Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Мужской страх фемининного




 

Разница между мужским и женским развитием заключается в отношении к «транформативному аспекту фемининного». В этом аспекте трансформации, по контрасту со стабильностью и обеспечением стабильности на предыдущей стадии, нечто в фемининном подталкивает мужчину к изменениям. Эта странная инаковость фемининного и его трансформативный аспект констеллируется в фигуре анимы. Если фемининное в своем элементарном аспекте тянет назад и фиксирует мужчину в детской зависимости, недостатке автономии и инертности, то на этом уровне опасность будет другой. Она происходит от выводящих из равновесия всплесков вдохновения, «анимации» и даже безумия.

1. Сначала ребенок переживает этот аспект анимы в матери, особенно когда она в качестве «хорошей матери» поддерживает трансформацию в ребенке.

2. Далее развитие ведет от матери к подруге своего возраста, роль которой сначала может взять на себя сестра. Сущность трансформативного аспекта фемининного – в отношениях на равных правах с мужчинами. Задача взрослого мужчины – войти в отношения с этим полностью развитым фемининным «Ты», которое полностью отлично от него. Такая истинная встреча между двумя индивидуальностями приносит плоды только через соединение и сопоставление собственной маскулинности со странной инаковостью другого человека или с неизвестной стороной своей Самости, репрезентированной в фемининном.

Однако часто в начале развития трансформативного аспекта фемининного он все еще связан или растворен в элементарном аспекте материнского. Одна из задач Героя заключается в освобождении фемининного в качестве независимого «Ты» от доминирования матери. Вариации этой констелляции часто имеют магический, сверхчеловеческий, элементарный характер, и фемининная фигура появляется как нимфа, женщина-змея, кентавр женского пола или принцесса, удерживаемая драконом, которую герой должен освободить. В любом случае, нормальной задачей героического эго является спасение фемининного от материнского доминирования. И не имеет значения, остается ли фемининное идентичным матери в первичных отношениях и поэтому неспособным выступать в роли партнера, или мужская анима все еще находится во власти материнского образа, так что мужчина не способен устанавливать истинные отношения с женщиной. В обоих случаях и анима, и фемининное в его трансформативном аспекте должны быть освобождены от матери и ее препятствующего прогрессу элементарного аспекта. Это спасение и освобождение является необходимым условием для иерогамуса с женщиной – счастливой свадьбы между «Я» и «Ты» в качестве «Не-Я». Эта связь является сакральной, потому что создает для обоих партнеров истинную основу для саморазвития, в котором противоположности могут удерживаться и полностью раскрываться.

Однако освобождение анимы предполагает другое сражение с драконом, которого эго также будет бояться. Этот еще один важный страх фемининного, проявляющийся после страха матери, - страх анимы, страх трансформации, заставляющей мужчину освободить аниму из плена дракона и столкнуться с независимой инаковостью фемининного.

Во всех случаях, где мужское развитие остается инфантильным из-за материнской фиксации и не достигает «воинственности», необходимой для развития героического эго, всякое требование трансформации и требование развития по направлению к непознанному, прочь от ситуации безопасности, наталкивается на тревоги и защитные механизмы.

Анима подталкивает мужчину к приключениям и покорению новых территорий. Но в своей негативной стороне из-за нарушающего покой вдохновения и анимации она также связана с иллюзиями, заблуждениями и безумием, и поэтому представляет опасность. Так же, как не существует героизма без преодоления опасностей, мужское развитие невозможно без погружения в неизбежные опасности, вызванные трансформацией. Осознание анимы и «освобождение» ее – необходимый шаг к целостности индивидуума, при этом требования культурного канона могут вступить в противоречия с индивидуацией. Поэтому адаптация к патриархальной культуре приводит к избеганию транформативного аспекта фемининного. После первой части процесса трансформации, которая заканчивается в юношестве, включаются отцовский архетип, Супер-эго и патриархально-культурный канон, стабилизирующий психическое развитие и культуру. Это происходит через подавление и изоляцию нарушающего покой трансформативного аспекта анимы. Вот почему творческий процесс неизбежно связан с преодолением страха трансформативного аспекта фемининного, который часто выталкивает индивидуумов в маргинальную позицию вне культурного истеблишмента.

Такие препятствия вызывают искажения аутоморфной диспозиции творческого человека, который становится больным, не способным достичь своей настоящей индивидуации. Это особенно верно для второй половины жизни, когда адаптация к коллективному уже не способна выразить смысл жизни и дать чувство истинной автономии. Эта потеря полноты связи с фемининным толкает большое количество «незрелых взрослых» в сторону болезни, а также психологически подрывает западную культуру, неспособную удовлетворить внутренние потребности ее носителей. Эта констелляция также важна для «нормальных» взрослых в нашей патриархальной культуре, которые приходят к подлинной индивидуации только через суровые кризисы и болезни.

Если сформулировать нормативную цель развития мальчика в нашей культуре, то вершиной развития эго провозглашается адаптация к коллективному в том смысле, что индивидуум, задействовав свои способности, будет работать. Вторым достижением после работы будет способность к отношениям. Эта способность включает различные элементы, которые после их независимой реализации вместе приведут к полноценным отношениям.

Одним из таких элементов является сексуальность, в диапазоне от потентности до импотентности, однако ее нельзя отделять от общей способности к отношениям с другим человеком и с фемининным. Эта способность варьируется точно так же между двумя противоположными полюсами, которые могут быть названы «близость» и «дистанция». Другой и высшей формой способности к отношениям, ведущей за пределы женско-мужского аспекта, являются интегральные отношения. В них уже нельзя говорить о встрече партнеров противоположного пола, а следует говорить о встрече двух людей, в которой связанные с полом стороны и качества являются лишь одной из граней.

Нарушения, вызванные страхом фемининного у мужчины, характеризуются в основном страхом фиксации на матери (материнский комплекс) и страхом анимы (комплекс анимы). Материнский комплекс является наиболее глубоким и самым ранним, и поэтому нарушения, связанные с анимой, представляют частичный успех в развитии и лучшую возможность адаптации.

Таким образом, полная фиксация на матери ведет к остановке развития, то есть зависимости, которая делает невозможными отношения с партнером, а также адекватное профессиональное развитие. В подобных случаях мы видим холостяка, живущего со своей матерью, или странного мужчину, который не может от нее отделиться и после ее смерти полностью опускается. Часто в этом случае блокируется не только способность к отношениям с женщинами, но и профессиональная автономия и раскрытие талантов.

Преувеличенный страх фемининного как страх женщины и мира делает мужчину неспособным конкурировать или проявлять свою маскулинность. В этом случае фиксация на матери соответствует бессознательному страху кастрации или пожирающего фемининного, который часто сопровождается страхом маскулинного, кастрации со стороны отцовской фигуры. Эта фигура имеет архетипические корни и представляет трансперсональную основу Эдипова комплекса. В Эдиповом комплексе отец не только кастрирует и полностью запрещает контакт с фемининным, он также требует отвержения собственной матери. Это происходит, потому что отец требует мужественности от сына, то есть чтобы он стал героем и отдалился от матери и от привязанности к ней, что является условием реальной и социально одобряемой маскулинности. За фасадом этого страха отцовского архетипа почти всегда можно найти доэдипальный страх фемининного как Ужасной матери, которая не позволяет сепарироваться и заявляет права собственности на своего неразвитого сына. Такое полное отвержение является более редким, чем другие формы отвержения, вызванные страхом фемининного как Ужасной матери. Большое количество мужчин этой группы способны выразить себя профессионально и интегрироваться в социум. Их нарушения становятся очевидными только в ситуации неспособности построить полноценные отношения. Мы перечислим только некоторые констелляции, возникающие здесь.

Так, некоторые мужчины могут быть успешными на работе, но являются импотентами, имеют перверсии или способны только к гомосексуальным отношениям. Доминирующий материнский комплекс и страх фемининного обнаруживается у большинства гомосексуалистов. В некоторых случаях полноценные физические и духовные отношения устанавливаются у них только с мужчинами. В других случаях гомосексуальность связана с высокоразвитыми, но исключительно духовными отношениями с женщинами. Мы говорим здесь о незавершенном развитии анимы, когда естественная сексуальная сторона остается связанной с материнским комплексом. Страх фемининного концентрируется на страхе женского тела – или потому, что оно табуировано, или потому, что женское, особенно женские гениталии, вызывают страх как ужасные, пожирающие, кастрирующие (vagina dentate).

В другой, не такой уж редкой, форме страха (впервые описанной Фрейдом), мужчина неспособен переживать или терпеть фемининное в его полноте. Этот страх бывает таким сильным, что приводит к расщеплению фемининного на высшую и низшую форму. И отношения с каждым аспектом фемининного выстраиваются отдельно. С одной стороны, женщине поклоняются и высоко ценят дружбу с ней, но с другой – сексуальные отношения возможны только с проститутками или женщинами низшего социального класса.

Тип Дон Жуана относится к тем, у которых потеряна только часть необходимого развития. Он потентен и способен к отношениям, но не способен к верности одной женщине. Можно увидеть причины этой неспособности в его страхе фемининного. Любая форма мужской самозащиты, например, патриархальная идеология, акцентирующая негативное фемининное, основана на небезопасности и неспособности справиться с «Ней». Его неразвитая маскулинность будет бояться связывающего, пленяющего характера первичного фемининного матери или бояться транформативного аспекта фемининного анимы, которая никогда «не оставляет в покое».

Не надо забывать, что фемининное репрезентирует или должно репрезентировать для мужчины «целиком иное» - нуминозное. Без этого рокового столкновения с нуминозностью другой половинки души он не сможет достичь зрелости и целостности. Конечно, это применимо и к женщинам. Аутентичное столкновение с нуминозным возможно только при полном участии личности и с полной честностью. Избегание этой встречи может стоять за защитной переоценкой или недооценкой фемининного.

В другом распространенном типе, на первый взгляд, достигаются нормальные отношения и ответственность, но эти мужчины женятся на женщинах, похожих на мать, и они любят женщину в основном в качестве матери своих детей. Эти мужчины освободили себя от персональной матери, их эго и адаптация к жизни достаточно развиты, у них нормальная сексуальная жизнь. И они способны к отношениям и привязанности к женщине. Можно ли в этом случае говорить о страхе фемининного? Ответ надо искать в особенностях современной культурной ситуации.


 

Поделиться:





©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...