 |
Глава 11 настоящий договор 2 Глава
|
|
|
|
Подколов на ходу простым сучком волосы, Таня перемахнула через низкий плетень и свернула напрямую через высокий холм. Там, среди голых кустов и островков мха, вилась еле заметная тропинка, ведущая прямо через неглубокий овражек на любимое тайное место Татьяны – лесную полянку с огромным широким пнем в самом центре.
Очутившись на месте, Таня кое-как помахала руками и ногами, чтобы согреться, а затем быстро начаровала себе, прикоснувшись к браслету, маленькую чашечку кофе: единственное заклятие «воровства», которое удавалось ей без труда. Ну что поделать, стыдилась она забирать у кого-то еду или вещи, но вот от чашечки кофе не могла отказаться: по сути, этот кто-то, оставшийся без привычной утренней порции, может себе еще сварить, а она нет.
Да и знала бы ведьма Олеша, что Таня кофе тайком попивает, о-о-о… Девушка поежилась: уж ей-то частенько приходилось быть битой связкой тонких ивовых прутьев за непослушание или непонимание «привычных» вещей. Что и говорить, остальные двенадцать учениц происходили из нормальных семей (то бишь с самого рождения знали, что они настоящие что ни на есть ведьмы) и с детства владели рунической речью; умели распознавать дневные и лунные заклятия, природные, погодные или штучные – творимые с помощью вещей. Хуже всего у Тани было с рунами: для нее все эти «эльфийские закорючки» представлялись до того непривычным делом, что прошло не менее полугода, пока девушка начала различать в этих затейливых буковках сами руны, особые знаки и символы.
Руны обозначали слово, знаки – жесты в картинках, чтобы творивший заклинание мог в точности воспроизвести нарисованное движение, а в самом низу строчки находился эморяд – такая себе синусоида, производная эмоций. Их правильное, гармоничное сочетание в трех рядах порождало заклятие, но самое сложное заключалось в том, что все эти три строки нужно было читать одновременно и также совместно воспроизводить. Для человека, привыкшего читать слова по порядку, строка за строкой, сие было практически невозможно…
|
|
|
А еще имелось этих рун такое великое множество, как китайских и японских иероглифов вместе взятых, поэтому разобраться в старинных замысловатостях представлялось под силу разве что черту лысому. К счастью, письменные занятия чередовались с постоянными физическими тренировками в лесу: погонями, полетами на сундуках, «битвами» с палками и без. От ударов деревянными шестами все тело постоянно пребывало в синяках, но в целом занятия боевыми искусствами были куда веселее долгих и нудных уроков с рунами.
Да, именно на рунических письменах строились самые сложные заклятия. Конечно, Таня и так чувствовала себя неплохо в колдовском деле – прабабушкин браслет все охотней помогал ей, но в целом, как девушке справедливо казалось, именно за это она получала от старой ведьмы-наставницы самое большое количество наказаний. За непонятное везение, как весьма точно формулировала Дашка – единственная подружка в этом змеином гнезде из молодых ведьмочек.
С остальными девчонками отношения действительно не складывались: лишь только товарки прознали про Танину «простую» жизнь до обучения и, главное, чудом подаренный «мегабраслет», – все. Сторонились, шептались за ее спиной, часто и посмеивались. Таня вначале даже плакала ночами в старую залатанную подушку: зачем она ввязалась в это дело? Зачем ей колдовство? Ведьмой быть захотела… А потом втянулась, успокоилась. Все-таки у нее был браслет. О Вордаке – причине теперешних ее несчастий, она за это время даже не слышала… Но, может, это и к лучшему.
|
|
|
Сделав первый глоток, девушка поморщилась: опять мало сахара. Сладости в домике на горе вообще считались большой редкостью, а Татьяна давно признавалась себе, что откровенно соскучилась по пирожным или конфетам. Что говорить о торте – большом и слоистом, с нежным сладким кремом, политом шоколадной глазурью и посыпанном орешками… Ох, опять живот сводит от голода!
Таня поежилась, потерев одну босую ногу о другую, – обувь ведьмам не полагалась и ступни ее совсем замерзли. Над влажной землей стелился густой туман, веяло холодом и снежной пылью, – зима ещё не попрощалась. Таня поежилась, поплотнее запахиваясь в овчинку. Прокашлявшись, поставила чашку на землю, а сама вспрыгнула на широкий пень и произнесла:
– Ну что ж, приступим!
Почти каждое утро Татьяна пробиралась в свое потаенное место, чтобы отработать правильное превращение.
Потому как скоро, совсем скоро выпускной экзамен, от которого многое зависит. Зависит, останется ли она еще на один год торчать среди молчаливой природы или же вернется домой, к атласным простыням, теплым ваннам и каждодневному утреннему кофе с булочками. К цивилизации, в общем.
Наряду с рунами превращение также служило камнем преткновения в ее ведьминской учебе. Все до одной ученицы могли превращаться в самых удивительных зверей или птиц: сову, оленя, волка, кошку, собаку, журавля, змею… Даже ее Дашка, которой приходилось «потеть» больше всех по причине наличия всего лишь тонкого серебряного браслета на запястье и все той же заинтересованности в ней старой Олеши, – даже она могла оборачиваться толстенькой серой кошечкой…
И лишь одна Татьяна почему-то превращалась в обыкновенную прыткую ящерицу. Маленькое зеленое пресмыкающееся с большими выпуклыми, странного золотистого цвета глазами. Надо ли говорить, что все смеялись над ней, но девушка не унывала: раз ей почти удалось превратиться в змею, кажется, но…
Собравшись с духом, Татьяна привычно коснулась браслета, вскинула руки, закрутилась волчком – вспыхнуло золотистое облако и превращение свершилось.
Скосив глаза в сторону, она увидела знакомый зелено-бурый хвост и разочарованно вздохнула – замелькал длинный раздвоенный язык.
Кажется, она предстанет перед экзаменаторами именно в этом обличье. Такова ее природа, как говорила, зловеще ухмыляясь во весь свой рот со слепяще-белыми вставными зубами, старуха Олеша. Ну главной-то ведьме хорошо издеваться, когда она по своей природе – крупный бурый медведь. Когда Олеша продемонстрировала свое умение в первый раз, над горами поднялся такой девчоночий визг, что впору было случиться землетрясению.
|
|
|
У Тани же давно возникло подозрение, что Мстислав Вордак специально отправил ее в это «задремучье», дабы она по собственной воле сгинула от голода, холода и постоянного унижения. Да-а, в прошлом году девушка успешно провалила выпускной экзамен по причине «достойного незнания» рунического письма. И наверняка из-за невзрачного превращения. А первый экзамен лучше и не вспоминать… В принципе если с теоретической частью экзамена у нее было туговато, то с практической – превосходно, но каждый год домик на горе покидают всего лишь три-четыре ученицы и столько же приходит новеньких. Так что всегда находились девушки получше и поуспешнее… Да и превращение Танино – несчастная малюсенькая ящерка, эх…
Но теперь-то, на этот год, она в один миг может перекидываться пусть и не медведем, не совой и не змеей, но все равно – хоть ящерицей! В любом случае, если девушка провалит экзамен и в этом году – следующей весны она не дождется, это точно.
Неожиданно своим обострившимся чутьем пресмыкающегося Татьяна уловила еле слышный шорох. Кто-то возился как раз под пнем.
Скользнув на землю, она притаилась за толстым корнем и осторожно заглянула в темноту трухлявого чрева.
Прямо в глаза ей глянула ящерица.
Завидев «сестру», ящерка тоненько пискнула, выронила что-то себе под лапы и тут же пропала.
Татьяна осторожно юркнула меж корней и обнаружила глубокий зев норки, исчезающий далеко под землей. Идти дальше она не решилась: ящерки хоть и безобидные на вид, но если их там сотни… а ведь некоторые виды еще и кусаются.
Неожиданно ее зоркий третий глаз (да, есть такой у ящериц) уловил едва заметный блеск. Присмотревшись внимательнее, Таня обнаружила что-то большое, мерцающее и круглое, размером с канализационный люк. Высунув длинный раздвоенный язык, она осторожно исследовала вещь – не нашла ничего подозрительного и, помогая себе передними лапками, выкатила находку из-под пня на белый свет.
|
|
|
Оказывается, таинственная ящерица выронила нечто очень похожее на старинную золотую монету: с одной стороны имелась большая выгравированная цифра «1», а с другой – красивая трезубая корона, похожая на герб. Интересно, что это? Маленький кусочек старинного клада, спрятанного глубоко под землей? Или потерянная дураком-туристом коллекционная реликвия? Надо будет потом рассмотреть находку получше и спросить у Дашки – та наверняка знает, что это может быть за монета.
Довольно хмыкнув, Таня собиралась уже вернуть себе человеческий облик, хотя обратное заклинание сопровождалось большими усилиями и даже некоторой болью в области позвоночника, как вдруг встретилась с большущими, просто-таки огромными немигающими глазами. Застыв, словно вопросительный знак, на нее смотрела довольно крупная змея – гадюка. Девушка как-то быстро вспомнила, что этот вид земноводных очень даже питается ящерицами.
Тане удалось успокоиться настолько, чтобы мгновенно совершить превращение (ох, как больно!), но лишь она стала собой – змея кинулась на нее, обвив тугим кольцом, а после заломила руку за спину и провела подсечку.
Оказавшись на земле, онемевшая от изумления девушка увидела над собою серое-серое небо в кольце из сосновых верхушек и чье-то улыбающееся лицо.
Прошло несколько секунд, прежде чем ей удалось опознать чертика.
– Привет, леди! – будничным голосом произнес Лешка, помогая ей подняться. – Как жизнь?
– Чертовски плохо, – огрызнулась Татьяна и вдруг, не сдержавшись, крепко обняла парня и зарыдала у него на плече.
– Ты чего? – Алексей не на шутку растерялся. – Перестань сейчас же! У тебя что, истерика? Я думал, весело выйдет…
Таня, вновь овладев своими чувствами, быстро отстранилась от него.
– А ты вырос, – всхлипнув, произнесла она. – Изменился очень.
– А ты наоборот, уменьшилась. – Лешка показал ей язык. – Тощая, растрепанная и грязная.
Таня хотела бы возмутиться, но вместо этого произнесла:
– В общем, так и есть. – И она опять протяжно всхлипнула. – Так ты в змею превращаешься? Ничего себе…
– А ты – в ящерицу? – Лешка фыркнул.
Будто ожидая такого сигнала, у Тани из глаз полились крупные, как градины, слезы.
Чертик неловко затоптался на месте и вдруг хлопнул себя по лбу:
– О, я знаю, что вернет тебе настроение!
Тут же, прямо из воздуха выплыли два небольших плетеных стульчика и сразу же вслед за ними – тонкий и дрожащий серебряный поднос в завитках с двумя дымящимися чашечками кофе. От коричнево-золотой жидкости поднимался невероятный аромат: как видно, Лешка по-прежнему оставался чертовски способным специалистом по выманиванию. Интересно, из какой изысканной гостиной он умыкнул этот кофей?
|
|
|
– Из дома, – улыбнулся Лешка, галантно пододвигая один стульчик девушке, а сам тут же уселся на другой. – Он только что лично заварил его для себя и своей новой любовницы.
– Кто – он? – спросила Таня и одним глотком ополовинила чашечку. До чего же вкусно!
– Да мой отец, кто же еще.
Тане показалось, будто сердце начало биться сильнее при упоминании о старшем Вордаке. Сразу же всплыли черные серьезные глаза – внимательные и изучающие. Ух, какой крепкий кофе…
– А тебе не попадет за это? – делая еще один глоток, поменьше и подольше, спросила Танюша.
– Да мне и не такое с рук сходит, – отмахнулся парень, улыбаясь во весь рот. – Кроме того, мне не нравится его новая тел… э-э, как это правильно? Пассия.
– Почему?
– Потому что она хитрая, самоуверенная, такая вся из себя… ну еще, если честно – красивющая – смуглая, черные волосы и глаза классные – зеленые, но не такие как у тебя, изумрудные… а более светлые, с желтым. – Лешка вдруг запнулся. – Ну в общем, кхм… флиртует еще со всеми, даже мне глазки строит. – Чертик скривился.
– Что? Тебе?! – Таня от смеха поперхнулась кофе. – Да ты маленький совсем.
– К твоему сведению, мне почти двадцать. – Лешка обиженно прищурился. – В мае будет, девятого…
– Да? – Таня по-настоящему удивилась. – Я думала, тебе сейчас восемнадцать, ну или даже… да неважно.
– Ну ладно, ростом я не вышел, – спокойно сказал Лешка. – Но вообще, у меня масса достоинств.
– Ага, и самоуверенность – первое, – Тане почему-то хотелось выместить неизвестно откуда появившуюся злость на приятеле.
– И чего ты-то расстроилась? – Лешка, как всегда, был слишком проницателен. – Ты прямо с лица спала, когда я тебе про эту Ружену начал рассказывать.
– Какую еще Ружену?
– Ах, ну да, забыл… Любовницу отца зовут Ружена. Ружена Мильтова – фу, язык сломать можно. Она из Венгрии. Профессиональная ведьма, даже слишком. С нами в замке живет.
– Да с чего ты взял, что мне это интересно? – удивилась Таня. Как ни странно, еще один глоток кофе вернул ей хорошее настроение. – Ты лучше расскажи, как здесь очутился, а?
– А вот так. – Лешка ухмыльнулся. – Я здесь по делу… Решил посмотреть на ваш выпуск в этом году. Вместе с отцом.
У Тани глаза полезли на лоб.
– Так твой отец будет здесь?!
– Он уже здесь, разговаривает с вашей наставницей, страшилой такой – как вспомню ее «белозубую» улыбку, так вздрогну… Сегодня вечером у вас будет экзамен.
– Уже?! – У Тани дух перехватило. – Почему так быстро?
– А я знаю? – Лешка передернул плечами. – Может, удобно им так… Я тебя не увидел и тогда пошел по следу, и вот я здесь.
– А как ты сумел различить мой след? – изумилась Таня. – Это опять что-то магическое и незримое?
– А это большая тайна. – Лешка гордо скрестил руки на груди. – Может быть, я тебе в свое время рассекречу, как это делается… А сейчас лучше скажи, как у тебя с превращением? Ты только ящерицей можешь?
Таня закусила губу.
– Угу, – мрачно произнесла она и проверила мысленную защиту-водопад. На всякий случай. Подумала, что чертик наверняка будет смеяться над ней.
– Да ладно, не буду смеяться, – тут же сказал Лешка, пряча улыбку.
– Ну как ты это делаешь? – На Таню опять накатила тоска. Так уже тренировалась мысли защищать, даже старая Олеша не может к ней пробиться, а чертику – удается.
– Я тебе после расскажу, почему так. – Лешка по своей давней привычке показал язык. – Если захочу, конечно.
– Это нечестно. – Таня тоже показала язык. Она подумала, что наверняка просто расслабилась. – Надо идти. – Девушка решительно встала. – Мне и так попадет за то, что я ушла самовольно… Кто же знал, что вы пожалуете.
– Ты не переживай. – Лешка поднялся – стульчики тут же исчезли. – Если мой отец решил приехать – значит, уедешь отсюда. До этого он о тебе ни разу не вспоминал.
– А сейчас что, вдруг вспомнил? – стремясь сокрыть истинные чувства, равнодушно спросила Таня.
– Да, вспомнил, – серьезно сообщил Лешка, убирая серебряный поднос – тот мгновенно исчез в воздухе. – Сказал, что надо бы проверить, как там наша Краюшка со своим браслетом поживает.
– Что?! Краюшка?!
– Ну это я первым придумал. – Лешка изо всех сил старался сдерживаться. – У тебя же такая смешная фамилия – Окрайчик… Но Краюшка еще прикольнее.
Не сдержавшись, Таня схватилась за браслет, намереваясь наслать на чертика хотя бы бурю с градом, но парень мигом исчез.
И пришлось Тане, неотомщенной, брести назад к домику, с тоской понимая, что она точно опоздала на утреннее занятие. Правда, на полпути она вспомнила о золотой монете – пришлось вернуться, спрятать находку в пояс и злиться еще больше.
Глава 2 ЭКЗАМЕН
Издали девушка заметила какое-то движение возле дома: явно приехали важные гости. Хлипкие воротца распахнули настежь, во дворе то и дело мелькали торопливые фигурки девчонок… Может, старой ведьме будет не до нее и девушке удастся избежать наказания?
– Где ты ходишь? – первой окликнула Таню Дашка. Глаза у подружки странно блестели, а пухлые щеки заливал лихорадочный румянец. – Сегодня ночью… – ей не хватило воздуха для сообщения всей новости целиком, – летим отсюда!
– Куда это летим? – удивилась Таня, но Дашка не успела ответить.
– Пани Окрайчик! Идите-ка сюда…
У девушки упало сердце. Голос старой ведьмы был слишком мягким, чтобы ждать от нее хорошего.
Но что еще хуже – рядом со старой Олешей стоял сам Мстислав Вордак. Последний окинул Татьяну знакомым долгим, прищуренным взглядом, от которого у девушки засосало под ложечкой и мурашки засновали по спине.
– Ты пропустила утреннюю пробежку, – строго сказала ведьма. – За это будешь убираться в доме сегодня… А пока иди, поешь.
– Вы слишком мягки, – неожиданно произнес Вордак, – за непослушание этой девушке лучше не давать еды. Тем более что от нее веет ароматом свежевыпитого кофе…
У Тани упало сердце: как он почуял? Ведь специально же прополоскала рот водой из ручья и сжевала кусок горькой и противной сухой смолы, чтобы никто не заметил.
Старая ведьма, довольно зло глянув на девушку, вдруг сильно побледнела:
– Ах да? Ну да… Но ведь экзамен ночью? Ей понадобятся силы…
– Никакой еды, – жестко повторил Вордак.
– Ясно, никакой еды, – пробормотала Олеша, опасливо косясь на Вордака.
У Тани появилось подозрение, что обычно волевая и жестокая ведьма сейчас теряется в присутствии Вордака, как маленькая девочка.
Больше Вордак ничего не сказал – ушел в сторону, где его поджидали двое хмурых незнакомцев в пыльных дорожных плащах и не в меру серьезный Лешка. Чертик даже виду не подал, что знаком с Таней. Девушка, преодолев робость, хотела было устремиться за Вордаком, чтобы все-таки поговорить о своей собственной судьбе, – она уже почти решилась на это, но ей тут же помешали – старая ведьма довольно цепко схватила за запястье.
– Нельзя приставать к господам, – прошипела она в самое ухо.
И конечно же Олеша не посмела ослушаться важного начальника: Таню тут же отправили в «хату» – скрести от вечной грязи пол, скоблить заслонку в печке, а потом – носить ученицам, разгоряченным занятиями на свежем воздухе, нехитрый обед: вяленое мясо, пшеничную кашу и соленые огурцы. Девушки всегда, даже при плохой погоде (не считая урагана или очень сильного дождя) ели на улице – сидели в два ряда за длинным, из грубо сколоченных досок столом.
На Таню, как всегда, косились – за что мол, опять эту наказали? – лишь Дашка наградила сочувствующим взглядом.
Вечером, когда девушке пришлось еще и ужин разносить – вареную картошку с настоящим сливочным маслом и маринованные белые грибы, она уже еле стояла на ногах и чуть в обморок не падала при виде пищи – такого богатого ужина в домике на горе давненько не было. Но Тане так и не дали поесть – Олеша строго следила за исполнением приказа.
Пока девочки шептали природные заклятия, совершали превращения или строили «славянские пирамиды» – те вещи, которые по обыкновению показывались на экзамене, Таня мела дорожки, а потом еще мыла посуду в холоднющем горном ручье.
К вечеру, когда всем девушкам приказали готовиться – доставать свои сундуки из-под кроватей, чтобы лететь в Большой Город, на экзамен, у Тани еле достало на это сил. Голова кружилась, есть хотелось неимоверно, даже подташнивать начало. Но хуже всего было чувство, что Вордак специально ее «ослабил» перед экзаменом. Только она так подумала, как не выдержала: разревелась, как маленькая, беззвучно глотая соленые слезы.
Девушки вытащили свои сундуки во двор, разместили полукругом, как приказала Олеша, и стали ждать первой звезды – такова была традиция, чтобы в путь отправляться ровно с наступлением ночи.
Таня глянула на небо: темное, безликое. Страшно. Остальные девушки тоже чувствовали себя неловко, взволнованно переговаривались между собой. Старая ведьма, мявшая в сухих скрюченных пальцах огромный дорожный клубок, сама казалась мрачнее неба, но разговоры не прерывала.
– Боишься? – тихо спросила Дашка.
– Нет. – Танин голос предательски сорвался. – Немножко разве.
– Ты видела, – продолжала Дашка, – сегодня с утра привезли новеньких… Пятерых!
– Ну и что?
– Как – что?! – Дашка почти обиделась. – Это значит, у пятерых из нас есть шанс вырваться из этого проклятого места!
А ведь действительно, Таня и забыла: сколько придет новых учениц – столько «старушек» и экзамен сдадут…
– Я думаю, – горячо зашептала Дашка в самое ухо, – все будет отлично. Мне сон снился, будто мы с тобой летим на облаке, а впереди – красивый черный замок. Здоровый такой, древний и жуткий…
Таня вздохнула. Ничего положительного в приснившемся подруге большом черном замке она не видела. Поэтому она лишь крепче сжала золотую монету, найденную в лесу, и загадала на нее, чтобы никогда больше в этот домик на горе не возвращаться.
Только вот исполнится ли?
– Интересно, а почему это мы не на метлах передвигаемся? – неожиданно громко спросила одна из девушек, Тоня. – В старину же только так летали…
– В старину особых забот у ведьм не было, – вдруг ответила ей сама Олеша, не поворачиваясь, – знай себе летай да на костер не попадайся. А в наши неспокойные времена на сундуках сподручнее, чем с узелком на метелке тащиться. И вещей положить можно сколько угодно: зеркало для перемещений, клубок дорожный, браслет чародейный спрятать, винца флакончик да гнилушек для света наловить, ну еще оружие припасти… Намного лучше сундуки, ясно?
Тоня встревоженно закивала.
– А в некоторых странах продолжают летать на метлах, – подала голос Ира, самая младшая из девушек и самая хитрющая, – и простушки всякие, и великие аристократки… Почему вот?
– Дуры потому что, – обрезала Олеша и вдруг зычно крикнула: – По сундукам!
Таня подняла голову: в небе зажглась первая серебристая звезда. Вздохнув, по примеру остальных отпила глоток из флакончика с вином и оседлала свой сундук.
Сердце как чувствовало неладное: сундук лишь начал снижаться, как Танин браслет резко потеплел. Да она и сама различила знакомые очертания домика с башенками на Аллее Крестоносцев, 13. Резиденция Вордака по-прежнему размещалась на опушке и, как раньше, вилась к воротам широкая тропинка.
Как ни странно, Олеша, летевшая впереди «клина», миновала вход поверху арки, а после этого подала знак снижаться в саду, прямо перед крыльцом. Кого-то, кажется Тоню, занесло на знакомые Татьяне колючки – раздался приглушенный жалобный вскрик.
Олеша первой подошла к высокой кованой двери и дернула за «язык» медный колокол.
Послышался мелодичный перезвон, и дверь тут же открылась, являя взгляду перепуганных девушек дворецкого-призрака.
Поднимаясь вместе со всеми на второй этаж, Таня испытывала смешанные чувства: события трехгодичной давности вновь всплыли в памяти. Кто знает, не готовит ли Вордак еще одну ловушку? Но, что бы там ни было, Таня твердо решила – в горы она больше не вернется. Хватит с нее ведьминского обучения.
Они вошли в большую комнату, отапливаемую здоровенным камином, в жерле которого веселилось огромное оранжевое кострище. Но это помещение отличалось от того, где несколько лет назад Таня беседовала с Вордаком: три стены теперь покрывали зеркала.
Девушки столпились возле камина, чему были весьма рады: продрогли немного во время путешествия.
Неожиданно вдоль одной из стен появился длинный стол, а прямо из зеркал вышли люди – мужчины и женщины, и уселись на появившиеся из воздуха стулья.
Таня первый раз наблюдала воочию зеркальное перемещение, так что это действие вызвало у нее мистический трепет.
Девушка тут же увидела Вордака, сидевшего в самом центре, и красивую большеглазую брюнетку, восседавшую кротко по правую руку от него. По левую, конечно, сидел Лешка. Он увидел Таню и незаметно подмигнул ей.
Старший Вордак встал и после небольшого приветствия назвал по очереди всех членов комиссии: трех женщин и пятерых мужчин. Таня почувствовала, что ее охватывает дрожь, как когда-то перед выходами на подиум, – ведь в прошлые разы их экзаменовала сама Олеша и двое-трое из приехавших учителей. А сейчас – целая толпа экзаменаторов…
Одна из женщин хриплым каркающим голосом попросила девушек снять все защитные приспособления, часы и украшения. Все, кроме колдовских браслетов.
– Мне кажется, сегодня у меня получится вырваться из цепких лап старой карги, – жарко зашептала Дашка, когда они выстроились шеренгой вдоль одной из зеркальных стен. – Ты посмотри, как она расстроена… Наконец-то нас будут экзаменовать другие люди! И Олеша совсем не сможет помешать! Надеюсь, все будет по справедливости.
Таня неопределенно качнула головой – не очень на это рассчитывала. В душе поселилось стойкое тревожное предчувствие.
– Не волнуйся, – заметив, что подруга непривычно бледна, быстро произнесла Дашка. – Уверена, уж на третий год ты точно сдашь. С таким-то браслетом!
Вот, даже Дашка браслетом попрекает… Конечно, Тане было приятно, что подруга переживает, но у самой надежд на успешную сдачу не было: косой и едкий взгляд Ружены Мильтовой, брошенный на нее, когда она передавала свой Оберег – тонкую косичку из серебра, на стол комиссии на время экзамена, ей совсем не понравился. А еще эта фраза:
– С каких это пор у простых учениц такие сильные Обереги? – Вопрос, который старший Вордак проигнорировал, а у Тани запылали уши от оценивающих взглядов членов комиссии.
На пушистом красном ковре появились простые ученические парты – по одной на девушку. На каждой, судя по исписанному мелкими значками пергаменту, лежал свиток с заклинанием.
«Руны». Сердце у Тани бешено забилось. Вот оно, самое сложное… Девушки бросились к партам, молясь про себя, чтобы им досталось какое-нибудь простенькое волшебство вроде отымающего заклятия или инициации огонька на свечном фитильке.
Тане удалось усесться лишь за левую парту первого ряда – последнюю из незанятых. Краем глаза она опять поймала оценивающий взгляд Ружены и против воли покраснела.
Но когда она увидела задание, у нее чуть глаза на лоб не полезли. Трехстрочье рунического письма сообщало, что ей придется сотворить самый простой фокус, какой только может быть: всего лишь отнять заклятием чашечку кофе! Но этого быть не может! Это все равно что на экзамене по филологии вам предложили бы просто написать все буквы алфавита – ну не по порядку, а, скажем, через одну.
Недоумевая, Таня подняла глаза и встретилась взглядом с Лешкой. Он улыбнулся и опять подмигнул, теперь уже в открытую. Таня глубоко вздохнула и медленно поднялась.
…Что и говорить, экзамен по руническому письму она сдала успешно.
Вторым этапом шли боевые искусства. Когда экзамен проходил в прошлые разы, на поляне посреди леса, девушки демонстрировали небольшие комплексы боевых движений, довольно простых. А кроме того, проводили несложные спарринги друг с другом по строгим правилам. Оба раза Тане везло со слабыми соперницами, но что будет сейчас?
Пушистый красный ковер, лежавший посередине, вдруг исчез, и в центре зала, как всегда очень эффектно, возник Лешка. Он подбросил налево кусочек мела и тот, приземлившись, самостоятельно очертил на полу ровный и большой круг.
Таня, немного привыкшая ко всяким мелким и крупным чудесам, все равно затаила дыхание: здорово у чертика получалось.
– Алексей, встань в правом углу. И сотвори-ка для начала шаровую молнию.
Чертик важно прошелся по паркету, развернулся и поднял правую ладонь: в его пальцах тут же возник светящийся голубой шарик размером с теннисный мяч. Стенки шарика казались тонкими, словно у мыльного пузыря, но мощная тепловая волна, исходившая от него, давала понять, что внутри заключена настоящая и очень опасная молния.
Ого! Магические поединки Таня, как наверняка и остальные ученицы, видела только на картинках, – другими словами, все они владели лишь слабой теорией по этому вопросу. Придется впервые применять боевые заклинания на практике. Ну и экзамен в этом году…
Первой навстречу чертику вышла Дашка – она тут же выпустила «болотный клубок» на тонкой цепочке, но молния, моментально выброшенная Лешкой навстречу, быстро проглотила его – девушку отбросило ударной волной далеко за пределы очерченного круга. Но она не сдалась: вскочила и «дунула» горячим ветром – Лешка явно не ожидал этого и еле успел увернуться. Дашке тут же зачли попадание: попросили подойти к столу комиссии, а потом – встать слева, возле зеркал. Ну за семь лет Дашка могла научиться всякие фокусы делать…
Следующая девушка, худенькая и невзрачная Тоня, сгоряча попыталась облить Лешкину молнию водой – чертик тут же отозвал молнию назад, покрутив пальцем у виска. Ружена гневно покачала головой, делая знак девушке уйти с площадки, а члены комиссии обменялись насмешливыми взглядами. Тоня сильно покраснела и тут отошла назад к камину.
Пока очередь дошла до Тани, которая была последней, молнию удалось отбить только трем девушкам.
Встав на черту круга, Таня приготовилась – просто постаралась успокоиться. Лешка ободряюще улыбнулся ей. И вдруг, увеличив голубой шарик до размеров крупного арбуза, послал эту махину, целясь ей прямо в лицо. Светящийся шар мчался на нее, словно скорый поезд, и девушка даже не сразу поняла, что произошло: она просто выставила вперед левую руку с браслетом. Движение шара прекратилось, и он взорвался с резким и громким звуком, а мощная ударная волна отбросила и Лешку, и саму Таню по разные стороны круга.
– Алексей! С тобой все в порядке? – Голос старшего Вордака прозвучал спокойно и даже весело.
Таня, порядком оглушенная, с трудом поднялась. Лешка уже давно был на ногах: в его руках «зрела» новая шаровая молния. Что это?! Они вздумали ее убить?
|
|
|
