Экономическая теория Дж. Р. Хикса 27 глава

6. Хотя этот вывод весьма отличается от заключений, которые читатель привык видеть в большинстве совре­менных работ, мы, конечно же, на самом деле не вводим никакого нового принципа, а просто представляем обыч­ные взаимосвязи необычным образом. Само по себе это занятие довольно утомительное, но в данном случае оно необходимо. Мы постоянно готовим почву для того, что­бы попытаться использовать при решении общей задачи динамики ту же систему рассуждений, что мы применя­ли и в статике. Для этих целей необходимо сгруппировать определенным способом соответствующие факторы; мы не можем, далее ожидать, что этот способ во всех слу­чаях окажется, с нашей точки зрения, привычным.

Традиционный подход к ответу на вопрос: «Как изме­нение нормы процента влияет на текущие расходы?» - состоит в том, чтобы: (1) выяснить, как это изменение скажется на размерах суммы, расходуемой при заданном доходе; (2) (если этот дополнительный вопрос не забы­вают задать) спросить, как оно скажется на уровне дохода. Теперь выясняется, что воздействие изменений нор­мы процента на уровень дохода оказывается совсем не таким простым; фактически здесь необходим анализ двух разных уровней проблемы. Речь идет о: (2а) воздейст­вии на доходы предпринимателей, которое неизбежно даже при том, что они сохранят свои производственные планы совершенно неизменными; (26) воздействии на их доходы, равно как и на доходы других лиц, которое обусловлено любыми изменениями, которые предприниматели могут внести в свои производственные планы. Традиционный ответ на вопрос (1) состоит в том, что расходы должны из-за повышения нормы процента сократиться, хотя есть силы, действующие в противополож­ном направлении, а на вопрос (2) - в том, что при этом не проводятся существенные различия между (а) и (б), доход, конечно, уменьшится, и это, разумеется уменьшит расходы.

Мы, однако, научились не доверять концепции дохода; и в любом случае можем утверждать, что различие меж­ду (1) и (2), т. е. между доходом постоянным и доходом переменным, несущественно для нашего анализа. Однако различие между пунктами (2а) и (26) имеет для нас, большое значение: мы хотели бы различать те измене­ния в расходах, которые произойдут, даже если производственные планы предпринимателей останутся неизменными, и те изменения, которые зависят от изменений в производственных планах. Поэтому мы объединяем пунк­ты (1) и (2а), что и было сделано в предыдущем разде­ле. Когда мы так делаем, мы перестаем зависеть в своем исследовании от концепции дохода. Мы приходим к тому, что при данных производственных планах и данном уровне цен изменение нормы процента будет оказывать об­ратное влияние на объем текущих расходов.

Естественно, совершенно иного рода проблемой явля­ется роль этого эффекта; здесь у нас есть такие же при­чины усомниться в эффективности воздействия измене­ний процента, как и при рассмотрении производства. Тем не менее направление воздействия этого эффекта пред­ставляется совершенно очевидным.

 

 

Дж. Р. Хикс. "Стоимость и капитал" > Часть IV. Функционирование динамической системы - Глава XIX. Спрос на деньги

 

1. Как читатель, без сомнения, заметил, наше обсуждение плана расходов индивида было неполным в одном весьма серьезном и важном отношении. Мы предполагали, что разница между суммой его доходов за любую неделю и его расходов за эту неделю погашается и должна погашаться за счет изменений в стоимости принадле­жащих ему ценных бумаг (иначе говоря, за счет креди­тования или заимствования). Хотя это предположение было до поры до времени вполне пригодным, оно сильно подвело бы нас в тех приложениях, которое мы собираем­ся привести ниже. Применение этого предположения не оправдано, за исключением весьма специальных вопросов.

Превышение доходов над расходами может быть ком­пенсировано как путем приобретения ценных бумаг, так и путем приобретения денег. Превышение же расходов над доходами может быть компенсировано как путем про­дажи ценных бумаг (включая выпуск данным лицом собственных ценных бумаг или долговых обязательств), так и путем расставания с деньгами. Вопрос о форме, ко­торую принимает уравновешивание доходов и расходов, весьма важен, мы должны в рамках формальной струк­туры нашей теории найти некий способ различать эти два способа.

Если бы можно было рассматривать деньги как опре­деленный вид потребительских товаров длительного поль­зования, то они могли бы быть «встроены» в наш преды­дущий анализ без всяких трудностей. Условие равнове­сия для индивида состоит в том, что предельная норма замещения любых товаров, приобретаемых им в данный момент времени, равна отношению дисконтированных цен этих товаров; данное правило точно так же можно ис­пользовать применительно к деньгам. Предельная норма замещения между деньгами и любым другим товаром в настоящий момент равняется текущей цене этого товара (по тому же правилу, которое мы выявили в статике для стандартного товара); предельная норма замещения меж­ду деньгами, получаемыми сейчас, и деньгами, получае­мыми в более поздний момент, будет равна норме дис­конта за период отсрочки. Это означает, что проценты, начисленные за некоторый период, будут измерять величину жертвы, связанной с откладыванием приобретения предельной единицы денег до конца периода; точно так же (риск изменения цен не учитывается) они измеряют величину жертвы, обусловленной откладыванием покуп­ки любого другого товара длительного пользования до конца периода. Другими словами, норма процента изме­ряет степень желания индивида обладать деньгами сейчас по сравнению с желанием обладать ими в будущем.

Как мы видели, повышение нормы процента (цены предполагаются постоянными) ведет к уменьшению спро­са на сегодняшние товары в целом; то же можно сказать в отношении любого конкретного сегодняшнего товара, пока не появятся причины предполагать, что этот товар и товар, покупки которого в будущем планируется увеличить, взаимодополняемы. То же самое относится к сегодняшнему спросу на деньги. Можно ожидать, что повы­шение нормы процента уменьшит на них спрос. И в этом случае общее повышение цен товаров (ожидается, что повышенные цены будут сохраняться постоянно или нет) эквивалентно уменьшению стоимости денег, выраженной этими товарами; в результате всего этого спрос на деньги должен возрасти.

Таковы те правила движения денег, которыми можно бы руководствоваться, если бы можно было рассматри­вать деньги лишь как определенную разновидность по­требительских товаров длительного пользования. Эти правила довольно обоснованны, и вряд ли более тщательный анализ истинной природы денег приведет к необходимо­сти существенно их изменить.

2. Деньги (по крайней мере современные) являются, как мы видели в ходе нашего предыдущего исследова­ния [См. гл. XIII.], не потребительским товаром длительного пользова­ния, а разновидностью ценных бумаг. Они являются объектом вожделения не сами по себе; точно так же люди желают обладать ценными бумагами, чтобы иметь возможность использовать их в качестве средства оплаты будущих расходов. Правильный способ анализа спроса на деньги состоит в том, чтобы относиться к нему не как к прочим расходам (что мы как раз делали выше), а как к спросу на ценные бумаги. Люди могут использовать текущие доходы для удовлетворения своих будущих желаний путем приобретения как ценных бумаг, так и денег. При подобном рассмотрении этого процесса мы сразу ощущаем необходимость задаться вопросом, поче­му оказывается возможным, что люди предпочитают хра­нить деньги, а не ценные бумаги, хотя ценные бумаги приносят процент, а деньги - нет? Мы видели, как сле­дует отвечать на этот вопрос. Даже самые безопасные и очень легко реализуемые ценные бумаги, не являющиеся деньгами, несут с собой для их держателей некоторый риск, а также издержки, связанные с их приобретением и расходованием, от чего свободны деньги. Только в том случае, когда можно ожидать (и ожидать с уверенно­стью), что данные средства не потребуются в течение хотя бы минимально продолжительного времени, ожидае­мый доход превысит соответствующие издержки и риск настолько, что окажется целесообразным держать сред­ства в форме, приносящей процент. В противном случае на практике лучше будет хранить средства в форме де­нег.

Мы уже рассматривали одно из наиболее важных следствий этого: тесную зависимость спроса на деньги от нормы процента (или, скорее, от системы процент­ных ставок). Нет нужды полагать, что деньги и ценные бумаги служат с точки зрения каждого ведущего торгов­лю индивида очень близкими заменителями; мы можем ожидать, кроме того, что найдется множество людей или концернов, для которых деньги и различные виды ценных бумаг действительно образуют цепочку очень близких за­менителей. Этого достаточно, чтобы и в масштабах всей экономики деньги и ценные бумаги вели себя как очень близкие заменители. Как мы видели, даже если рассмат­ривать деньги в качестве потребительского товара дли­тельного пользования, повышение нормы процента бу­дет, вероятнее всего, уменьшать спрос на деньги. Более правильное представление о природе денег в данном слу­чае лишь модифицирует изложенную выше теорию в том смысле, что подводит нас к необходимости сделать на этом воздействии акцент больший, чем мы были бы склонны сделать в ином случае [Анализ денег как разновидности пенных бумаг также вы­нуждает нас сделать несколько поправок к выводам предыдущей главы. Там мы предполагали, что средства, отнимаемые от теку­щих расходов в пользу расходов будущих, приносят процент; те­перь мы видим, что это может быть и не так. Некоторые средства будут храниться в денежной форме, но процента не принесут. При­давая рассуждениям возможную общность (раз уж зашла об этом речь), отметим, что одни средства могут храниться в форме, обес­печивающей низкий процент, другие - в формах, обеспечивающих высокий процент. Но все это, по всей видимости, существенно ни­чего не меняет. Мы уже видели, что изменение процентных ставок, на самом деле, влияет на дисконтированную стоимость лишь са­мых отдаленных из планируемых расходов; тот факт, что лишь не­которые (ближайшие по времени) расходы не должны дисконти­роваться вообще, вряд ли что-либо меняет. Связанные с этим поправки к теории просто не стоят того, чтобы рассматривать их в деталях.].

Если норма процента задана, то чем определяется распределение индивидом средств между деньгами и ценными бумагами? Это - главный вопрос, который остает­ся обсудить. Легче всего подойти к ответу па него, рас­смотрев несколько особых случаев.

3. Прежде всего, в качестве отправной точки попытаемся рассмотреть случай, когда спрос индивида на день­ги равен нулю - в этом случае он будет довольствоваться хранением всех своих средств в форме ценных бумаг. Предположим, он ожидает, что проценты на принадлежащие ему в день планирования ценные бумаги (кроме вся­ких других видов доходов, которые могут ему причитаться) будут обеспечивать постоянный поток доходов - одну и ту же сумму каждую неделю в будущем. Предпо­ложим, далее, что он планирует расходовать каждую бу­дущую неделю ровно столько, сколько будет получать, не больше и не меньше. Тогда, если индивид твердо уве­рен, что сможет выполнить свой план, его спрос на день­ги будет равен нулю. Все полученные им деньги будут сразу снова тратиться; ему не нужно держать от одной недели до другой какого-либо денежного остатка, чтобы финансировать свои операции.

Ситуация, подобная рассмотренной выше, практиче­ски никогда не наблюдается по двум различным причи­нам. Одна состоит в том, что практически никогда не достигается столь точное соответствие между доходами и расходами. Доходы не поступают точно в то время, когда необходимо производить расходы; доходы поступают довольно нерегулярно, а расходы производятся крайне нерегулярно. В рамках нашей модели лучшее приближе­ние к реальной ситуации достигается, если предположить, что доходы поступают не каждую неделю, а, например, каждую четвертую неделю. Тогда, даже если доходы и расходы уравновешиваются в среднем на протяжении че­тырех недель, денежный баланс может быть сведен к ну­лю только в той неделе, которая предшествует поступ­лению ежемесячных доходов. В другое время будет под­держиваться приемлемый уровень денежных остатков, поскольку вложение денег в ценные бумаги не окупится, если ожидается, что деньги понадобятся в течение одной-двух недель.

Таким образом, простая периодичность в реализации доходов и расходов обусловливает хранение определенно­го количества денег - в масштабах всего общества, веро­ятно, довольно постоянного количества, подверженного регулярным колебаниям в первые дни каждого кварта­ла [ Когда истекают сроки платежей. - Прим. перев.], на рождество и т. д. Если оставить в стороне подоб­ные регулярные колебания, то на размеры данной суммы денег должно влиять только изменение привычек людей относительно времени платежей или общее изменение объема расходов в денежном выражении. (Следует отме­тить, что данного вида спрос на деньги не может сильно зависеть от изменения процента.)

Есть, однако, и другая причина хранения денег даже в том случае, когда ожидается, что доходы и расходы в целом будут равными. План расходов индивида всегда не определен; всегда существует вероятность, что в лю­бой момент он может захотеть осуществить некоторые непредвиденные расходы. Издержки по реализации цен­ных бумаг, необходимой для осуществления этих расхо­дов, будут значительны, так что простой риск возникно­вения подобной необходимости с избытком перекроет умеренный выигрыш в процентных доходах. Поэтому не­которую часть вероятных (а не просто возможных) рас­ходов предполагается покрывать хранящимися деньгами; размер этой части зависит от отношения индивида к рис­ку и от размера выигрыша, который обеспечивают вло­жения в ценные бумаги. Тем самым данная часть спроса на деньги подвержена влиянию процентных ставок; этот спрос также весьма чувствителен к изменениям фактора риска. Помимо этого, он, видимо, довольно тесно связан с совокупным объемом расходов.

Одна из разновидностей возможных расходов, которые очень важны в этой связи, порождается прошлой задол­женностью. У каждого рыночного агента в любой момент времени есть определенное количество выданных им фи­нансовых обязательств, которые могут быть предъявлены к оплате в сроки, предсказать которые совершенно точно невозможно. Конечно, самый наглядный пример такого рода - банки, которые «живут» за счет подобных обяза­тельств и потому имеют их особенно много. И все-таки резервы наличности, которые банк держит соответственно своим обязательствам, есть просто особый случай хране­ния денег ради непредвиденных будущих расходов (по­добное хранение в той или иной мере практикуется всеми предпринимателями, равно как и частными индивидами).

4. Таковы основные причины хранения денег, кото­рые действовали бы даже в стационарных условиях, ког­да правилом является общий баланс доходов и расходов. Если условия нестационарны, то необходимо добавить две дополнительные причины. Они в определенном смыс­ле служат развитием уже упомянутых причин, но нам представляется, что лучше их выделить самостоятельно.

Если человек с определенностью планирует на бли­жайшее будущее некое существенное увеличение своих расходов, он, скорее всего, увеличит свой денежный ба­ланс, чтобы приготовиться к этому. Как правило, он не знает точно, в какой день придется израсходовать средст­ва, а если даже и знает, то сам процесс выплат вполне мо­жет занять некоторое время, и проще приготовиться к это­му путем перевода в денежную форму всех средств, кото­рые понадобятся, единой операцией. Соответственно мы можем считать достаточно общим правилом, что плани­руемое в недалеком будущем увеличение расходов обыч­но повышает сегодняшний спрос на деньги [См.: J. Кеуnes. The "Ex-ante" Theory of Interest. - Econo­mic Journal, 1937.].

Сказанное, очевидно, будет справедливо и для случая, если индивид расходует суммы, которые меньше его те­кущих доходов, чтобы иметь возможность в ближайшем будущем расходовать превышающие доходы суммы. (Этот случай на самом деле эквивалентен тому, что мы обсуж­дали в предыдущем разделе.) Кроме того, сказанное вы­ше может остаться справедливым (и это еще одно новое положение, которое мы должны учитывать в отношении нестационарных условий) в том случае, если индивид тратит меньше, чем получает, чтобы увеличить вложения в ценные бумаги (и таким образом получить возможность израсходовать больше, чем он получит в некоторый отдаленный и, видимо, неопределенный момент времени). Последнее возможно благодаря тому, что издержки инвести­рования в ценные бумаги становятся менее обремени­тельными, если их можно распределить на большие сум­мы. Конечной целью хранения наличности в этом случае служит не расходование денег в ближайшем будущем, а последующее их инвестирование в ценные бумаги. Налич­ность инвестируется не сразу, поскольку дешевле обра­щать сбережения нескольких недель в ценные, бумаги единовременно, вместо того чтобы инвестировать их не­делю за неделей по мере образования.

Таковы основные причины хранения денег. Они до­вольно разнородны, и их не так легко объединить в единой формулировке. Тем не менее нам для дальнейших ис­следований подобная формулировка необходима, посколь­ку мы не можем повторять весь содержащийся в данной главе анализ всякий раз, когда захотим его применить. Исключая последний пункт (накопление денег в процес­се сбережения), мы не совершим большой ошибки, утвер­ждая, что спрос на деньги зависит от нормы процента и от объема планируемых в ближайшем будущем расхо­дов (в денежном выражении); при этом следует учиты­вать, что не одинакова уверенность тех, кто ожидает осу­ществления именно этих, и никаких других, расходов. Сказанное охватывает все указанные причины хранения денег, за исключением последней. Мы можем рассмотреть и ее, если добавим, что спрос на деньги иногда возрастает не только из-за увеличения планируемых в ближайшем будущем расходов, но и из-за увеличения объема ценных бумаг, которые индивид планирует приобрести в ближай­шем будущем. Это исключение выглядит нечетко, но я не вижу какого-нибудь приемлемого способа переформу­лировать сделанный вывод.

5. Из примеров, которые мы привели, становится очевидно, что расходы, согласно приведенной выше форму­лировке, должны, по определению, включать расходы как на ресурсы, необходимые для продолжения или расшире­ния производственного процесса, так и на потребитель­ские товары. На самом деле мы перескочили (по причи­нам, которых было трудно избежать) от вопросов, свя­занных со сбытом ресурсов, принадлежащих индивиду, к вопросам, относящимся к проблеме как частного лица, так и фирмы. Будет полезно, если в заключение мы крат­ко остановимся на том, как это произошло.

Фирма, деятельность которой мы анализировали в гл. XV-XVII, рассматривалась как чисто производствен­ная единица; она использовала определенные ресурсы и продавала определенные продукты. Предполагалось, что ее чистые поступления (разность между стоимостью вы­пущенной продукции и стоимостью ресурсов, определяе­мая за каждую данную неделю, за вычетом всех фикси­рованных платежей) переводится на личный счет пред­принимателя. Если эти чистые поступления выражались положительной величиной, предприниматель мог их на­править, исходя из собственных возможностей, на личные расходы, на улучшение баланса наличности или на при­обретение ценных бумаг. Если же величина чистых по­ступлений была отрицательной, он был вынужден брать в долг (или продавать ценные бумаги) либо допускать уменьшение своего баланса наличности, чтобы иметь хоть что-то на личные расходы.

Тем самым было сделано предположение, что вся фи­нансовая сторона деятельности фирмы отражается на личном счете предпринимателя. Хотя такое предположе­ние создает, с теоретической точки зрения, определенные удобства, очевидно, что сам подобный подход крайне не­реалистичен. Даже предприниматель, занятый в частной фирме (когда он - реальный человек, а не юридическая фикция), обычно ведет счета двух видов. (Верно, в част­ной фирме такое разделение счетов весьма искусственно и очень спорно, так что вполне оправданно, видимо, пре­небрегать им в теоретических целях.) Но когда типичной фирмой становится акционерная компания, разделение счетов перестает быть искусственным. Разделительная черта между ними существует реально: финансовая сто­рона деятельности фирмы существует самостоятельно и четко отделена от личных счетов владельцев акций, при­чем это разделение поддерживается благодаря юридиче­скому принципу ограниченной ответственности.

Но хотя подобное разделение перестает быть искусст­венным, оно не перестает быть довольно спорным. Естественный подход к анализу данной ситуации состоит в том, чтобы рассматривать финансовый счет фирмы как специальный вид личного счета (нет никакой обязатель­ной причины, которая заставляет нас считать «частными индивидами» лишь отдельные человеческие личности); «доходы» по этому счету состоят из чистых доходов фир­мы, «расходы» - из выплачиваемых дивидендов. Такой счет будет вполне соответствовать рассуждениям настоя­щей главы (хотя мы должны отдавать себе отчет вот в чем: то, что мы теперь будем называть отрицательными доходами, может рассматриваться с точки зрения спроса на деньги как разновидность расходов; это будет сово­купный объем всех планируемых фирмой платежей, а не только планируемое распределение дивидендов, объем, который связан с величиной кассовых остатков фирмы). Все эти проблемы можно наилучшим образом решить, если финансовый счет фирмы рассматривать как неза­висимый «личный» счет. Но все-таки остается одна труд­ность.

Нет ясного принципа для определения размера диви­дендных платежей, т. е. принципа, позволяющего опреде­лить, сколько должно быть выплачено в виде дивидендов в текущем периоде и сколько - «вложено обратно в де­ло». Не видно и какого-либо теоретического инструмен­та, с помощью которого можно было бы устранить эту неопределенность; это - реальная неопределенность, ре­альная особенность деятельности акционерных компаний. Ее последствия весьма существенны, но мы не можем углубляться в них здесь. Единственное следствие в дан­ном случае с точки зрения общей теории динамики, к которой мы теперь приступаем, состоит в том, что мы должны быть готовы иногда рассматривать дивидендную политику как независимую переменную.

 

 

Дж. Р. Хикс. "Стоимость и капитал" > Часть IV. Функционирование динамической системы - Глава XX. Временное неравновесие системы в целом. I. Его несовершенная стабильность.

 

1. Одной из самых привлекательных характеристик аналитического метода, который мы применяем в настоя­щей книге, является то, что он позволяет нам переходить (практически безо всяких промежуточных рассуждений) от маленьких проблем, возникающих в ходе детального исследования поведения отдельной фирмы или отдельного индивида, к большим вопросам процветания или упадка, и даже к жизни или смерти целой экономической систе­мы. Этот переход осуществляется благодаря использо­ванию простого принципа, уже знакомого нам по стати­ке и состоящего в том, что поведение группы индивидов или группы фирм подчиняется тем же законам, что и поведение отдельной единицы. Если можно показать, что данное изменение цены конкретного товара (при ус­ловии, что цены других товаров неизменны) приведет к увеличению спроса на него, то оно должно увеличивать спрос на данный товар со стороны всех индивидов, нахо­дящихся в аналогичной ситуации. (С помощью «эффектов дохода» мы научились видеть различие между положе­нием тех лиц, которые выступают на соответствующих рынках в качестве покупателей, и тех лиц, которые вы­ступают в качестве продавцов.) Законы рыночного поведения, которое мы старательно разрабатывали для этих эфемерных созданий - репрезентативного индивида и ре­презентативной фирмы, - тем самым проявляются «в свою натуральную величину, похожие на самих себя» как законы поведения больших групп экономических единиц, из которых мы уже можем вывести конкретные законы, регулирующие их взаимосвязи, законы поведения цен и законы функционирования системы в целом.

Общие условия равновесия (временного) всей систе­мы в течение определенной «недели» мы определили на более ранних этапах нашего исследования [См. гл. XII.]. Они представляют собой не что иное, как уравнение предложения и спроса на товары и услуги всех видов, на ценные бума­ги и на деньги. Поскольку оказалось возможным выпи­сать эти равновесные уравнения до какого бы то ни было анализа поведения репрезентативных экономических еди­ниц, мы сочли наилучшим попытаться сделать это (и од­новременно показать, что одно из уравнений может рас­сматриваться как излишнее) насколько можно быстро, чтобы иметь уравнения, на которые можно будет сослать­ся в случае необходимости. Но только сейчас мы можем действительно начать их применение. Равновесные урав­нения определяют цены, которые установятся при дан­ных условиях (иначе говоря, в сегодняшней ситуации, при данных вкусах потребителя, ресурсах и ожиданиях). Теперь мы должны обсудить, что происходит, когда ка­кие-то из этих параметров меняются.

При этом мы должны следовать схеме, в точности со­ответствующей той, которой мы следовали раньше, имея дело со статичной системой цен. В статике конечной це­лью всех наших тщательных разработок служило откры­тие законов, управляющих функционированием статисти­ческой системы цен; но в динамике аналогичные законы-законы функционирования системы временного равнове­сия - не могут претендовать на роль конечной цели. Сле­дует подчеркнуть, что изменения параметров, которые мы должны рассмотреть, носят сугубо теоретический характер. Мы стремимся сравнить систему цен, которая реально существует в определенную неделю, с той, которая существовала бы в ту же неделю, если бы параметры (вкусы потребителей, объемы ресурсов или ожидания) были совершенно иными. Это важная проблема, но она не важнейшая с точки зрения динамики. Даже после того, как мы разберемся в «работе» системы временного равновесия, мы будем не в состоянии оценить процесс изменения цен, либо исследовать будущие последствия изменений параметров. А именно это мы в конечном сче­те хотим знать, хотя можем и разочароваться, придя к выводу, что очень немногое можно сказать об этих про­цессах в целом. Тем не менее мы не можем подступиться к этим отдаленным проблемам до тех пор, пока не иссле­дуем функционирование экономики в течение определен­ной недели.

Теория временного равновесия не предполагает реше­ния конечных динамических проблем, но это не означает, что тем самым она не имеет прямого практического при­менения. Во многих случаях мы хотим знать именно то, о чем говорит теория временного равновесия, - какие не­медленные изменения в развитии событий наступят из-за конкретного изменения параметров. Далее, если мы вспомним, что продолжительность нашей «недели» доста­точно произвольна (ее можно сделать короче или длин­нее в соответствии с тем, стремимся мы к более или менее точным выводам), становится очевидным, что слово «не­медленные» может интерпретироваться более или менее строго в зависимости от наших предпочтений. Часто впол­не оправданно растянуть это понятие до чего-то вроде «короткого периода» Маршалла - отрезка времени, в те­чение которого существующее оборудование (в широком или узком смысле слова) может рассматриваться как за­данное. Основные проблемы, из-за которых необходимо рассматривать более одной «недели»,-это те, в рамках которых мы специально интересуемся последствиями накопления или денакопления капитала. Их рассмотре­ние следует отложить до более позднего времени, так как они относятся к той части динамики, которая выходит за рамки теории временного равновесия.

В соответствии со своим обычным подходом мы будем, как и прежде, предполагать, что можно пренебречь про­должительностью периода, необходимого предпринимате­лям (и прочим лицам), чтобы начать понимать, что про­исходит, и изменить свои планы в соответствии с движе­нием цен. Поскольку в действительности многие люди крайне медлительны в подобных реакциях, это предполо­жение по необходимости удлиняет продолжительность того периода, с которым наша «неделя» соотносится на практике; все воздействия, связанные с осознанием (под­час запоздалым) исходных изменений, рассматриваются так, как будто они происходят в течение «недели». Ко­нечно, на практике соответствующие воздействия, важные для накопления капитала, могут проявиться до того, как достаточно многие люди «поняли, что происходит». Мы должны отдавать себе отчет в данном недостатке наше­го подхода. Мы будем рассматривать как последователь­ные эффекты двух видов, хотя на самом деле они прояв­ляются одновременно. Пусть это недостаток, но он при­носит и некоторые преимущества - полезно иметь воз­можность различать, с одной стороны, те последствия первоначальных изменений, которые происходят просто в результате осознания их людьми (подобные последствия могут проявляться более или менее быстро в зави­симости от «проворства» людей), и, с другой стороны, те эффекты, которые зависят от накопления капитала и время проявления которых более или менее строго опре­деляется технически заданной продолжительностью про­цессов, необходимых, чтобы произвести изменения в про­изводственном оборудовании. Наш метод основан на: предположении, что эффекты первого рода реализуются максимально быстро (даже если в действительности они проявляются так же медленно, как и другие эффекты, их воздействие всегда можно заметно ускорить, и желатель­но бы считаться с этим). А то, что обыкновенно они про­являются сравнительно медленно, не будет приводить нас к каким-либо существенным затруднениям.

2. Конкретные проблемы, которые мы должны рас­смотреть в рамках анализа временного равновесия, опять-таки суть по большей части проблемы, представляющие животрепещущий интерес. Речь идет о таких весьма спорных вопросах, как воздействие сбережений и инве­стиций на норму процента и последствия общих измене­ний в уровне денежной заработной платы. Я надеюсь, что эти вопросы существенно прояснятся в результате ана­лиза, к которому мы должны теперь перейти. Поэтому я надеюсь не только показать, какими должны быть пра­вильные ответы на эти вопросы, но и выявить ту причи­ну, существование которой так затрудняет эти правиль­ные ответы. Если данную причину выразить одной фра­зой, это будет фраза, которую я вынес в заголовок дан­ной главы: система временного равновесия обязана быть несовершенно стабильной.

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: