 |
Глава 6. Карфагенский блицкриг. Битва при треббии. 22—23 декабря 218 года до Н. Э
|
|
|
|
Глава 6
КАРФАГЕНСКИЙ БЛИЦКРИГ
В укрепленном лагере на берегу реки Треббия Сципион с нетерпением ждал помощи, а в это время из Аримина, расположенного на Адриатическом побережье, к нему пробивалась армия под командованием Семпрония. В начале ноября, как только в Риме стало известно, что Ганнибал перешел через Альпы, Семпрония отозвали с Сицилии. Рим приказал Семпронию отложить операцию по вторжению в Африку с Сицилии, вернуться в Италию и отправиться на помощь Сципиону в долину реки По.
Существуют две версии, связанные с отправкой армии Семпрония с Сицилии в Аримин. Согласно Полибию, Семпроний заставил воинов дать клятву, что в указанный им день в декабре они встретят его в Аримине, а затем распустил, чтобы они сами добирались до Аримина; сам Семпроний отплыл на корабле. [315] По словам Ливия, Семпроний погрузил армию на корабли и отправил Адриатическим морем в Аримин, а сам выехал следом спустя несколько дней. [316] Версия Полибия не заслуживает доверия, и ее не следует принимать во внимание. Между Лилибеем и Аримином более восьмисот миль по суше. Если бы армия двигалась со скоростью 18 миль в день, отдыхая целый день один раз в неделю, то ей понадобилось бы более сорока дней, чтобы дойти до Аримина, причем в пути ей еще надо было каким-то образом добывать продовольствие. От Аримина до Треббии еще 200 миль, или шестнадцать дней пути, включая отдых. В целом переход занял бы порядка двух месяцев, и армия Семпрония появилась бы через три недели после сражения с Ганнибалом.
Версия Ливия выглядит более правдоподобной. Армия Семпрония на Сицилии включала 20 тысяч пеших воинов, 2000 всадников и 160 боевых кораблей. Кроме того, в его распоряжении наверняка было несколько сотен транспортных кораблей для вторжения в Африку. К примеру, у Сципиона Африканского было 400 транспортных кораблей для вторжения, а его армия была ненамного больше армии Семпрония. Обычное римское торговое судно того времени могло легко перевезти 80 тонн. Каждый транспортный корабль Сципиона взял на борт 384 воина с вооружением (40 тонн) и запасом продовольствия и воды (40 тонн). [317] Сципиону потребовалось всего 55 кораблей, чтобы перевезти свою армию. Лошадей перевозили на специально оборудованных судах, со стойлами и сходнями; на одно судно помещалось 50 лошадей. Для перевозки лошадей Семпронию потребовалось 40 судов. [318] Таким образом, Семпронию понадобилось менее 100 транспортных судов, чтобы перебросить армию в Аримин.
|
|
|
Расстояние между Лилибеем и Аримином по морю составляет почти 900 миль. Идя день и ночь под парусом со скоростью пять узлов, транспортные суда могли пройти 120 миль в день. Добавив стоянку каждые два дня для того, чтобы пополнить запасы воды и продовольствия, получим, что армия Семпрония могла прибыть в Аримин через двенадцать-четырнадцать дней. Добавим день-другой на разгрузку и сбор армии перед походом, во время похода день отдыха каждые семь дней и получим, что Семпроний подошел к лагерю Сципиона на Треббии примерно через шестнадцать дней. Таким образом, весь путь с Сицилии до Треббии занял бы ориентировочно тридцать дней, то есть в этом случае потребовалось бы примерно в два раза меньше времени, чем если бы армия добиралась с Сицилии до Треббии по суше. Морской переход в зимних условиях чреват опасностями из-за штормов, сильного ветра и мерзкой погоды, но Семпроний решил рискнуть. Семпроний взял с собой всего десять боевых кораблей, оставив остальные для защиты Сицилии и италийского побережья от набегов карфагенян. Если, согласно Ливию и Полибию, Семпроний получил приказ немедленно отправляться на помощь Сципиону, как только в начале ноября стало известно о появлении Ганнибала в Италии, то только морской переход мог позволить ему прибыть на берега Треббии в первой половине декабря, до сражения с Ганнибалом.
|
|
|
Битва при Треббии
22—23 декабря 218 года до н. э
После победы при Тицине армия Ганнибала увеличилась до 40 тысяч воинов за счет 9000 галльских пеших воинов и 5000 всадников, пожелавших перейти на сторону победителя. [319] Однако накормить такую огромную армию — дело весьма непростое, особенно в зимних условиях, и Ганнибал начал испытывать нехватку продовольствия. Он решил напасть на зернохранилище в Кластидии (современный город Кастеджо) в шести милях к югу от По, когда появилась возможность захватить город благодаря предательству начальника гарнизона, некоего брундизийца Дасия. Костяк гарнизона составляли воины из Калабрии. [320] Дасий сдал город и гарнизон Ганнибалу.
Римляне, вероятно, были потрясены этим предательством, поскольку Брундизий был не только союзником, но и одной из латинских колоний, которую Рим рассматривал как источник людских ресурсов и продовольствия. [321] Если предатель являлся выразителем чувств жителей Брундизия, то Рим, скорее всего, ждали тяжелые времена, когда война переместится в Южную Италию. Антиримские настроения, возможно, были результатом длительных усилий карфагенян, стремившихся подорвать у жителей италийского побережья веру в Рим, усилий, которые окупились впоследствии, когда в этой области Ганнибалу была оказана серьезная поддержка. [322]
Сципион все еще страдал от ран, когда в начале декабря в лагерь прибыл Семпроний. Вскоре после этого Ганнибал, опять испытывая проблемы с продовольствием, напал на группу галльских племен, населявших территорию между По и Треббией, которые он подозревал в предательстве, и опустошил их поля. Вожди племен обратились к римлянам с просьбой о помощи. Сципион отговаривал вмешиваться в их дела, но Семпроний, согласно Полибию, «только и ждал возможности, чтобы нанести удар». Семпроний отправил большую часть конницы, находившейся непосредственно под его командованием, и 1000 копьеметателей против карфагенских налетчиков, но едва те завидели римлян, как бросились в лагерь. Римляне тоже вернулись в лагерь, но Семпроний опять отправил их обратно. В течение двух дней карфагеняне совершали налеты на поля, подвергались нападениям и отступали в лагерь. Ганнибал не был готов вступить в решающее сражение и, чтобы положить конец этой истории, отозвал фуражиров. Семпроний торжествовал. Он расценивал это как победу, и больше всего он радовался, что победа завоевана римской конницей, которая потерпела поражение при Тицине. [323] И Полибий, и Ливий изображают дело так, будто в римском лагере шел спор между Сципионом и Семпронием относительно сражения с Ганнибалом. Сципион был решительно против сражения, утверждая, что римляне ничего не добьются, если сейчас вступят в бой с Ганнибалом. Легионеры еще не пришли в себя: Сципиона — после поражения при Тицине, Семпрония — после длительного, тяжелого марша из Аримина. Необходимо отойти на зимние квартиры, чтобы люди могли отдохнуть, где было бы проще заняться обучением неопытных воинов Сципиона. Кроме того, Сципион понимал, что зимой перед Ганнибалом особенно остро встанет продовольственный вопрос, он особенно активно займется опустошением территории, что отвратит от него галлов, которых он пытается привлечь на свою сторону. Между галлами и карфагенянами нет никаких связей, кроме личного интереса. Если Ганнибал перейдет к обороне, то галлы просто разойдутся по домам. По словам Полибия, Семпроний согласился с доводами Сципиона, но, побуждаемый честолюбием и будучи весьма самоуверенным, он спешил сразиться до того, как Сципион сумеет принять активное участие в борьбе, а новые консулы возьмут власть в свои руки. Семпроний руководствовался не общими, а корыстными интересами. [324]
|
|
|
Следует помнить, что Полибий был близок к Сципионам, и его резкие слова в адрес Семпрония, возможно, являются попыткой избавить Сципиона от обвинений в поражении при Тицине, которые были склонны приписывать ему в Риме. Ганнибал стремился вступить в сражение по тем же причинам, по каким Сципион стремился избежать его. У Ганнибала были проблемы с продовольствием. Он понимал, что сейчас будет сражаться с необученными новобранцами, и опасался, что галлы разойдутся по домам, если он не нападет на римлян. [325] К тому же Сципион, еще не вылечившийся от ран, не сможет принять участия в сражении. В свою очередь, Ливий резко высказывается в адрес Сципиона, заявляя, что «у него болен рассудок, а не тело. Одно только воспоминание о ране заставляет его отказаться от мысли о крови и сражении». [326]
|
|
|
Все исследования сражений Ганнибала демонстрируют простую, но важную истину: в древности победа и поражение в огромной степени зависели от ландшафта и его тактического использования. Ганнибал, как позже было сказано о Наполеоне Бонапарте, обладал coup d'oeil (быстрый взгляд), то есть умел быстро оценивать местность и использовать ее в своих интересах. Примером может служить битва при Требии. Изучив местность между лагерями, своим и противника, Ганнибал нашел необходимый участок земли. «Между карфагенским лагерем и рекою протекал ручей с высокими берегами, поросшими болотной травой и диким кустарником. Там можно было укрыть даже всадников». [327] Планируя заманить в засаду римлян на открытой равнине, Ганнибал взял на вооружение опыт римлян в борьбе с галлами. Как правило, галлы устраивали засаду в густом лесу, и римские командующие, памятуя об этом, принимали особые меры предосторожности. [328] На открытой равнине римляне утратят бдительность, и этим собирался воспользоваться Ганнибал.
Вернувшись в лагерь после рекогносцировки, Ганнибал вызвал младшего брата Магона, велел ему отобрать для засады сто пеших воинов и сто всадников и вечером всем явиться к нему. Когда все собрались, Ганнибал изложил свой план и приказал каждому из них отобрать из своих подразделений еще по девять человек, которых они считают лучшими. Таким образом, он собрал элитную ударную силу из тысячи всадников и тысячи пеших воинов. Командование этим отрядом Ганнибал поручил своему брату Магону. Ночью отряд Магона занял позицию под высоким берегом. Когда рассвело, римляне, оглядев из лагеря расстилавшуюся под ними равнину, не увидели на ней вражеских войск.
И Ливий, и Полибий пишут, что у Магона были нумидийские всадники, но есть серьезные причины усомниться в их словах. Нумидийская конница была легкой конницей. Всадники ездили на лошадях без седла и даже без сбруи и были вооружены дротиками. Сильной стороной была маневренность, а не нанесение ударов, и не было обычая везти на поле боя в качестве пассажиров пеших воинов. А вот тяжелая испанская конница, вооруженная фалькатой и копьем, специализировалась на нанесении смертоносных ударов в ближнем бою и имела обычай доставлять пеших воинов на поле боя. Так что, скорее всего, в засаде находились испанские, а не нумидийские всадники.
|
|
|
Был день зимнего солнцестояния, 22 или 23 декабря, и «шел снег, а близость рек и болот делала стужу особенно жестокой». [329] Ганнибал, поставив ловушку, надеялся заманить в нее Семпрония.
Перед рассветом Ганнибал отдал приказ нумидийской коннице перейти через Треббию и напасть на римский лагерь. Застав римлян врасплох, они окружили лагерь и забросали караульных дротиками. Разбудив римлян, нумидийцы стали медленно отступать, перешли через реку, пытаясь заманить противника на другую сторону реки, где в засаде с ночи ждал Магон. Семпроний попался на удочку. Он построил несколько конных отрядов и приказал преследовать нумидийцев, а следом отправил «шесть тысяч пеших воинов, вооруженных копьями». [330] Семпроний вывел всю армию на бой с Ганнибалом. Между римлянами и Ганнибалом была вздувшаяся, стремительно бегущая река Треббия. Было холодное, серое декабрьское утро. Шел снег. Ганнибал выбрал поле боя на своей стороне реки. Если римляне стремились вступить в бой, им сначала требовалось перебраться через реку.
|
|
|
