29. Норманнская проблема по данным археологии.

Распространенное представление о дискуссии по " варяжскому вопросу" или спорах " норманистов" и " антинорманистов" как о чем-то цельном, идущем с XVIII столетия до наших дней, является неточным. В любой дискуссии главное - ее основной вопрос. И с этой точки зрения можно говорить не об одной, а о двух дискуссиях, и дискуссиях совершенно разных.

В XVIII-XIX вв. споры велись о том, кем были по этнической природе летописные варяги, к которым принадлежал родоначальник древнерусской княжеской династии Рюрик. Тех, кто считал, что они были скандинавами (" норманнами" ), принято именовать норманистами, тех, кто это отрицал - антинорманистами. При этом среди антинорманистов были сторонники отождествления варягов с разными народами (западнославянскими, финскими, балтскими и т. д. )¹. Но ни норманисты, ни антинорманисты XVIII-XIX вв. не сомневались, что Древнерусское государство было создано варягами, что приход в Восточную Европу Рюрика и его окружения - это и есть акт, с которого ведет начало русская государственность. Спор шел только об этнической принадлежности ее основателей.

К концу XIX - началу XX в. дискуссия практически прекратилась. Причиной этого было в первую очередь накопление научных знаний, особенно в области археологии и лингвистики. К тому времени начались археологические исследования русских древностей, и они показали, что на территории Руси в конце IX-X в. присутствовали тяжеловооруженные воины скандинавского происхождения. Это коррелировало с известиями письменных источников, летописей, согласно которым иноземными воинами-дружинниками русских князей были варяги. С другой стороны, лингвистические изыскания установили скандинавскую природу имен первых русских князей (Рюрика, Олега, Игоря, Ольги) и многих лиц из их окружения первой половины X века. Из этого естественно следовал вывод, что носители этих имен имели скандинавское, а не какое-то иное происхождение. Ведь если считать, что варяги были славянами с южного побережья Балтики (это была наиболее популярная версия среди антинорманистов), то невозможно объяснить тот факт, что имена представителей общественной верхушки южнобалтийских славян, упоминаемые в западноевропейских источниках, звучат по-славянски (Драговит, Дражко, Гостомысл и т. п. ), а имена действующих в Восточной Европе варягов - по-скандинавски? Разве что через фантастическое предположение, что южнобалтийские славяне на родине носили славянские имена, а придя к своим восточноевропейским собратьям, зачем-то решили " прикрыться" скандинавскими псевдонимами. Казалось бы, дискуссия была исчерпана, " норманизм" победил.

Однако в XX столетии полемика продолжилась. В отечественной историографии по мере овладения марксистским подходом к истории на проблему образования государства стали смотреть иначе, чем ранее. Формирование государственности перестало отождествляться с возникновением правящей династии. Оно теперь рассматривалось как объективный процесс, требующий внутренних социально-экономических предпосылок и не зависящий от прихода к власти где-либо какого-либо лица. Появление династии стало трактоваться в науке советской эпохи как не более чем эпизод в длительном процессе государствообразования. Упор стал делаться на развитие местного славянского общества. Скандинавская же природа варягов была признана практически всеми исследователями. Таким образом, " антинорманизм" советской историографии это совсем не то, что дореволюционный антинорманизм. Если в дореволюционную эпоху споры шли по вопросу: " были ли варяги норманнами? ", то в XX столетии вопрос ставился иначе - " основали ли варяги (норманны) Древнерусское государство? ". При этом вненаучный, идеологический компонент дискуссии, присутствовавший в ней в той или иной мере всегда, усилился: " норманизм" стал трактоваться как антисоветское течение в зарубежной буржуазной историографии, имеющее целью доказать неспособность славян к созданию своей государственности, как средство искажения, принижения истории страны, первой сделавшей шаг к новой, коммунистической общественной формации.

В конце XX - начале XXI в. можно было бы ожидать снятия идеологических наслоений с " варяжского вопроса", перехода к объективному рассмотрению роли норманнов в процессах, шедших в раннее Средневековье в Восточной Европе. Но вместо этого наблюдается иное - активизация " крайних" точек зрения.

Возрождается точка зрения, что варяги не были скандинавами. Этот феномен может вызвать удивление, поскольку в течение XX в. был накоплен значительный материал (в первую очередь археологический), оставляющий ныне намного меньше сомнений в тождестве варягов и норманнов, чем на рубеже XIX-XX веков. На территории Руси зафиксированы многочисленные погребения конца IX-X в., захороненные в которых люди были выходцами из Скандинавии (об этом говорит сходство погребального обряда и инвентаря с теми, которые известны из раскопок в самих скандинавских странах). Они обнаружены и на Севере Руси (район Новгорода-Ладоги), и на Среднем Днепре (район Смоленска), и в Среднем Поднепровье (район Киева и Чернигова) - т. е. там, где располагались главные центры формирующегося государства. По своему социальному статусу эти люди были в значительной своей части знатными воинами, дружинниками. Чтобы отрицать в такой ситуации " норманство" летописных варягов, надо допускать, что о воинах-выходцах из Скандинавии, от которых остались археологические свидетельства их пребывания в Восточной Европе, письменные источники умолчали, и наоборот - те иноземные дружинники (нескандинавы), которые в летописях упоминаются под именем " варягов", почему-то не оставили следов в материалах археологии.

По сути же сторонники обеих крайних точек зрения - и те, кто отрицает, что варяги были норманнами, и те, у кого государство Русь является исключительно результатом деятельности скандинавов, - подменяют реальную проблему роли неславянских элементов в генезисе древнерусской государственности прокламированием давно опровергнутых тезисов. При внешней противоположности суждений и те, и другие сходятся в основополагающем - государственность к восточным славянам была привнесена извне.

Таким образом, следует говорить не о единой дискуссии " норманистов" и " антинорманистов", а о двух дискуссиях. Первая шла в XVIII-XIX вв. по вопросу: " Кем были варяги - норманнами или нет? ". Вторая проходила в XX столетии по вопросу: " Создали ли варяги Древнерусское государство? " С точки зрения современных научных знаний, ответ на первый вопрос однозначен - варяги были норманнами; ответ на второй вопрос будет отрицательным. Реальная научная полемика может идти только о степени участия выходцев из Скандинавии в процессе образования государства у восточных славян и о характере их роли.