 |
Особенности промышленного переворота в Енисейской губернии во второй половине XIX.
|
|
|
|
РАЗВИТИЕ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
После отмены крепостного права Россия, в том числе и Сибирь, вступила в капиталистический период. Экономическое освоение Сибири пошло быстрее в послереформенное время. Толчок более широкому развитию капитализма в промышленности и сельском хозяйстве был дан началом строительства Сибирской железной дороги.
Переход от мануфактур с ручным трудом к фабрикам и заводам с машинами совершался в губернии с большим запозданием. Даже в конце 80-х годов XIX века из 30 предприятий Красноярска только три применяли паровые машины. Особенно остро нуждалась в машинной технике золотопромышленность, переживавшая упадок.
2.1 Состояние промышленного производства
Промышленное производство Енисейской губернии в основном обеспечивало нужды местных потребителей. Связи с другими регионами были минимальными и непостоянными. Отсутствие крупных капиталов, плохое состояние путей сообщения и невмешательство правительства в эту ситуацию предопределяло сохранение замкнутости губернии. Это положение изменилось в 1830-1850-е гг., когда в губернии активно добывалось золото. Структура экономики под влиянием золотопромышленности изменилась достаточно сильно. Кризис золотодобывающей отрасли вновь повлек за собой изменения в промышленности и сельском хозяйстве. Рассмотрим специфику развития золотодобычи в 1850-1890-е гг. и изменения в экономике, связанные с этим процессом.
Добыча золота в губернии велась на сотнях приисков, разбросанных от Туруханска до Восточных Саян. Многие из них, особенно в Северо-Енисейской тайге, были отдалены от населенных мест более чем на 300 верст и поэтому труднодоступны. Специфика этой отрасли в губернии заключалась в разработке прежде всего россыпных месторождений, в отличие от Урала, где добывалось в основном рудное золото, что требовало более трудоемких технологий. Простота и легкость добычи золота из россыпей предполагала быструю оборачиваемость капитала, побуждая золотопромышленников выставлять на работу максимально возможное количество рабочих. Поэтому для Енисейской золотопромышленности не редкостью были прииски с большим – до 1200 человек – числом рабочих.
|
|
|
При анализе специфики периферийности экономики Енисейской губернии важным является вопрос о влиянии иностранного капитала, а также дворянства и буржуазии европейской части России. Ведущее место в золотодобыче Сибири в целом и Енисейской губернии в частности занимали выходцы из Европейской России и Урала, зачастую уже имевшие опыт золотодобычи [23, с. 68]. Многие были выходцами из дворянского сословия, причем большинство из них были фиктивными золотопромышленниками. Пользуясь своим преимущественным правом на отвод под прииски золотоносных площадей и имея сильное влияние при дворе, они получали в свои руки месторождения и прибыль с их разработок, а непосредственным процессом золотодобычи руководили представители торгово-промышленной буржуазии, которые вступали в компании с титулованной столичной знатью. Многие золотопромышленники, сколотившие капиталы на енисейских приисках, затем составили компании для добычи драгоценного металла в новых районах золотопромышленности Сибири и Дальнего Востока или в другие отрасли. Небольшая группа золотопромышленников – Севастьянов, Харитонов, Рязановы, Асташевы, Базилевские, Бенардаки и другие – являлись владельцами большинства приисков и золотодобывающих компаний в регионе, не только крупных, но и средних и мелких [23, с. 67-68]. Активно применялась практика разработки золоторождений, принадлежавших подставным лицам. Еще одним способом маскировки истинных хозяев золотодобывающих предприятий была передача паев компаний членам семей, близким и дальним родственникам [30, с. 32].
|
|
|
Вопрос о влиянии иностранного капитала на енисейскую золотопромышленность до проведения Транссибирской магистрали и вывоза капитала заграницу не вполне изучен, но, видимо, это влияние было значительно. По крайней мере, свидетель событий так писал об этом: «…едва ли не большая часть денег, уплачивавшихся казною за золото, оставалась у самих промышленников – владельцев приисков, живших в Европейской России или Западной Европе» [7, с. 25]. Современный исследователь подтверждает это мнение, констатируя, что подавляющая часть прибыли «не вкладывалась в расширение и совершенствование производства, не направлялась на финансирование промышленности и транспорта Сибири, а утекла на запад и в значительной мере тратилась непроизводительно – на увеселения, прихоти, приобретение предметов роскоши и пьяные оргии» [21, с. 82].
Колоссальные прибыли получались путем хищнического использования природных ресурсов, поверхностной разработки приисков. Негативные последствия такого способа были ясны уже тогда, но владельцы приисков не обращали на них внимания, а попытки властей «наладить «правильные хозяйские работы» распылялись на мелочи и обычно сводились лишь к мероприятиям, направленным против старателей, а не против крупных золотопромышленников» [21, с. 81-82]. По сути, такие действия властей лишь поощряли деятельность крупных капиталистов.
Золотопромышленники получали прибыль не только от добычи золота, но и от продажи рабочим на приисках различных товаров за высокую цену. Приобретя значительные капиталы в период бурного расцвета приисков, в дальнейшем некоторые представители буржуазии, например, Кытмановы и Востротины, превращались в рантье и не вкладывали средства в развитие производства [24, с. 123-124].
Все это привело к тому, что уже в 1860-х гг. в золотодобыче губернии явно наступает кризис. Если в 1834-1858 гг. на приисках в среднем за год добывалось 645 пудов золота, то в 1860-х гг. – 561 пуд, в 1870-х гг. – 409 пудов, в 1880-х гг. – 281 пуд, в 1890-х гг. – 266 пудов [25, с. 21; 30, с. 66]. Кризис выражался в том, что 1860-х гг. не было открыто ни одного крупного месторождения россыпного золота. Начавшаяся в 1871 г. разработка золотых россыпей по реке Енашимо в Северо-Енисейской тайге не была исключением: эти месторождения были разведаны еще в 1840-х гг. Другой составляющей кризиса стало значительное истощение разработанных россыпей, это вело к сокращению объемов добываемого золота. Причинами падения добычи драгоценного металла было не только уменьшение его содержания в песках, но и хищническая эксплуатация золотосодержащих россыпей.
|
|
|
Под влиянием обеднения месторождений и порчи приисков появляется явная тенденция к измельчению промыслов. В 1860-х гг. на юге Енисейского округа среднее количество рабочих составляло 65 человек, что резко контрастировало с 1840-ми гг., когда даже на небольших приисках трудилось более ста человек, а значительное количество разработок имело от 500 до 1000 с лишним рабочих [21, с. 82]. На губернских приисках в 1856-1860 гг. было 21625 рабочих, в 1866-1870 гг. – 13190, в 1875-1880 гг. – 10998, 1886-1889 гг. – 7612 [3, с. 10]. В таких условиях для сохранения максимальных прибылей и сведения к минимуму издержек производства хозяева приисков начали активно сдавать их в крупную и мелкую аренду. Они продолжали получать стабильную прибыль, поскольку арендаторы отчисляли им до 20% добытого золота [21, с. 83]. Происходило дробление приисков между владельцами: в 1889 г. 345 разрабатываемых месторождений общей площадью 27 тысяч десятин находились во владении 169 отдельных лиц и компаний, из них менее трети разрабатывались их владельцами самостоятельно [23, с. 66, 69]. Добыча на уже разработанных приисках была связана с повышенной эксплуатацией рабочих и дальнейшим истощением земли. Преобладавшая краткосрочная аренда вела к усилению хищнического характера добычи и тормозила технический прогресс отрасли, так как арендатор всегда избегал долгосрочных вложений. К тому же, многие из них попадали в зависимость от торгово-ростовщического капитала, представителями которого зачастую были крупные золотопромышленники [23, с. 77].
|
|
|
Наблюдался отток капиталов из отрасли, и добыча «хозяйским» способом, требовавшим больших затрат на обустройство приисков, постепенно уступает добыче золота артелями старателей-золотничников и смешанному способу. Золотопромышленность таким образом принимала мелкий характер: 80% золотодобытчиков разрабатывало по одному – два прииска, и каждый из них добывал менее одного пуда за операцию [23, с. 71-72]. Развитию аренды способствовал Устав 1870 г., разрешивший золотой промысел всем российским подданным и иностранцам без различия сословий. Мелкие золотодобытчики дорабатывали прииски, из которых большая часть золота уже была извлечена, и, выплачивая значительную арендную плату, крупных прибылей они не получали. 27 наиболее крупных золотопромышленников (18% от общего числа «фирм») в 1890 г. разрабатывали 138 приисков (40% от их общего числа) и получила 174 пудов 21 фунт золота (свыше 65% от общей добычи) [23, с. 69].
Многие владельцы приисков получали дополнительные прибыли благодаря организации посреднической торговли. Большинство из них сочетали свою деятельность с торговлей хлебом, спиртом, на приисках они устраивали лавки, в которых рабочие покупали продовольствие, одежду и другие товары в кредит под высокие проценты, в два с лишним раза выше их фактической стоимости [30, с. 125-126]. Порой доход от такой торговли превышал прибыль от добычи золота. Например, на приисках енисейского купца Гудкова прибыль от добычи золота составляла 2700 рублей, а от торговли в лавке – 10 000 рублей [30, с. 128]. Некоторые предприниматели заявляли об открытии приисков только для того, чтобы под таким прикрытием заниматься торгово-ростовщическими операциями. Такая деятельность особенно распространилась в период кризиса золотодобычи. Связанное с этим усиление эксплуатации привело к выступлениям рабочих Енисейских приисков в начале 1890-х гг.
В 1870-1890-х гг. в Енисейской золотопромышленности были осуществлены попытки интенсифицировать производство: начата добыча золота из руд, применена оттайка мерзлых грунтов при помощи пара, а затем при помощи холодной воды, осуществлена буровая разведка месторождений и использованы паровые экскаваторы. Но все эти случаи были единичными, поскольку капиталовложения в уже упадочную золотодобычу буржуазия не делала. Даже крупные золотопромышленники начинают нести убытки: в 1880-1881 гг. Кытманов понес убытков до 80 000 рублей, Калашников – до 40 000 рублей, Асташев распустил около 700 рабочих [32, с. 109].
Пионеры енисейской золотопромышленности, пользуясь своим положением при дворе, поощрением властей и наличием первоначального капитала, получили огромные прибыли на приисках, которые затем сумели направить в другие отрасли. Те, кто опоздал к разделу золотоносных площадей, были вынуждены довольствоваться меньшими доходами, для получения которых требовалось теперь приложить гораздо больше усилий. Таким образом, прибыли, извлекаемые из приисков Енисейской губернии, перетекали в руки небольшого числа представителей буржуазии и дворянства, связанных с центрами накопления капитала – Европейской Россией и Западной Европой.
|
|
|
Золотопромышленность развивалась в тесной связи с другими отраслями хозяйства, причем в отсталой Енисейской губернии золотодобыча оказала огромное влияние на структуру экономики. Прежде всего открытие приисков повлияло на сельское хозяйство, поскольку было необходимо обеспечить продовольствием 20-30 тысяч работников и несколько тысяч голов гужевого скота, который также было необходимо приобрести. В первые два десятилетия развития золотопромышленности в Енисейской губернии собственного товарного хлеба не хватало. Недостающее зерно закупалось в Томской и Тобольской губерниях, но в большей степени в Иркутской губернии и сплавлялось по Ангаре, в отдельные годы размеры этих закупок достигали 500-800 тысяч пудов [21, с. 106]. Массовые закупки сельскохозяйственных продуктов для нужд золотодобытчиков сопровождались невиданной спекуляцией со стороны перекупщиков, что вызвало резкое увеличение цен [12, с. 279-281; 32, с. 79-80].
Енисейское крестьянство достаточно оперативно отреагировало на требования рынка и увеличило площадь посевов. За период 1840-1850 гг. посевы зерновых в губернии возросли на 92,6% (со 142 180 четвертей в 1840 г. до 273 960 четвертей в 1850 г.), а валовой сбор – примерно на 70% (с 832 080 до 1 418 434 четвертей соответственно), а запашка на одну душу крестьянского населения выросла за этот период с 0,86 до 1,1 десятины [12, с. 282-283]. Как можно видеть, уже в этот период рост урожая зерновых отставал от роста площади запашки, что было проявлением экстенсивного характера земледелия. К.У. О-Ун-Дар в своей работе по золотопромышленности приводит пример, что «в 1850 г., когда урожай был даже несколько ниже, чем в 1835 г., хлеба было собрано в расчете на одну душу населения на 0,5 четверти больше. Это свидетельствовало о значительном повышении производительности труда в сельском хозяйстве Енисейской губернии» [21, с. 105]. Но вряд ли на этом отдельном примере можно говорить об интенсификации губернского земледелия. Поэтому автор в другом месте пишет, что с развитием золотодобычи «ситуация в экономике стала сходна не с кризисом, а с гонкой: экстенсивное сельское хозяйство стремилось догнать золотопромышленность и во что бы то ни стало удовлетворить ее спрос, выполнив, таким образом, требования рынка» [21, с. 103]. Эти требования действительно были выполнены: к концу 1840-х гг. поставки зерна из соседней губернии практически прекратились, так как своего товарного хлеба стало достаточно. Лишь в неурожайные годы хлеб закупался в Иркутской губернии, например, в 1859 г. по Верхней Тунгуске было доставлено до 800 тысяч пудов хлеба [13, с. 63].
Другой необходимый товар для приисков – мясной и рабочий скот первоначально закупался в Минусинском и Ачинском округах, что вызвало значительный рост цен, в первую очередь на быков и лошадей [12, с. 280]. После этого золотопромышленники стали закупать более дешевый скот в Тобольской и Томской губерниях. В конце 1850-х гг. только из Томской губернии на Енисейские промыслы ежегодно доставлялось 8-10 тысяч голов рогатого скота и 3-4 тысячи лошадей [21, с. 106].
Таким образом, потребности золотопромышленности расширили рынок на продукцию земледелия и скотоводства. Однако, никаких серьезных изменений «существовавших форм хозяйственной деятельности не произошло: земледелие и скотоводство по-прежнему сохраняли экстенсивный характер, техника земледелия не претерпела никаких существенных изменений, производительность труда осталась на прежнем уровне и т.д.» [12, с. 277].
Многие крестьяне, прежде всего, из малообеспеченных слоев, стали уходить работать на прииски, наниматься на постройку приисковых дорог, резиденций и зимовий, поступать к золотопромышленникам в качестве служащих и прислуги. В 1857 г. на золотых промыслах губернии работало 32 330 человек, что составляло 86,2% от всех приисковых рабочих Восточной Сибири [12, с. 309]. Весной каждого года эти массы людей двигались на прииски, осенью – возвращались с них, поэтому большой размах приобрела извозопромышленность: крестьяне некоторых сел к северу от Енисейска совершенно оставили хлебопашество и занялись исключительно извозом и прочими неземледельческими работами. Другим видом деятельности, связанным с обслуживанием мигрирующих работников приисков, стало содержание постоялых дворов. Однако, рост цен на хлеб потребовал от извозчиков дополнительных затрат. Поэтому стабильный доход могли получать лишь зажиточные крестьяне, берущие большие подряды и использовавшие для извоза десятки, а иногда и сотни лошадей. Они часто имели собственные значительные запашки и могли обеспечить себя фуражом и продовольствие. Деревенские бедняки могли заниматься извозом лишь как наемные рабочие у зажиточных однодеревенцев [12, с. 307].
Возросло и количество крестьян, занимающихся извозом и дворничеством на Московском тракте, который проходил по губернии на протяжении 700 верст, поскольку открытие золотоносных месторождений увеличило поток перевозок товаров по нему. Несмотря на упадок золотопромышленности и начавшее развиваться пароходство, которое перехватило часть грузов, в 1890 г. извоз и дворничество составляли в Канском округе 75% всех крестьянских промысловых заработков, в Красноярском – 54%, в Ачинском – 48% и в Минусинском – 31% [25, с. 20]. Выросло значение тракта как рынка сбыта местных сельскохозяйственных продуктов (мука, мясо, масло, овес, сено и проч.) для обеспечения продовольствием проезжающих людей и лошадей. Нужды проезжающих также обслуживали такие промыслы, как смолокурение, колесничество, изготовление саней, дужный промысел. Вместе с этим расширились и нелегальные промыслы, например, чаерезный.
Рост в промышленности был напрямую связан с развитием золотодобычи: если в 1838 г. действовало 47 частных промышленных предприятий, то в 1859 г. уже 246 [21, с. 189]. Как уже говорилось, потребности золотопромышленности в хлебе содействовали увеличению запашки земли в губернии под зерновые и к падению цен на них. Золотодобыча также создала спрос на спиртные напитки, и это привело к бурному развитию винокурения, необходимым сырьем для которого был дешевый хлеб. Также способствовала развитию этой отрасли замена в 1863 г. откупной системы акцизными сборами в производстве и торговле вином. Еще в 1854 г. в губернии не было ни одного винокуренного завода, и она снабжалась вином, главным образом, из Западной Сибири и отчасти из Иркутской губернии. Десять лет спустя губерния снабжалась уже продукцией четырех местных заводов. Бурное развитие винокурения привел к тому, что в 1870-х гг. большая часть крупных предприятий в губернии с числом рабочих от 50 и более человек составляли заводы именно этой отрасли, на их долю приходилось свыше 60% промышленной продукции [29, с. 57]. Начавшийся в этот же период кризис в золотодобыче стимулировал перелив крупных капиталов в винокурение, где была самая высокая прибыль. Если сравнить данные 1864 и 1881 гг., то выходит, что за этот период население выросло на 30%, а производство вина – на 400% [32, с. 114]. Неудивительно, что современники называли Енисейскую губернию «пьяной» и говорили о том, что «пережили период золотопромышленности, а ныне переживаем винокуренный» [32, с. 114]. Но упадок золотопромышленности сузил рынок сбыта алкогольной продукции, поэтому в 1880-х гг., достигнув пика подъема, производство спирта начинает сокращаться, мелкие предприятия разоряются, постоянно работают 10-12 заводов. Доля винокурения в валовом промышленном продукте в 1881 г. составляет 73%, в 1888 г. – 60%, а в 1890-е гг. падает до 53% [25, с. 23; 29, с. 58]. Так, например, в 1882 г. в Красноярске был один водочный завод с производством в 83 тысячи рублей, что составляло 35,7% от суммарного размера производства всех городских заводов, которых насчитывалось 31 [16, с. 24].
Развитие металлургии в Енисейской губернии также было тесно связано с золотопромышленностью. Подъем этой отрасли вызвал резкое повышение спроса на необходимые для оборудования приисков различные железные изделия, которые стали в больших количествах закупать на Урале. В губернии железоделательный завод поострили лишь к 1867 г. в Минусинском округе, хозяином производства был московский купец Кольчугин. Позднее владельцами этого завода были также предприниматели из европейской России – петербуржские купцы Г.М. Пермикин и затем В.А. Ратьков-Рожнов, занимавшийся золотодобычей в губернии [11, с. 140]. Добыча руды шла открытым способом, что обеспечивало дешевизну продукции. Благодаря этому, в первые годы изделия завода пользовались спросом и на губернском рынке, и за его пределами – в Томской и Иркутской губерниях. В 1869 г. было выплавлено 135,1 тысяч пудов чугуна, но упадок золотодобычи привел к сокращению спроса, и в 1880-1890-х гг. на заводе производилось почти в два раза меньше металла [28, с. 63].
В начале 1880-х гг. в Красноярске был построен чугунно-литейный завод, который работал на металле, поступавшем с Абаканского завода. Ассортимент продукции не отличался разнообразием, в основном это были сельскохозяйственные орудия, удовлетворявшие потребности местных жителей.
В 1874 г. в Ачинском округе был открыт первый в губернии медеплавильный завод. Но уже спустя три года производство стало снижаться, в 1880-е гг. завод работал с длительными перебоями, а численность рабочих сократилась с 128 до 10 человек [29, с. 61]. В 1880-х гг. сумма производства Абаканского и Ачинского заводов составляла 161 528 рублей, то есть всего 5,8% от общей суммы промышленного производства губернии, которая была равна 2 787 310 рублей [32, с. 113]. В.И. Федорова пишет о том, что предприятия металлургической отрасли давали 10-15% от стоимости всей производившейся в губернии продукции, но не указывает, о каком периоде идет речь [29, с. 61]. Слабое развитие металлургии в губернии было обусловлено тем, что золотопромышленники – основные потребители железа – закупали его в основном на Урале. В этом регионе уже было развито фабричное производство, поэтому енисейские золотодобытчики не вкладывали капиталы в модернизацию местной промышленности.
Остальные отрасли производства в губернии большого промышленного и торгового значения не имели. Их техническое оснащение было слабым. Концентрация рабочей силы в мелкой промышленности была крайне низкой, на одно предприятие приходилось в среднем по 1-1,5 работников [29, с. 52]. При таких условиях самостоятельно выйти на губернский рынок они не могли, и в пореформенный период происходит подчинение мелких производителей почти всех отраслей крупному капиталу, которое часто происходило через ростовщический кредит. Проценты по нему в разных отраслях колебались от 45% до 576%, потери кустарей от кабального кредита составляли от 4% до 59% стоимости производства [26, с. 186-187]. Перекупщики забирали товар под уплату процентов по кредиту, а расплачивались с ремесленниками необходимым для производства сырьем по завышенным ценам. В итоге это приводило к превращению кустаря в рабочего надомника и перерастанию мелкотоварного производства в рассеянную мануфактуру.
Стоит отметить, что отсталость некоторых отраслей была связана с влиянием более развитых районов. Зависимость от них проявилась, например, в ткацком и кожевенном промыслах. В губернии ткацкое производство было развито слабо, поскольку домашние ткани вытеснялись фабричной продукцией, завозившейся из Европейской России, хотя местные холсты, изготовлявшиеся ручным способом, были высокого качества [25, с. 24]. Выделка кож в губернии производилась в основном примитивными методами. Большая часть выделанных кож вывозилась за Урал, где они обрабатывались на фабриках с помощью новейших технологий с применением электричества [29, с. 51]. В Енисейской губернии производство было на низком уровне, лишь мастерских у зажиточных крестьян встречались отдельные элементы механизации, и продукция этих ремесленников не могла конкурировать с фабричной.
Кризис, поразивший промышленность после упадка золотодобычи, привел к сокращению численности буржуазии в губернии. В 1863 г. к этому классу относилось 2013 человек, а в 1890 г. – 1126, удельный вес предпринимателей уменьшился с 0,6% до 0,25% [29, с. 17].
Развитие енисейского речного транспорта также происходило под влиянием золотопромышленности. Если в 1830 г. в губернии было 428 судорабочих, то в 1854 г. – 8 653 человек [21, с. 190]. В 1862 г. на деньги золотопромышленников А.С. Баландина, А.П. и И.П. Кытмановых в Енисейске был построен первый пароход для доставки клади и рабочих на прииски.
Что касается сухопутных дорог, то они находились в плохом состоянии, что осложняло, делая более дорогой, доставку грузов по губернии, и тем более – вывоз их в соседние регионы. Отсутствие дешевых путей сообщения препятствовало развитию товарности сельского хозяйства. Например, в урожайные годы, когда цены на хлеб снижались, земледельцам Минусинского округа было невыгодно продавать зерно, поскольку доходы от продажи не перекрывали расходов по посеву и уборке [32, с. 146].
В 1883-1887 гг. были проведены большие работы по сооружению Обско-Енисейской водной системы с расчищением и спрямлением ряда русел небольших рек, устройством канала длиной 7,8 км, постройкой плотины и шлюзов [10, с. 38]. Эта водная система стала частью водно-железнодорожного пути: от Санкт-Петербурга по Волго-Балтийской водной системе до Перми, далее по островной железной дороге Пермь-Екатеринбург-Тюмень, затем по обско-Енисейской и Селенгинской водным системам и далее по Амуру вплоть до Тихого океана. Этот путь предназначался для перевозки грузов и пассажиров, его протяженность составляла более 10 тысяч км. Но эта система не создала условия для постоянной, бесперебойной перевозки, поскольку ее использование целиком зависело от погодных условий [8, с. 146]. Необходимость в более надежных путях сообщения сохранялась.
Стихийный характер золотопромышленности, отсутствие контроля со стороны властей, которые выполняли лишь фискальные функции, хищническая эксплуатация и посредническая торговля на приисках способствовали концентрации капиталов в руках небольшого числа представителей буржуазии и дворянства, которые использовали его сугубо в личных интересах. Поэтому развитие другие видов производств носило однобокий, зависимый от золотопромышленности, выгодный крупному капиталу характер. Золотодобыча вызвала расширение производства зерна и, в меньшей степени, скота; привлекла рабочую силу как на сами прииски, так и в сопутствующие отрасли; повлияла на активное развитие винокурения и, в меньшей степени, железоделательной промышленности; способствовала оживлению передвижения по Московскому тракту и внутренним дорогам губернии и развитию пароходства по Енисею. Те отрасли промышленности, которые не были напрямую связаны с золотодобычей, не получили такого импульса к развитию. Мелкотоварное производство в основном находилось под контролем скупщиков продукции, его расширению зачастую препятствовала конкуренция со стороны более дешевых товаров, привозимых из-за Урала.
Кризис золотопромышленности, начавшийся в 1860-е гг. и углублявшийся на протяжении всего изучаемого периода привел к сокращению спроса со стороны золотодобытчиков на товары других отраслей. Не имея иных рынков сбыта, эти отрасли были вынуждены сокращать свое производство. Исключением из этого правила стало винокуренная промышленность, в которую перетекли значительные капиталы из золотодобывающей отрасли. Но и винокурение к концу рассматриваемого периода начало сокращать масштабы производства. Другим способом сохранения прибылей золотопромышленников в условиях истощения приисков стала сдача месторождений в аренду. Таким образом, упадок самой прибыльной отрасли повлек за собой кризис в остальных.
Развитие транспорта во второй половине XIX.
На транспорте переход к машинной технике проходил также медленно. Лишь в 60-х годах, на двадцать лет позже, чем на волге, на Енисее появились паровые суда. Пароход "Енисей" отправился в первый рейс из города Енисейска 20 мая 1863 года. Он был построен не инженерами, а по чертежам и под руководством талантливого механика-самоучки Худякова, бывшего крепостного крестьянина. В 1895 году на Енисее имелось всего восемь пароходов.
Постройка Сибирской железнодорожной магистрали началась с 1891 года. Первый пробный поезд прибыл в Красноярск 6 декабря 1895 года. К 1899 году завершилось строительство железнодорожного моста через Енисей. Железнодорожный путь был одноколейным. Укладка второй колеи началась с 1906 года.
Всего в губернии проживало в 1897 году 570 тысяч человек, в том числе в городах - 63 тысячи, из них почти половина в Красноярске. Общая численность рабочих, занятых в промышленности и на транспорте губернии, составляла в конце XIX века примерно 15-18 тысяч человек.
Внешнеторговая деятельность во второй половине XIX.
Введение
Глава 1. Промышленное развитие города во второй половине XIX века
1.1 Хозяйственная жизнь Красноярска
1.2 Домашняя промышленность
1.3 Ремесленный труд
1.4 Золотопромышленность
1.5 Развитие капитализма – толчок в развитии промышленности
1.6 Фабричная промышленность
Глава 2. Значение транспорта в развитии промышленности
2.1. Московский тракт
2.2. Открытие пароходного движения по Енисею
2.3. Транссибирская железнодорожная магистраль
Заключение
Список литературы
Приложение 1
Введение
Прошлое не исчезает, а продолжает жить в накопленном опыте социальной жизни. Обобщение и обработка накопленного человеческого опыта – первейшая задача истории. «История- наставница жизни»,- говорили древние. Люди всегда, особенно в переломные периоды жизни человечества, в гигантской лаборатории мирового социального опыта пытаются найти ответ на жгучие вопросы современности. На исторических примерах люди воспитываются в уважении к вечным, непреходящим человеческим ценностям: миру, добру, справедливости, свободе, равенству, красоте.
По-разному складывались судьбы российских и сибирских городов в первой половине 19 столетия в условиях острого кризиса феодализма и бурного развития капиталистических отношений. Красноярск оказался среди быстрорастущих городов, став самым крупным из пяти городов Приенисейского края. За 60 лет (к 1861 г.) его население и число дворов увеличилось в 4 раза (с 1093 до 4560 мужского пола и с 386 до 1375 дворов).
С начала XIX века в Сибирь хлынули российские казенные крестьяне, которым правительство впервые, хотя сравнительно и ненадолго, разрешило свободно переселяться за Урал.
Мощный импульс для своего развития город на Енисее получил с конца 1822 года, став центром Енисейской губернии.
Одной из наиболее острых и актуальных проблем современного общества является развитие российской промышленности. Успешное функционирование любой отрасли невозможно представить без использования исторического опыта.
История промышленного развития провинциальной аграрной губернии представляет особый интерес с точки зрения оценки ее вклада в российскую промышленность в период бурного экономического развития России во второй половине Х1Х века, начало которому положила отмена крепостного права в 1861 г., устранившая препятствия для проявления предпринимательской активности населения во всех сферах экономической деятельности.
Актуальность исследования определяется также необходимостью изучения опыта прошлого, без которого нельзя говорить об успехах современных экономических реформ в России. Без него невозможно объяснить тенденции и перспективы развития нынешних экономических процессов.
Для Енисейской губернии и поныне сохраняют свое значение вопросы создания и успешного функционирования промышленных предприятий, рассчитанных на переработку продуктов сельского хозяйства, так как и тогда, и теперь Красноярский край в значительной мере является аграрным.
Большой интерес представляет исследование социальной структуры дореволюционного промышленного предпринимательства и ее сравнительная характеристика.
Анализ развития промышленности российской провинции позволит более полно рассмотреть вопросы социальной дифференциации различных категорий предпринимателей, определить их отношение к экономическим преобразованиям и определить уровень отношения отдельных социальных групп к ним. А выяснение характера участия различных слоев населения в процессах реформирования страны в прошлом позволит лучше представить и оценить последствия сегодняшних эпохальных преобразований, спрогнозировать их влияние на социальную ситуацию в государственном и региональном масштабе.
Орденоносный Красноярск – крупнейший индустриальный и культурный центр Восточной Сибири – несомненно, заслуживает научного изучения.
Он прошел славный и поучительный путь: в XVII веке это крупный деревянный острог-крепость, видный опорный пункт русского освоения южной Сибири, через столетие это скромный центр сельскохозяйственной округи, ремесла и торговли, на исходе первой четверти XIX века он становится административным центром огромной Енисейской губернии. В конце 30-40-х годов XIX века Красноярск оказывается в центре крупнейшего в мире золотопромышленного района. Это окончательно превращает его в важный узел общесибирских водных и сухопутных коммуникаций, а также в заметный товарно-распределительный пункт.
К концу века Красноярск уже сравнительно крупный для Сибири центр промышленного производства, а значит и место формирования большого отряда рабочего класса.
Таким образом, целью данной работы является изучение промышленного развития города Красноярска во второй половине XIX века. Указанная цель обусловила решение следующих задач:
Описать разные виды промышленности того времени
Ознакомиться с различными нововведениями, которые послужили толчком в развитии промышленности города
Глава 1. Промышленное развитие города во второй половине XIX
века
1.1 Хозяйственная жизнь Красноярска
Сравнительная неразвитость капиталистических отношений в сибирских городах первой половины XIX века отчетливо проявилась в содержании хозяйственной жизни Красноярска. Жители оставались тесно связанными с сельским хозяйством. В 1828 году, например, красноярцы имели 2145 десятин пашни, 484 десятины сенокосов и 40 десятин садов. В среднем на каждого жителя мужского пола тогда приходилось до двух десятин сельскохозяйственных угодий и около одной головы крупного рогатого скота. Практически у каждого дворовладельца был огород, с которого в 1828 году в среднем получали по два рубля продукции. К 1861 году эти средние показатели уменьшились примерно вдвое, но не за счет сокращения площади сельскохозяйственных угодий и поголовья скота, а за счет увеличения численности населения. 1835 год — в Красноярске начали выращивать картофель. Каждая семья была обязана заниматься выращиванием картофеля. За невыполнение этого распоряжения виновных ссылали в Белоруссию, на строительство Бобруйской крепости. Ежегодно всю информацию о выращивании картофеля губернатор отсылал в Петербург.
1.2 Домашняя промышленность
Крестьянские промыслы стали питательной средой для зарождения промышленности в губернии. Земледельческий характер экономики, ее удаленность от крупных торгово-промышленных центров обусловили широкое распространение домашней промышленности. Зачастую все – от орудия труда до домашней утвари – изготовлялось самими крестьянами.
Домашняя промышленность – самая ранняя форма промышленного производства, для которой была характерна переработка продукции крестьянского хозяйства для внутреннего потребления.
1.3 Ремесленный труд
В Красноярском округе свыше 40 % крестьянских дворов было занято ремеслами, связанными с деревообработкой. На втором месте стояли извозный промысел и дворничество. Дворничество – промысел, связанный с содержанием постоялых дворов. Затем шли рыболовство -11,2 %; охота – 8,4 %; слесарно-кузнечные промыслы – 3 %, кожевенные – 3%, шерстяные – 1,6 %, ткачество – 0,8 %. Ремесленные занятия горожан по сравнению с 80-и годами 18 века расширились в 2 раза. В городе к 1861 году насчитывались ремесленники 31 специальности. Самыми многочисленными были кузнецы – 41 мастер, 67 подмастерьев и 12 учеников; за ними шли плотники и столяры – 32 мастера, 39 подмастерьев и 6 учеников; сапожники и башмачники – 29 мастеров, 41 подмастерье и 11 учеников; портные – 14 мастеров, 34 подмастерье и 20 учеников; печники – 21 мастер и 10 подмастерье; извозчики- 25 человек, в том числе 8 помощников. Каждый десятый житель Красноярска жил ремеслом. Ремесленный труд был производительнее сельскохозяйственных занятий горожан, но оставался малопродуктивным. Так, по данным городской думы, в 1858 – 1860 годах на каждую душу обоего <
|
|
|
