 |
Культурный уровень личности
|
|
|
|
Задание.
1. Опишите личностные образцы, внедряемые в общественное сознание современной массовой культурой.
2. Мы нередко слышим «успешный человек», «состоявшийся человек». Какой смысл Вы вкладываете в эти понятия?
3. Попытайтесь дать словесный потрет героя своего поколения - нормативный образец, на которого хотелось бы походить (можно заменить его описанием антиобразца).
4. Какие институты современной культуры (семья, школа, вуз, литература, кино, телевидение, театр, религиозная община) обладают наибольшими воспитательными возможностями и почему?
5. Сравните свои выводы с суждениями русского философа К.Н.Леонтьева (1831-1891 гг.): «По-моему, так: семья сильнее школы; литература гораздо сильнее и школы, и семьи. В семье своей, как бы мы ее ни любили, есть нечто будничное и фамильярное; самая хорошая семья действует больше на сердце, чем на ум; в семье мало для юноши того, что зовется «престижем». Родители свои люди, в большинстве случаев весьма обыкновенные: их слабости, их дурные привычки нам известны; и самые добрые юноши чаще любят и жалеют отца и мать, чем восхищаются ими. Очень хорошие дети чаще почитают родителей сердцем, чем уважают их умом....В многолюдном учебном заведении всегда есть много официального, неизбежно формального и тоже – будничного... Поэзии (души-то этой) во всякой большой школе мало... Самая стеснительность неизбежной дисциплины, самая принудительность учения, столь полезная для выработки терпения, воли и порядка, все-таки скучны.... Школа тоже не может так всевластно подчинить ум и воля юноши. Как посторонний и удаленный от него во всем величии своей славы писатель....Только одна литература из всех этих трех орудий влияния всемогуща; только она одарена огромным «престижем» важности, славы, свободы и удаления....Он сам ее ищет, сам избирает, сам с любовью подчиняется ей».
|
|
|
Культурный уровень личности
Как определить культурный уровень личности? Необходимо сразу же отметить, что математически точное, полностью объективное определение «культурности» человека невозможно, т.к. отсутствуют ясные и общезначимые ее критерии. Тем не менее, практическая потребность демонстрировать свой культурный уровень и судить об уровне культуры других людей существует, поскольку это прямо или косвенно формирует социальный статус личности. Элита современных обществ воспроизводится не столько путем прямой передачи статусов старших поколений младшим, сколько через инвестиции в «культурный капитал» (понятие, предложенное социологом П.Бурдье) детей, который конвертируется ими в социальный капитал (включение в статусные группы), а затем может быть легко конвертирован в экономический или политический капиталы. Впрочем, соображение социального престижа - не единственная и наверняка не главная причина стремления человека к овладению культурой.
Определение культурного уровня предполагает: во-первых, представление о культуре как иерархической системе, состоящей из многочисленных ступеней, каждой из которой соответствует определенный набор ценностей, во-вторых, представление о том, что данный человек в определенный момент может находиться только на одной из этих ступеней. Нижние уровни им уже пройдены, верхние – еще не доступны. Приобщение к высокой культуре схоже с альпинизмом. Сама она при этом понимается как какое-то препятствие, наподобие горного склона, восхождение на который сопряжено со значительными трудностями. Разумеется, это только схема, вспомогательная модель, без которой, однако, не обойтись. Ведь если встать на позицию «о вкусах не спорят», то понятие уровня культуры потеряет смысл.
|
|
|
В качестве индикаторов культурного уровня выступают:
· характер объектов, выбираемых для культурного потребления (что человек читает, слушает, смотрит);
· интенсивность культурной жизни (как часто человек бывает в театрах, музеях, на концертах и т.д.)
· широту познаний относительно этих объектов;
· интенсивность переживаемых эмоций (степень заинтересованности, удовольствия);
· утонченность суждений вкуса.
Оценка усложняется тем, что ни эстетические чувства, ни эрудиция, ни качество вкуса внешне не наблюдаемы.
В повседневном общении люди периодически сталкивается с необходимостью обосновать свои претензии на определенный «культурный уровень» перед новой аудиторией. В таких ситуациях более важным оказывается не то, что на самом деле освоено – прочувствовано и осмыслено, а то, что может быть продемонстрировано другим. Мы имеем дело с символами или индикаторами культурного статуса, вербальными и невербальными. Однако, символы не всегда надежны, поскольку их можно и подделать.
Так, человек может посещать культурные события, не особенно привлекательные для него, но относительно которых известно, что они привлекают «культурных людей». Информация, куда ходят «культурные люди», что они читают или смотрят, может быть легко получена из многочисленных специальных изданий. Любой, претендующий на звание театрала, знает, что статус премьеры выше статуса обычного спектакля, и стремится посещать именно премьеры. Информированность можно симулировать, пользуясь определенным набором клише. Например, про любую переводную книгу можно сказать, что в переводе она сильно потеряла, — обратное практически недоказуемо. Так говорящий дает понять, что читал не только перевод, но и оригинал и что его владения иностранными языками и вкуса достаточно для сравнения. Про любую новую группу или музыкальное произведение можно сказать, что они «очень известны» (действительно, кому-то они наверняка очень известны и, если не всем, значит, только избранным). Это производит впечатление, что говорящий знаком с самыми последними новинками. Автор книги «Музыка: притворись ее знатоком», дают иронический совет желающему изобразить себя настоящий знатоком и ценителем музыки: он «должен в первую очередь попытаться найти композитора, о котором никто ничего не знает, и собрать всевозможные сведения о нем». В самом деле, школьная и университетская программы ранжируют эстетические объекты по шкале признанной культурной значимости. Вначале ученики осваивают самые знаменитые произведения, число которых невелико, на следующей ступени обучения - менее известные и более многочисленные, и так далее до самых малоизвестных и незначительных, которые изучают только студенты-искусствоведы старших курсов. Поэтому предполагается, что те, кто осведомлен о второстепенных вещах, знают и более значимые. Желающий сыграть на этих ожиданиях может иногда пропустить то, что известно всем, и начать с известного меньшему числу людей. В этом смысле Грюневальд в качестве любимого художника предпочтительнее Рафаэля, а Магритт лучше Дали.
|
|
|
Подобные имитации «культурности», разумеется, достигают цели в ситуациях кратковременного контакта с новой аудиторией, и легко разоблачаются в дальнейшем. Из всех символов «культурного уровня» больше всего времени и усилий требуется на приобретение общего кругозора, и, соответственно, он труднее всего подделывается.
Социологи, исследующие культурный уровень различных групп населения, нередко используют тесты, аналогичные применяемым в образовательных учреждениях («Кто является создателем “Медного всадника”?», «Сколько раз за последний год Вы были в Филармонии? И т.п.». Но форма диалога, соответствующая тестированию, практически не используется в повседневном общении, поскольку является слишком прямолинейной и довольно бестактной. Ее с успехом заменяет другая стратегия. Например, на «Валькирии» в Мариинском театре две пожилые дамы, вставая со своих мест на третьем ярусе сразу после окончания первого действия, обмениваются репликами:
Первая: Декорации что-то блеклые.
Вторая: У них на «Золоте Рейна» такие же. Современный стиль.
Первая: Нет, ну все-таки мне больше нравятся как на «Парсифале», яркие, богатые.
|
|
|
При всей своей безыскусности этот диалог несет в себе информацию о «культурности» собеседниц: перечисляются представления, посещавшиеся участницами, высказываются суждения вкуса по поводу произведений искусства. Моделью для таких диалогов служит музыкальная, театральная или литературная критика, первые образцы которой человек встречает в школьных учебниках.
Помимо непосредственных свидетельств интенсивности культурной жизни существуют еще и косвенные. Прежде всего, это осведомленность о местоположении, режиме работы и ценах соответствующих учреждений. Петербуржец, который поведет своих гостей в Эрмитах в понедельник, рискует нанести непоправимый урон своей репутации жителя культурной столицы России. Это также знакомство с негласными правилами поведения и владение культурными кодами, бытующими в учреждениях высокой культуры. Так, в театр позволительно взять с собой плитку шоколада, но, скажем, не мармелад. Относительно внешнего вида посетителей в учреждениях культуры существует несколько идеологий. Одна из них требует появляться в подобных местах в одежде, которая подчеркивает сакральный статус приобщения к прекрасному, — мужчины в костюмах, женщины в нарядных вечерних платьях. Противоположная идеология поощряет, наоборот, неформальность и раскованность во внешнем облике, которая показывает, что происходящее не экстраординарное событие. С точки зрения последней, пиетет к происходящему, выражаемый с помощью официального внешнего вида, выдает отчужденность от культурных событий и ограниченность культурного капитала. Заметим, что проблема с выбором костюма отражает двойственность, характеризующую отношение к высокому искусству в среде знатоков. Оно должно быть благоговейно-серьезным и в то же время несколько фамильярным, небрежным и самоироничным.
Вопрос
1) Как Вы думаете, что побуждает людей приобщаться к высокой культуре? Представители каких социальных групп расположены к этому в большей степени – школьники, студенты, рабочие, предприниматели, интеллигенция, пенсионеры?
|
|
|
