Глава 4. СУДЬБОНОСНЫЙ СПОР (конец XV – начало XVI в.)

v Веления времени.

В конце XV – начале XVI века на Руси происходили события, не известные широко, но определившие судьбу страны: спор последователей Иосифа Волоцкого (стяжателей) и сторонников Нила Сорского (нестяжателей).

Учёное монашество в Средние века было носителем национального самосознания. В келейном споре немногочисленных монашеских групп совершалось духовное самоопределение народа: формировалось отношение к заветам прошлого, и намечался выбор будущего. «Мы обязаны монахам нашей историей, следовательно, просвещением» (А.С. Пушкин). Русь вырастала в Россию.

При этом обнажились два полюса в православной формации русского человека. На Руси «контрасты “кроткого” и “грозного” типов святости не опосредованы цивилизацией, как это в возрастающей мере происходило на Западе, и не транспонированы в “умственную” тональность, как в Византии, – они выступают с такой потрясающей обнажённостью и непосредственностью, как, может быть, нигде. Если святой грозен, он до того грозен, что верующая душа может только по-детски робеть и расстилаться в трепете. Если он кроток, его кротость – такая бездна, что от неё, может быть, ещё страшнее… Это два полюса единой антиномии, лежащей в самых основаниях “Святой Руси”» (С.С. Аверинцев).

· История спора иосифлян и нестяжателей.

Православное сознание народа причислило к лику святых Иосифа Волоцкого и Нила Сорского, тем самым признав правоту обоих. Но ученики преподобных яростно полемизировали друг с другом, больше внимания уделяя частностям и заостряя аргументы. Чрезмерная страстность оппонентов, внутрицерковные интриги и вмешательство светских властей ожесточали полемику церковных партий. В результате спор превратился в борьбу, в которой последователи преподобного Иосифа перешли к гонениям сторонников преподобного Нила, тем самым усугубив крайности и замутив истину во взглядах своего учителя. Постепенно иосифлянство теряет цельность, которая была свойственна преподобному Иосифу. Чем более ограниченным становится религиозное сознание иосифлян, тем более они претендуют на полноту истины, что является признаком духовного раскола.

Государственная власть, исходя из собственных интересов, на протяжении нескольких десятилетий спора церковных партий воздерживалась от однозначной позиции. В обоих течениях содержались и привлекательные, и неприемлемые для власти элементы. На нестяжателей власть пыталась опереться в важнейшем политическом вопросе о церковных землях в 1503 и 1551 годах, но оба раза неудачно. У иосифлян использовалось учение о сакральности власти государя, поддерживались их усилия по консолидации Церкви через наведение в ней уставного порядка и достижение культового единства. Постепенно школа Иосифа Волоцкого добивается покровительства властей и с их помощью вытесняет последователей Нила Сорского из официальной церковной жизни.

На Соборе 1503 года великий князь Василий III пытается поставить вопрос о ликвидации либо сокращении церковного землевладения. В дискуссии с преподобным Нилом и Паисием Ярославовым победителем выходит преподобный Иосиф. В правление митрополита- нестяжателя Варлаама (1511–1521) нестяжатели получают деятельную поддержку. Им сочувствует великий князь. Активно трудится Вассиан Патрикеев, хотя в основном он занимается обоснованием недопустимости для монастырей владеть селами. Прочие аспекты учения преподобного Нила, включая главный – умное делание, увлекают его меньше, однако и не отвергаются. Вассиан вслед за учителем признает важность внутренней свободы личности. В 1518 году в Москву прибывает преподобный Максим Грек и благодаря своей учености скоро превращается в центр притяжения нестяжателей. При митрополите Варлааме иосифляне большого влияния не имеют; некоторые из них теряют кафедры, преподобный Иосиф (ум. в 1515) не играет заметной роли в политической жизни. После смещения Варлаама ситуация меняется, «десятилетие нестяжателей» – период недолгого расцвета – закончилось.

Митрополит Даниил (1522–1539) – ученик преподобного Иосифа, его преемник на игуменстве, человек противоречивый, покладистый в отношении с властями, «учитель посредством письмени», но не «учитель на деле» (Е.Е. Голубинский), начинает преследование вождей нестяжательства. Максима Грека судили дважды – в 1525 и 1531 годах. В первый раз ему не инкриминировали ничего собственно нестяжательского, его судили за непослушание митрополиту, ошибки в переводах, неосторожные высказывания на политические темы. Вместе с Максимом Греком в 1531 году был судим и князь-ругатель Вассиан Патрикеев, который в полемическом азарте возвел, судя по всему, действительную хулу на Церковь. Важнейшими идеологическими мероприятиями митрополита Даниила явились: канонизация Пафнутия Боровского и Иосифа Волоцкого (1531), составление «Сводной Кормчей» и знаменитой Никоновской летописи. Он оставил большое и не лишённое таланта литературное наследие; его высокую ученость отмечал Максим Грек. При этом при митрополите Данииле государством были предприняты шаги против дальнейшего роста церковных имуществ, а также конфискованы некоторые церковные земли в Новгороде (что начиналось ещё при Иване III).

Митрополит Даниил, как и его предшественник, был «согнан» с кафедры после смерти своей покровительницы – Елены Глинской; та же участь постигла и его преемника, митрополита- нестяжателя Иосафа (1539–1542). Авторитет митрополичьей кафедры был подорван. В этот момент появляется монументальная фигура митрополита Макария. С одной стороны, он сделал многое для Церкви, в частности восстановил право митрополита на печалованье перед царем, которое было попрано при митрополите Данииле. С другой, он фактически покончил с нестяжательской партией (хотя этой цели у митрополита не было: он добился снятия отлучения с Максима Грека и, более того, в личном послании сравнил его узы с узами святого). Отношения митрополита с нестяжателями обостряются при подготовке и проведении Земского собора 1550 года и Стоглавого собора 1551 года. Правительство в лице Адашева и Сильвестра попыталось вновь выдвинуть на первый план нестяжателей и с их помощью провести решение об ограничении церковного землевладения. Несмотря на оппозицию самого царя, эту атаку митрополит Макарий отбивает, хотя ценой некоторых уступок (отныне рост церковных земель контролируется правительством; конфисковываются земли, переданные Церкви в годы боярского правления). Однако в 1550-е годы последовала новая волна преследований нестяжателей, которая была спровоцирована не столько полемикой на Соборе, сколько расследованиями дел о появлении новых ересей – Матвея Башкина и Феодосия Косого. В ходе расследования обнаружились связи между еретиками и нестяжателями – в Заволжье еретики ищут убежища. Скорее всего, еретиков привлекала терпимость заволжских старцев и склонность их к дискуссиям на религиозные темы. Борьба с новоявленными ересями больно ударила по вождям нестяжательства. Игумен Артемий был в 1553 году оговорен Башкиным и в 1554 году отправлен на Соловки. Ряд заволжцев проходили по делам еретиков на Соборах в 1556–1558 годах.

• В результате победы иосифлянства и гонений на заволжских старцев была разрушена диалектическая цельность русской православной духовности,
• попрана радонежско-паламитская духовная традиция,
• совершён крен в сторону мирского служения в ущерб внутренней духовной работе.
• С забвением традиций духовного сосредоточения и очищения у народа размываются устои христианской жизни, искажается характер.
• Этот религиозный крен предопределил многие трагические срывы и падения в будущем.

В судьбоносном споре важны были не только поднимавшиеся вопросы, но и дух установки, религиозная формация, в которых вырисовывались глубокие проблемы, формально не ставившиеся.

Пути будущего распознаются не осознанными формулировками, а ориентацией души и чувств, складывающейся в ходе полемики. В решении конкретных вопросов нащупывались неизвестные возможности, в злободневных спорах обнажались принципиальные проблемы.

Нам известны результаты этих духовных поисков. Поэтому мы начнём с доминанты спора, которая прояснилась впоследствии и определила многие события русской истории.

· Доминанта спора.

Сознание народа соединено невидимыми духовными токами с культурой цивилизационно родственных народов. Русский православный народ осознавал себя в сфере христианской цивилизации, в самобытных формах пытался решать общехристианские проблемы. Ответ на духовный запрос эпохи открывал перед народом новые исторические перспективы. Глубинная соборная связь христианского человечества проявляется в решающие моменты истории.

Спор иосифлян и нестяжателей вскрывал общехристианские проблемы.

Христианство благовествует о путях обожения человека («Бог воплотился для того, чтобы человек обожился», «Бог стал человеком для того, чтобы человек стал Богом», – говорили Святые Отцы Церкви).

Источник и цель христианского исторического импульса метаисторичны.

В пределах земной жизни конечная цель преображения недостижима, ибо Новое Небо и Новая Земля вне мира сего.