платежные знаки и торговый инструментарий

история изучения

 

Золотаревский археологический памятник (рис. 1) расположен в верховьях р. Суры (правый приток р. Волги), вдоль оврага, по которому течет р. Медаевка, у с.Золотаревка Пензенской области.

Его открытие относится к далекому 1882 году. Событие это произошло благодаря Ф.Ф. Чекалину. Он первым начал исследовать древности на территории Верхнего Посурья и сразу же открыл несколько городищ. По его мнению, это были остатки крепостей засечной черты XVII века, включая и Золотаревское городище (Чекалин, 1892). После Ф.Ф. Чекалина главными исследователями городища стали местные жители, перекопавшие его в поисках золота.

С 1952 года началось научное изучение Золотаревского городища археологической экспедицией под руководством М.Р. Полесских. В 1952, 1953, 1957 годах это были разведки, а в 1959, 1965, 1976 и 1977 годах проводились раскопки (Полесских, 1953, 1954, 1958, 1960, 1966, 1977, 1978). В целом было вскрыто чуть более 1000 кв. м культурного слоя, что позволило определить время существования городища и его культурную принадлежность. Само городище располагается на мысу и перегорожено четырьмя поперечными валами и рвами, разделившими городище на четыре зоны. Еще один вал со рвом идет по краю мыса. Исследования показали, что во внешних зонах городища культурный слой сильно разрушен лесоустроительными работами и поэтому раскопки велись в основном в мысовой части. Тем не менее, Золотаревское поселение с трудом открывает свои тайны и до сих пор хранит множество загадок.

Сначала, в 1952 году, М.Р. Полесских датировал памятник XIII-XIV веками и относил его к культуре буртас (Полесских, 1953). В 1959 году, после нескольких лет исследований и раскопок, хронология и культурное определение звучали уже совсем по-другому. М.Р. Полесских установил, что культурный слой городища содержит материалы, характерные для мордвы XI-XII веков и вещи XII-XIII веков булгарского типа, оставленные буртасами (Полесских, 1960). Однако не все согласились с подобной датировкой и продолжали относить памятник к золотоордынской эпохе (Фахрутдинов, 1975), поэтому раскопки на городище продолжались вплоть до 1977 года.

Культурный слой (рис. 2; 4) городища сильно деформирован в результате корчевки и распашки под лесонасаждения, а также кладоискательских перекопов. Во внешних зонах культурный слой уничтожен бульдозерами практически полностью. В настоящее время все это перекрыто слоем перегноя и дерна толщиной 5-10 см. Культурный слой, насыщенный керамикой (гончарной и лепной), костями животных и людей, углем, в некоторых местах сохранился нетронутым и делится на два слоя: слой темно-серого гумусированного материала (мулль-гумус) – 20-40 см; слой бурой смеси охристо-желтого суглинка, светлого песка, переработанных органических остатков – 15 см; ниже идет материк (белый и желтый песок).

В верхнем слое встречается преимущественно гончарная керамика XI-XIII веков коричневых цветов, в нижнем – она также преобладает, но много и лепной керамики, характерной для мордовских памятников VIII-X веков. Точно такая же лепная керамика встречается в насыпях валов городища. Еще один слой толщиной 10 см обнаружен под насыпью вала (рис. 9) – слой бурой смеси охристо-желтого суглинка, светлого песка, переработанных органических остатков с вкраплениями угольков и фрагментами лепной городецкой (рогожной) керамики. Такая же керамика встречается в смешанных слоях вместе с мордовской в основном на глубине 30 см от поверхности. В целом содержание керамики в культурном слое незначительно. Насыщенность слоя довольно неравномерна и основная масса находок встречается по краям городища и на мысу.

В слое помимо вещей исследованы различные жилые и хозяйственные объекты, а также очаги, в которых встречаются кости животных, керамика, зерна хлебных злаков (рис. 3; 5). Сооружения в верхнем слое содержат большое количество угольных пятен, полос и целых пластов. Здесь же встречаются фрагменты пережженной керамики, скопления обугленного зерна, человеческие кости. Все это свидетельствует о крупных пожарищах на городище в момент его гибели.

Первые же раскопки на городище выявили на его территории останки убитых людей (рис. 6; 7), многие из которых лежали возле вала или во рву. По определению С.Г. Ефимовой (табл. 1; 2), для человеческих черепов с Золотаревского городища характерна монголоидность и они сильно отличаются от мордовских черепов. Череп №1 принадлежит мужчине среднего возраста (35-40 лет), резко брахикранный, невысокий, с широким лбом, сильно уплощен на уровне орбит, что указывает на монголоидность черепа, об этом свидетельствует и наличие torus palatinus – небного валика. Череп №2 также мужской (возраст около 40 лет), брахикранный, с широким лбом и невысоким переносьем, сходен по типу с первым. Череп №3 женский, с невысоким лицом, низкими орбитами, уплощенным переносьем и слабо выступающим носом, имеет значительный налет монголоидности.

 

Таблица 1. Золотаревское городище. Индивидуальные измерения черепов (определено С.Г. Ефимовой)

 

№	Признаки	Череп №1	Череп №2	Череп №3
1:8	Продольный диаметр Поперечный диаметр Черепной указатель Высотный диаметр Длина основания черепа Наименьшая ширина лба Наибольшая ширина лба Ширина затылка Длина основания лица Скуловой диаметр Верхняя высота лица Ширина носа Высота носа Ширина орбиты Высота орбиты Назо-малярный угол Симотическая ширина Симотическая высота Максиллофронтальная ширина Максиллофронтальная высота Надпереносье	170,0? 148,0 87,1 – – – – – – – – 9,5 4,6 21,5 10,2	– – – – – – – – – – – – – 8,0 3,9 24,6 7,5	– – – – – – – – – 43,0 29,5 – 8,5 3,0 – –

 

 

Таблица 2. Золотаревское городище. Распределение костей человека (определено С.Г. Ефимовой)

 

№	Год раскопа	Наименование	Кол-во
	– – – – – – – – – – подъем. мат.	Костяк и ниж челюсть Фрагмент черепа Костяк Нижняя челюсть Костяк Фрагмент черепа Череп Костяк Кость Фрагмент черепа Череп Фрагмент черепа Череп и кости Черепа и их фрагменты Кости Фрагмент черепа

 

М.Р. Полесских убедительно доказал, что городище принадлежало буртасам и погибло во время монгольского нашествия в начале XIII века, свидетельством чего являются многочисленные останки людей, следы пожарищ и предметы монгольского вооружения. Кроме того, уверенно выделился мордовский комплекс VIII-X веков, слой которого в основном был нарушен поздними перекопами и сохранился лишь в отдельных местах. В то же время было обнаружено небольшое количество лепной керамики городецкой культуры рубежа нашей эры. Городецкий слой сохранился в виде тоненькой полоски лишь под поперечным валом (Полесских, 1970, 1978). Встречено несколько фрагментов срубной керамики эпохи бронзы. Все это позволяет представить картину заселения территории городища на протяжении всего I тысячелетия и в начале II тысячелетия н.э. (Полесских, 1970, 1971, 1977).

Однако на этом открытия на Золотаревском поселении не закончились и в конце II тысячелетия оно преподнесло новые сюрпризы. В 1998-2000 годах возле городища, благодаря активным исследованиям В.А. Винничека, В.В. Янькова, В.А. Якунина, О.В. Бочарова под руководством Г.Н. Белорыбкина в составе отряда археологической экспедиции Пензенского государственного педагогического университета, было открыто и обследовано три новых селища и система укреплений городища.

Исследования селищ показали, что культурный слой на территории поселений сначала был снесен тракторами при рекультивации лесных вырубок и собран в небольшие кучи вместе с вещами, а в настоящее время подвергается массовому разграблению кладоискателями. Но даже то, что осталось после всего этого, позволило по-новому взглянуть на многие проблемы.

В последние годы на территории селищ нами проводился регулярный осмотр поверхности, особенно в весенний и осенний периоды, когда поверхность размывалась дождями. Это позволило собрать как разрозненные предметы, так и вещи, сосредоточенные в одном месте, особенно много их в кучах земли. В этих местах встречались иногда и целые клады, оказавшиеся в настоящее время прямо на поверхности селищ. Но особенно много на поверхности человеческих костей. Большинство собранных предметов не имеет привязки к культурному слою селищ, так как он уничтожен, но благодаря раскопкам на городище есть возможность сопоставить комплексы предметов с разных территорий.

Во-первых, было установлено, что вокруг городища располагались крупные селища, на которых, очевидно, было множество жилых и хозяйственных построек. На 1 селище, вероятнее всего, располагалась рыночная площадь, где продавались товары со всего света, которые поступали сюда по караванным путям, идущим с востока на запад (из Булгара в Киев), с юга на север (из Кавказа и Средней Азии в Среднее и Верхнее Поволжье) и пересекавшиеся в Верхнем Посурье (Белорыбкин, 1986; Моця, Халиков, 1997).

Во-вторых, удалось выделить целый пласт новой культуры, уходящей своими корнями в аскизские древности далекого Алтая (Кызласов, 1983). Были обнаружены как собственно аскизские предметы, в основном конской упряжи, так и местные подражания им. Причем мода на эти изделия была распространена по всему Поволжью начиная с XI века (Аскизские древности…, 2000).

В-третьих, были обнаружены многочисленные следы штурма поселения конными отрядами монголо-татар и его полного уничтожения. В результате кровавой схватки все защитники были уничтожены, а строения сожжены. Свидетельством этого могут служить массовые находки человеческих костей как на крепостных валах, так и на самих поселениях вокруг. Общая площадь, на которой встречены человеческие кости со следами рубки и воткнутыми в них стрелами, составляет около 10 000 кв. м. Это также сотни наконечников стрел и деталей конской сбруи, десятки фрагментов кольчужных и панцирных доспехов, деталей сабли и ножен, множество других видов вооружения. И это с учетом того, что самое ценное оружие после штурма было, несомненно, собрано, в отличие от людей, которые так и осталось лежать на поверхности незахороненными.

В-четвертых, материалы Золотаревского поселения позволили выяснить многие технологические приемы средневековых ремесленников и проследить экономические связи с ближайшей и дальней округой.

В-пятых, здесь удалось обнаружить первые в Верхнем Посурье следы христианской культуры Древней Руси, а также яркие свидетельства культуры языческой.

В-шестых, материалы поселения позволили по-новому взглянуть на систему хронологии средневековых древностей Восточной Европы. И если даты одних древностей подтвердились, то другую часть материалов пришлось датировать совершенно по-иному и, как правило, более ранним временем.

Это лишь часть тех вопросов из средневековой истории Восточной Европы, на которые позволяет ответить материальная культура Золотаревского поселения. Поэтому можно смело утверждать, что оно таит в себе еще множество интересных открытий. Коллекции Золотаревсого поселения хранятся в Пензенском государственном объединенном краеведческом музее, археологическом музее Пензенского государственного педагогического университета, Музейно-выставочном центре г.Заречный.

Раздел по платежным знакам написан В.А. Винничеком, а классификация по наконечникам стрел составлена В.В. Яньковым.

 

топография

 

В состав поселения входят городище и три селища вокруг него (рис. 1). Причем, если первое и третье селища расположены через овраг от городища и представляют собой остатки поселений, то второе селище расположено за внешними валами городища. Большая группа предметов была обнаружена на дне и склонах оврагов. Особый интерес представляет тот факт, что отдельные вещи найдены в 1 км от поселения. Это в основном инструменты, такие как топор, матрицы, куски металла и шлаки, а также медные котлы. Вероятно, некоторые производственные мастерские, связанные с использованием огня, располагались в стороне от поселения, на безопасном расстоянии.

Золотаревское городище расположено на высоком мысу (до 20 м), образованном двумя оврагами (Кудеяров овраг), и огорожено со всех сторон валом со рвом. Поперек мыса насыпаны еще 4 вала со рвами, слегка выгнутые к напольной стороне, примерно в 30-40 м друг от друга. В центре валов везде имеется проезд, а на внешнем валу еще один проезд сбоку. Имелся проезд и на оконечности мыса, где валы идут параллельно друг другу. Высота поперечных валов достигает 3 м, ширина – 8 м, глубина рвов – 3 м, ширина – 5 м. Ров бокового вала сделан с внутренней стороны. На оконечности мыса боковой вал имеет высоту 1,5 м, а по мере продвижения к напольной стороне увеличивается до 3 м.

Городище можно смело отнести к типу сложномысовых. За внешним валом в 20 м от него находится широкая полоса круглых ловчих ям, расположенных в шахматном порядке. Диаметр ям около 1 м, глубина также в пределах 1 м. Вполне очевидно, что эти ямы были частью оборонительной системы. Общая площадь городища составляет около 2,5 га. По планиграфическим особенностям Золотаревское городище выделяется своей сложностью среди всех городищ Верхнего Посурья и Примокшанья (Белорыбкин, 1995), что свидетельствует о большой важности данной крепости в жизни региона. По сравнению с площадью городищ Волжской Булгарии Золотаревская крепость – это небольшая усадьба (Фахрутдинов, 1990), но по сравнению с крепостями Древней Руси – это небольшой город (Куза, 1996. Табл. 9). Наличие же ловчих ям – вообще исключительное явление, не характерное для оборонительных сооружений Восточной Европы (Древняя Русь, 1985).

Золотаревское 1 селище расположено с восточной стороны городища за оврагом, по дну которого протекает ручей. На поверхности селища, которая в настоящее время залесена, расположено множество холмиков высотой до 0,4 м и диаметром около 3 м. При исследовании этих холмиков было установлено, что это кучи земли, оставшиеся после рекультивации территории лесной вырубки. В ходе этих работ был снят и верхний слой грунта, то есть практически весь культурный слой. Сам слой состоит из песка, желтого сверху и белого внизу. В слое встречено большое количество угля, костей животных и человека. Кости в основном раздавлены и растащены по поверхности (очевидно тракторами). На территории селища было собрано большое количество железных, медных, глиняных изделий, а также предметов из серебра, драгоценных камней и стекла. Здесь же обнаружено несколько кладов и наборов вещей. Южный край селища ограничен неглубоким овражком, русло которого явно подправлено, и от него идет канава к небольшому озеру, расположенному в 50 м к востоку от селища. В районе слияния овражка с основным оврагом с южной стороны в шахматном порядке расположена группа ямок, которая является продолжением полосы ям у внешнего вала городища.

Золотаревское 2 селище расположено с юго-западной стороны городища за внешним валом и ловчими ямами, идущими неширокой полосой от одного оврага до другого. Поверхность покрыта лесом. Среди находок на селище преобладают детали медной посуды и железные наконечники стрел.

Золотаревское 3 селище расположено с западной стороны городища за оврагом, по дну которого протекает ручей. На залесенной поверхности также видны следы снятия грунта, который состоит из песка. На территории селища собран подъемный материал – железные и медные изделия, украшения и оружие. Встречаются и человеческие кости. На западной окраине селища прослеживаются расположенные в шахматном порядке ямы, которые как бы продолжают полосу ям у внешнего вала городища.

В целом золотаревский комплекс представлял собой довольно крупное поселение с мощной крепостью в центре и большим посадом вокруг. Общая площадь поселения составляет 13 га, что сопоставимо с городами Древней Руси (Куза, 1996. С. 43), но по сравнению с городами Волжской Булгарии – это феодальный замок с округой (Фахрутдинов, 1984. С. 31). Впрочем, даже в Верхнем Посурье имеются памятники значительно большей площади, например такие, как Юловское городище (22 га), Неклюдовское городище с округой (20 га) (Белорыбкин, 1995).

 

Сооружения

 

Все исследованные объекты сосредоточены на городище и отражают разные этапы и приемы строительства. Наряду с постоянными сооружениями встречено множество временных и потому плохо фиксируемых построек, ям и очагов.

В верхнем слое Золотаревского городища встречаются многочисленные и разнообразные сооружения. Это, в первую очередь, очаги в виде углистых пятен. Кроме очагов на городище изучено 3 жилища, амбар, другие хозяйственные сооружения. Все они расположены отдельно друг от друга и не перекрываются. Жилище 1, 4, амбар (жилище 3 – по М.Р. Полесских), зерновые ямы были выявлены на глубине 20 см от поверхности, жилище 2 – на глубине 40 см. Все объекты сожжены, о чем свидетельствуют как многочисленные угли, так и обгоревшее зерно. В помещениях практически не встречаются вещи, за исключением жилища 4.

Жилища 1 и 2 имеют каркасно-столбовую конструкцию (Полесских, 1960, 1966. Отчет). Они представляют собой котлован небольшой глубины (40 см) и размером 1-4 х 3,5 м, 2-3 х 2 м с округлыми углами (рис. 8, 1, 2). Вдоль края котлована идут следы жердей и столбиков от стены. М.Р. Полесских предполагал, что это жилища типа шалашей (Отчет, 1960). Однако, вероятнее всего, это жилища с плетеными стенами, стоящими вертикально, о чем свидетельствуют и ямки глубиной 5 см, оставшиеся от жердей, часть из которых имеет наклон в разные стороны, а часть – вертикальные.

Оба жилища имеют по несколько очажных пятен, расположенных на полу, без каких-либо дополнительных устройств. Правда, встречаются небольшие камни, но их очень мало. В жилищах 1 и 2 очаги располагались по центру (очаги потому, что они смещены относительно друг друга, а так это один очаг, смещавшийся время от времени).

По основным пропорциям и форме каркасно-столбовые жилища Золотаревского городища близки к юртообразным домам кочевнических древностей периода их оседания, когда появились гибридные юрто-полуземляночные жилища VIII-IX веков (Плетнева, 1967). В центре таких жилищ располагался очаг. Учитывая то, что жилища Золотаревского городища имеют вытянутые пропорции и подквадратную форму, а очаги не имели никаких конструкций, можно отнести их к более позднему времени X-XI веков. На это же указывает наличие в жилище гончарной керамики.

Жилище 4 имеет срубную конструкцию (Полесских, 1966. Отчет) (рис. 8, 3). Оно представляет собой небольшое углубление (40 см) размером 5,2 х 2,8 м. В углу расположен открытый очаг. Столбовые ямки не обнаружены, что позволяет отнести жилище 4 к срубному жилью. Здесь были найдены: железный замок, ключ, два наконечника стрел, металлическая бусина, браслет, три рыболовных крючка, перекрестье сабли, сердоликовая бусина. Железный замок (XII-XIII вв.), наконечники стрел (XIII-XIV вв.), перекрестье сабли (XI-XIII вв.) позволяют датировать жилище 4 XII-XIII веками. Рядом с жилищем 4 расположена яма 1, где было найдено кресало с волнообразным вырезом, датирующееся первой половиной XIII века.

Данный вариант полуземлянок весьма распространен как в булгарских (Хузин, 1979. С. 68), так и в славянских (Древняя Русь, 1985. С. 139), салтовских (Плетнева, 1967. С. 59) и других памятниках и бытовал очень широко.

Хозяйственные сооружения (рис. 3) представлены многочисленными остатками наземных сооружений, хозяйственных ям, очагов. Это прежде всего остатки амбара (жилище 3 – по М.Р. Полесских), стены которого были сделаны из переплетенных ветвей и жердей, следы которых остались вокруг неглубокого котлована (40 см) размером 4 х 2,5 м (рис. 8, 4). В центре амбара располагалась яма (1 х 0,4 м) с корытообразным дном глубиной 70 см. В амбаре обнаружены многочисленные скопления горелого зерна, как россыпью, так и в комках.

Хозяйственные ямы в основном зерновые, имеются возле каждого жилья. Над ямами сооружались навесы, от которых остались столбовые ямы. Мелкие ямы, как правило, открытые, то есть рядом с ними нет никаких следов наземных конструкций. Ямы имеют преимущественно округлую и овально-вытянутую форму в плане и овальную и цилиндрическую форму в профиле.

Возле хозяйственных построек, рядом с жилищами, располагались открытые очаги, находящиеся под навесами, от которых остались столбовые ямы. Очаги размером в среднем 50 х 50 см и толщиной 15-20 см, линзовидного или овального сечения, сооружались из камней и обмазывались глиной. Если очаги, расположенные на глубине 40 см от поверхности, сохранились хорошо и четко выделяются на фоне серой супеси, то очаги в верхнем слое смешаны с многочисленными углистыми пятнами от пожарищ. Очевидно, эти очаги использовались для приготовления пищи. С этими же целями использовались и открытые очаги, особенно характерные как для Золотаревского городища, так и для всех селищ. На селищах, как правило, вместе с очагами встречаются детали медных котлов.

Укрепления. На первом от оконечности мыса поперечном валу городища был сделан разрез, что позволило проследить характерные приемы строительства оборонительных сооружений. Наибольшая высота насыпи составила 2 м, ширина – 14 м.

Стратиграфия вала (рис. 9) представлена равномерно чередующимися тонкими слоями, идущими в нижней части вала параллельно друг другу. В верхней части слои расположены неравномерно и их толщина значительно больше. Сверху в настоящее время расположен слой отвала от раскопок М.Р. Полесских 1965 года (Полесских, 1966). Под ним сохранился слой дерна (модер-гумус) толщиной 5-10 см, идущий по всей поверхности вала. В центре насыпи под дерном залегает мощный слой (до 80 см) буровато-охристого песка светлого тона, который неравномерно распределяется по поверхности. Охристый цвет песок мог приобрести в результате воздействия огня. Под песком расположен не менее мощный (около 60 см) слой темно-серого гумусированного материала (мулль-гумус), переходящий с внутренней стороны вала в культурный слой. Границы слоя как сверху, так и снизу неровные. В центре и с внутренней стороны вала этот слой довольно рыхлый и насыщен углями. В настоящее время на этих местах растут деревья. Здесь же и наибольшая толщина слоя, который завершается внутри вала тонкой ровной полосой (8 см), поднимающейся на поверхность. В этом слое встречается гончарная керамика и кости животных. Очевидно, это остатки культурного слоя. С внешней стороны вала сразу под дерном расположена насыпь, состоящая из бурой смеси охристо-желтого суглинка, светлого и зеленовато-желтого песка, переработанных органических остатков. Толщина слоя в центре – 55 см. Внутри этой насыпи имеются линзы серых и буровато-серых морфонов: одна в центре (толщиной 20 см) и одна сбоку. Слой серых морфонов (10 см) есть и в основании данной насыпи. Под ним зафиксирован слой мулль-гумуса (15 см) с четкой гранью вверху и размытой границей снизу. Это фактически остатки культурного слоя, верхняя часть которого скальпирована, а на нее насыпан слой, состоящий из серых морфонов и залегающий сразу под гумусом. С внешней стороны этой насыпи расположена яма, заполненная переотложенным серым гумусированным материалом с остатками угля и сгнившей древесины. Вероятнее всего, данная яма является вывалом упавшего дерева, как и две других, находящихся ниже по склону вала. На дне второй, более глубокой ямы образовались полоски перемыва, что, очевидно, связано с длительностью заполнения ямы. В настоящее время на этом месте растет молодое дерево. Между ямами сразу под дерном идет полоса бурой смеси, аналогичной смеси из насыпи.

Структура нижележащих слоев несколько отличается от верхних и напоминает слоеный пирог с тонкими равномерно чередующимися полосами, вытянутыми почти по всей длине вала. В центре сохранился небольшой слой желтого песка, под которым идет ровный (толщиной 5 см) слой бурой смеси охристо-желтого суглинка, светлого и зеленовато-желтого песка, переработанных органических остатков. Этот слой сохранился лишь во внешней половине вала. Ниже идет более мощный слой (до 30 см) желтого песка, характерного для материкового грунта, на глубине 1,4 м от погребенной почвы. Именно отсюда он попал в насыпь вала. Под песком расположена насыпь из бурой смеси охристо-желтого суглинка, светлого и зеленовато-желтого песка, переработанных органических остатков (толщиной до 0,5 м), края которой немного опущены вниз, особенно с внешней стороны. Внутри этой насыпи зафиксированы две большие линзы, расположенные друг над другом. Сверху линза (толщиной до 30 см) из охристо-желтого тяжелого суглинка, буровато серой пятнистой смеси желто-палевого суглинка, розовато-серого песка и переработанных органических остатков, снизу линза (толщиной до 30 см) из серых и буровато-серых морфонов. Между ними сохранилась прослойка бурой смеси. В центре вала от нижней линзы из морфонов идет углубление в материк в виде клина длиной 30 см. Он прорезает слой погребенной почвы толщиной до 7 см, слой желто-палевого среднего суглинка и белого песка. Сама погребенная почва, очевидно не трогалась, а была завалена сверху насыпью.

С внешней стороны вала обнаружены следы небольшого рва, заполненного в основном белым песком. Сверху его перекрывает слой желтого песка и бурой смеси. Слоистая структура свидетельствует о постепенном заплывании вала, пока не сгорела крепостная стена. Об этом можно судить на основании двух угольных полос в середине засыпки рва, абсолютно точно повторяющих контуры рва. Затем вал был засыпан желтым песком, взятым, очевидно, из нового рва.

Материк представлен последовательно расположенными слоями желто-палевого суглинка вперемежку с белым песком и слоистой структурой возле рва. Если сверху это тонкие слои (до 15 см), то ниже толщина их доходит до 0,5-0,7 м. Еще ниже залегает желтый песок.

Исходя из представленной стратиграфии, можно проследить основные этапы землепользования и технологию строительства вала.

Непосредственно на материке расположена погребенная почва, в которой обнаружены фрагменты керамики, характерные для городецкой культуры III-IV веков. Жившие на этой территории племена активно обрабатывали землю. Плодородный слой был не слишком толстым, и потому при распашке поднимались и материковые слои суглинка и песка. Все это привело к образованию ровных граней между слоями. Охристый цвет в почве обычно появляется при использовании подсечно-огневой системы земледелия, когда приходилось сжигать растительность на поверхности и перепахивать золу с прокаленной почвой.

Дальнейшее использование почвы трудно определить, так как позже (вероятно, в VIII веке) поверхность была скальпирована и на этом месте соорудили вал. В ходе строительства в центре были вбиты толстые колья, едва выступавшие над землей, и вдоль них была сооружена подушка из серых морфонов, или настил. Затем все это было засыпано почвой, снятой по краям вала, и снова уложен суглинистый слой, сцементировавший основание вала. Этот и дальнейшие слои укладывались со сдвигом к наружной стороне. Сверху снова засыпалась почва, и получилась насыпь в виде бугра. Для выравнивания поверхности была сооружена песчаная подушка из желтого песка, взятого из рва. Все это снова засыпалось почвой. Выше подсыпали еще слой желтого песка и слой из серых морфонов.

Это первая оборонительная насыпь городища, на которой была построена крепостная деревянная стена. Перед ней был выкопан ров глубиной до 2,5 м, куда впоследствии (вероятно, в X веке) и упала сгоревшая стена. В последующее время вал не использовался и на его поверхности вырос мощный слой мулль-гумуса, который оказался изрыт кротовинами, отчего нижняя грань этого слоя стала размытой. Что представляла собой крепостная стена – определить сложно, так как в начале XIII века верхняя часть гумуса и поверхность вала были снесены и перестроены. На внешнем краю вала соорудили срубную стену, основание которой было засыпано. Внутренняя половина вала была досыпана песком. Хотя возможно, что это заполнение упавшей стены, особенно если учесть, что охристый цвет песка мог появиться в результате сильного обжига. Наиболее вероятно все же то, что стена сохранялась длительное время и постепенно разрушилась, а ее остатки осыпались, о чем свидетельствует толстый слой бурой смеси с органикой.

Изучение вала показало, что при строительстве защитных сооружений использовались определенные технологии, а строительство велось строго по плану. Сначала был построен невысокий вал со слоистой структурой, а затем, через длительный перерыв, построен новый вал со стеной. После гибели городища деревянная стена постепенно разрушилась.

По технологическим приемам строительства вала и конструктивным особенностям золотаревский вал во многом похож на валы Неклюдовского городища, где также выравнивались слои насыпи без деревянных конструкций (Пономаренко Е.В. и др., 1995). Есть сходства и с валами других памятников Верхнего Посурья, что позволяет говорить о местных традициях строительства крепостных сооружений и наличии специалистов-фортификаторов.

 

 

Уникальные изделия

 

В этом разделе мы рассматриваем только те изделия, которые на сегодняшний день либо вообще не имеют аналогов и найдены лишь на Золотаревском поселении, либо косвенно по отдельным элементам связаны с традициями других стран и народов. Это, в основном, украшения, такие как накладки на ремень, на сумку в виде головы льва, на седло в виде человеческих лиц, а также китайское зеркало, подвески в виде медальона и кувшинчика, детали предметов в виде дракона. Большинство этих предметов сделано из бронзы и серебра, а некоторые из них покрыты золотом. Вполне очевидно, что большинство этих изделий делалось на заказ для состоятельных людей и потому они могут быть единичными.

Накладка в виде львиной маски с крином (рис. 10, 1) отлита из бронзы и покрыта сверху позолотой. На лицевой стороне – рельефное изображение человеческого лица со складками на щеках и оскаленным ртом. По краю сделана волнистая грива, а сверху – два больших уха и крин между ними. В целом накладка как бы изображает человека в образе льва.

С внутренней стороны расположены 9 коротких клепок и снизу загнутый вовнутрь язычок. Вероятнее всего, накладка крепилась на кожаную основу (клапан сумки?). Сверху на львиной маске расположены проросшие ветви крина, центральная часть которого отломана. Накладка как бы совмещает голову льва и хвост в виде крина.

Изображение львов и львиных масок в Восточной Европе наиболее характерно для Северо-Восточной Руси, где оно встречается как в архитектурном декоре церквей во второй половине XII – начале XIII века (Боголюбово, Владимир, Юрьев-Польской и др.), так и на браслетах, подвесках (Древняя Русь, 1997. Табл. 114). Наиболее близкими к накладке по стилю являются изображения львиных масок на церквах г. Владимира. И хотя подобных накладок нет нигде, вполне очевидно, что ее истоки связаны, прежде всего, с г. Владимиром. Вероятно, она принадлежала довольно состоятельному и знатному человеку, с именем которого, возможно, связано изображение буквы N на внутреннем язычке.

О религиозном содержании накладки свидетельствуют многочисленные изображения львов на древнерусских церквах, где они несли охранительную функцию и символизировали Христа и евангелиста Марка. В светском понимании лев был символом княжеской принадлежности (Даркевич, 1993. С. 186).

Концевая накладка на ремень (рис. 10, 2) из бронзы в виде полукруглого щитка с прорезным орнаментом из арабской вязи. С обратной стороны 3 заостренных штырька с загнутыми концами. Аналогов нет.

Накладка (пряжка?) (рис. 10, 3) из бронзовой пластины подтреугольной формы. На вершине треугольника и по бокам имеются выступы с отверстиями для крепления, а также два больших отверстия для внешнего соединения. Возможно, за них цеплялись крючки другого конца ремня. На поверхности накладки насечен растительный орнамент, покрытый позолотой. Подобный орнамент характерен для средневековых изделий X-XII веков Западной Сибири (Грач, 1998. Табл. XXII; Кызласов, 1983. Табл. XXVI).

Наконечник ремня (рис. 10, 4) отлит из бронзы в виде подпрямоугольной пластины с рельефным растительным орнаментом в виде расцветшего лотоса. Основание наконечника отлито в виде замкнутой обоймы, а окончание сделано в виде шатра. С обратной стороны наконечника 4 обломанных штырька. Очевидно, после того как штырьки сломались, по центру были пробиты отверстия и вставлены две клепки. Наконечник такой же конструкции, только с другим орнаментом, найден на Кельгининском могильнике X – начала XIII века (Беляев, 1998. Рис. 99, 18).

Поясной набор (рис. 10, 5-10), состоящий из 5 накладок и щитка от пряжки, отлит из бронзы. Все части пояса выпуклые с рельефным орнаментом. Три накладки имеют форму квадрата с шатровым навершием, две других миндалевидной формы, щиток же прямоугольный с шатровым навершием. На поверхности выделяются три зоны, разделенные точечным орнаментом. Нижняя часть гладкая и без орнамента. Средняя часть также гладкая, но орнаментирована прорезным орнаментом в виде штрихованных полос, расположенных зигзагом. На щитке пряжки этот орнамент дополняется завитками по бокам. На поверхности накладок изображено дерево, соединенное с лотосом, как центр мироздания и символ плодородия. По бокам дерева сидят две птички, которые у древних народов служили символом слияния земли и неба. На квадратных накладках две птички (предположительно дятлы) сидят на дереве жизни и смотрят друг на друга. На миндалевидных накладках две птички, похожие на уток, расположены спиной друг к другу. Хвосты у птиц перекрещены, а между головами расположен полумесяц концами кверху. Над головами у них три перевитых обруча с отверстием в центре. Одна из этих накладок пробита двумя дополнительными клепками. Наиболее интересен орнамент на щитке пряжки, где объединились сюжеты обеих накладок. Из ствола вниз идут корни, которые, соединяясь, превращаются в цветок лотоса. Птички на дереве, вероятно, относятся к разряду певчих и сидят, как на квадратных накладках, но головы повернуты в разные стороны, как на миндалевидных. С обратной стороны накладок по три клепки с шайбами на концах, а на щитке пряжки пять штырьков.

По форме и мотивам орнамента поясной набор ближе всего, по мнению одних, к индоиранским традициям (Древняя Русь, 1997) или, по мнению других, к тюркско-угорским (Солдатенкова, 1993), и был, очевидно, привезен со стороны. Об этом можно судить хотя бы по тому, что у накладок сохранились мятые шайбы на клепках, а у некоторых они отломаны. Одна накладка, кроме того, отремонтирована и крепилась за счет двух дополнительных клепок, пробитых насквозь.

Части пояса были обнаружены как на городище, так и на 3 селище. Две квадратные накладки частично оплавлены, то есть побывали в сильном огне. Возможно, это связано со штурмом Золотаревского городища.

Накладка со штырями (рис. 11, 1, 2) (2 экз.) состоит из двух восьмеркообразных железных пластинок, соединенных по краям заклепками в виде штыря с ушком в середине. Ушки выступают наружу и в них вставлено по небольшому колечку. В центре между кольцами выступает штырь с утолщением и поперечными ребрами. Вероятнее всего они служили накладками на ремень. Аналогов нет.

Седельные накладки (рис. 11, 3, 4) (2 экз.) представлены двумя совершенно одинаковыми полусферическими накладками из бронзы в виде человеческого лица и четырьмя симметрично расположенными трилистниками по краю. На каждом из них сзади по длинному шпеньку для крепления. Поверхность накладок покрыта позолотой. Вероятнее всего, накладки изображают женское лицо, напоминающее мифологическое солнышко. Аналогии этим накладкам нам неизвестны. Наиболее близки изображения личин на решмах тюхтятской культуры, но все-таки различия слишком велики (Степи Евразии, 1981. Рис. 33; Михайлов, 1997. Рис. 4). В то же время истоком изготовления седельных накладок в виде личины может послужить и Нижнее Пов<

12Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: