Таджикистан

Таджикистан – самая маленькая страна Средней Азии во всех смыслах этого слова. Наименьшая территория, больше половины которой занимают труднопроходимые горы; наименьший ВВП на человека – всего 1010 долларов в год, меньше чем в Танзании [547]; наименьший объем экспорта – всего около 1 млрд долларов (из 7 млрд ВВП, чуть больше Косово, и на 1 млрд меньше, чем у Конго)[548]. Таджикистан – это также страна с рекордным для бывшего СССР приростом населения: несмотря на то что в среднем в десятые годы XXI века ВВП Таджикистана рос на 7 % в год, подушевой ВВП за то же время упал с 1, 1 тыс. долларов до нынешних восьмисот[549]. Это единственная страна на постсоветском пространстве, которая в 1990-е годы пережила полномасштабную гражданскую войну, разрушившую и без того не особо сильную экономику и закончившуюся абсолютизацией власти одного из самых тоталитарных режимов на территории бывшего СССР, оперирующего в большой степени постсоветскими экономическими методами.

Международная экономика Таджикистана строится почти полностью на экспорте алюминия (в том числе производимого и за счет импорта глинозема и его переработки) – он составляет 60 % экспорта [550]. Достаточно сказать, что вторую строчку в экспорте с 15 % занимает хлопок (об этом рынке мы уже говорили применительно к Узбекистану), а третью, с 5 % – орехи и курага [551]. Гидроэнергетика, которая могла бы стать существенной отраслью экономики и вносить значительный вклад в торговый баланс, из-за недостатка инвестиций не развивается должным образом, впрочем, так же, как и все остальные отрасли промышленности. Более того, в стране недостаток электроэнергии в зимнее время превышает 20 % потребности [552].

Из-за отсутствия прогресса во внутреннем производстве Таджикистан вынужден (даже при нижайшем уровне индивидуального потребления) импортировать более чем на 3 млрд долларов в год [553]. Торговый дефицит, превышающий 2 млрд долларов, или 28 % ВВП[554], покрывается за счет высокого положительного сальдо счета финансовых операций, которое, как и у Кыргызстана, создают трудовые мигранты своими переводами «домой». По некоторым данным, Таджикистан «экспортировал» около 20 % своего населения в основном в Россию, получая за «поставленный товар» только из России не менее 36 % своего ВВП ежегодно: в 2014 году объем переводов из России составил 3, 4 млрд долларов [555]. Даже в 2015 году, на фоне примерно 20 % падения числа мигрантов из Таджикистана в России и сокращения уже в 1 квартале на 40 % денежного потока (измеряемого в долларах)[556], валютные доходы Таджикистана от remittances из России составили более 1 млрд долларов и в большой части покрыли торговый дефицит[557].

Россия же является одним из важных торговых партнеров Таджикистана, давая примерно 40 % внешнеторгового товарооборота [558]. Но в торговых отношениях с Таджикистаном доминируют Турция как импортер (около 40 % экспорта Таджикистана) и Китай как экспортер (почти 45 % импорта в Таджикистан)[559].

Таджикистан является единственной страной Средней Азии, к влиянию на которую присматривается Иран – в Таджикистане проживает более 100 тыс. мусульман-шиитов, в малонаселенной Горно-Бадахшанской области, занимающей значительную часть страны, их большинство. Именно Иран построил и контролирует трассу Саракс – Бандар Аббас, соединяющую Таджикистан с ближайшими водными торговыми путями, и туннель Анзаб. В 2009 году Иран, Таджикистан и власти Афганистана договорились о строительстве новой дороги через Северный Афганистан, от Душанбе до Тегерана. Строить дорогу должен Иран. Однако действует Иран медленно и осторожно – всё же большинство населения Таджикистана – сунниты, общей границы у стран нет, зато у Таджикистана есть общая граница с Афганистаном, в котором проживает не меньше этнических таджиков, чем в самом Таджикистане.

Перспективы развития ситуации в Таджикистане очень туманны, в том числе и в первую очередь как раз из-за соседства с Афганистаном. В горном Бадахшане с афганской стороны активно действуют талибы, некоторые источники говорят об их контроле над 80 % области. В самом Таджикистане тоталитарный режим не может не только контролировать всю территорию, но и «пропускает» процессы организации массовых милитаризованных акций – последние серьезные столкновения проходили в 2010 и 2011 годах. Власти в Таджикистане нужна военная защита, и она получает обещание ее от России: Таджикистан (как и Казахстан, и Киргизия, но для них это скорее формальное членство) входит в ОДКБ, в Таджикистане размещена российская военная база и системы наблюдения, более 7000 российских военнослужащих участвуют в охране границы с Афганистаном и де-факто являются силой, готовой участвовать в подавлении антиправительственных выступлений.

Российская мотивация в ее военной экспансии в Таджикистане понятна и разделяется всеми крупными игроками – граница с Афганистаном является бутылочным горлом на пути практически бесконтрольного в других местах трафика наркотиков, оружия и радикального ислама. Столь же понятно и российское нежелание экономической экспансии в Таджикистан – в нынешней ситуации у России нет средств, зато слишком много проблем для того, чтобы заниматься небольшим бесперспективным рынком.

Экономика Таджикистана интересует Китай. Пока Москва идет только на упрощение режима работы таджикских гастарбайтеров и отмену таможенных пошлин на поставку топлива, и в теории обсуждает инвестиции, запрашивая, по словам таджикских политиков, всё более комфортные условия и гарантии, Пекин дает Душанбе в долг и создает бизнесы, отмечая большую легкость и надежность в работе с Душанбе, чем с Бишкеком. Китайским банкам принадлежит более 40 % всего внешнего долга Таджикистана [560]. 70 % добычи золота в Таджикистане производится компанией, 75 % в которой принадлежит Китаю [561]. Замминистра финансов Таджикистана в 2014 году заявил, что руководство Китая обещает инвестировать в страну 6 млрд долларов за 5 лет – это примерно по 20 % ВВП в год, только этих инвестиций было бы достаточно чтобы Таджикистан стал страной с высоким уровнем инвестирования в экономику [562]. Однако точных цифр о реально произведенных инвестициях нет. Президент Эмомали Рахмон заявил в середине 2019 года о 2, 6 млрд долларов китайских инвестиций в страну – вероятно, планы не выполняются [563].

Китай, видимо, интересуется Таджикистаном как транзитной страной на линиях Туркменистан – Китай и Афганистан – Китай, возможно, видит роль Таджикистана в Южном Шелковом Пути. Китай уже направляет в Таджикистан своих рабочих и менеджеров – на китайских предприятиях работают в основном китайцы. Китай же анонсировал строительство газопровода из Туркменистана через Таджикистан в сторону Китая: это будет четвертая ветка магистрали «Средняя Азия – Китай», мощностью 25 bcm. Таджикская сторона надеется, что Китай, являющийся 100 % конструктором, строителем и спонсором этого газопровода, построит еще и железную дорогу вдоль ветки, а Туркменистан будет поставлять по этому газопроводу газ и Таджикистану, который крайне нуждается в природном газе для производства. Так или иначе, если разговор о 6 млрд начнет воплощаться в жизнь, это очевидно будет сигналом о готовности и намерении Китая перехватить у России и политическую инициативу. Действительно, Китаю не составит труда заменить Россию в военном смысле. С другой стороны, нищий Таджикистан даже с 7000 российских солдат долго не сможет быть стабильным, и кроме Китая надеяться ему больше не на кого.