Отграничение террористического акта от бандитизма, пиратства и диверсии

На фоне роста преступлений террористического характера нередко одни и те же события оцениваются и как террористический акт и как бандитизм, а в СМИ такие понятия, как «терроризм» и «бандитизм» в основном употребляются в качестве взаимозаменяемых слов-синонимов. Однако такого рода отождествления представляют собой серьезную юридическую неточность, поскольку, согласно уголовному законодательству ряда стран, признаки таких деяний, как террористический акт и бандитизм представляют собой самостоятельные составы преступлений.

В частности, в российском Уголовном кодексе сопоставление составов террористического акта и бандитизма показывает, что между ними обнаруживается больше различий, чем сходства, как по объективным, так и по субъективным признакам состава. Если террористический акт объективно выражается в совершении взрыва, поджога и иных общеопасных действий, могущих повлечь неопределенное количество случайных жертв, то бандитизм выражается в создании банды, руководстве бандой, участии в банде или в совершаемых ею нападениях, а жертвами бандитизма становятся те, на кого непосредственно направлены акты насилия, их количество находится в прямой зависимости от конкретных насильственных действий банды, т.е. в той или иной мере определено деятельностью самой банды.

При совершении бандитизма виновные вступают в непосредственное соприкосновение с потерпевшими, тогда как при актах терроризма потерпевшие дистанцированы от виновных. Цель бандитизма нападение на граждан и организации, тогда как целью теракта сами по себе насильственные действия не являются, они служат средством достижения целей, устрашения населения и оказания воздействия на принятие решений.

Если участники банды достигают своих целей в ходе самих нападений за счет своих действий, то террористы достигают своих целей на фоне создания обстановки страха за счет действий третьих лиц (органов государственной власти, управления и т.д.), на которых и призваны оказать воздействие устрашающие население общеопасные действия.

Обстановка страха в том или ином населенном пункте может возникнуть и в результате действий какой-либо дерзкой банды, но это страх возникающий постфактум, без намерения его создать и использовать в своих целях, тогда как действия террористов направлены именно на создание обстановки страха среди населения и использование этого обстоятельства в достижении других далеко идущих целей.

Таким образом, если бандитизм завершается актом насилия, то теракт только с этого начинается. Поэтому бандитизм не только невозможно отождествлять с террористическим актом, но и вообще невозможно отнести к преступлениям террористического характера, каким бы тяжким ни было преступление и какой бы общественный резонанс оно не получило, действия участников банды не могут быть квалифицированы как террористические, если совершенные в ходе данного преступления насильственные действия были конечной целью, а обстановка страха возникла не зависимо от намерений лиц, их совершивших.

Вопрос о соотношении теракта и пиратства обычно возникает перед исследователями, занимающимися проблемами безопасности морского судоходства, однако в их научных работах либо вообще не проводится разграничения между этими преступлениями, либо проводятся по второстепенным признакам.

Исследуя проблему пиратства, И.И. Карпец задается вопросом: правомерно ли считать пиратством бомбардировку и обстрел? И далее дает следующий ответ: «Традиционное понятие пиратства связано с захватом людей, захватом имущества и т.д., т.е. извлечением выгоды. Чего достигает «пират», когда обстреливает корабль либо путем налета с воздуха уничтожает корабль или людей? Сходство с пиратством лишь в одном: действия совершаются в открытом море. На этом сходство кончается. По традиции такие действия называются пиратством, однако представляется, что в подобных случаях есть основания для иной квалификации. Действия преступников, уничтожающих корабль и людей, на нем находящихся, путем налета с воздуха, скорее сходны с действиями террористов».

Соглашаясь с И.И. Карпецом, что такие действия трудно назвать пиратством, В.П. Емельянов не согласен с тем, что они сходны с действиями террористов. Для террористов любые акты насилия имеют особый смысл, террористы ничего не совершают «просто так» без намерения «обнародовать» свои действия и оказать психологическое давление на общественность или властные структуры. Поэтому действия преступников, уничтожающих корабль и находящихся на нем людей путем налета с воздуха или иным путем, которые не преследуют ни цели извлечения материальной или другой выгоды, ни цели понуждения к принятию какого-либо решения, если они совершены не военнослужащими какого-либо государства, а частными лицами, скорее всего сходны с действиями бандитов и должны квалифицироваться как акты международного бандитизма. Если же они совершены военнослужащими того или иного государства, то подлежат квалификации как акты агрессии.

Насильственные действия при теракте сопряжены с воздействием на третьих лиц в целях понуждения их к выгодному для виновных поведению, тогда как при пиратстве виновные не рассчитывают на определенное поведение какой-либо третьей стороны, а достигают поставленных целей своими силами и средствами непосредственно в ходе самих актов насилия.

По ряду объективных признаков теракт обнаруживает много сходства с диверсией. Согласно ст. 281 УК РФ диверсией признается совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации.

В этой связи возникает необходимость в детальном отграничении теракта от диверсии. Их основные различия заключаются в следующем: во-первых, если диверсия, объективно выражается лишь в совершении взрывов, поджогов и иных общеопасных действий, то теракт подобными действиями не исчерпывается и включает в себя также угрозу таковыми, а если рассматривать теракт как явление в самом широком смысле, то сюда можно включить и иные насильственные действия (убийства, похищения людей и т.д.) и угрозы их совершением; во-вторых, если при совершении диверсии действия виновных направлены на само причинение того или иного вреда (разрушение или повреждение предприятий, зданий, сооружений, объектов жизнеобеспечения населения, массовые отравления и т.д.), то при совершении теракта - на устрашение населения или его части, создание и поддержание обстановки страха; в-третьих, целью диверсионных актов является ослабление государства, подрыв его экономической безопасности и обороноспособности, дестабилизация деятельности государственных органов или общественно-политической обстановки, тогда как цели актов терроризма состоят в оказании воздействия на принятие какого либо решения либо отказ от него; в-четвертых, диверсанты действуют тайно и не афишируют свою деятельность, тогда как террористы обычно действуют открыто, демонстративно, с предъявлением своих требований и амбиций.