Препятствия получению конструктивного эмоционального опыта

Экман: Мое определение эмоции предполагает наличие двух препятствий получению конструктивного эмоционального опыта,

Во-первых, то, что приводит в действие эмоцию, обычно скрыто от нас, то есть мы не знаем, чем было вызвано проявление эмоции. Оценка, приводящая в действие эмоцию, может быть очень слож­ной, но часто она включает в себя очень быстрые психические про­цессы, происходящие таким образом, что сознание не может ока­зывать на них никакого влияния. Мы не выбираем заранее, когда мы будем испытывать эмоцию, если только мы не ищем для себя развлечения. Когда мы берем напрокат видео, мы сами решаем, какие эмоции мы хотим испытать, но большую часть времени ис­пытываемые нами эмоции и моменты возникновения этих эмоций никак не зависят от нашего выбора. Эмоция возникает в нас, и мы переживаем ее соответствующим образом; мы оказываемся охва­ченными этой эмоцией. В своих сочинениях вы высказали очень похожую точку зрения в терминах того, что приводит в действие эмоции.

Во-вторых, препятствием служит временной промежуток меж­ду искрой, или импульсом к возникновению эмоции, и пламенем, то есть фактическим эмоциональным поведением. Большинство людей, если только они не занимаются медитацией регулярно, не знают о том, что происходит в этом временном промежутке; они не осознают, что импульс, или искра, появились до того, как они стали вести себя под влиянием эмоции, или, другими словами, до того, как вспыхнуло пламя. Они не в состоянии сказать себе: «Яне поддамся этой эмоции» или «Способ переживания этой эмоции за­ключается в проявлении сочувствия к другому человеку». Они не в состоянии осознать импульс до того, как произойдет действие. Природа не предоставила нам такого инструмента как основопола­гающего элемента наших эмоций.

Сюда следует добавить и третье препятствие. Это препятствие конструктивному переживанию эмоции обусловлено индивиду­альными различиями людей в том, как каждый из них пережива­ет одну и ту же эмоцию. Но позвольте мне сначала рассказать об исследовании моего коллеги, который предположил существова­ние генетических различий в том, как люди переживают эмоции, и о моем собственном недавнем исследовании индивидуальных различий эмоциональных профилей.

Исследование было выполнено около сорока лет назад Дэниелом Фридманом. Он наблюдал, как ведут себя в первый час своей жиз­ни младенцы, родителями которых были индейцы навахо, япон­цы и американцы европейского происхождения. Он на короткое время сжимал младенцу ноздри и закрывал рот, чтобы тот не мог дышать. Это стандартная проверка, которая всегда делается при рождении, потому что вы должны уделять особое внимание мла­денцам, которые не сопротивляются такой процедуре. Ведь они могут задохнуться, если одеяло случайно перекроет им поступле­ние необходимого количества воздуха. Фридман выполнял эту процедуру в первый час жизни младенцев, чтобы они не имели возможности чему-то научиться. Возможно, они учились чему-то еще в утробе матери, но не непосредственно от окружавших их людей.

Дети навахо проявляли наименее заметную реакцию, они не предпринимали активных действий. Японские дети прикладыва­ли больше усилий для того, чтобы освободиться. Но еще активнее вели себя дети белых американцев. Мое мнение о человеческих существах заключается в том, что, хотя все мы одинаковые, мы все одновременно очень разные. Мы различаемся и тем, что мы наследуем, и тем, чему мы учимся. В этом, разумеется, заклю­чается одно из главных положений теории Дарвина — для того, чтобы происходил естественный отбор, мы должны иметь соб­ственные отличия. В зависимости от особенностей ситуации то или иное отличие окажется наиболее полезным для выживания в данных условиях.

В области изучения эмоций я стал известен благодаря моей ра­боте, предоставившей доказательства универсальности выраже­ний эмоций на лице. Однако в последние десять лет я занимался исследованием и того, как люди различаются по тому, как они ис­пытывают одни и те же эмоции — не только с точки зрения зна­ния, но и с точки зрения чувствительности к триггеру — и как они проявляют свои реакции.

Далай-лама (через переводчика): Эти различия между детьми навахо, японцев и белых американцев, по-видимому, являются генетическими, так как они заметны уже в первый час после рож­дения.

Экман: Совершенно верно. Этот эксперимент практически ни­когда и никем не упоминался вплоть до последнего десятилетия потому что он поддерживал непопулярную в то время идею о важ­ности роли генов в нашем поведении. Наука, как и другие стороны нашей жизни, также подвержена влиянию моды.

Давайте рассмотрим следующую ситуацию. Представьте, что вы пришли на почту и встали в очередь к окошку, где продают марки. Стоимость отправки письма недавно была увеличена с 39 до 41 цента. У вас есть несколько марок по 39 центов, и вы хоти­те купить марки номиналом в 2 цента. Очередь очень длинная. Вдруг незнакомый вам человек начинает расталкивать стоящих в очереди людей и протискивается к окошку прямо перед вами. Вы потратили на стояние в очереди много времени, а этот человек нахально пролез без очереди. Мы называем это поведение — «вклинился». Это очень удачное слово, потому что оно звучит так, как будто кто-то оказал на нас физическое воздействие и причи­нил вам вред. Люди могут реагировать на это событие по-разному. Это будет эмоциональная реакция. Предположим, что этот поступок никому не понравился и вызвал у всех раздражение.

А теперь давайте обратимся к рисунку.

Он взят из отчета о моем исследовании эмоциональных профи­лей. У человека слева гнев проявляется очень быстро по сравне­нию с человеком справа, у которого эмоциональное возбуждение происходит постепенно. Человек слева испытывает очень сильный гнев — более сильный, чем человек справа. Гнев человека спра­ва длится недолго и быстро исчезает. Гнев человека слева длится дольше и утихает медленнее. Оба этих человека испытывают гнев, но профили, показывающие, как у них возникает и пропадает эта эмоция, выглядят совершенно по-разному.

Наше исследование предполагает, что интенсивность вашего эмоционального профиля — отображаемая высотой вулкана — бу­дет выглядеть примерно одинаковой для гнева, страха и душевно­го страдания. Мы также установили, что люди знают о силе своих эмоциональных реакций, но нам пока что неизвестно, понимают ли они другие аспекты своих профилей. Я подозреваю, что большинство людей по крайней мере осознают то, насколько быстро они впадают в гнев. Я подозреваю также, что люди, живущие вме­сте с конкретным человеком, также знают, насколько быстро он начинает испытывать гнев и какова обычно бывает его интенсив­ность.

Я полагаю, что человеку, быстро впадающему в гнев, труднее осознать возникновение импульса, предшествующего действию, и, возможно, труднее даже осознать, что он действует под влиянием этой эмоции. Это третье препятствие конструктивному пережива­нию эмоции: оно связано с наличием эмоционального профиля с бы­стрым возникновением эмоции и высоким уровнем ее интенсивно­сти (левый профиль на рисунке). Такие люди особенно нуждаются в улучшении способности к осознанию и развитию метавнимания, но это дается им нелегко. Человек, эмоциональный профиль которого показан справа, нуждается в таком улучшении в меньшей степени, и достичь необходимого улучшения ему бывает намного легче.

Мы не знаем, почему формируются такие эмоциональные про­фили, но, скорее всего, они появляются в результате совместного влияния получаемого опыта и генетических факторов. Наша цель состоит в том, чтобы помочь людям с эмоциональными профилями, подобными показанным на рисунке слева, стать боле похожими на людей, эмоциональные профили которых по­казаны справа.

Далай-лама (через переводчика): Если гнев человека нараста­ет медленнее, то он может медленнее спадать. Предполагает ли это наличие различий в настроении, то есть что разгневанное со­стояние у такого человека будет длиться дольше? Считается, что вспыльчивые люди легко впадают в сильный гнев, но быстро от­ходят и что следует остерегаться тех, чей гнев набирает силу мед­ленно, потому что они могут держать камень за пазухой. (Все сме­ются.)

Экман: Согласно моей теории, эти характеристики независимы друг от друга. Вы можете медленно приходить в эмоциональное состояние, но испытывать очень интенсивную эмоцию, которая будет быстро и полностью пропадать. Возможны самые разные комбинации скорости возникновения, интенсивности, продолжи­тельности и времени успокоения. Во всем этом проявляется от­личие одного человека от остальных. Жить рядом с теми людьми (указывает на левую часть рисунка), которые быстро эмоциональ­но возбуждаются и испытывают сильные эмоции, очень трудно. Они в чем-то похожи на служебных собак. Они будут хорошо охра­нять вас, потому что они реагируют быстро! Но с ними невозмож­но вести переговоры. (Все смеются.)

ОБ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ПРОФИЛЯХ

Пол Экман

Впервые я заявил о существовании таких профилей двадцать пять лет назад на конференции в Институте психического здоро­вья, организованной Ричардом Дэвидсоном, но лишь в 1992 году приступил к всестороннему изучению этой темы. Я разработал специальный опросник для составления самоотчетов, в которых люди описывали свои эмоциональные профили, и обнаружил, что ответы людей на вопрос о том, с какой интенсивностью они испы-тывают конкретные эмоции, позволяли предсказывать и силу со­кращения мышц лица, и изменения автономной активности, когда эти люди две недели спустя смотрели короткие фильмы, вызываю­щие сильные эмоциональные реакции.

Основываясь на результатах этого исследования, я разработал интерактивный онлайновый метод, позволяющий людям оцени­вать не только силу эмоциональных реакций, но также их скорость, длительность и время затухания. Метод составления эмоциональ­ного профиля предусматривает оценку человеком себя самого и своего близкого партнера и позволяет увидеть различие между ними и понять, в какой степени люди могут одинаково восприни­мать эмоциональные профили друг друга.

Экман: В определенном смысле эту роль может исполнять каж­дый, но в наше время нам не требуется много служебных собак. Проблема, которую я хочу поднять, заключается в том, как мы трансформируем профиль служебной собаки. Какие упражнения мы можем для этого использовать? Нельзя сказать, что люди не знают, какие эмоции они испытывают. Они это знают. Также нельзя сказать, что они не хотят это изменить. Люди с таким эмо­циональным профилем вступают в многочисленные ненужные конфликты с другими людьми и прекрасно это понимают. Вопрос заключается в следующем: действительно ли люди, которые учат­ся вырабатывать метаосознание, уже имеют профиль, характери­зующийся медленным возникновением и умеренной интенсивно­стью эмоции (профиль, показанный в правой части рисунка), и не по этой ли причине он кажется им таким привлекательным? Что мы можем сделать для людей, у которых эмоция возникает бы­стро и отличается высокой интенсивностью (профиль в левой ча­сти рисунка)?

Далай-лама (через переводчика): Известно немало историй о со­перничавших между собой ученых, которые на протяжении всей жизни имели зуб друг на друга. Когда один ученый защищал свою позицию в споре, его оппонент рассматривал это как угрозу напа­дения. (Джинпа и Далай-лама смеются.)

Экман: Такое происходит слишком часто.

Джинна: Типичная ситуация в научных кругах.

Экман: В действительности люди получают от этого удоволь­ствие. Удовольствие не от того, что их атакуют, а от возможности контратаковать самим. Это может стать чем-то вроде вредной привычки; они ищут любую возможность, чтобы обменяться оскорб­лениями.

Далай-лама (через переводчика): В определенном смысле это становится своего рода вредной привычкой для заядлых спорщи­ков, привыкших участвовать в любых дебатах. Изначально их модель поведения заключается в том, чтобы опровергнуть любое утверждение оппонента. (Все смеются.) Вы должны попытаться это сделать. Существует даже поговорка о том, что искусством поле­мики овладел тот, кто может превратить отрицательные утверж­дения оппонента в положительные, а положительные — в отрицательные.

Главная цель дебатов состоит в том, чтобы попытаться уточнить позиции. Когда обе стороны дают точные ответы, они начинают хорошо понимать друг друга. Тогда назначение дебатов оказыва­ется выполненным. Когда защищающийся не может дать точных ответов, его оппонент выкладывает аргументы, указывающие на возможные пути выхода из тупика, чтобы тот мог дать ему точный ответ. Цель этого заключается не в победе в споре- Цель заключа­ется в уточнении истины.

Экман: Совместном уточнении.

Далай-лама: Конечно, совместном.

Экман: А кто оказывается победителем? Или победителей здесь нет?

Далай-лама: Достигается общая победа. Удовлетворены обе сто­роны. Обе они получили свои выгоды. Главная цель состоит в том, чтобы научить монахов или студентов тому, как правильно вести спор. Если студент способен опровергнуть то, что должно быть на самом деле, то тогда про него говорят: «О, он достаточно подготов­лен для того, чтобы понять это».

О СПОРАХ В БУДДИЗМЕ

Гете Доржи Дамдул

Спорам в буддизме посвящено пять основных трактатов: по эпи­стемологии; по изучению шести высших ступеней великодушия, нравственного поведения, терпения, воодушевленной стойкости, концентрации и мудрости; по умению видеть средний путь, то есть избегать крайностей; по метафизике и по vinaya (этике). Споры, осуществляемые с использованием логики, могут быть исчерпы­вающими, точными и имеющими решающее значение. Монахи-ученики в крупных тибетских монастырях ежедневно проводят в спорах по пять — семь часов, как утром, так и вечером.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: