Центральный и местный аппарат

Во время войны роль и авторитет местных руководителей, на плечи которых падала основная нагрузка по организации производства и обустройству жизни населения, необычайно выросли. На освобожденных территориях местные органы власти часто возглавляли бывшие партизаны и подпольщики. Опираясь на поддержку снизу, они стали более самостоятельными и независимыми. Переход к мирной жизни сопровождался стремлением центра восстановить прежние позиции. Это сводилось к постоянной мелочной опеке и подавлению какой бы то ни было инициативы в сочетании с применением репрессивных мер. Характерным примером отношений центра с местным руководством стал разгром Московской партийной организации осенью 1949 г. Поводом для проверки было инспирированное письмо с одного из заводов, в котором указывалось на недостатки в работе МГК ВКП(б). Проверять московский горком были отправлены Маленков, Берия, Каганович и Суслов. В итоге было принято постановление Политбюро, где Московскому комитету ставилось в вину проведение "неправильной линии в отношении союзных министерств и министров", попытка "подмять министров и командовать министерствами, подменять министров, правительство и ЦК ВКП(б)". Так в 1949—1950 гг. закончилась партийная карьера всех московских руководителей военного времени.

Хорошим поводом для смещения наиболее независимых и поэтому "неудобных" наверху низовых руководителей стали отчетно-перевыборные собрания в первичных организациях, прошедшие перед XIX партийным съездом летом — осенью 1952 г.

Национальная кадровая политика

Отношения между центром и национальными кадрами осложнялись в связи с выпячиванием на официальном уровне исключительной роли русского народа, его имперской покровительственной и просветительской исторической миссии. Знаковый характер в этом отношении имел тост "за великий русский народ", произнесенный Сталиным на торжественном приеме по случаю победы 24 мая 1945 г. Отказ от оценки русского народа как первого среди равных, признание его "наиболее выдающейся из всех наций" в составе СССР сопровождался пересмотром истории национальных отношений. На этом фоне в июне 1946 г. была дана политическая оценка депортации "провинившихся" во время войны народов. Чечено-Ингушская автономная республика была ликвидирована, а статус Крымской автономной республики был понижен до автономной области.

"Национальная карта" постоянно разыгрывалась в кадровой политике. На первые должности в союзных и автономных республиках назначались преимущественно русские. Так, Л.И.Брежнев в эти годы руководил ЦК Компартии Молдавии. На рубеже 1940—50-х годов началась очередная волна "чисток" национальных кадров. В связи с делом Еврейского антифашистского комитета было арестовано все руководство Еврейской автономной области. Раскрученное в центре так называемое "менгрельское дело" привело к репрессиям против большинства представителей грузинской номенклатуры "менгрельской национальности". Так решалась проблема усиления власти центра, национальный и региональный факторы становились составной частью репрессивной политики.

Военные

Победа подняла авторитет армии необычайно высоко. Офицеры и генералы были молоды — почти половина была не старше 45 лет, среди высшего военного командования около 20% составляли беспартийные или недавно вступившие в партию. Личная храбрость, военный талант, ум и воля, безусловно, отличали военную элиту страны-победительницы. Такая ситуация объективно нарушала баланс сил, ослабляла влияние партийно-государственной номенклатуры.

Инструментом восстановления равновесия стали репрессии против руководства Вооруженных Сил. Весной — летом 1946 г. фабрикуется так называемое "дело авиаторов", по которому были арестованы главнокомандующий ВВС маршал А.А.Новиков, маршал С.А.Худяков, главный инженер ВВС А.К.Репин, нарком авиационной промышленности А.И.Шахурин, а также ряд других высших должностных лиц.

Подвергается преследованиям и дискредитации маршал Г.К.Жуков, с которым многие связывали надежды на перемены к лучшему. Вольно или невольно в сознании людей Жуков мог составить конкуренцию "вождю всех времен и народов", что не могло не вызывать раздражения Сталина. Маршалу были предъявлены обвинения в непомерных амбициях и противопоставлении себя правительству и Верховному Главнокомандованию. В начале июня 1946 г. Жуков был освобожден от всех занимаемых должностей и назначен командующим Одесским военным округом. Но и тут преследования не прекратились — в феврале 1947 г. он был выведен из числа кандидатов в члены ЦК ВКП(б), в Одессу направлена комиссия ЦК, которая предоставила ему "последнюю возможность исправиться и стать честным членом партии". Жуков понимал, что такие меры обычно предшествуют аресту, с ним случился инфаркт. Однако внезапно в конце 1948 г. интерес к Жукову наверху ослабевает, его направляют командовать Уральским военным округом и как будто "забывают" о нем. Такое развитие событий пока не нашло аргументированного объяснения в исторической литературе. Одни историки выдвигают предположение, что Сталин был удовлетворен дискредитацией маршала, другие объясняют перемену в отношении к Жукову обострением ситуации в Корее. Но, видимо, надо принимать во внимание весь комплекс факторов, главным из которых была борьба за власть в ближайшем окружении вождя, представлявшая для Сталина на рубеже 1940—1950-х годов гораздо большую опасность, чем опальный маршал на Урале.

Централизация власти

Сверхцентрализация властных функций была неотъемлемой частью культа Сталина, стержнем политического режима в послевоенные годы. На Сталина замыкалось не только все большее число вопросов, но и требовалось его личное участие в совершенно новых областях — таких, как укрепление позиций в Восточной Европе, освоение новых технологий вооружения и других. Такое экстенсивное расширение власти вело к каждодневному валу обязательных решений, которые все труднее было "переварить". Не спасал положение и личный секретариат, которым руководил А.Н.Поскребышев, роль которого неизмеримо выросла. Эта "личная канцелярия" контролировала принятие важнейших государственных решений и весь круг вопросов, проходивших через Секретариат ЦК партии. Однако постоянно то там, то здесь возникали неотложные ситуации, требовавшие личного вмешательства Сталина, и с каждым годом их становилось все больше и больше. Сталин неизбежно был вынужден делиться полномочиями со своим ближайшим окружением, которое отнюдь не представляло собой команду единомышленников.

Именно в этот период Сталин достиг апогея своего могущества, он лично возглавляет все высшие государственные органы страны. Список его регалий венчает специально введенный в июне 1945 г. титул генералиссимуса, означавший с петровских времен высшую степень исключительности военных заслуг. Его мудрость и величие получают признание иерархов православной церкви. Это придавало культу священный, божественный ореол. Образ "вождя всех времен и народов" старательно поддерживался ближайшим окружением, каждый представитель которого все лучше чувствовал уязвимость вождя и старался урвать себе "кусок властного пирога пожирнее". Иллюзия абсолютной власти, освященная сталинским культом, все чаще вступала в противоречие с реальной действительностью.