Ареал, Красная Зона, 49 километров от места падения Ухтинского метеорита, 7 августа 2009 года 18.45 время Московское. 6 глава

— Есть Бог на небе! — Уголовники одновременно перекрестились. — На воскресной проповеди отец Евлантий говорил, что рано или поздно всем воздастся по справедливости. Как в воду глядел, божий человек!

— Выходит, так, — Меркулов с серьёзным видом закивал. — Отец Евлантий не понаслышке знает о том, что такое справедливость! Однако вернёмся к сути. В тот момент, когда Ферзь подвергся зомбированию и ушёл в Красную Зону, рюкзак с материалами работы нашей лаборатории был у него на спине. Так вот, господа, мне нужен этот рюкзак.

— Чего? — Рашпиль недоверчиво смотрел на резидента. — Что за приколы? Кто ж его найдёт среди кучи зомбаков, да ещё в Красной Зоне?!

— Добровольцы, — пожал плечами Меркулов. — Возможно, кто-то захочет попытать счастья и пойдёт в Красную. Возможно, Ферзь вместе с другими Зомби выйдет в Жёлтую или даже в Зелёную Зоны, ведь такое часто случается. Кто-нибудь может увидеть, узнать и отбить рюкзак. Я не знаю, как это произойдёт, и потому сразу предупредил, что это дело целиком зависит от удачи. Как бы то ни было, я плачу за рюкзак четыреста тысяч долларов наличными. При условии, что ничего из его содержимого не будет прострелено пулями или пробито осколками, иначе сумма сокращается вдвое. Я настоятельно прошу вас, друзья мои, в точности довести названные мною расценки до исполнителей, проверить это будет не сложно, как вы понимаете. — Он посмотрел на часы и поднялся: — Господа, мне пора. Не буду вас больше задерживать, скажу лишь в завершение, что в случае, если я получу этот рюкзак, вы получите сумму, равную половине от объявленного мною вознаграждения, в качестве премии. Каждому.

Уголовники попрощались и вышли, на ходу обещая дать ответ, максимум послезавтра. Меркулов рассыпался в благодарностях за проявленную оперативность. Он точно знал, что получит их согласие уже сегодня вечером. Резидент хорошо изучил своих агентов. Соблазн для них слишком велик, а денег так не хватает… Их раздумья не продлятся долго.

Заперев за гостями дверь, Меркулов вернулся в обшарпанную комнату, подошёл к раздолбанному книжному шкафу, стоящему у дальней стены, и толкнул его рукой. Шкаф неожиданно легко и бесшумно откатился в сторону, открывая дверь в соседнюю комнату. Резидент стукнул в дверную створку.

— Можете выходить, — произнёс он. — Вы всё слышали?

— Не глухой, — зло ощерился Фикса. — Нанаец, падла, подставить меня захотел! Сука! Обезьяна ускоглазая! Выпотрошу! — тихо рычал взбешённый рецидивист. — Рашпиль, гнида лагерная, продал меня, не задумываясь!

— Настоятельно советую вам, уважаемый Фикса, держать себя в руках и сохранять ясную голову, — невозмутимо заявил Меркулов, — она вам ещё пригодится. Рашпиль мне ещё нужен. А вот Нанаец явно выбивается из узкого круга нашей дружной компании. Займитесь им. Что-то подсказывает мне, что именно он несёт ответственность за гибель столь огромного количества ваших близких в тот злополучный день. Насколько я помню, он готовил всё необходимое для операции. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в ком-то вспыхнет праведный гнев из-за того, что оружие оказалось изношенным и часто заклинивало, а некондиционные боеприпасы давали осечки. К тому же многие противогазы не имели фильтров, а личный состав оказался не укомплектован элементарными перевязочными средствами и жгутами для остановки кровотечения, из-за чего раненые, истекая кровью, не смогли ни выйти, ни быть вынесенными из боя. В общем, выберите нужное, не мне вас учить. Рашпиль прав, в данной ситуации стрелочника назначить необходимо. Это будет лучшим решением, успокоит недовольных, заткнёт рот недругам и, кроме того, укрепит его авторитет. А заодно и ваш, Фикса, если сработаете грамотно.

— Можете не сомневаться, — тихо процедил сквозь зубы рецидивист, — постанову я залеплю красиво. Люди оценят! — Он злобно оскалился, сверкнув стальными коронками. — Нанаец откусил кусок, который застрянет у него в горле. Вместе с моим пером.

— А в вас, оказывается, умер поэт, друг мой, — улыбнулся резидент. — С удовольствием подожду развития событий. И ещё одно. На столе вы найдёте конверт. В нём — фотография человека по фамилии Прокопенко. Это начальник Административно-хозяйственного Отдела РАО «Ареал». На обороте указан его домашний адрес, номер служебной машины и некоторые другие данные. Отдайте её своему немногословному другу. Я хочу, чтобы он тихо и незаметно изучил распорядок дня и прочие привычки этого человека. Пусть займётся этим немедленно. Деньги на накладные расходы лежат там же. Пусть имеет в виду, объект всегда ездит с вооружённой охраной.

— Хотите, чтобы этот человек уехал в Сочи? — Уточнил Фикса. — Прямо сегодня? Так быстро может не получиться, если его всё время пасут.

— Я отдельно оповещу вас, на какое число ему брать билет. — Меркулов достал из кармана платок и принялся неторопливо ходить по квартире, стирая отпечатки пальцев. Он чётко помнил всё, до чего дотрагивался в этот день. — Пока же пусть подготовится. Если поездка подтвердится, времени уточнять подробности уже не будет.

 

 

 

Призрачный занавес Эпицентра ничем не отличался от барьера Красной Зоны и одновременно отличался от него всем. Берёзов стоял у едва заметной мерцающей завесы и чувствовал эту разницу всем телом, хоть и не мог отыскать её глазами. «Пора бы уже что-то делать, глупо тратить время, стоя на месте, — мысленно отчитал он себя. — Раз уж удалось добраться сюда, надо идти дальше, иначе зачем было так рисковать? Лаванда уже в Эпицентре, пора и мне. — Капитан потянул за защёлку противогазной сумки. — Стоит последовать примеру Зомби, уж они-то точно знают, что там, дальше». Глубоко вздохнув, Иван надел противогаз, убедился, что тот полностью исправен и надёжно облегает голову, и, сделав широкий шаг, оказался в Эпицентре.

Затылок тут же обожгло резкой болью, и Берёзов упал на колени, прижимая к голове забинтованный кулак. Боль в мозгу, в районе контузийной травмы, пульсировала, будто под ударами невидимого молота. В глазах потемнело, и взгляд заволокло багрово-красной пеленой. Кислорода не хватало, и Иван судорожно втягивал ртом воздух, скупыми порциями поступающий из противогазного фильтра. Несколько секунд он не видел ничего вокруг и просто сидел на земле, борясь с разрывающей мозг болью. Вскоре ему стало легче, боль отступала, зрение прояснилось, но красная пелена так и не пропала. Присмотревшись, он понял, что зрение тут ни при чём. Таковой оказалась окружающая действительность. Небо Эпицентра было багрово-красным, стерильно-белое солнце, расплывчатым пятном висящее в зените, светило скудно и не слепило глаз даже при пристальном взгляде. Вокруг стояли вечные багровые полусумерки, словно в жаркий полдень солнце внезапно закрыла исполинская кроваво-красная туча.

Боль отступила на второй план, и Иван почувствовал натекающую густой патокой жару. Память автоматически выдала информацию: тридцать три с половиной градуса по Цельсию. Таковы официальные данные. Интересно, кто проводил замеры? Впрочем, ответ напрашивался сам собой. Берёзов провёл рукой по земле, раздвигая короткую, словно мох, чёрную растительность. Жёсткие мясистые листья каплевидной формы густо устилали пепельную почву, словно после гигантского пожара пепелище плотно засеяли водорослями и те недавно пустили первые побеги. Рельеф местности сгладился и стал идеально ровным, бескрайним и пустынным чёрным ковром уходя за горизонт. Нигде не было видно ни деревьев, ни кустарников, ни вообще чего-то, хотя бы отдалённо похожего на привычную растительность. Вместо этого то тут, то там взгляд упирался в выпирающие из поверхности круглые чёрные наросты, напоминающие не то пузыри, не то гигантские бородавки, густо испещрённые чем-то фиолетовым, словно толстой паутиной. Ни птиц, ни зверей Иван заметить не смог, ровное пространство вокруг оказалось безжизненным, лишь в сотне метров впереди виднелся отряд Зомби, замысловатой змейкой уходящий всё дальше.

Отдышаться всё не получалось, и Берёзов понял, что дело тут не в усталости. Содержание кислорода в атмосфере Эпицентра было низким, но раз плотность воздуха, по ощущениям, не изменилась, стало быть, его место занимает какой-то другой газ. Вот почему Зомби надели противогазы: местная атмосфера для них ядовита. Однако идут они бодро, словно не испытывают недостатка в кислороде. Ему так не суметь, и если он не хочет безнадёжно отстать, стоит пошевеливаться.

Иван поднялся на ноги, высматривая среди них тонкую фигурку Лаванды. Странно, что они петляют, двигаясь по ровной местности. Что-то тут не так… Вот только что? Пора их как-то догонять, с таким недостатком кислорода не побегаешь, тут бы ходьбу осилить! Не хватало ещё упасть, задыхаясь, пробежав метров десять. Он прикинул кратчайший курс на отряд противника и двинулся вперёд.

В следующую секунду «Ариадна» в кулаке резко разогрелась, став почти обжигающей, и картинка в глазах расплылась, словно в кинотеатре на просмотре ЗD-фильма с глаз сорвали специальные очки. Берёзов замер, безуспешно пытаясь навести резкость. Всё вокруг двоилось и троилось, приняв причудливые формы, и вскоре стало ясно, что иначе уже не будет. Иван окинул взглядом внезапно изменившуюся местность. Она была такой, как прежде, и в то же время не такой, словно барьер Эпицентра, у которого он стоял минуту назад. Бескрайнюю равнину, покрытую чёрной травой и круглыми наростами, заполняли едва заметные, словно бесплотные призраки, тени замысловатого рельефа. Создавалось ощущение, что он одновременно стоит на ровной местности и на краю призрачного обрыва, под которым лениво подрагивало бесплотное озеро столь же призрачного вещества, как две капли воды похожего на Студень. И в его глубинах плавно скользили тени каких-то существ, скорее угадываемые, нежели видимые глазом. По другую руку от Берёзова простирались дрожащие эфемерные тени не то холмов, не то огромных растений, не то ещё чего-то, совершенно непостижимого. Лишь под ногами едва угадывалась узкая тропа, петлявшая между подрагивавшими над чёрной равниной призраками, и что-то остро подсказывало ему, что сходить с неё ни в коем случае нельзя. Похоже, это и есть ответ на вопрос, почему Зомби столь замысловато двигаются по ровной и пустынной местности. Память мгновенно вытолкнула воспоминание: Берёзов с Болтом медленно ползут посреди бескрайней пустоши, изо всех сил пытаясь удержаться на узкой тропе. И здравый смысл, вдруг потерявший здравость, предлагает вполне логичное в этой ситуации решение — встать на ноги и быстро добежать до нужного места по кратчайшему расстоянию. Это и есть неминуемая смерть.

Пытаясь привыкнуть к новому зрению, Иван осторожно ступал по тропе. Дышать было тяжело, глаза слезились от напряжения, резина шлем-маски противогаза нагрелась от жары, и Берёзов быстро взмок, несмотря на то что еле плёлся. Зомби уходили от него всё дальше, но двигаться быстрее Иван уже не мог — от недостатка кислорода лёгкие зудели, словно ошпаренная кожа. Он упрямо шёл за отрядом по самой кромке призрачного обрыва, подпираемого эфемерным ландшафтом. Через полчаса движения Берёзов немного освоился с расплывчатым видением и стал замечать движение среди теней бесплотного мира. Незримые каньоны, холмы, гроты и прочие непонятные ему элементы, похоже, не были безжизненными. Время от времени среди них что-то ползало, бегало и летало, перемещаясь с угрожающей быстротой. Когда Иван проходил мимо чего-то едва заметного, но очень большого, из его недр внезапно выскочила крупная тень и бросилась прямо на человека. Берёзов, не решаясь сойти с тропы, инстинктивно упал в изготовку для стрельбы с колена и дважды разрядил пистолет в стремительно надвигающийся призрак. Выстрелы прозвучали глухо, будто из-под подушки, и пули прошли хищника насквозь, не причинив ему никакого вреда. Лишь позади него эфемерная поверхность чего-то неизвестного едва заметно помутнела, словно по вертикально стоящей воде прошла рябь. Атакующее человека существо даже не почувствовало пронзивших его пуль и было уже совсем близко, но вдруг неожиданно изменило направление и сбросило скорость, плавным движением удаляясь куда-то вглубь того, откуда появилось. Более на Берёзова никто внимания не обращал.

Спустя два часа ходьбы Иван разглядел на горизонте какой-то крупный объект, чётко проглядывающий сквозь призрачную двойственность окружающего мира. Приблизившись к нему, Берёзов торопливо залёг прямо на тропе и приготовился к бою. На ровном участке покрытой чёрной травой равнины, свободной от эфемерных элементов, находился огромных размеров камень почти правильной прямоугольной формы, густо испещрённый пещерами. Более всего он напоминал рухнувшую набок десятиэтажку, у которой от падения повыбивало окна вместе с рамами. Загадочная скала частично уходила в землю и немного двоилась, словно «десятиэтажка» обладала собственной аурой. При тщательном рассмотрении было едва заметно, что аура эта имела сложную форму неизвестного механизма или аппарата, многократно превышающую размеры видимой части. Однако понять, что же это такое, не удавалось — слишком призрачными были неясные очертания. А главное — огромная скала кишела теми, что когда-то были людьми. Множество отрядов Зомби входило и выходило в примыкающие к земле пещеры, создавая ощущение гигантского термитника. Во все стороны от него вели десятки троп, подобных той, по которой пришёл капитан.

Иван плотнее вжался в покрытую чёрными псевдоводорослями землю, стараясь стать как можно менее заметным. Их здесь тысячи! Все как на подбор не старше тридцати, чумазые, в новенькой, будто только что с фабрики, одежде. Молчаливое людское море, состоящее из ручейков-отрядов, двигающихся синхронно, будто под руководством незримого дирижёра. Кого тут только нет: армейские камуфляжи, охотничьи костюмы, туристические куртки, научные комбинезоны, строительные робы, зэковские телогрейки… В двух десятках метров левее застывшего на земле Берёзова, по широкой тропе, уходящей куда-то под острым углом, прошёл отряд солдат в старой, ещё времён СССР, форме, с вещмешками за спиной и лопатами на плечах. Следом за ними неотступно двигался ещё один, в современных камуфляжах и «Латниках», с «Абаканами» в руках. С такого расстояния заметить Берёзова было несложно, но никто даже не повернул головы в его сторону.

Иван хмуро осматривал скалу и безмолвное море существ, некогда человеческих, а теперь более напоминающих ожившие экспонаты воскового музея. Отыскать среди них Лаванду невозможно. Он не сможет даже приблизиться к этому термитнику живым, не говоря уже о том, что ему попросту не хватит скудного кислорода, чтобы тащить на себе обратно Машу. Так что же теперь, возвращаться? Капитан решительно отмёл эту мысль. Нет, прежде, чем уйти, он убедится в том, что сделал всё, что только возможно. И то, что не возможно, — тоже.

Берёзов проводил взглядом ещё один отряд. На него по-прежнему никто не реагировал. В голове родилась безумная идея — надо просто взять и зайти в этот термитник, сделав вид, что он тоже Зомби. Не могут же они все знать друг друга в лицо. И чувствовать в нём врага тоже не могут, иначе не проходили бы мимо с таким безразличием. Надо рискнуть, иначе потом он не простит себе малодушия.

Иван встал и решительно двинулся к термитнику, стараясь держать принятый у Зомби ритм движения. С каждым пройденным метром уровень адреналина в крови возрастал, давя на сознание ощущением смертельной опасности, предвещающим неминуемую гибель. Разум словно раздвоился, подражая действительности Эпицентра. Одна его часть вопила от страха, предупреждая, что не может всё быть столь просто, жить ему осталось считанные минуты, и требовала немедленно повернуть назад. Другая тяжёлым сапогом давила на горло инстинкту самосохранения, почти физически ощутимо подталкивая Берёзова в спину. Он должен её найти. Должен. Он не может, не имеет права отдать её этому Тёмному Властелину, его подручным Зомби или кто тут ещё затесался в обладающую одним на всех остекленевшим взглядом толпу. Лаванда бросилась ему на спасение не задумываясь. Именно он — та причина, по которой она оказалась здесь. Наверняка попав в западню Ферзя, женщина до последней минуты верила, что он придёт на помощь. Кто знает, что происходит с разумом зомбированных людей? Ведь вытащил же своего товарища этот спец из ГРУ со столь странным позывным, и тот даже пошёл на поправку! Значит, шансы вернуть Лаванду в нормальное состояние есть, должны быть! Плевать, что все остальные сошли с ума, в конце концов, сам-то он рассудком не помутился.

Берёзов подходил к термитнику всё ближе, и от движущегося моря Зомби его отделяло не больше двадцати шагов, когда он неожиданно увидел Лаванду. Её отряд стоял на пороге ближайшей пещеры, словно автомобиль на перекрёстке с красным сигналом светофора, молча и неподвижно ожидая чего-то, как тогда, у самой границы Эпицентра. Иван остановился, лихорадочно размышляя, что именно предпринять, как вдруг стоящий рядом с Лавандой Ферзь развернулся и двинулся прочь от пещеры. Лаванда в сопровождении двоих Зомби в «Латниках» последовала за ним, а остальной отряд скрылся в пещере. Ферзь повёл свою группу в обход скалы по одной из широких дорог, натоптанной тысячами ног на пепельной земле, и быстро смешался с движущимися по ней безмолвными отрядами. Берёзов поспешил за ними, стараясь не потерять в толпе Лаванду. Идти быстрым шагом он не смог: слишком мало кислорода в воздухе, от его нехватки началось головокружение, и Иван был вынужден перейти на короткий шаг. Похоже, Зомби подобных неудобств не испытывали, потому как движущиеся вокруг отряды сохраняли монотонно-ровный темп, перемещаясь быстрее Берёзова, но при этом присутствие человека их по-прежнему совершенно не интересовало. С трудом добравшись до дальнего обреза термитника, Иван остановился у перекрёстка и оглядел расходящиеся в разные стороны отряды.

Группа Лаванды одиноко двигалась по узкой призрачной тропе гораздо медленнее остальных, и было ясно, что даже с такой скоростью он сможет не отставать от них. Берёзов ступил на тропу и побрёл следом, стараясь держать ровное дыхание. Окружающая жара и нехватка кислорода давали о себе знать, и внутри противогаза уже хлюпали лужицы пота. Теоретически можно сделать глубокий вдох, перекрыть выдувной клапан и глубоким выдохом создать внутри шлем-маски избыточное давление, после чего на секунду отлепить резину противогаза, чтобы исходящий поток воздуха выдавил в образовавшуюся щель скопившуюся влагу. Но Берёзов не решился на столь рискованный эксперимент. Не понятно, что за воздух вокруг и сможет ли вообще организм выцарапать из него через фильтр противогаза нужное количество кислорода, чтобы остаться в сознании после полного выдоха. А если что-то враждебное попадёт внутрь? Ведь у него нет даже стандартного «ареаловского» антидота. Впрочем, вряд ли он бы помог. Лучше потерпеть. Хорошо ещё, что пластик лицевого щитка изнутри обработан специальным составом, защищающим его от запотевания, иначе дело было бы совсем хреново.

Ферзь вывел свою группу за пределы территории термитника, и пространство вокруг вновь расслоилось на видимую пепельную степь, поросшую чёрной растительностью, и призрачный мир, удивляющий разнообразием ландшафта. Иван внимательно огляделся, но других отрядов Зомби поблизости не заметил. Если отойти от термитника на километр, выстрелов там не услышат, в Эпицентре они звучат глухо. Лаванду стережёт Ферзь и двое бойцов, но оба они идут к нему спиной, и их затылки представляют собой хорошо видимые цели. Они не станут серьёзной проблемой. С Ферзём сложнее, он не только вооружён, но и одет в «Эмку», с ним придётся повозиться. Но шансы всё равно есть, можно использовать тело одного из Зомби в качестве щита, это даст возможность вести прицельный огонь по лицевому щитку шлем-сферы Ферзя. Не идеальный план, но попробовать стоит. В пистолете осталось семнадцать патронов, и если сработать быстро, Салмацкий не успеет ничего предпринять…

Периферийное зрение уловило движение, и Берёзов насторожился. Тропа впереди сильно сузилась, и Зомби изменили построение, встав друг за другом в колонну по одному. Но внимание Ивана привлекло не это, было что-то ещё… Движение повторилось, и он заметил его источник: по обеим сторонам от него, снаружи тропы двигались две призрачные бестелесные твари. В красном полусумраке их угрожающе мерцающие силуэты едва угадывались, но и этого было достаточно, чтобы понять их враждебность. Полутораметровые твари чем-то отдалённо походили на амёбу-паука, напавшую на него в Красной Зоне, и полушагали-полуперетекали в такт его шагам, на треть погружённые в почву. Чёрная трава не сминалась от их прикосновений, но словно прожигалась незримым раскалённым катком, оставаясь позади уродливых бесплотных хищников следом из чёрной влаги, курящейся лёгким дымком. При этом сама пепельная почва никак не изменялась, будто и не несла в себе часть подрагивающих эфемерных тел.

Берёзов сбавил шаг, прошёл метров пять, после чего вновь прибавил скорость. Хищные силуэты в точности повторили его движения. Похоже, они тут именно по его душу. Почему же тогда не нападают? Может, они не в состоянии зайти на тропу? Но им ничего не стоит дотянуться. Или этого тоже они сделать не могут? Иван оглянулся. Термитник остался далеко позади, скоро его перестанет быть видно. Если он собрался отбить у противника Лаванду, лучше предпринять эту попытку сейчас, ведь не известно, куда направляется Ферзь и когда он достигнет своей цели. Зато там очень может быть многолюдно, если это слово можно применить к толпе Зомби. И кто знает, сколько ещё сам Берёзов будет недоступен для скользящих по бокам тварей… Иван прибавил шаг, приближаясь к ближайшему Зомби, и поднял пистолет. Главное сейчас, это сохранить дыхание. На быстрые движения кислорода не хватит, лёгкие и без того разрываются от напряжения…

Внезапно одна из тварей молниеносным движением оказалась на тропе и преградила Берёзову путь. Вторая уже была за спиной, отрезая ему путь к отступлению. Уродливое существо хищным движением устремилось в атаку, и Иван произвёл два сдвоенных выстрела почти в упор. Пули увязли в твари, словно в густом киселе, и быстро растаяли, растворившись в призрачном силуэте. Идущие впереди Зомби даже не оглянулись. Берёзов выстрелил ещё раз, уже понимая, что это бесполезно. В ожидании удара он сжался, словно туго взведённая пружина, и изо всех сил рванулся вперёд и вверх, пытаясь броском перелететь через атакующую тварь. Та неожиданно соскользнула с тропы и позволила ему упасть на пепельную землю. Иван закончил падение кувырком, выходя в стойку, но хищный призрак вновь преградил ему дорогу. Рука с пистолетом полыхала болью — видимо, перелом, не удалось уберечь кисть в момент падения, — лёгкие задыхались от нехватки кислорода, в глазах плыло. Он не сразу смог разглядеть бестелесного врага. Тот не атаковал, лишь угрожающе менял эфемерные очертания. Спустя несколько секунд обе твари стекли с тропы, занимая места по бокам от человека.

Иван криво усмехнулся: «Итак, это конвоиры. Они ведут меня куда-то вслед за Лавандой и Ферзём и не допустят её освобождения. Стало быть, кто-то здесь, в Эпицентре, внимание на меня всё-таки обратил». Берёзов вложил АПС в кобуру и пошевелил пальцами. Острой боли уже не было, лишь ноющий зуд в ещё недавно повреждённой кисти сообщил о том, что регенерация ещё не закончена полностью. «Какое, всё-таки, весёлое тут место!»

Он пошёл по тропе вслед за Зомби. Уж не потому ли они всё это время двигались медленнее обычного, что не хотели оторваться от него слишком далеко? Вот и сейчас еле переставляют ноги, словно механические радиоуправляемые куклы, переведённые на короткий шаг нажатием кнопки на пульте управления. Иван шёл за ними и тщательно осматривался вокруг. Покрытая чёрной растительностью равнина, сливающаяся у горизонта с багрово-красным небом, подрагивала призрачными очертаниями неизвестного рельефа. Чужой воздух, водоёмы из Студня, населённые едва уловимыми тенями, непонятные возвышения и уплотнения, тоже обжитые чем-то эфемерным, подрагивающие призраки его конвоиров — Лаванда была права: кто-то или что-то изменил Эпицентр в соответствии со своими потребностями. А теперь этот «кто-то» желал заполучить себе ещё и капитана Ивана Берёзова. «Ладно, посмотрим. Может, оружие моё здесь и бессильно, но пока что я жив, а это значит, что шансы ещё есть».

Внезапно издалека донёсся грохот, раскаты которого показались капитану смутно знакомыми. Твари по бокам замерли, и Иван остановился. Грохот повторился, и он понял, что напоминает ему этот звук: так должен звучать собачий лай, если собака огромна. Где-то с носорога, например… С носорога? Он уже видел такую собаку однажды, правда, это было во сне. Со стороны грохочущего лая отрывисто донеслась автоматная очередь, будто местная атмосфера совсем не заглушала звуки. «Кто-то бьёт из ППШ», — машинально определил Берёзов. В следующую секунду его уродливые конвоиры сорвались с места и с огромной скоростью устремились к горизонту, туда, откуда пришёл шум начавшегося боя. Берёзов попытался проводить их взглядом. Призрачных тварей было уже четыре, потом восемь, двенадцать… их подрагивающие силуэты появлялись словно ниоткуда, но вскоре глаза человека потеряли удаляющихся призраков, лишь слабо дымящиеся полосы превращённой в расплавленное месиво растительности свидетельствовали о том, что увиденное не было галлюцинацией. «Чем дальше, тем интереснее», — подумал Иван, и в голове злорадно вспыхнула мысль, что лучшего момента для атаки не найти.

Он выхватил пистолет, мгновенно принимая изготовку для стрельбы с двух рук, и начал выжимать спуск ещё в тот момент, когда мушка АПС ещё только приближалась к затылку идущего впереди Зомби. Выстрел произошёл точно в момент наложения прицельных приспособлений на цель, и голова противника брызнула осколками черепа и мозговой ткани. Остальные Зомби обернулись в сторону Берёзова, и ближайший к нему враг попытался схватиться за оружие, но не успел — вторая пуля пробила ему череп, и обмякшее тело мешком рухнуло наземь и скатилось с тропы. Раздался едва слышный хруст перемалываемых костей и рвущейся плоти, и труп размазало по чёрной траве в лужу кровавых ошмётков, словно он попал в огромный невидимый блендер. Не успел Иван перевести взгляд на Лаванду, как Ферзь неожиданно бросился бежать. Лаванда последовала за ним. Оба Зомби помчались по тропе со скоростью заправских спринтеров, и Берёзов рванулся за ними. Не пробежав и пяти метров, он остановился и, задыхаясь, упал на колени, упёршись руками в землю. Бесполезно. Слишком мало кислорода, ещё пара секунд бега — и он просто потеряет сознание от гипоксии. Сердце и без того давно готово выпрыгнуть прямо из глотки и убежать подальше от несознательного хозяина, демонстрирующего ярко выраженные признаки мазохизма. А эти двое скачут, словно сайгаки, их нехватка кислорода никак не заботит…

Спустя пять минут Иван смог отдохнуть достаточно для того, чтобы встать на ноги и продолжить ходьбу. Лаванды с Ферзём нигде не было видно, и капитан решил идти до тех пор, пока может. От тропы нет ответвлений, а значит, Лаванда где-то там, впереди, и он её найдёт. Здравый смысл тут уже ни при чём, это вопрос принципа. Он её не бросит здесь по двум причинам: она ему дорога — раз, и назло тем, кто затащил сюда их обоих, — два. И рюкзачок Ферзя будьте добры, он обещал его содержимое Рентгену, тот, знаете ли, очень его ждёт. А нарушать свои обещания нехорошо…

Берёзов упрямо шёл через чёрную бесконечно-пустынную равнину, густо заполненную призрачным миром. Дышалось всё тяжелее, лёгкие пылали, сердце бешено колотилось, отдаваясь гулкой дробью бьющегося в основании черепа кровяного давления. Безумно хотелось остановиться, лечь и уснуть, и Иван пытался отвлечь измученный мозг наблюдениями за эфемерными окрестностями. Но понять, что же именно он видит, получалось слабо — глаза слезились от напряжения и заливались потом от нестерпимой жары внутри противогаза. Кожа под резиной шлем-маски зудела, словно покусанная доброй тысячей комаров, ужасно хотелось сорвать противогаз к чёртовой матери и долго-долго чесаться. В таком состоянии Берёзов не был склонен к созерцанию, несколько сильнее ощущалась потребность в разрушении, и, желательно, в глобальных размерах…

Он не сразу понял, что видит на горизонте очертания чего-то вполне реального. Проковыляв ещё полчаса, Иван уже мог разглядеть приближающиеся строения. Похоже, его тропа проходила через населённый пункт, пересекая его точно через центр, будто главная улица. Небольшая деревенька, стоящая в чёрном поле под красным небом, выглядела здесь не просто неуместно. Едва подойдя к её окраине, Берёзов всем телом почувствовал смертельную угрозу, густо исходящую от безмолвных домов. Деревня выглядела так, будто обитатели покинули её пару тысячелетий назад. Потемневшее дерево, облупившаяся краска, покрытые толстым слоем мутной грязи оконные стёкла. Двери и ставни распахнуты настежь, хлева и сараи пусты, закопчённые печные трубы густо засыпаны пылью. Иван шёл через мёртвую деревню и через открытые двери видел стоящие в глубине помещений новогодние ёлки, наряженные старыми ёлочными игрушками и праздничной мишурой. «Странно, что ёлки до сих пор не осыпались, — мелькнула мысль, — если это результат воздействия Эпицентра, то почему тогда дома такие обветшалые?..» Глаза уловили движение в грязном окне одного из домов, и Берёзов остановился, всматриваясь в мутное стекло. Там, внутри, в багровом полумраке обветшалого дома, что-то мерно шевелилось, будто кто-то совсем небольшой сидел на полу, сгорбившись и монотонно раскачиваясь из стороны в сторону. Сквозь облегающую уши резину противогаза невнятно донёсся тихий детский плач. Не взахлёб, а так, словно ребёнок плакал уже давно и истратил на это все свои силы. Иван попытался разглядеть силуэт получше и приложил руку ко лбу козырьком, и вдруг плач стремительно перешёл в пронзительный визг на грани ультразвука, режущей болью вгрызаясь в барабанные перепонки, и силуэт в окне молниеносно рванулся куда-то вглубь дома. Визг внезапно оборвался, и наступила тишина. Берёзов, инстинктивно растирая прямо через резину противогаза саднящие болью уши, поспешно зашагал прочь, стараясь держаться точно по центру тропы. Вскоре мёртвая деревня осталась позади, но ему ещё долго мерещилось за спиной тихое шарканье детских ног.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: