 |
3. Лошади Нужен дом.
|
|
|
|
Дверь на чердак была приоткрыта. Была она, как и положено чердачным дверям, очень старая и скрипучая. И, конечно, как и положено, ее украшали многочисленные надписи с названиями музыкальных групп, признаниями в любви и ненависти, откровениями и длинными диалогами между разными, порой незнакомыми людьми. Внутри же пахло отсыревшей древесиной и старыми книгами, которые жильцы вынесли сюда догнивать. Еще с лестницы было слышно щебетание птиц, доносившееся через окошко в угловатой крыше. Оттуда же на пол, покрытый досками, но заваленный непонятной смесью песка, полусгнившего тряпья и соломы падало пятно потрясающе яркого теплого света с тенью от решетчатого окна. А еще на железную крышу снаружи иногда приземлялись вороны и ходили, и звук их когтей, которые скрежетали о металл, внутри казался очень смешным, ведь походка вороны очень важная и деловая. Казалось, что на крышу приземлилась не ворона а какой-то государственный инспектор и расхаживает по ней в поисках каких-то несовершенств.
А когда глаза привыкли к полумраку, оказалось что помещение это было весьма обжитое. В углу стояла неизвестно кем принесенная железная кровать с матрасом. Под потолком висела Лампочка, рядом с кроватью стоял старый телевизор, который использовался как тумбочка, а на тумбочке стояли старые запыленные игрушки - клоуны и животные, и еще стояла парочка пустых бутылок из-под кефира. А в изголовье кровати, на деревянном ящике, лежала большая стопка одинаковых книг. Кроме того, Чухлинка не могла не обратить внимание на лошадь, стоявшую в противоположном углу.
- Ты зачем затащил к нам на чердак бездомную лошадь? - воскликнула Чухлинка, забыв от удивления обращаться к малознакомому человеку на “вы” - а вдруг пол непрочный и она провалится на этаж ниже!
|
|
|
-Это как раз то самое “кроме того”, о котором я хотел тебе сообщить, но ты меня перебила – тоже перешел на “ты” Чарли.
-Так зачем ты ее сюда затащил? Повторила вопрос девочка.
- Я подумал, что лошади тоже нужен дом. И кроме того, ей бы не мешало поесть — видишь, какая она худая.
- Глупо кормить лошадь чем-то, когда на дворе лето и растет множество травы.
- Но от травы не растолстеешь. Ей нужна настоящая диета! такая чтобы она поскорее поправилась после долгой зимы!
- Допустим, но боюсь что у меня дома нет ничего подходящего для таких случаев! Ни мешков с овсом, ни стогов клевера. Да и ест она, боюсь больше чем вся моя семья с бабушками и дедушками.. – обрисовала проблему Чухлинка.
- Все понятно, ты решила просто вот так вот бросить несчастное животное на произвол судьбы – с притворным подобострастием сказал Кузнечный.
- Ха-ха, нашелся защитник обездоленных! Затащил лошадь на чердак – и думает, что ужасно ее облагодетельствовал – завелась было Чухлинка, но Чарли ее остановил сказав – Ладно, ладно, я пошутил. Я завел ее сюда конечно просто так, для того, чтобы произвести на тебя впечатление.
- Откуда ты знал, на кого будешь производить впечатление! Может ты постучался бы к моей соседке – Аркадии Львовне Скоропостижной – ужасно вредной старушке..
- А мне все равно на кого производить впечатление! Я просто люблю всех удивлять! И не важно кого – старушек или молодушек! Ты плохо обо мне думаешь. Лучше подумай, кому же можно подарить эту лошадь! Я приехал в ваш город – и она – первое что бросилось мне в глаза. И я всерьез думаю, что Лошади не должны быть несчастными и ничьими… - совершенно серьезно сказал Чарли.
Чухлинка тоже посерьезнела, задумалась, и через несколько мгновений уже имела несколько готовых решений.
|
|
|
- Есть три варианта – выдала она - Можно отдать ее композитору - австрийцу Сердилею Валериановичу Гольдману. Он каждый день ест торты для вдохновения и оттого очень сильно потолстел. Их посылает ему мама из Австрии. Пирожные и торты — самая лучшая диета для тех кто исхудал!
- Согласен, сказал Чарли. Какие еще варианты?
- Можно отдать ее Доктору. Его называют - Доктор – Зима, потому что он считает, что закалка – лучшее лекарство. Он сможет ставить на ней эксперименты по закаливанию! Впрочем.. она и так зимой живет на улице, поэтому ее бесполезно закаливать..
- Пожалуй. Доктор – Зима – не вариант. А третий?
- А третий вариант - отдать ее историку Зефиру Кефировичу. Он выдрессирует ее и научит сочинять и проверять контрольные. Ведь у него совсем не получается их проверять. Из прошлой школы его уволили за то, что он съел контрольную одной ученицы!
- Зачем же он это сделал?
- А дело в том, что правильные ответы он уже объявил, а работы у всех не собрал. Вот одна девочка и стала исправлять у себя всё в своем листе. А он взял - да съел ее контрольную. Вот такой он несобранный человек!
- Скорее несообразный!
- Нецелесообразный! Но все-таки в первую очередь несобранный, потому, что нужно было сначала все контрольные собрать – а потом уже разглагольствовать..
- Знаешь, задумчиво сказал Чарли Кузнечный. Я думаю, что историку лошадь будет полезнее.. Ее нужно покрасить в желтый цвет. Нарисовать на желтом черные горошины и выдрессировать читать стихи. Чтобы она заговорила. А дальше он уже сам научит ее сочинять и проверять контрольные.
И они стали читать ей стихи. Стихи они нашли в той одинаковой стопке книг, что лежали на деревянном ящике. Это были одинаковые книги одного поэта. Его звали Павел Арсеньтьев. Очевидно, он жил на этом чердаке раньше, а книги оставил, так как не смог распродать.
Потратив на чтение стихов 3 или 4 часа ребята решили, что дело сделано и решили отвести лошадь к Историку. Они спустились с чердака, вышли из подъезда во двор, принесли из дома Чухлинки желтую и черную краску и покрасили ее, чтобы она выглядела празднично. Потом они прошли по улице Добрых Снов, на которой жила Чухлинка до пересечения с переулком Проливного Дождя, а по нему дошли до улицы Непослушных Детей, на которой в деревянном доме со мхом на крыше, как уже говорилось, жил Историк.
|
|
|
Зефир Кефирович несказанно обрадовался желтой в крапинку и говорящей, как его заверили ребята, лошади и согласился взять ее к себе. Она стала его хорошим другом. Но проверять контрольные он ей все-таки не доверял, да и сам этого не делал, а просто скармливал их ей, потому что больше всего на свете не любил ставить плохие оценки.
Со временем Зефир Кефирович подружился с композитором. Ведь они были соседями. Ему нравилось, что для того чтобы придти к Сердилею Валериановичу в гости не нужно звонить ему по телефону и сообщать о своем намерении нанести визит. А все потому, что жил он в доме напротив и по-вечерам Историк по свету в окне мог понять, что Сердилей Валерианович дома и обязательно будет рад его видеть. Ведь Симфонии он пишет по утрам, а по вечерам всегда бездельничает.
Иногда они - Сердилей Валерианович в Цилиндре, а Зефир Кефирович — кепке, вместе с лошадью ходили на реку ловить рыбу. Так как один был музыкант, а другой историк то говорили, конечно, большею частью, об истории музыки. Пойманную рыбу они не ели, а отпускали на волю.
Однажды они поймали очень странную рыбу. Она была совсем синяя и вырвалась из рук историка и нырнула в ранку, которая была у него на запястье. И если раньше он видел сны редко и сны были в основном бессмыслицей — то с тех пор он стал видеть много удивительных снов, но редко пересказывал их кому-либо. Но не потому, что считал это чем-то неправильным или неуместным, а только лишь из-за того, что сны ему снились все больше о прошлом, а жителей города Новое море прошлое мало интересовало.
|
|
|
