Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Лингвистический аспект композиции




Разговор о композиции судебной речи был бы неполным, если б мы не рассмотрели те языковые средства, которые передают мысли оратора, все содержание речи.

Композиция текста в лингвистике понимается как интеграция содержательно-логических и стилистических его элементов. Предметно-логическое построение судебной речи определяет ее лингвистическую структуру: она является сложной композиционно-стилистической организацией, в которой отбор языковых средств осуществляется в соответствии с отчетливо осознаваемой целевой установкой оратора. Эта мысль нашла отражение и в работах юристов. «Между содержанием и формой речи, - писал М.Л. Шифман, - должна быть органическая связь: форма должна гармонировать с содержанием. Нельзя говорить патетически о простых, обыденных вещах; нельзя говорить веселым тоном о трагических событиях; неуместен пафос, когда речь идет о квалификации преступления или при анализе доказательств, но пафос окажется кстати при изложении политически острых, жизненно важных фактов и обстоятельств, особенно в заключительной части речи» [248. С. 100-101].

 

Прием контраста

 

Вступительная часть судебной речи, как правило, обнаруживает не только рассудочное, но и эмоциональное содержание и характеризуется экспрессивностью, представленностью риторических структур.

Начало речи, в котором дается моральная оценка совершенного, обычно строится на приеме контраста, потому что оцениваемое событие раскрывается на фоне каких-либо положительных явлений. Контраст (от франц. contraste - резко выраженная противоположность) - композиционно-стилистический принцип развертывания речи, заключающийся в динамическом противопоставлении двух содержательно-логических (а также структурно-стилистических) планов изложения. Особенно этот прием был характерен для судебных речей советского времени[54]. Рассмотрим несколько примеров:

«Уважаемые судьи! Среди миллионов честных людей вряд ли найдется человек, которого не охватило бы чувство негодования и ненависти к преступникам, осмелившимся убить человека. В сознании честных людей не укладывается мысль о том, что в обществе, где человек широко пользуется конституционным правом на труд, отдых и образование, могут существовать жестокие люди, способные убить или причинить тяжкое телесное повреждение; но, к сожалению, такие люди существуют».

Вступление композиционно распадается на две противоположные по содержанию части: первая раскрывает мировоззрение честных граждан, вторая показывает наличие людей, способных убить. Прием контраста, противопоставления понятий миллионы честных людей - жестокие люди создает определенный эмоциональный настрой и подготавливает слушающих к восприятию оценки доказательств. Второй текст:

«Наша страна / предоставила своим питомцам / все духовные и материальные богатства / для созидательного труда и учебы // И молодежь платит / трудом / м-м / прочно овладевая знаниями // И к глубокому сожалению / у нас есть юноши / которые совершают преступления // Вот глядишь на этих ребят / которые сидят на скамье подсудимых / и / думаешь / разве закрывались перед ними / двери / на хорошие дела // Нет // Тогда в чем же дело // Почему они совершили преступление //»

– также построен на приеме контраста. Основная мысль адвоката - об оценке преступления - выражена в форме размышлений {Вот глядишь на этих ребят / которые сидят на скамье подсудимых / и / думаешь / разве закрывались перед ними / двери / на хорошие дела // Нет), что придает речи разговорную тональность, искренность, привлекает внимание слушающих. Этому способствует и использование однородных членов - сказуемых, выраженных глаголами 2-го лица настоящего времени (глядишь и думаешь), и вопросо-ответных реплик. Следующие вопросительные конструкции Тогда в чем же дело // Почему они совершили преступление, трансформируя логически строгое изложение, оформляют переход к основной части и определяют целевую установку: не оспаривая квалификации преступления, подробно проанализировать причины совершения преступления.

В речах современных судебных ораторов прием контраста также активно участвует в построении вступлений. В следующем примере противопоставление применено для того, чтобы показать особенности дела:

«Уважаемые присяжные заседатели! Рассматриваемое уголовное дело - очень небольшое по объему: все материалы уместились в одном томе; речь идет о событиях одного дня и действиях, совершенных в отношении одного человека. Вместе с тем дело очень сложное в плане собирания доказательств (это было проблемой органов предварительного следствия) и, соответственно, в плане оценки уже собранных доказательств (эту нелегкую задачу предстоит решить вам). В чем заключаются трудности доказывания по данному делу?

Убийство Смирновой Веры Николаевны совершено в так называемых условиях неочевидности… Явление не такое уж редкое, но не только этим объясняется сложность доказывания. Скажем так: убийце повезло с самого начала. С 12 по 15 марта 2002 г. труп Смирновой не был обнаружен.

Таким образом, следственная группа была лишена возможности работать «по горячим следам», но, несмотря на это, смогла собрать доказательства виновности конкретного человека и сделала это в сложнейших условиях достаточно грамотно» [172. С. 269-270].

Еще пример:

«Уважаемые присяжные заседатели! Сегодня мы перешли к очередной стадии процесса - к прениям сторон. После нее вы должны будете ответить на вопросы: 1) имели ли место те деяния, о которых шла речь в судебном заседании; 2) совершил ли их Прокошин; 3) виновен ли он в этом. Как вы понимаете, уважаемые присяжные, наиболее полно картину происшедшего могут обрисовать потерпевший и лицо, посягнувшее на его права. К сожалению, потерпевшие по этому делу Никитин и Богер мертвы, поэтому никакие пояснения дать не могут. Прокошин же, как лицо, заинтересованное в исходе дела, может давать любые показания в обоснование своей линии защиты и не несет за это ответственности. Выходит, тупик?

Нет! Закон позволяет нам восстановить картину трагедии и ответить на вопрос, кто совершил преступления, с помощью представленной нам совокупности доказательств, то есть взаимосвязанных между собой фактов. Именно фактов, а не голословных утверждений, которые не могут быть проверены с помощью других доказательств» [172. С. 315].

Контраст, как видно из приведенных примеров, помогает оттенить второе из противопоставляемых явление.

Сочетание стандарта и экспрессии

В главной части изложение материала ведется в основном путем рассуждения, опровержения и доказательства. Это аргументативный тип изложения; он является главным в тексте судебной речи, так как определяется назначением и убеждающим характером судоговорения, в котором доказательственная сторона приобретает неизмеримо большее значение, чем эмоциональное воздействие, подчиняющееся строгой логике рассуждений. Аргументативному типу изложения присущи логические формы развертывания, отражающие последовательность движения мысли: выдвигается тезис, определяется понятие, устанавливаются логические связи между понятиями. Основной единицей выражения мысли является суждение.

Аргументативные последовательности возможно соотнести с такими структурными частями судебной речи, как «Анализ и оценка доказательств», «Обоснование правовой квалификации содеянного», «Соображения о мере наказания», так как в этих композиционных частях объектом суждения являются такие признаки и действия, которые надо выявить при сопоставлении фактов в причинно-следственном отношении.

Из языковых средств для этого типа изложения характерны клише юридического характера, которые представлены в судебной речи многообразно. Прежде всего это устойчивые фразы, типичные для юридической речи. В них все определено вплоть до лексического состава и порядка слов: предъявлено обвинение, виновность доказана, собраны доказательства. В значительно большей степени используются клише номинативного характера, организованные путем присловной связи. Это глагольно-именные стандарты, основанные на несвободном употреблении глагола, имеющего в составе данной единицы ослабленное лексическое значение; зависимые именные формы имеют более определенное лексическое значение, поэтому более информативны, например: предъявить обвинение, установить отцовство, исследовать доказательства, отбывать наказание, причинить ущерб, передать на поруки, исключить из обвинения, в иске отказать и др.

Довольно часто в глагольных клише предложно-падежная форма требует определяющего компонента, без которого данная конструкция является незавершенной. Определения же придают существительным более узкое значение, уточняют объем выражаемого понятия, например: подать исковое заявление, лишить родительских прав, рассматривать уголовное дело, учинить хулиганские действия, причинить телесные повреждения, совершить аморальный проступок, нести административную ответственность.

Глагольно-именные юридические стандарты характерны для нормативных и процессуальных актов. Их распространенность в судебной речи определяется несколькими факторами. Прежде всего они часто являются терминами, а «в отношении терминов, - писал В.И. Царев, - нужно следовать языку закона» [241. С. 30-32], так как они более точно, чем глагол, называют действие или признак: возместить ущерб (не уплатить), причинить телесные повреждения (не избить). Кроме того, в глагольных клише нередко не только указывается на факт действия, но и выражаются определенные смысловые оттенки: находиться под стражей - значит «быть в заключении», причинить телесные повреждения -«причинить ущерб здоровью» и др. Такие устойчивые единицы, как правило, невозможно заменить глаголом, например: преступить закон, совершить преступление, квалифицировать действия, применить статью.

На основе глагольных стандартов образовались многие именные: похищение личного имущества граждан, угон автотранспортного средства, отсрочка наказания т.д. Это составные термины, лексическая неразложимость которых создается закрепленным за ними юридическим понятием. Среди них нередки конструкции, связанные с выражением оценки действий, состояний, но лишенные экспрессивности, такие, как мягкое наказание, недостойные наследники, вредные последствия, тяжкие последствия и подобные.

Употребляются судебными ораторами и сложные именные построения, которые состоят из трех и более слов: кратковременное расстройство здоровья, лишение родительских прав, особо опасный рецидив и др.

Сравнительный анализ судебных речей дореволюционных русских юристов и известных советских государственных обвинителей и адвокатов показал, что для речей, произнесенных дореволюционными ораторами, юридические клише, как правило, не характерны, так как речи отличались глубоким психологическим анализом.

Клише неравномерно распределяются в речи; их употребление зависит от темы структурно-композиционных частей. Зоной сгущения клишированных единиц выступают микротемы «Анализ и оценка доказательств», «Правовая квалификация преступления», «Соображения о мере наказания». Анализируя обстоятельства дела, оратор называет источники доказательств, правоохранительные органы, преступные действия подсудимого, результат действий; чтобы точно обозначить преступление, использует клише, называющие состав преступления, квалифицирующие признаки. Для выражения мнения о мере наказания необходимы клише, называющие виды наказания. Таким образом, стандарты как бы прикреплены к определенным структурно-композиционным частям судебной речи. Тема ведет к отбору таких языковых средств, которые позволяют наиболее адекватно выразить данное содержание. Клише юридического характера, регулярно используемые в судоговорении, воспринимаются как закономерное, нормативное явление.

Но есть в судебной речи композиционные части (или микротемы), связанные с различными психологическими моментами. Это «Изложение обстоятельств дела», «Характеристика личности подсудимого», «Причины, способствовавшие совершению преступления (или правонарушения)». В них нельзя говорить тем сухим, официальным языком, о котором мы говорили до сих пор. В названных композиционных частях осуществляется эмоциональное воздействие, и для этого нужен совершенно другой тип изложения. Здесь нужна взволнованная, живая, пульсирующая речь, создающая то доверительный тон, то дающая образную меткую оценку, то вызывающая сочувствие к потерпевшим. Все эти качества речи помогут создать представляющие последовательности: повествование и описание.

Повествование - тип изложения, рассказывающий о последовательно развивающихся действиях, событиях, фактах. Основным языковым средством его являются однородные сказуемые, выраженные глаголами прошедшего времени или глаголами настоящего времени в значении прошедшего. Повествование помогает восстановить картину преступления, рассказать об обстоятельствах дела, вскрыть причины и условия, способствовавшие совершению преступления[55]. При изложении обстоятельств дела развертывание мысли осуществляется путем повествования. Повествование может быть как развернутым (в речи прокурора), так и неразвернутым (в речи адвоката), поэтому оно разнообразно по языковым характеристикам. Изложение обстоятельств дела в речи прокурора сочетается с указанием на общественную опасность совершенного деяния, поэтому в данной композиционной части отмечаются эмоционально-риторические структуры.

В защитительной речи это чаще всего краткое, деловое перечисление действий подсудимого (констатация), нередко напоминающее стиль отчета с использованием стандартов юридического характера. Если же фабула преступления сложна и запутанна, в этом случае изложение фактических обстоятельств дела должно быть подробным, так как именно в этой части выступления содержится предмет спора между сторонами (см., например, речь в защиту Иванова).

Описание - тип изложения, словесно изображающий, рисующий что-либо. В судебной речи описание присутствует при создании характеристики личности подсудимого (потерпевшего), которая представляет собою совокупность равноправных признаков. Основным языковым средством здесь являются определения, обозначающие какие-либо качества, признаки. Пример из речи адвоката Е. Мальцаса по делу об установлении отцовства:

«Имеющаяся в деле отличная характеристика истицы не дает ни малейшего основания считать ее легкомысленной, несерьезной, а тем более безнравственной девушкой».

В.Л. Россельс своих подзащитных Семеновых описал так:

«…Такова горькая судьба этих неискушенных, слишком доверчивых людей… И вот Семеновы, всю жизнь прожившие рука об руку и здесь сидящие рядом, поникшие и растерянные с тоской внимают речи прокурора».

Русские дореволюционные судебные ораторы придавали чрезвычайно большое значение психологическому анализу личности подсудимого. Это помогало не только объяснить его поведение, но и выявить мотивы и побуждения, а также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. Примером глубокого психологического исследования могут служить характеристики подсудимых Егора Емельянова в речи А.Ф. Кони, Веры Засулич в речи ПА Александрова, Иванова в речи С.А. Андреевского, Прасковьи Качки, актрисы Висновской и князя Грузинского в речах Ф.Н. Плевако и многих других.

В речи Н.П. Карабчевского по делу о крушении парохода «Владимир» характеристика личности подсудимого, бывшего капитана парохода «Владимир», скорее напоминает производственную характеристику, послужной список, так как одним из пунктов обвинения было несоблюдение капитаном правил и предосторожностей, предусмотренных ст. 15 и 18 Международного положения об управлении паровыми судами, и является основой для опровержения данного пункта обвинения:

«Чтобы быть уверенным, что в лице обвиняемого вы имеете дело с настоящим моряком, а не моряком только по названию, представляю вам кратко его биографию. Штурман по специальному образованию, служа в Черноморском флоте, он сделал много кампаний. Плавал за границей, доходил до Японии и Китая и избороздил Черное море вдоль и поперек. Скромный труженик, без покровителей и протекций, он обязан лично своему усердию и исполнительности переводом из штурманов лейтенантом во флот. Это всегда считалось почетным отличием. В общей сложности в военном флоте он прослужил более 25 лет. Уже капитан-лейтенантом он перешел на службу в Русское общество пароходства и торговли. И здесь не сразу он занял видное место капитана пассажирского парохода. Некоторое время он плавал помощником, наконец, его сделали капитаном. В течение восьми лет в командовании его перебывало до 16 пароходов буксирных, товарных, пассажирских, и, слава Богу, не приключалось никаких аварий. Поэтому, говоря о нем как о капитане, я вправе утверждать, что это был дельный, образованный и опытный моряк. В чем же он погрешил как моряк в данном случае и погрешил ли действительно?»

Однако такие языковые средства, как однородные члены предложения плавал за границей, доходил до Японии и Китая, избороздил Черное море, придают речи повествовательный характер и в сочетании с разговорной лексикой (избороздил, усердие, перебывало, не приключалось, вдоль и поперек) не только создают экспрессивность речи, но и позволяют глубже понять профессионализм бывшего капитана.

В судебной речи советского периода эта композиционная часть была намного меньше по объему, чем в речах русских дореволюционных юристов, и характеризовалась меньшим использованием эмоционально-риторических структур, чем другие представляющие последовательности. Использование клише публицистического, чаще официально-делового (юридического) стилей, а также ссылки на источники информации придают этой композиционной части несколько сухой, сдержанный характер.

Современному адвокату, произносящему речь перед присяжными заседателями, необходимо исследовать условия формирования данной личности, социальный облик, факты из жизни и черты характера, которые могли бы, с точки зрения защиты, иметь значение для приговора. Важно показать психическое состояние подсудимого в момент преступления, действия после его совершения, установить мотивы деяния. Без установления мотивов преступления уголовное дело, по словам В.Д. Спасовича, «точно статуя без головы». Не поняв поведения подсудимого, не установив подлинных мотивов его действий, присяжные заседатели не смогут сделать правильных выводов по делу.

Анализируя условия и причины совершения преступления, адвокат показывает, случайно или закономерно пришел подсудимый к совершению преступления. Довольно часто именно в этой структурно-композиционной части эмоциональный накал достигает кульминации, так как в ней раскрывается психическое состояние подсудимого, анализируются причины, толкнувшие его на совершение преступления. Нередко анализ причин преступления сближается со стилем художественного повествования:

«Отец / ушел из семьи / по-видимому / ушел безвозвратно // Он не интересуется сыном // Обещал встретиться сыну / в 1991 году // Мальчик лелеял эту надежду / но отец / не приехал // Может быть / как / утверждают знающие / семью Игриневых / случилось именно так / вот этот как раз / психологический надлом / и сыграл он / ту роковую роль / в которой обвиняется / мой подзащитный Игринев //».

Использование антитезы как конструктивного приема {Мальчик лелеял эту надежду // Но отец / не приехал), коротких повествовательных высказываний, варьированных уточняющих повторов (ушел из семьи / по-видимому / ушел безвозвратно) обусловлено целевой установкой адвоката подчеркнуть случайный характер участия его подзащитного в совершении преступления. В данной композиционной части могут быть использованы художественные средства.

Таким образом, функция воздействия диктует неизбежность чередования двух типов изложения, взаимодействие рационально-логических и эмоционально-риторических структур, последовательное соотношение экспрессии и стандарта. Их выбор связан с характером объекта речи. Для того чтобы вашу речь слушали, чтобы она была проникновенной и волнующей, обращайтесь к изобразительно-выразительным богатствам нашего языка[56] и используйте их в названных композиционных частях судебной речи.

 

Прием обрамления

 

Не забывайте, что заключение речи должно усилить значение сказанного. В современных судебных речах, произносимых перед присяжными заседателями, ораторы чаше всего дают моральную оценку содеянному и выражают мысль о справедливом приговоре. Следовательно, заключение в этом случае эмоционально по содержанию. И эта эмоциональность обязательно найдет выражение в языковых средствах. Таким средством, например, усиливающим эффект содержательной речи, может служить вопросительная конструкция:

«Подсудимый, лишив Никитина и Богер жизни, причинил их близким страшную боль потери, которая ни с чем не сравнима, боль, которая будет сопровождать их до конца жизни. Так что же вы, уважаемые присяжные заседатели, ответите близким людям, родственникам Никитина и Богер на вопрос: «Заслуживает ли Прокошин снисхождения за свои злодеяния?» [172. С. 323].

Эмоциональность в этом тексте создают повторы, градация. Усиливает эмоциональное воздействие вопросительная структура, которой оратор заканчивает речь. Это хороший ораторский прием, заставляющий задуматься над поставленной проблемой.

Логическому завершению темы служит обрамление - прием, состоящий в том, что в заключении повторяется (или варьируется) мысль, выраженная во вступлении. Московский адвокат А.С. Экмекчи речь по делу Цыгаровой начал с характеристики личности подзащитной:

«Товарищи судьи! 12 лет работала здесь врачом Вера Михайловна Цыгарова. Тысячи больных спасены ею. Зимой в пургу, осенью в слякоть, глухой темной ночью по первому зову она отправлялась в дальние селения, чтобы оказать помощь больным. Десятки писем в ваш адрес, оглашенные в суде, характеристики, показания свидетелей рисуют нам облик самоотверженного врача, любимого населением».

Доказав невиновность подсудимой, оратор в заключение сказал:

«Цыгарова невиновна, она оклеветана, она должна быть оправдана. И я уверен: еще долгие и долгие годы, как и прежде, в ночную тьму, в снежную стужу и осеннюю слякоть по первому зову людей замечательный советский врач Вера Михайловна Цыгарова будет спешить к ним на помощь, облегчая страдания и творя добро».

Подобные примеры можно привести из речей А.Ф. Кони. В этом случае заключение достраивает, закрывает логическую рамку судебной речи, делает то, о чем писал А.Ф. Кони: «Конец речи должен закруглить ее, то есть связать с началом». Вот почему многие речи русских дореволюционных судебных ораторов начинались и заканчивались обращением к присяжным заседателям. Советский адвокат В.Л. Россельс речь в защиту Семеновых начал с описания встречи, которая привела их на скамью подсудимых:

«Товарищи судьи! Старый рабочий, слесарь Семенов никогда не забудет тот холодный декабрьский день, когда он встретил давнишнего знакомого, почтенного, уважаемого и занимающего, с его точки зрения, высокое положение главного бухгалтера главка Любомудрова».

Доказав невиновность Семеновых, адвокат в заключении подчеркивает эту мысль словами о том, что Семеновы понимают моральную недопустимость своего поведения и раскаиваются:

«В правде, в труде, в уважении, в любви друг к другу, к людям, к своему государству, не омраченная столкновениями с законом, протекала спокойная жизнь рабочего Гавриила Борисовича Семенова и его жены, скромной служащей Полины Александровны.

И вдруг…

Нет, никогда не забыть им Любомудрова, никогда не изжить им постигшего их на склоне лет разочарования, никогда не погаснут в их памяти эти тяжкие дни…».

Подумайте над советами риторов: 1) заключение должно содержать резюме аргументации… и вызвать эмоции публики; 2) заключение требует точности изложения и разнообразия в стиле; 3) при использовании «страстей» следует помнить об умеренности; 4) стиль заключения должен быть живым и эмоционально насыщенным.

 

Лингвистические термины

 

Единоначатие, или анафора, - стилистическая фигура, заключающаяся в повторении одних и тех же слов или словосочетаний в начале рядом стоящих предложений.

Клише - готовый речевой стандарт, легко воспроизводимый в стандартной речи, в условиях стандарта. Клише являются необходимыми элементами деловых бумаг.

Контаминация - смешение, скрещивание, объединение языковых единиц на основе ассоциаций.

Вопросы для самопроверки

1. Назовите два аспекта композиции. Что является основой целостности судебной речи? 2. Какими могут быть вступления к обвинительной и защитительной речи? Какова роль вступления? 3. Какие микротемы входят в главную часть судебной речи? От каких факторов зависит композиция главной части судебной речи? 4. Какова роль заключения? 5. Как вы поняли лингвистический аспект композиции? 6. Какие риторические структуры характерны для вступления? 7. Какие композиционные части судебной речи наиболее близки к официально-деловой речи? 8. В каких композиционных частях главной структурной частью является тезис? 9. В каких структурно-композиционных частях наиболее часто используются художественные средства? 10. Какие конструкции входят в понятие «юридические клише»? 11. Характерны ли клише для судебной монологической речи? Как относятся к этому юристы? Какова точка зрения лингвистов? 12. Что такое «обрамление»? Какова его роль в тексте монологической речи? 13. Какова композиция судебной речи, произносимой в суде присяжных? В гражданских и арбитражных процессах?

Примерный план практического занятия

Теоретическая часть

1. Предметно-логическое построение судебной речи. Композиция судебной речи, произносимой в суде присяжных.

2. Роль вступления в судебной речи.

3. Лингвистическая структура судебной речи.

4. Юридические клише в тексте судебной речи.

5. Прием обрамления, его роль в построении судебной речи.

Практическая часть

Задание 1. Прочитайте обвинительную речь М.Ф. Громницкого по делу о бывшем студенте Данилове, определите ее целевую установку. Проследите, как целевая установка определяет логическую структуру речи.

Задание 2. Проанализируйте логическую структуру речи П.А. Александрова в защиту Засулич. Выделите в ней «ударные» части. Отметьте, как выбор языковых средств зависит от темы структурной части судебной речи.

Задание 3. Прочитайте вступления к речам, данным в Приложении; подумайте, как каждое из них связано с содержанием речи; определяется ли вступление замыслом речи. Выделите «зацепляющие» вступления, определите их функции. Какие вступления вам нравятся? Почему? Какие вступления дали бы вы? Обратите внимание на языковые средства, использованные ораторами во вступлении.

Задание 4. В речи по делу Кителева выделите логические части; подумайте, как их наличие и последовательность определяются целевой установкой речи. Отметьте чередование в речи стандартных и экспрессивных средств выражения.

Задание 5. Посмотрите, в каждой ли из судебных речей, данных в Приложении, есть заключение. Подводит ли оно итоги всему сказанному, делает ли вывод? Какие из заключений вам нравятся, какие - нет? Обоснуйте свою точку зрения. К тем речам, в которых нет заключения, дайте свое.

Задание 6. Проанализируйте речь К.Ф. Хартулари в защиту Левенштейн с точки зрения ее построения: какова ее целевая установка и как от этого зависит выбор «ударных» пунктов речи и расположение структурных частей. Выделите «общие места», определите их функции в речи. Проследите использование языковых средств в зависимости от микротемы.

Задание 7. В речи О.В. Дервиза в защиту Васильевой проследите чередование аргументативных и представляющих последовательностей, выделите рассуждение, повествование; отметьте, как в зависимости от типа изложения зависит выбор языковых средств.

Задание 8. Проанализируйте обвинительную речь по делу Артемьева и речь в защиту Шемберга с точки зрения композиции: какие структурно-композиционные части (микротемы) в них присутствуют, чем это определяется; какие композиционные части из речи в защиту Шемберга недопустимы в речи, произносимой в суде присяжных; как языковые средства связаны с композиционными частями; отметьте в текстах речей «общие» места, определите их функции в судебной речи (см. Приложение 1).

Задание 9. Подготовьте беседу для прокуроров и адвокатов по теме «Композиция судебной речи». Предостерегите их от употребления штампованных вступлений и заключений, от использования речевых штампов. Приготовьтесь отвечать на вопросы.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...