 |
Панегирик. Всем ребятам пример – 10. 10. Сказки дедушки Лёвы: первый на Руси бложник-тысячник
|
|
|
|
Панегирик
Наш Максик сетью троллей правил
И как не в шутку занемог,
Сам на себя донос отправил,
Мигелю кинув ссылку в блог.
«Спаси, приятель, изнываю!
Кошмар приходит – мочи нет! –
Что так никто и не узнает,
Как много я наделал бед.
Развёл тупую Аниалку,
Народ в «Офелию» влюбил,
Шакурову придумал Галку
И всех «инсайдами» кормил.
Покончил с Красным я Диваном,
Клепая фейки по ночам,
Потом сгубил Лекспартизана,
На Бородавку настучал.
Сулакшина в тупик направил,
Ему там не видать ни зги,
И даже Гиркина подставил,
Фаршировав ему мозги.
Я гадил всем, не зная меры,
Но толку с гадостей моих?
Нет ни признанья, ни карьеры,
Ни громкой славы, ни любви».
Спокойно дело разобрав,
Мигель пройдохе отвечает:
«Ты пьян, а я, приятель, прав,
Я укровский характер знаю.
Твоей заслуги – никакой.
Лишь дело рук твоих хозяев.
Тебя раздули, дорогой,
На всё готовое поставив.
Ты Гиркиным рулить не мог –
Он был уже нафарширован
И сам Турчинову помог
По указанию конторы.
Сулакшин справился и сам –
Лишь кости вместо зоопарка.
Твои потуги были там,
Как будто мёртвому припарка.
Играя бешеную Нельку,
Тебя втупую развели,
И ты в Тольятти на панельке
Зря признавался ей в любви!
Ты хитроплановцев включил,
В свою свидомую работу,
И только я разоблачил
Краснодиванную мразоту!
Твой образ жизни – гадкий бот.
В безумной злобе, словно в клетке,
Ты мнишь, что ты здесь кукловод,
Тогда как сам марионетка! »
Засим, устав от лишней брани,
Желая подвести итог,
Мигель паскудника забанил,
И лучше выдумать не мог.
miguel-kud. livejournal. com
Всем ребятам пример – 10
Пишет miguel_kud (miguel_kud) 2019-07-01 09: 00: 00 2087
/Окончание. Начало и оглавление здесь. /
|
|
|
10. Сказки дедушки Лёвы: первый на Руси бложник-тысячник
«Помнится, в те годы, как почти все девушки её возраста, она увлекалась сочинениями российских «властителей дум». Читала запоем, всё подряд, без разбору, безвольно втягиваясь в засасывающий омут их словесного самоистязания. Но со временем, исподволь, в ней нарастало чувство сопротивления, протеста как раз вот этому самому их кокетливому мазохизму. Каким-то подсознательным чутьём она улавливала, что в нём, этом мазохизме, при всей его легко узнаваемой достоверности таится некая неподвластная самим авторам, но разрушительная в своей потенции ложь. В чём это выражалось, ей едва ли удалось бы определить в словах, но фальшь прочитанного в конце концов стала ощущаться ею почти физически.
Один, к примеру (с гениальной, впрочем, убедительностью! ), звал человечество вернуться к собственному естеству, к природе, прочь от разлагающей душу и тело цивилизации, но ей-то доподлинно было известно, что сам пророк без этой цивилизации шагу не мог ступить, строго соблюдал свой помещичий интерес, а для его, прославленного на всех мыслимых языках вегетарианского стола в доме держали специального повара, а от не менее прославленной крестьянской поддёвки на нём неизменно исходил едва уловимый запах «Коти».
Герои другого, живущие в тоске по честному труду и мечтой о времени, когда небо непременно должно обрасти алмазами, почему-то всегда окружены толпой услужающей им челяди, которую они, без разбора пола и возраста, во всеуслышание «тыкают», заполняя тома волшебных по тонкости и мастерству повестей, рассказов и пьес пустопорожними разговорами о «золотом веке», долженствующем, по их мнению, наступить вот-вот, по крайней мере не позже следующего понедельника.
Третий же и вовсе от книги к книге тянул однообразный маскарад из философствующих во хмелю или после оного провинциальных купцов, реющих буревестников и благородных цыган с вырванными для осветительных целей сердцами, но при всём своем свободолюбии не стеснялся высокомерно облаивать всякого, кто хотя бы робко пытался возражать его расхожим пошлостям».
|
|
|
Владимир Максимов («Заглянуть в бездну»)
Завершить этот цикл мне бы хотелось разбором какого-нибудь классического дискурсивного аттрактора, не привязанного к сегодняшним пропагандистским диванам, сыгравшего известную негативную роль в истории нашей страны, достаточно распространённого и не преодолённого по сей день, соответственно, продолжающего отравлять русскую ноосферу. Задача состоит в том, чтобы показать остроту проблемы, возникающей из традиционного у российской публики пренебрежения стратегическим анализом, из отказа от самостоятельного мышления в пользу групповой солидаризации по стилистическому признаку.
К счастью, сразу несколько таких примеров лежат на поверхности, поскольку представлены широко известным нам творчеством Л. Н. Толстого, оказавшим огромное влияние на русскую общественную мысль и политическую историю. К сожалению, Зеркало Русской Революции немного не дожило до прихода отображаемого им объекта в реальную жизнь и, в отличие от поклонников своего великого таланта, не смогло прочувствовать на себе плодотворности собственных призывов, ну так и Галковский с Деволом предпочли обустроиться за пределами Богоспасаемой…
Наиболее известный из фолиантов Льва Николаевича – «Война и мир» – представляет почти весь спектр выявленных нами манипуляционных технологий. Первым делом, бросается в глаза высокоуровневая стилизация, на которую уходят основные усилия автора и на которую легко покупаются читатели, готовые некритично воспринимать подбрасываемые идеи. Кто готов не то, что поднять руку, а поставить под сомнение значимость такой «глыбы», если одну только «Войну и мир», написанную Толстым за семь лет, не смогли прочитать оба Джорджа Буша за всю свою жизнь? Прекрасный литературный язык и богатый многоуровневый сюжет со множеством разнообразных героев, в описании – высокое общество и благородные душевные порывы, балы и камергеры, ананасы и рябчики, огромные пассажи на великолепном французском и короткие немецкоязычные вставки, cher ami и die erste Kolonne marschiert, большая история и маленькие судьбы. Богемик, с его фальшивой кафешкой, и рядом не валялся. А что же за всем этим стоит?
|
|
|
Содержание «Войны и мира» – это, фактически, индивидуальный блог новостника-аналитика, псевдоинтеллектуальная лабуда с поправкой на технологии XIX века. Общеизвестная историческая канва, на которую «накручиваются» индивидуальные сюжеты – только вместо современных фейковых новостей тогда были выдуманные судьбы вымышленных героев с отчасти реальными прототипами, – и всё это густо приправлено собственными глубокими наблюдениями автора о человеческой природе и законах истории, попросту говоря, философствованиями. Внешне повествование выглядит, как случайное блуждание, движение броуновской частицы, но при критическом прочтении нетрудно обнаружить дискурсивные аттракторы, продвигаемые писателем и выдающие то ли его собственные любимые «манечки», то ли техзадания Редакции. Люди работали.
Рассмотрим только три вредительских дискурсивных аттрактора из множества проявившихся в «Войне и мире».
|
|
|
