – если бы чистилища не было, его надо было бы выдумать! Так оно логично, так отвечает милосердию Божию, так утешительно».

 

УЧЕНИЕ КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ О ЧИСТИЛИЩЕ

 

«Мы определяем, – говорит Флорентийский Вселенский Собор, – что души подлинно покаявшихся и умерших в любви, (но) еще не принесших достойных плодов покаяния за свои грехи делом и упущением, – очищаются после смерти мучениями в чистилище».

Души очищаются мучениями, ибо ни принести удовлетворение за свои грехи, ни вообще заслужить пред Богом после смерти уже нельзя (Ин 9,4).

«Мы определяем, – говорит тот же Вселенский Собор, – что молитвы живых верных, т. е. жертвы, молитвы и милостыня, равно как другие дела благочестия, кои верные имеют обыкновение совершать для других верных, – служат этим душам к уменьшению их страданий».

Вот и все, чему надлежит веровать католику («C’est de foi»). Остальное, что можно сказать о чистилище, будет мнением или общим, или отдельных богословов; мнения их нередко расходятся. Тридентский Вселенский Собор (1545-63) воспрещает печатать суждения сомнительные и не одобряет любопытства в этом вопросе и суеверия. Однако есть некоторые положения, считающиеся несомненными («C’est certain»). Так:

1. Относительно мучений несомненно: а) что они менее сильны, чем адские; б) что души испытывать муки от временного лишения лицезрения Бога.

По общему мнению души мучатся материальным огнем, подобным адову.

2. Относительно продолжительности мучений несомненно: а) что она никому не известна; что после Страшного суда чистилища не будет.

На чем основано учение о чистилище?

Ветхий Завет. Книга Маккавей повествует, что на некоторых павших на поле битвы иудеях были найдены приношения идолам. Иуда Маккавей, собрав деньги, послал их в Иерусалим для принесения жертвы за грех убитых «и поступил весьма хорошо и благочестиво, помышляя о воскресении; ибо если бы он не надеялся, что падшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых... посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Макк 12,40-46). Значит, евреи верили в существование искупления грехов. Ясно, что здесь говорится не об аде в смысле вечных мук.[7]

Новый Завет. Спаситель говорит: «Мирись с соперником твоим скорее,.. чтобы... не ввергли бы тебя в темницу... ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта» (Мф 5,25-26). Здесь говорится о наказании в будущей жизни, от которого наказанный будет когда-нибудь избавлен, значит – не об аде.

Та же мысль повторена у Луки (12,58-59): «постарайся освободиться от него (от соперника), чтобы он не привел тебя к судье, а судья не отдал тебя истязателю, а истязатель не вверг тебя в темницу. Сказываю тебе: не выйдешь оттуда, пока не отдашь и последней полушки».

Спаситель сказал еще: «... если же кто скажет (слово) на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф 12,32). Отсюда вытекает, что есть грехи, которые простятся в будущем веке. А так как в аду, где муки вечны, прощения нет, то значит существует «среднее состояние», где души по выплате долгов «до последней полушки» получают прощение, – существует чистилище.

Устами Лазаря Спаситель говорит: «между нами и вами (находящимися в муках ада) утверждена великая пропасть, так что... оттуда к нам не переходят» (Лк 16,26). Следовательно, переходящие из временных мук в рай переходят не из ада, а из среднего состояния.

Ап. Павел учит: «в огне открывается, и огонь испытает дело каждого... у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы[8] из огня» (1 Кор 3,13.15). Опять не об аде.

Древнейший христианский писатель, у которого находится указание на существование чистилища – Тертуллиан (р. 160 † 2??).

«Сознание всегда предшествует действию. Согласно этому порядку надлежит, чтобы сознание сперва[9] думало о наградах, которые ему полагаются. Вообще, когда мы поймем, что под той тюрьмой, о которой говорит Евангелие, понимается преисподняя, то мы уразумеем, что последний квадрант есть некий малый грех, который будет отмыт отсрочкой воскресения (души).

Никто не станет сомневаться, что душа в преисподней думает о чем-либо ином, кроме совершенного воскресения, т. е. и с телом».[10]

«Уразумеем, что... (малый грех)... будет отмыт там отсрочкой воскрешения»... Очищать души в преисподней путем отсрочки (их) воскрешения и упразднять (сводить на нет) некий малый грех, – что же это, как не кара чистилища?

Ориген († 254) заслужил осуждение Константинопольского собора 543 г. и V-го Вселенского между прочим за утверждение, что все грешники будут очищены муками; но учение его о судьбе душ, повинных в грехах простительных, вполне православно. Вот смысл его учения:

Если, говорит Ориген, ты построил на основании-Христе не только из злата, серебра и драгоценных камней, но и из дерева, сена и соломы, то что ожидает тебя, когда душа отделится от тела? Войдешь ли сразу во святая, чтобы загрязнить Царство Божие твоим деревом, сеном и соломой? Или останешься из-за них во вне, и никакой награды за твое золото, серебро... не получишь? То и другое было бы несправедливо. Что же последует, если не то, что тебя сперва подвергнут огню, который истребит дерево, солому..? «Господь Бог наш – есть огнь поядающий» (Втор 4,24; Евр 12,29). Огонь не истребит того, что Бог создал по образу и подобию Своему, а истребит лишь вышеуказанное дерево, сено, солому. «Место это (в Писании) трудное для толкования, не малого пота требующее, чтобы первое согласовать со вторым... Сперва получим плохое (муки), потом – благое, дабы по изъятии пороков добродетели пребывали во веки» («На Иереем.», бес. 16, 5. Mg 13, 445, 448).

О чем же здесь говорится, если не о чистилище?

Те же мысли, в более развитом виде, читаем у св. Киприана, который явственно различает три состояния душ.

Св. Киприан Карфагенский († 258): «Одно (дело) ожидать прощения, иное – достичь славы; одно – будучи ввергнутым в темницу, не (быть в состоянии) выйти (из нее), пока не заплатится последний квадрант, иное – сразу получить награду за веру и добродетель; одно – очистится, будучи мучим длительным страданием за грехи, и долго очищаться огнем, ное – избавится от всех грехов мученичеством; другое, наконец, – потерять в день суда по приговору Господа; иное – быть сразу ввержену Богом в тюрьму».[11]

Правда, ни рай, ни чистилище, ни ад здесь не названы; но о чем же здесь говорится, если не о них?

Выражения и образы, применяемые св. Киприаном, вполне соответствуют современному представлению о чистилище, как оно определено на Тридентском Соборе (1545 г.).

Св. Амвросий Медиоланский. Показательна его речь над гробом имп. Феодосия (в 375 г.). «Я любил его – мужа милосердного, смиренного среди власти, чистого сердцем». Добродетели высокие. Что же? Не находится ли по мнению св. Амвросия душа его уже в раю? Нет еще: «Я любил его и потому я буду сопровождать его (моими молитвами) в царство жизни: не покину его до тех пор, пока моими моленьями и мольбами он» не достигнет той святой горы, «где вечная жизнь, где нет скверны, ни воздыхания, ни страдания, ни какого-либо общения с мертвыми (осужденными)... Даруй рабу Твоему Феодосию совершенный покой, уготованный Тобой святым Твоим» (Ml 16, 1396 s).

Св. Августин: а) ок. 389 г. пишет: человек, не выполнивший здесь своего долга, «после сей жизни получит либо огонь очищения (purgationis), либо вечную кару (poenam)» («De Genesi», contra Manich, l. II. с. 20; Ml 34, 212).

б) «Мы веруем, что даже и в сей жизни существуют некие кары очищения (purgationis)», не для тех, жизнь которых вследствие сего не улучшается или становится худшей, «а для тех, которые, наказанные, исправляются»... «Но временные кары терпят – одни только в сей жизни, другие после смерти, иные – и теперь, и тогда – однако до строжайшего и последнего суда. И не все, кто после смерти испытывают временные кары, войдут в вечные (муки), кои будут после (Страшного) суда» («De civitate», 1, 21, с. 13; Ml 41, 728).

в) «Причина, почему не молятся здесь о людях, подлежащих наказанию вечным огнем, та же, почему ни теперь, ни после не молятся за злых ангелов». (Id. c. 14; Ml 41, 737). Эти временные страдания в сей или в будущей жизни оградят нас «от вечного огня» (Id. 738).

г) В толковании на псалом 6-ой св. Августин говорит: «В день Суда осуждаются все, кто не имеют основания, которое есть Христос: исправляются же, т.е. очищаются (purgantur) те, кто на этом основании строят из дерева, сена, соломы; они потерпят урон, но спасутся как через огонь (Кор 3,11). О чем же молится тот, который не хочет быть упрекаем во гневе Господа, т. е. (желает) исправиться? О чем, если не о том, чтобы ему выздороветь? Ибо где здоровье, там нечего опасаться смерти, нижè прижигающей или режущей руки врача» (Ml. 36, 92).

д) На псалом 37-ой. Слова: «не во гневе Твоем наказывай меня» св. Августин поясняет так: «чтобы Ты очистил (purges) меня в этой жизни и сделал меня таким, для которого уже не требуется исправительного (emendatorio) огня, на пользу тех, которые спасутся, так, однако, как чрез огонь. Ибо... они построили из золота серебра... и обеспечены от того и другого огня, не только от того, вечного, который во веки веков будет мучить нечестивых, но и от того, который исправит тех, кои спасутся огнем» (Ml 36, 397).

Итак, св. Августин признает, что человек очищается временными страданиями в этой жизни (при известных условиях) или в будущей; в будущей жизни св. Августин различает между огнем временным, очищающим, спасающим от вечных мук, и огнем вечным, вечно карающим. Различие между временными и вечными муками столь велико, что за находящихся во временном огне надлежит молиться, а за обреченных на вечные муки молиться столь же бесполезно, как молиться за духов сатаны. Здесь явное признание «среднего состояния». Правда, св. Августин не называет его «чистилищем» но огонь его «исправляет, т. е. очищает» (emendat, id est purgat), он «огонь очищения» (purgationis).

Св. Григорий Великий († 379):

а) «Что касается легких согрешений, надлежит веровать, что существует до (Страшного) суда очистительный огонь (purgatorius ignis)»; это вытекает из слов Спасителя, что хула на Духа Святого не простится ни в сей жизни, ни в будущей («Dialog.» l. 14, c. 39; Ml 77, 396, A-C).

б) Он рассказывает о смерти одного монаха в его монастыре. Монах незаконно хранил три монеты; только на смертном одре он, со слов родного брата, понял греховность поступка. В назидание братии св. Григорий распорядился похоронить его отдельно. Через 30 дней жалость к покойному охватила его: он установил служить 30 дней сряду обедню по нем, ибо «давно уже покойный в огне мучится; мы должны приложить некоторое милосердие и насколько можем помочь, чтобы он был исторгнут (из огня)». Через некоторое время покойный явился брату своему (не знавшему, что по нем служат обедни) и сказал, что он очень страдал, но что с сегодняшнего дня ему хорошо. Оказалось, что это был день 30-й обедни (Id. c. 55; Ml 77, 420 s.).

Те же мысли и выражения найдем и у восточных отцов Церкви.

Св. Василий Великий († 379). В молитвах его, читаемых коленопреклоненно в день Пятидесятницы, имеются о Боге следующие выражения: «низводяй во ад и возводяй»; «сподобивый (и в этот великий праздник) приимати» молитвы «о иже в аде держимых»; пусть «не мертвии восхвалят Тя, ниже сущии во аде исповедание дерзнут принести Тебе; но мы живии... очистительныя молитвы приносим Тебе о душах их»; «и упокой рабов Твоих, прежде усопших отец и братий наших».

Здесь слово «ад» служит неисчерпаемым источником к обвинению католиков в измышлении чистилища. Из слов св. Василия ясно-де следует, что души страдают в аду, что господь очищает их там по нашим молитвам, и «возводит» их в царство «покоя». Это действительно «следует», но только по букве, которая мертвит, а не по духу.

Понимать слова св. Василия в этом смысле значит обвинять великого отца в противоречии учению всей Церкви о загробной жизни. Как мог бы он говорить о «возведении» из ада (в нынешнем значении этого слова), когда Спаситель сказал, что из ада в рай никто не переходит? Как мог бы он молиться о душах, находящихся в аду, когда Церковь считает молитву за них бесполезною? Такое понимание слов Василия Великого переворачивает вверх дном все учение Греко-российской церкви о молитвах за умерших. Она ведь и доныне молится об «усопших благочестно», о «послуживших Тебе чисто», она просит «с праведными упокоить» – кого? Неужели нераскаянных грешников-смертников? Нет, не их, а «в вере непреклонне веровавшия тепле в Бога».[12]

В действительности св. Василий молится здесь о душах, находящихся в «среднем состоянии». Все его выражения вполне подходят к тем душам, кои находятся в чистилище. Ясно, что он думает о чистилище, а если применяет слово «ад», то лишь потому что в его время терминология еще не установилась: тем же словом означалось состояние как вечных, так и временных мук (См. ниже § 6).

Такое толкование слов Василия Великого было бы несомненным, даже если бы не было других его текстов о среднем состоянии. Но они имеются, вот два из них:

«... тем, кто по получении (христианской) жизни, вредя сами себе, делают себя повинными крови (греху), необходимо очищение огнем» (τοῦ ἐκ του πυρὸς δέονται καθαρισμου) (Ml 30, 341 B).

б) Толкуя слова пророка Исайи (6,6) о серафиме, у которого «в руке... горящий уголь, который он взял... с жертвенника, и коснулся уст моих», Василий Великий пишет: по буквальному смыслу тут говорится о жертвеннике иерусалимском, но так как культ иудеев служил символом вещей небесных, то «в действитености надлежит здесь понимать некий небесный алтарь; это есть место очищения душ (χωρίον καθάρσιον ψυχῶν), приспособленное к тому, чтобы очищающий огонь выявлял добродетели, венчающие святостью» (Ml 30, 435).

Приведенные тексты[13] свидетельствуют:

1) что древняя Церковь на Западе и на Востоке, в полном согласии со словами Свящ. Писания, верила в существование, кроме рая и вечных мук, еще третьего состояния душ;

2) что это 3-е состояние, как состояние мучения, отлично от состояния райского, а, как состояние мучения временного и ведущего к блаженству, отлично от состояния безнадежных и вечных мук;

3) что оно поэтому является состоянием «средним»;

4) что точного наименования для среднего состояния (как впрочем и для обоих других) в древней Церкви не существовало, но что зародыш для именования его «чистилищем» существовал и в латинской, и в греческой Церкви в таких выражениях, как «очистительный огонь», «место очищения», «души очищаются огнем» и т. п.

5) что учение Тридентского Вселенского Собора является осторожным развитием и благодетельным закреплением общего всей древней Церкви верования.

С догматом чистилища тесно связаны учения: а) о заслугах, б) об «удовлетворении» за грех, и в) об индульгенциях. Эти учения, первое – частично, другие два – полностью, отрицается греко-российским богословием. Посмотрим, в чем они состоят.

а) «Заслугой» (meritum) называется добро, сделанное во службу Богу и способное подвигнуть Его на дарование сверхъестественной награды. В основе своей всякое доброе дело наше – дело Христово, ибо совершается нами по благодати, даруемой нам в силу бесконечных заслуг Спасителя; но поскольку дело совершено нами, содействием нашей свободной воли, оно наша заслуга и, как таковая, награждается.

«Каждый, – говорит ап. Павел, – получит свою награду по своему труду» (1 Кор 3,8), «а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим Его» (2 Тим 4,8).

Католическое учение различает два вида заслуг. Одни заслуги награждаются в силу справедливости Божьей, во исполнение Его обещания награждать данное доброе дело.

Сам Спаситель сказал о гонимых: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах...» (Мф 5,12).

Ап. Павел говорит: «Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу» (Рим 4,4).

Другие заслуги – это добрые дела, относительно которых нет обещания награды. Здесь награда плод не справедливости Божией, а Его милости и щедрот.

При обоих видах заслуг награда и «по долгу» (de condigno), и «по милости» (de congruo)[14] идет на пользу того, кто совершил доброе дело.

Каково соотношение между нашей заслугой и наградой? В этой области мы знаем лишь, что Господь бесконечно щедр: «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим 8,18), «ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу...» (2 Кор 4,17).

б) «Удовлетворение» (satisfactio) есть выполнение некоего действия в возмещение оскорбления, нанесенного Богу грехом, отпущенным в таинстве покаяния.

Грех является двояким злом: 1) он есть действие нашей злой воли, воли, ставшей в противоречие воле Божией – это вина греха (culpa) и 2) он есть объективное зло, происшедшее от греховного действия.[15] Я украл; покаялся; мне отпустили вину греха, но последствия греха остались еще, и я обязан вернуть украденное. Это пример упрощенный. Есть ведь и иные плоды греха, коим так конкретно удовлетворить нельзя: порожденные грехом соблазн, ненависть, зависть, чувство оскорбления, сомнение в правде Божией, отчаяние, телесные страдания, болезнь – остались в мире. Это зло и после моего покаяния будет жить и множится, принося плоды дальнейшего зла. Только внесение в мир нового добра (оно ведь тоже «плодится») или покорное перенесение временных страданий способно уравновесить это зло и удовлетворить правде Божьей.

Совокупность действий, кои покаявшемуся необходимо выполнить, чтобы удовлетворить за вину греха и за объективное зло греха, составляют как бы наказание за грех (poena).

Итак, на исповеди покаявшийся получает с отпущением смертного греха и освобождение от вечных мук; но необходимость отбыть временное наказание за него и за его следствия остается в силе.

Это учение согласно со словом Божиим. Оно явствует, например, из слов пророка Нафана покаявшемуся царю Давиду: «и Господь снял (с тебя) грех твой; ты не умрешь; но как ты этим делом подал повод врагам Господа хулить Его, то умрет родившийся у тебя сын» (2 Цар 12,13-14).[16]

Какая доля временного наказания в земной или в будущей жизни упраздняется при отпущении греха – это ведает один Бог. Доля эта, очевидно, должна иметь соотношение с тяжестью греха и со степенью сокрушения.

Обычно действие, которое надлежит выполнить для удовлетворения за грех, указывается духовником. Но оно может быть принято на себя и добровольно самим покаявшимся. Такими действиями будут: молитва, пост, дела благочестия, милостыня и вообще проявление любви к ближнему, а равно покорное перенесение испытаний, ниспосланных Богом... Вы согрешили; следствием вашего греха явился позор или болезнь; перенеся их в смирении, как заслуженное наказание, вы удовлетворяете за грех и земным страданием уменьшаете временные муки будущей жизни.

Какая доля мук чистилища отпускается выполнением епитимьи (читателю, вероятно, и самому пришла на ум мысль, что действие, предписанное духовником, есть не что иное, как епитимья) – известно опять таки только Богу. Епитимья назначается в соответствии с тяжестью греха.

Среди дел, которыми человек праведный может удовлетворять правде Божьей, имеются так называемые «сверхдолжные дела» (opera supererogatoria) – это добрые дела, невыполнение которых не является грехом. Сюда относятся дела, соответствующие евангельским «советам». Так, добровольная бедность Христа ради – надежный путь к святости; но и богатый может спастись и даже достичь святости, не раздав всего своего состояния. Девственность выше супружества; но и выполнение супружеских и материнских обязанностей может привести ко святости. Добровольный пост или самобичевание не являются необходимым условием спасения. Такие сверхдолжные дела могут пойти на благо третьих лиц, могут быт выполнены именно с мыслью о благе других душ.

Мы останавливаемся на этих подробностях, ибо увидим ниже, что греко-российское богословие отрицает эти учения, о заслугах и удовлетворении.

в) «Индульгенции». [17] Откройте русские энциклопедии и вы узнаете, что «индульгенцией называется в католической церкви отпущение грехов за деньги». В этом определении каждое слово ошибочно. О «продаже» индульгенций мы скажем ниже в главе XII-й, где отвечаем на ходячие невежественные суждения о католичестве, в основе которых так часто лежит сознательная клевета врагов Христовой правды. Но и остальные слова определения неверны: индульгенция не есть отпущение грехов. Как раз обратно: чтобы воспользоваться ею надо уже быть в состоянии благодати, т. е. надо уже иметь грехи отпущенными (в таинстве покаяния и крещения).

Что же такое индульгенция?

Индульгенция (отпуст) есть частичное или полное отпущение временных страданий, кои душе причитается вынести для удовлетворения за те грехи, вина которых и вечное наказание за которые уже ей прощены, – отпущение, даруемое Церковью вне таинства покаяния, путем приложения заслуг Иисуса Христа и святых. Или короче: она есть освобождение от мук чистилища, коим человек при несовершенном покаянии подлежит, хотя бы его грех был отпущен.

Почему Церковь считает возможным освобождать от временных мук? Потому что Спаситель дал ей власть вязать и решить без ограничения: «и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф 16,19). Если Церковь разрешает от греха, то нет основания отрицать ее власть разрешить от наказания за него.

Освобождение от наказания дается Церковью во имя заслуг Спасителя. Удовлетворение, Им принесенное, покрыло весь гре

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: