Взаимосвязь этно- и мигрантофобий

Тесная взаимосвязь мигрантофобий и этнофобий лежит на поверхности: и мигранты, и представители других этнических групп являются "иными", отношения местного населения и с теми, и с другими проецируются через призму отношений "свои" - "чужие".

Несмотря на то, что незначительная часть мигрантов отлична по своему этническому составу от населения принимающей территории, в общественном мнении распространен стереотип смешения - вплоть до отождествления - иноэтничности и иноземности.

Мигрантофобии проецируются на всех представителей этнических общин - зачастую, независимо от времени и особенностей их формирования (например, неприятие властями Краснодарского края армянской общины, давно обосновавшейся на Кубани и весьма неоднородной ⁷). С другой стороны, этнофобии проецируются на всех мигрантов - хотя в миграционных потоках превалируют русские.

Факторы роста этно- и мигрантофобий не могут быть объяснены однозначно. Как и все фобии, они производны от страхов утраты "ресурсов" и "утраты собственной идентичности" ⁸.

Антимигрантские настроения базируются на следующих аргументах:

· неконтролируемый приток мигрантов резко осложняет социальную обстановку, дестабилизируя рынки труда, жилья, способствуя повышению нагрузки на социальную и инженерную инфраструктуру;

· миграция ухудшает санитарно-эпидемиологическую обстановку;

· миграция способствует криминализации обстановки и росту преступности;

· иноэтнические мигранты захватывают ключевые позиции в социально-экономической жизни; резко возрастает роль таких факторов межэтнической напряженности, как этнический инфаворитизм и клиентизм;

· замкнутый образ жизни отдельных этнических общин и их нежелание воспринять образ жизни местного населения, способствуют возрастанию социокультурной дистанции между ними и "коренным населением". Эта дистанция столь велика, что исключена возможность их совместного проживания; - изменение этнического состава территорий приобретает масштабный характер и угрожает национальной безопасности;

· миграция служит неизбежной предпосылкой конфликта: имеется объективный порог численности мигрантов после которого конфликты предопределены;

· миграцию уже можно рассматривать как особый вид оружия, позволяющего существенно ослаблять и дестабилизировать ситуацию в регионе, государстве; вытеснение славянских народов с исконно русских территорий, из органов государственной власти, силовых структур и бизнеса влечет за собой превращение территорий, особенно приграничных, в лоскутное одеяло;

· расселение отдельных этнических групп вблизи стратегических объектов и в приграничной полосе носит целенаправленный характер, формируется "пятая колонна". Прослеживается связь между обострением соперничества за обладание контролем над транспортировкой нефти и газа и активностью мигрантов по защите своих прав;

· распространение исламского экстремизма канализируется некоторыми этническими группами, присутствие которых потенциально опасно;

· в местах компактного проживания некоторых этнических групп через 7-10 лет возможен легитимный приход к власти национальной элиты и далее - создание национально-территориальных образований, а также возможное их смыкание с этническим сепаратизмом на региональном уровне (например, Северном Кавказе).

За исключением первого аргумента (популярного в начале 1990-х, когда в обществе доминировали воспоминания о социально ориентированном обществе с плановой экономикой и плановым дефицитом), остальные имеют ярко выраженную этническую окраску ⁹.

Страхи "вторжения другого" служат вербальным объяснением эмоционального восприятия мигрантов как чужеродных, незваных гостей. (Образ гостя, нарушившего привычный образ жизни и диктующего свои нравы "хозяевам", весьма популярен и среди обывателей, и среди журналистов). Страхи "утраты ресурсов" - экономической и социальной неконкурентоспособности с напористыми и консолидированными этническими мигрантами, - присутствующие в обществе, ретранслируются и масс-медиа ¹⁰, и публичными политиками ¹¹. В то же время, они не могут служить однозначным объяснением роста фобий по отношению к "неуспешным" с точки зрения общественного мнения мигрантским меньшинствам - выходцам из Центральной Азии и Юго-Восточной Азии (таджикам, узбекам, вьетнамцам и др.) - в данном случае, видимо, более значимы социо-культурные страхи "утраты идентичности".

Возможно, отчасти правы социологи, увязывающие рост этнофобий в период "травматической трансформации" общества, с разрастающимся комплексом социальных обид, принимающих, тем не менее, форму не социального, а этнически окрашенного протеста. Недоверие обществу компенсируется преданностью "своим", что нередко сопровождается ксенофобиями и враждебностью к "чужакам" ¹². По мнению Л. Гудкова, именно "социальный и национальный ресентимент стал одним из основных факторов, активизировавших, ожививших прежде подавляемую смесь ксенофобии и агрессивного изоляционизма" 13¹³. Вероятно, справедливо уточнение, что "ксенофобные высказывания лишь в незначительной мере являются прямой импульсивной реакцией на социальные напряжения. Напротив, они закрепляются в сознании значительных групп населения как общие ценностные установки и не исчезают после спада общественной возбужденности" ¹⁴.

По крайней мере, такое объяснение применимо к части молодежи крупнейших городов, которая не имеет перспектив вырваться из полумаргинального существования, получить образование и сделать карьеру в нынешнем обществе, где социальное расслоение исключительно высоко, и обвиняющей во всех бедах "иных". Именно в среде с наименьшими культурными ресурсами семьи рост этнофобии происходит наиболее резко; откровенно враждебные суждения наиболее естественно усваиваются слоями, не имеющих собственных критериев оценки социального окружения ¹⁵.

Антимигрантские настроения, доминирующие в обществе, небеспочвенны: среди мигрантов есть и преступники, и наркоторговцы, и преследующие иные, асоциальные цели. Для части из них характерны клановость, закрытость, вытекающая из иных культурных и национальных традиций, нормы поведения, не сообразующиеся с нормами и традициями принимающего общества. Значимость вызовов и угроз, порождаемых массовыми миграциями, - тема специального разговора, важно другое: негативная репутация многих мигрантских сообществ становится проблемой независимо от того, насколько она оправдана ¹⁶.

Если в отношении преступности, асоциального поведения мигрантов нет однозначных выводов ¹⁷, то важность культурной дистанции между ними и принимающим населением неоспорима. Как отмечают исследователи, чем больше культурная дистанция - тем выше мигрантофобии и этнофобии, в некоторых случаях, противоречия со временем не только не стираются, а усиливаются ¹⁸. Контакты между местным населением и мигрантской общиной сводятся к минимуму.