Корректировка экономических реформ

11 сентября 1998 г. главой правительства был назначен известный ученый-международник и политический деятель с огромным опытом работы Е. Примаков. В октябре 1998 г. он сформировал новое правительство. Первым заместителем премьер-министра, отвечавшим за экономическую политику, стал Ю. Маслюков, выдвинутый фракцией КПРФ. В составе нового кабинета ключевые посты заняли первый вице-премьер В. Густов, вице-премьеры В. Булгак, Г. Кулик (от аграриев), В. Матвиенко, а также министр финансов М. Задорнов (от «ЯБЛоко»), министр госимущества Ф. Газизулин, министр экономики А. Шаповальянц, министр иностранных дел И. Иванов, министр обороны И. Сергеев. Его структура была изменена и расширена: образован Президиум правительства. В состав последнего без права участия в голосовании вошли главы девяти межрегиональных ассоциаций экономического взаимодействия, в том числе авторитетные руководители ассоциации Центральной России, Северо-Западного региона, республик Северного Кавказа и других. Таким образом, особенность данного правительства состояла в том, что в него, с одной стороны, вошли номенклатурные управленцы, а с другой – представители некоторых ведущих партий и думских фракций, в том числе, от левой оппозиции. Это было по существу первое коалиционное правительство, пользующееся поддержкой в Государственной Думе и Совете Федерации. В печати, в зависимости от политических ориентаций авторов, его называли не только коалиционным, но и «красным», «розовым», «прокоммунистическим» и т.д.

Опираясь на некоторые положительные последствия решений, принятых 17 августа 1998 г., правительство Е. Примакова заявило о корректировке курса реформ, монетаристский подход в качестве главного средства экономической стабилизации оно отвергло. Была декларирована необходимость повышения роли государства, прежде всего, в экономической сфере и в борьбе с коррупцией, усиления социальной защиты населения и осуществления общего курса реформ в интересах всего общества. Такие заявления вызвали понимание и одобрение большей части общества. Но главное, чего удалось добиться правительству Е. Примакова, - это достижение существенного перелома в самом характере государственной стратегии реформирования российского общества, что наиболее отчетливо нашло свое выражение в трех основных направлениях правительственной деятельности. Это целенаправленный поиск и нахождение компромисса и согласия в обществе, достижение консенсуса между различными политическими силами страны, в том числе и с коммунистами; определение основного содержания и главных принципов политики: достижение стабилизации и продвижение страны к качественно новой общественной системе, названной премьером конвергентной, и становление которой предполагает усиление регулирующей роли государства, введение более жесткого государственного регулирования рынка, социальной сферы и других подсистем такой системы, а также последовательную борьбу против криминализации экономики с привлечением правоохранительных органов и др.; осуществление административного регулирования валютного рынка под руководством Центрального Банка, ограничение денежной эмиссии, введение государственной монополии на некоторые виды алкогольной продукции (крепостью свыше 28 градусов), реструктуризации долгов ГКО-ОФЗ, недопущения ареста зарубежных активов российских банков и др.

Консенсус - метод принятия управленческих решений на основе общего согласия и отсутствие принципиальных возражений у большинства заинтересованных лиц. Конвергенция - процесс постепенного сближения противоположных социальных систем (общностей).

Среди антикризисных мер, намеченных правительством, следует также отметить составление фактически первого реального бюджета, в котором доходы превышали расходы, повышение подоходного налога на граждан при одновременном снижении налогообложения производственных инвестиций и других налогов, сковывавших развитие отечественной экономики, ужесточение контроля за деятельностью экспортеров, осуществление ряда других антикризисных мер, которые в той или иной мере, как отмечалось, были декларированы еще правительствами В. Черномырдина и С. Кириенко. На основании распоряжения Президента РФ от 25 января 1999 г. уже 27 января того же года Россия подписала Международную Конвенцию об уголовной ответственности за коррупцию, принятую в ноябре 1998 г. в Страсбурге и открытую для подписания в январе 1999 г. Были начаты переговоры с «Лондонским клубом» относительно возможных схем реструктуризации внешнего долга России.

Первые мероприятия нового правительства также предусматривали активную государственную поддержку отечественной промышленности, нормализацию финансового положения, и в этой связи введение до 17 ноября 1998 г. моратория на погашение и реструктуризацию долгов по ГКО-ОФЗ, стабилизацию курса валюты. Был принят Закон о разделе продукции, создававший правовую основу для привлечения иностранных инвестиций в сферу добычи полезных ископаемых. В связи с декларированием правительственной политики обратили на себя внимание и первые заявления некоторых новых министров о государственной поддержке ВПК, управляемой денежной эмиссии, просчетах и ошибках нечестно проведенной, по их мнению, приватизации и целесообразности национализации, хотя само правительство официально не выступало за пересмотр и передел собственности. Такие заявления вызывали плохо скрываемое недовольство в «верхних эшелонах» президентской администрации, власти, а также со стороны некоторых олигархов.

В первой половине 1999 г. антикризисная деятельность правительства дала некоторые позитивные результаты. Так, уже в первом квартале того же года снизились темпы роста инфляции, за первые шесть месяцев указанного года выросла экономика на 1,5% по сравнению с тем же периодом 1998 г., благодаря принятым мерам достигнуто положительное активное сальдо, увеличился экспорт нефти, угля, алюминия, меди, лесоматериалов и др. Это создавало предпосылки для увеличения долларовых запасов страны. Осуществлялись и другие меры по улучшению положения в бюджетной сфере: вырабатывались условия реструктуризации ГКО-ОФЗ, правительство отказалось от валютного коридора, в 1999 г. обеспечивался переход к новой денежной политике и т.д. Выплаты по внешнему долгу производились в основном за счет валютных резервов ЦБР. С введением с 1 января 1999 г. европейскими странами единой валюты «евро» последний осуществил фиксацию курса национальной валюты к евро и стал осуществлять расчетно-платежные и финансовые операции с евро. Однако положение в социально-экономической сфере продолжало оставаться сложным. Все еще сказывались последствия финансового кризиса августа 1998 г., накладывавшиеся на общую кризисную ситуацию в стране. Правительственные решения по усилению социальной защищенности или вовсе не реализовывались или выполнялись не в полном объеме. В результате падали доходы населения, увеличивалось число трудовых конфликтов, хотя они и не перерастали в общероссийские и широкомасштабные социальные протесты. Но даже и в этих условиях многие аналитики в то время считали, что правительство Е. Примакова добилось некоторых позитивных результатов в стабилизации ситуации, создании предпосылок, способствующих преодолению экономического кризиса. Тем не менее, через восемь месяцев, 12 мая 1999 г. и это так называемое антикризисное правительство во главе с Е. Примаковым, ставшим за короткий срок самым популярным и влиятельным политиком в стране, было отправлено в отставку. Тем самым Кремль допустил, на наш взгляд, очевидную ошибку. Чем объяснить, что Е. Примаков, которому доверяла фактически вся страна, был «уволен»? Ведь Б. Ельцин называл его «самым сильным, самым надежным премьером, которого поддерживает президент, поддерживает правительство, поддерживает Государственная Дума, поддерживают региональные власти на местах». Причины отставки Е. Примакова многоплановые. Отметим наиболее существенные из них. Первый комплекс причин, с точки зрения формального подхода к деятельности правительства, связан с экономическими результатами, достигнутыми правительством. Б. Ельцин был неудовлетворен медлительностью и итогами экономических преобразований. В мае 1999 г., когда отправляли премьер-министра в отставку, он утверждал, что правительство не преуспело в экономической сфере. Действительно, как отмечалось, несмотря на некоторые позитивные сдвиги в экономике, положение в этой сфере вызывало недовольство со стороны главы государства. Произошло сокращение золотовалютных резервов Центрального Банка, в сложившихся экономических условиях имело место очередное кризисное падение доходов населения, доля заработной платы в доходах последней и в ВВП упала с 48% в 1998 г. до 42% в 1999 г., увеличилась доля населения с денежным доходом на душу населения ниже прожиточного минимума. Как следствие этих негативных процессов в январе 1999 г. в двадцать раз увеличилось число трудовых конфликтов.

Второй комплекс причин порожден субъективным фактором, стремлением нового премьера к самостоятельной позиции. Е. Примаков не был «президентским» премьером, а также сторонником «гайдаровских реформ», распада СССР, Беловежских соглашений. И свою точку зрения на эти вопросы он не скрывал. Премьер-министр постепенно обретал все большую самостоятельность в решении многих вопросов, в том числе в отношении формирования правительства. В отличие от прежних премьер-министров он не зависел от президентской администрации, в структуре которой существовало финансово-бюджетное управление, где вырабатывались основы финансовой политики, а фактически стратегия и тактика экономической политики правительства. К тому же порой его политическая линия не совпадала с президентской. Все это вызывало нескрываемое раздражение у Б. Ельцина и его ближайшего окружения. В книге «Президентский марафон» Б. Ельцин, объясняя причины отставки Е. Примакова, указывает также на то, что премьер-министр стал «раздражающим фактором» для огромной части бизнеса, СМИ, для многих политиков и думских фракций. Более того, премьер-министр якобы консолидировал вокруг себя «антирыночные, антилиберальные силы» и даже стал наступать на свободу слова. Поэтому дальнейшее пребывание Е. Примакова у власти, по мнению Б. Ельцина, грозило обществу расколом на два враждующих лагеря. Не вступая в полемику по существу этих обвинений в адрес премьер-министра, тем не менее отметим, что вряд ли такая точка зрения является достаточно корректной, ибо положение в стране в целом все же улучшалось, а доверие россиян к правительству и лично к Е. Примакову укреплялось. Скорее всего, причины отставки Е. Примакова следует искать в другой плоскости, в том числе в растущем конформизме политического курса и нового кабинета министров, в стремлении оттеснить от государственных механизмов некоторых влиятельных олигархов и уменьшить их влияние на принятие управленческих решений.

Третий комплекс причин связан с мучительным поиском Б. Ельциным политика, который стал бы его преемником, сохранил бы преемственность власти и президентского курса. Но главное в этом поиске все же состояло в том, кому после своего ухода Б. Ельцин мог доверить свою судьбу и «одомашненную семью» из того узкого круга лиц, близких Президенту, которые обеспечивали в период его второго срока президентского правления активную поддержку. В таком качестве назывались в свое время А. Чубайс, Б. Немцов, В. Черномырдин, С. Кириенко. Но низвержение двух последних свидетельствовало о том, что процесс поиска приемлемой кандидатуры не завершился, что Б. Ельцин еще не определился со своим преемником. Когда политический режим оказался в сложном положении, а Е. Примаков только приступил к исполнению обязанностей премьера, Б. Ельцин дал ему понять, что он мыслит его на самом высшем посту в государстве. Но, скорее всего, эта тема в разговоре с новым премьером была продиктована сложившейся ситуацией и тактическими соображениями, и Б. Ельцин вряд ли готов был поделиться с ним своей властью.

На роль наследника, если рассматривать эту проблему с позиции Президента и его «одомашненной семьи», Е. Примаков никак не подходил. Во-первых, новый премьер был, как отмечалось, самостоятелен, тактичен и умен, опирался на растущую поддержку россиян и становился в стране все более популярным, что вызывало определенное раздражение со стороны Президента, который не любил успехов других политиков. Во-вторых, в Кремле считали, что новый премьер блокируется с депутатами-коммунистами, постоянно выступавшими против ельцинского режима. Они инициировали процедуру импичмента Президента, выдвинув против него в Думе официальные обвинения. В-третьих, некоторые действия Е. Примакова – назначение бывшего своего заместителя по Службе внешней разведке Г. Рапота генеральным директором компании «Росвооружение», попытки пресечения злоупотреблений со стороны некоторых влиятельных олигархов и др. вызвали недовольство в президентском окружении. В последнем считали, что Е. Примаков реальный претендент на победу на следующих президентских выборах и в этих целях он якобы пытался «развернуть» финансовый поток, получаемый от торговли оружием, на будущую президентскую кампанию. Не остался незамеченным и упор Е. Примакова на достижение консенсуса с основными общественно-политическими силами. Указывалось на возможность объединения премьера с Ю. Лужковым, а также установление контроля в ведущих секторах экономики и укреплении позиции во властных структурах. Вот почему Б. Ельцин под влиянием своего окружения отказался от ставки на Е. Примакова. Выбор пал на С. Степашина, бывшего руководителя Федеральной службы безопасности, министра юстиции и министра внутренних дел. В отличие от Е. Примакова С. Степашин был «президентским» премьером. Но его премьерство, несмотря на некоторые успешные действия в социально-экономической и международной сфере, продолжалось 83 дня. Уже 9 августа того же 1999 г. С. Степашин и его кабинет были отправлены Б. Ельциным в отставку. Его сменил В. Путин, руководитель ФСБ и секретарь Совета Безопасности РФ. Начался очередной этап постсоциалистической модернизации российского общества, закрепивший некоторые позитивные начинания Е. Примакова. «Министерская чехарда», как отмечалось, отражала глубинный политический кризис в стране, который особенно отчетливо проявился в ходе изнурительных и крайне ожесточенных по своим формам и методам борьбы избирательных кампаний.

Первый состоит в том, что реформы 90-х годов ХХ века, их дальнейшее развитие коренным образом изменили экономическое положение страны, характер целей и функций российских предприятий, представлявших собой теперь качественно иную категорию хозяйствовавших субъектов, масштабы и программы правительственных мер, направленных на социальную защищенность граждан. В этот период было окончательно покончено с плановой социалистической системой командного управления экономикой. К середине 1999 г. Россия подошла после семи с половиной лет трудных реформ. За эти годы граждане получили свободу, был предотвращен распад России, остановлен надвигавшийся хаос, вызванный перестройкой и «шоковой терапией», развеян призрак гражданской войны. Складывался механизм реформаторской деятельности, включавший создание правовой базы реформ и повышения роли экономических методов управления в сочетании с административными. Были заложены конституционные основы правового государства, рыночной экономики. Появились рынки товаров, услуг, труда, капиталов, собственности и другие. Укрепились позиции частного сектора в экономике. В целом, несмотря на кризис, экономическое развитие стало в большей степени предсказуемым.

Второй вывод заключается в том, что развитие реформ не могло не повлечь за собой ряд отрицательных социально-экономических последствий, в результате чего социально-экономическая и политическая ситуация продолжала оставаться сложной. За годы дальнейшего развития реформ произошло падение производства во многих отраслях производства. Так и не началась структурная перестройка в пользу наукоемкой промышленности. Были допущены серьезные просчеты в осуществлении приватизации. Развивались процессы передела собственности, ее концентрации и монополизации и криминализации экономики. Была не отработана система управления государственной собственностью. Выросли проблемы в аграрном секторе, в целом положение здесь продолжало ухудшаться. Имели место неконтролируемый вывоз стратегического сырья и бегство капиталов за границу. Уровень жизни снизился. Все это привело к тому, что значительная часть населения оказалась за чертой бедности. Групповые интересы в обществе стали преобладать в ущерб государственным интересам. Финансовые «пирамиды», в том числе на государственном уровне, коррупциязахлестнули властные структуры. Коррупция - преступление, заключающееся в прямом использовании должностным лицом прав, предоставленных ему по должности, в целях личного обогащения. Коррупцией называют также подкуп должностных лиц, их продажность. Упала собираемость практически всех налогов. Был провален план сбора налога на прибыль, спецналога, средств от приватизации и др. «Черный вторник» 1994 г., банковский кризис 1996 г., кризис финансового рынка 1997-1998 гг., августовский дефолт 1998 г. – все эти и другие кризисные удары по экономике обесценивали все с трудом проводившиеся реформы. С другой стороны, негативные явления в экономике и сокращение государственных расходов в целях сбалансирования бюджета отрицательно сказывались на социальной политике, соответствующих масштабах правительственных мер и программ. В результате бремя реформ падало на социально необеспеченные низы общества».

Наконец, еще один вывод состоит в том, что многие из указанных проблем отражали объективный процесс перехода от планово-социалистического рынка к саморегулируемому капиталистическому. Этот процесс носил вынужденный и вместе с тем противоречивый характер, был нацелен на решение задач, связанных со стабилизацией положения в стране, осуществлением радикальных реформ, оздоровлением в самые сжатые сроки финансовой системы, формированием и последующем развитием всех видов рынков при определенном допущении их регулирования.

Вся политика правящего режима проводилась под лозунгами демократии и рынка. Эти лозунги фактически не оспаривались политическими партиями и движениями, но ставилась под сомнение политика, проводимая постсоветским режимом в связи с этими лозунгами, а также технология осуществления реформ. К тому же процесс развития демократии и стабилизации «нового рынка» пошел по особому пути.

Политический процесс носил сложный и, как уже было сказано, противоречивый, порой альтернативный характер. Он был отмечен глубокими различиями между политическими партиями и силами в понимании политики, проводимой постсоветским режимом, в предпочтении того или иного содержания самой реформаторской деятельности. Эти различия, в свою очередь, отражали более фундаментальные противоречия между правящей властью и оппозиционными силами в борьбе за власть. В таких условиях поиск путей преодоления противоречий, стабилизации экономической и политической систем приобретал первостепенное значение.