 |
Н.А. Корф – организатор народной школы в России.
|
|
|
|
Корф Николай Александрович биография
Барон Николай Александрович Корф (2 (14) июля 1834(18340714), Харьков — 13 (25) ноября 1883, Харьков) — известный русский общественный деятель, педагог и публицист, организатор земских школ.
Родился в Харькове в 1834 году. Николай Александрович происходил из семьи Корфов, к которой принадлежали президент Академии Наук Иоганн Альбрехт Корф и граф М. А. Корф. На втором году жизни Николай Александрович остался круглым сиротой. Первоначальное образование получил в семье Градовских (в Воронежской губернии), где существовала домашняя школа, затем в учебном заведении Крюммера в г. Верро, Лифляндской губернии, и, наконец, в Петербургском пансионе А. Я. Филиппова. Окончив курс, в 1854 году, в Александровском лицее, Корф поступил на службу в департамент министерства юстиции, но через полтора года, несмотря на увещевания знатных родственников, уехал в деревню, женился, стал заниматься хозяйством, принимал участие в дворянских собраниях, немало способствуя осуществлению на месте крестьянской реформы.
Земский деятель
Настоящая общественная деятельность барона Корфа начинается с введением земских учреждений: он был уездным гласным Александровского уезда Екатеринославской губернии, почетным мировым судьей, затем председателем мирового съезда. Деятельность его сосредоточилась, главным образом, на постановке школьного дела в уезде.
Народные школы Корфа
Корфу принадлежит заслуга устройства в России дешевой и краткосрочной начальной школы, которую ведет один учитель, с 3 отделениями в одном классе. Избранный членом училищного совета от земства, Корф сумел победить равнодушие к народному образованию, и открытие школ в уезде пошло быстро.
|
|
|
Публицист и автор школьных пособий
В более широком круге Корф действовал путем печатного слова (статьи в «СПб. Ведомостях», «Вестнике Европы» и «Народной школе»). Издававшиеся барона Корфа «Отчеты Александровского уездного училищного совета» (5 выпусков) обращали на себя внимание как администрации, так и педагогического мира и литературы. Кроме того, Корф за шесть лет (1867—1873) напечатал пять учебников и руководств для народной школы: «Руководство к обучению грамоте по звуковому способу»; «Русская начальная школа», как «руководство для земских гласных и учителей сельских школ» — первый в России труд по училищеведению (разошелся в количестве 32 тысяч экземпляров); «Наш друг» — книга для чтения в народной школе; «Малютка» — первая книга после азбуки для народной школы и семьи, вошедшая, затем, в состав «Нашего друга»; «Наше школьное дело» — собрание статей барона Корфа по вопросам, касающимся дела народного образования вообще и народной школы в частности («Об инспекции народных училищ», «Учительские съезды» и др.). При составлении «Нашего друга» Корф задался целью «посредством ознакомления учащегося с окружающим миром повлиять на улучшение его материального и нравственного быта». Некоторые педагоги отнеслись враждебно к этой книге; ученый комитет министерства народного просвещения одни издания ее вносил в свои каталоги, другие — нет. Сам Корф постоянно переделывал «Нашего друга», сообразно с указаниями опыта и практики. Деятельность барона Корфа сделала его имя популярным во всей России. Попечитель кавказского учебного округа Неверов, организовавший дело народного образования на Кавказе, писал к Корфу сочувственные письма, прислал директора кубанской семинарии, известного педагога Д. Д. Семенова, для ознакомления с корфовскими школами, командировал к нему инспекторов и учителей. В 1870 г. спб. педагогическое общество избрало Корфа своим почетным членом, а в 1871 году то же сделали московские университет и комитет грамотности. Тогда же Корф посетил Санкт-Петербург, где старался пропагандировать мысль о необходимости всеобщего обучения.
|
|
|
В Швейцарии
В 1872 году Корф был забаллотирован в гласные на съезде землевладельцев. Хотя затем он и был избран на трех крестьянских съездах, но отказался совсем от земской деятельности и, несмотря на сочувствие, которое со всех сторон высказывалось ему русской публикой, уехал с семьей на целых 8 лет в Швейцарию. Причиной такого решения был, между прочим, тот поворот, который стал обнаруживаться в отношениях тогдашнего министерства народного просвещения к народным школам; именно около этого времени началось ограничение земской самостоятельности в школьном деле. И в Швейцарии продолжал Корф интересоваться любимым делом и писал о нем статьи в «Вестнике Европы», «Народной школе», «Неделе» и «С.-Петербургских Ведомостях». Часть их потом вышла отдельной книгой под заглавием: «Наши педагогические вопросы» (1882). Кроме того, Корф перевел «Руководство к наглядному обучению Ф. Гардера» и написал «Историю Востока, Греции и Рима для обучения и самообразования», составленную на основании чтений автора в им же основанной русской домашней школе в Женеве. Женевская академия наук (Institut) избрала его своим почетным членом.
Снова в России
В 1880 году Корф возвратился из-за границы и занялся проверкой знаний учившихся в школах Мариупольского и Александровского уездов, опровергнувшей преувеличенные мнения о рецидиве безграмотности. Для совершенного его устранения Корф задумал воскресные повторительные школы и составил особый «Руководитель для воскресных повторительных школ», в котором с большим искусством изложил программы и методические указания, соответствующие этой цели. В то же время в целом ряде статей он горячо стал проповедовать идею всеобщего обязательного обучения, а также необходимость учительских съездов. Последние он, по возможности, старался устраивать, руководя иногда их занятиями (херсонский съезд учителей 1881 г.). В 1883 году, за смертью П. Е. Басистова, освободилось место заведующего городскими училищами в Москве. Тогдашний московский городской голова, Б. Н. Чичерин, предложил Корфу баллотироваться на эту должность. Корф согласился, но две газеты («Московские Ведомости» и «Новое Время»), начали против него кампанию, заставившую его снять свою кандидатуру. Это не могло не отразиться на его здоровье. В начале 1883 года он работал еще очень энергично: написал «Народное чтение» о «Хлебном жуке» (кузьке), а в июне руководил учительским съездом в Бердянском уезде, но 13 ноября 1883 года его не стало.
|
|
|
Н.Ф. Бунаков о развитии начального образования в России. Создание Петинской народной школы.
В. А. Орлова, С. В. Сидоров
Николай Фёдорович Бунаков (1837-1904) вошёл в историю как выдающийся русский педагог, и общественный деятель, который внёс огромный вклад в развитие народных земских (общественных) школ. Демократические убеждения, оригинальные методики и самоотверженный труд создали ему славу и любовь среди народных учителей. Среди заслуг Н.Ф. Бунакова его современники отмечали подробно разработанную методику и содержание начального образования, а также особую форму подготовки и повышения квалификации народных учителей: учительские съезды [3].
Педагогическая деятельность и личность Н.Ф. Бунакова представляет немалый интерес и в наши дни, новые сведения о его деятельности в российских регионах обнаруживают современные исследователи-краеведы [4; 5]. Наше внимание привлекли учительские съезды, проводимые Н.Ф. Бунаковым. Эти съезды проходили в разных губерниях и уездах, неизбежно приобретая местную специфику, которая находила отражение в отношении местного общества и местных властей, к народной школе, в уровне методической подготовленности народных учителей, в территориально-хозяйственных особенностях жизни и быта учителей и учеников.
Учительские съезды и курсы не были полностью оригинальной идей Н.Ф. Бунакова. Первый такой съезд провёл в Екатеринославском уезде другой известный деятель земского образования: барон Н.А. Корф. Однако именно Н.Ф. Бунаков стал их проводить систематически, значительно усовершенствовав методику их организации [6].
|
|
|
Н.Ф. Бунаков указывал, что важнейшим условием успешной работы народной школы является заинтересованность в ней местного населения, открытость школы для контроля крестьянской общиной: «…Те, кто доверяет училищу своих детей, неужели не вправе спросить: что же вы сделали с нашими детьми? Как и чему их учили?» [2]. В школе, открытой им в 1884 г. в селе Петинно Воронежской губернии, все ключевые организационные мероприятия (открытие школы в новом учебном году, отчёты о работе школы и т.д.) проводились с приглашением родителей и родственников учащихся. Педагогами велась большая внеурочная и внешкольная работа, объединявшая школу и крестьянскую социальную среду в общей интересной деятельности, например, в школе действовал драматический кружок, а в селе – самодеятельный крестьянский театр. Таким образом, Н.Ф. Бунаковым была обоснована и реализована на практике необходимость взаимодействия сельской школы с социальным окружением.
Н.Ф. Бунаков выступал против попыток ограничить образование крестьян грамотой и начальным счётом [2]. В Петинской школе он осуществил свою идею повышения образовательного уровня крестьянских детей. В официальных документах Петинская школа называлась народным училищем, что подчёркивало её высокий статус в системе народного просвещения. Ученикам преподавались анатомия человека, родиноведение, арифметика, зоология, проводились занятия по садоводству и огородничеству, пению. Изучались основы физики и химии. При обучении широко использовалась русская литература, изучались биографии выдающихся русских писателей (Крылова, Пушкина, Лермонтова и др.), читались и обсуждались газетные и журнальные статьи на исторические и естественнонаучные темы, проводились опыты с использованием лабораторного оборудования.
Двенадцатилетняя работа в народной школе дала Николаю Фёдоровичу массу драгоценных наблюдений и опытов, ряд твёрдых, хорошо обоснованных на фактах жизни, выводов. Он убедился, что народу нужна общеобразовательная школа с достаточно широкой программой и, конечно, не с трёхгодичным курсом. Он понял, что создать такую школу может только живая общественная сила, обладающая достаточно свободной инициативой, не связанная по рукам и ногам бюрократической регламентацией.
Николай Фёдорович вовсе не искал роли «учителя учителей», вовсе не стремился к ней, его «…выдвинула и поставила в это положение непреодолимая и непредвиденная сила обстоятельств». [1, с.6].
Условия для учительских съездов были зачастую весьма неблагоприятными (трудность представляли частые переезды, отсутствие поддержки со стороны губернских властей, подозрительное отношение со стороны полиции) но всё же сами съезды и курсы проходили плодотворно. И это при том, что проведение курсов под его руководством далеко не всегда разрешалось. Л.В. Македонов вспоминает, что в 1875 г. «Н.Ф. был приглашён руководить съездами учителей в четырёх губерниях, но под его руководством ни один съезд не был разрешён», а вскоре «и вообще все съезды народных учителей были запрещены» [3, с. 18] (официальный запрет на проведение учительских съездов в России просуществовал до начала 1980-х гг.).
|
|
|
Как были организованы эти съезды, особенно в удалённых уездах?
В городском архиве Шадринска хранится материал под заглавием «Съезд в г. Шадринске учителей и учительниц начальных народных школ Шадринского уезда Пермской губернии, под руководством Николая Федоровича Бунакова в июле месяце 1883 года» – протоколы того съезда, сохранившиеся в делах Шадринской уездной земской управы.
Согласно этим документам, приводимым зауральским краеведом Л.П. Осинцевым [1], 1 июля 1883 года в Шадринске в здании уездной земской управы состоялось открытие курсов-съезда. Во вступительной речи Н.Ф. Бунаков подчеркнул, что основная идея съезда и работающих при съезде учительских курсов – идея воспитывающегося обучения, а также пожелал, чтобы занятия прошли в непринужденной, товарищеской атмосфере.
На второй день занятий курсисты заслушали доклад о материальном обеспечении учителей, а в нем говорилось об их гнетущей бедности. В особенно тяжелом положении находились семейные учителя: пенсий не платили, а если умирал глава семьи, то жена и дети становились нищими. Из сообщений участников складывается картина бедственного положения сельских школ. Например, учитель Ситников из села Бугаевского рассказал, что школа размещается всего на 36 квадратных метрах, что зимой приходится заниматься в меховых пальто, чернила застывают, а весной в помещении духота и сырость.
«Учитель учителей» не только объяснял, но и показывал, как продуктивнее вести занятия с совмещенными классами. 5 июля Н.Ф. Бунаков дал открытые уроки. В одном классе сразу занимались дети трех возрастов, и это было сделано специально, поскольку такой состав класса был в то время характерен для сельских школ.
На практических и «совещательных» занятиях, на лекциях Николай Федорович стремился привить наглядность в обучении, подчеркивал значение самостоятельности и самодеятельности учащихся в процессе обучения. Говоря о методике обучения, он указал, что учитель должен идти от частного к общему, от предметного к словесному. «Умственное развитие человека, – говорил он в своей лекции, – представляет лестницу, по которой нельзя подниматься, шагая через ступень» [5].
Интересно его замечание о том, что умственное развитие школьника, расширение кругозора неразрывно связано с обогащением и развитием его лексики. Ведь какой бы предмет учитель ни вел, он вместе с ним формирует у детей владение родным языком.
Обращают на себя внимание программы по изучению родного края, составленные руководителем курсов. По мысли Н.Ф. Бунакова, ребенок должен изучать населенный пункт и окрестности, где живет, познавая основы наук на конкретных примерах окружающей жизни, в тесной связи с особенностями родного края, с повседневной жизнью подростка.
В прениях по докладу о школьной дисциплине чувствуется гуманное отношение руководителя курсов и учителей к своим подопечным. Например, в вопросе о наказаниях съезд склонился к применению моральных, но не физических наказаний, потому что «последние к желаемым результатам не приводят».
Во время обсуждения докладов и показательных уроков Н.Ф. Бунаков внимательно слушал, а в спорных вопросах не навязывал своего мнения. Его выступления были аргументированы, он приводил примеры из практики учителей других городов и уездов России.
Впоследствии в своих воспоминаниях [1] Николай Федорович пишет, что на Урале чувствуется «уважение к личности народного учителя», школьное дело здесь «поставлено практично, своеобразно и прочно». По его словам, «едва ли где учительство, работающее в народной школе, когда-нибудь было поставлено так самостоятельно, как в Пермской губернии, по крайней мере – в уездах Ирбитском и Шадринском».
С учительством Шадринского уезда у Николая Федоровича уезда были и родственные связи: в то время его брат Андрей Федорович Бунаков работал учителем в школе села Кабанье Шадринского уезда.
Руководя учительскими съездами в течение 30 лет (с 1872 по 1902 гг.) Николай Фёдорович стал подлинным «учителем учителей» [1], за это им создан и апробирован оригинальный учебный материал [2]. Впечатляет география участников учительских съездов: Москва и Санкт-Петербург, Херсон, Кострома, Псков, Пенза, Великие Луки, Одесса, Стародуб, Нижний Тагил, Ирбит, Шадринск… Общее число народных учителей, ставших за это время учениками Николая Фёдоровича, составляет 4278 человек.
Когда в 1902 г. Н.Ф. Бунакова отстранили от руководства учительскими съездами и обвинили в нарушении «установленных правил 5 августа 1875 года» (фактически – в чрезмерно демократической тематике учительских курсов, в свободное обсуждении на них острых социально-экономических и политических проблем образования), то в его поддержку выступили не только земства и земские учителя, но и учителя церковно-приходских школ. Так, один из слушателей курсов от себя и от лица своих товарищей объявил благодарность Николаю Фёдоровичу в газете «Юг», а учительство, работавшее в Одессе, почтило Николая Фёдоровича адресом, в котором говорится: «Вы сплотили, сроднили, сблизили всех нас, подняли наш падающий дух «вдохнули в нас желание взяться за свой тяжёлый труд с новой энергией и обновлёнными силами» [1, c.155]. Слова поддержки и приглашения возглавить местные учительские съезды-курсы пришли также из Ярославля, Бердянска, Воронежа, Владимира, Тулы, Рязани, Твери, Самары, Тамбова, Александровска, Уфы.
Итак, сегодня можно утверждать, что учительские съезды-курсы Н.Ф. Бунакова сыграли важную роль в развитии народного образования в России. Будучи представителем демократической общественной педагогики, Н.Ф. Бунаков стремился реализовать в земских школах всё лучшее из опыта государственно-церковного образования, усовершенствовать подготовку народных учителей, организовать для них повышение квалификации. Во многом благодаря его усилиям передовые для того времени научно-педагогические идеи и методические разработки распространились не только в европейской части Российской Империи, они стали применяться в народных школах на Урале и в Зауралье.
|
|
|
