 |
Человек жив, потому что Бог жив.
|
|
|
|
Человек будет жить, потому что Бог будет жить.
«Вечное возвращение» (Ф. Ницше) — человеческое (сущностное) может отступить, уйти в тень... но потом, обязательно, опять начинает возвращаться, вопрошать, «свистать всех наверх», спасать-вытягивать человека к Богу.
Вечное возвращение может быть только к Вечному. Вечное может быть только Божественным. Вечно возвращаться можно только к Божественному.
Вечнопребывающее в человеке (совесть, стыд, милосердие, благородство, доброта...) — свидетельство вечного пребывания в нём Бога.
Вечнопребывающее в человеке — это его глубинное, сущностное, родовое. Родовое «тянет» человека «вверх» (к Богу), единичное — «вниз» (от Бога) («Я стою по воле Бога, а падаю по своей воле» (Августин Блаженный).
Моя душа – «моя» и «не моя», в ней есть единичное и общее. Есть то, что я вкладываю в неё; и то, что в неё вкладывают Бог, люди, обстоятельства. Есть моё восприятие мира и априори во мне.
Единичное человеческое — внешнее, временное, несущественное, «только-моё».
Родовое человеческое — общее, внутреннее, глубинное, сущностное, Божественное, «боговое» («моё-сверх-моё», «не только-моё»).
Единичное родовое – выражение в «моём» («по моему») сущностного, родового. Идеал: единичное – как «моё» выражение родового; родовое (сущность) – как выражающееся, проявляющееся через единичное (существование). Родовое существует в единичном, через единичное.
Бог спасает сущность человека, то есть, удерживает «на высоте» самое главное в нём (спасёшь главное – спасёшь всё).
Человечество становится лучше, человек становится хуже.
Человечество прогрессирует, человек деградирует.
Сущность и поверхность расходятся всё дальше.
|
|
|
Сущность (родовое) не позволяет поверхности потерять полностью и окончательно человеческое.
Родовое (в человеке) спасает единичное (в человеке)
Отдельный (то есть, отделившийся от человечества, в той или иной мере) человек может перестать быть человеком, «выпасть» из срединного гнезда, но человечество – не может. Человек может потерять человеческий облик, расчеловечиться (деградировать, потерять совесть, превратиться в зверя), а человечество в целом – нет.
Непрерывное бытие общечеловеческого сохраняет возможность для дискретного бытия единичночеловеческого.
Общее спасает единичное, значит, человеческая сущность заключена в общем, а в единичном – лишь её индивидуализированное существование. Отдельный человек – лишь акциденция человечества.
В человечестве – сущность
В человеке – существование
В человеке заключена общечеловеческая сущность и единичночеловеческое существование.
Человек – это единичное существование общечеловеческой сущности. Человек – оединичненная сущность.
Человек – это существование без сущности, поверхность, потерявшая глубину; следствие, потерявшее причину; «сын», потерявший «Отца»...
Сущность – сама по себе
Существование – само по себе
Человечество – само по себе.
Человек – сам по себе.
Боги – сами по себе
Люди сами по себе
Небо – само по себе.
Земля – сама по себе.
Сущность Кащея – вне существования Кащея
(«жизнь на кончике иглы»)
«Новый старый» параллелизм…
Человек – несравненный эквилибрист: на выпадение из Бога внутри Бога способен лишь он.
Но так было до христианства, в христианской парадигме Бог-дух-сущность живёт в душе-существовании каждого человека (воплощение Христа в облике человеческом – воплощение-нисхождение Бога в каждую человеческую душу).
Но человек может «убить Бога» («Бог умер, это мы с вами Его убили, вы и я» (Ф. Ницше) в себе (вернее, может впасть в такую иллюзию, так как чтобы «убить» Бога надо быть равновеликим Богу).
|
|
|
«Убить» Бога не может и сам Бог. Бог – не самоубийца...
(Бог – не всемогущ: Он не может изменить прошлое, не может творить зло, создать смерть, не может убить Себя. Он всемогущ только в делании Блага)
Сущность (родовое, «якорь», дух) не позволяет поверхности (душевно-плотскому) потеряться-потерять полностью и окончательно человеческое.
Единодушие и многодушие
Есть связь между представлением о существовании множества духов, богов (анимизм, политеизм) и верой в наличие множества душ у человека (полипсихизм). Так, например, в верованиях ханты и манси у человека есть несколько душ: 5 у мужчины и 4 у женщины. Это душа-тень (Лиль, лили), уходящая душа, сонная душа (путешествующая во время сна в образе глухарки),
возрождающаяся (реинкарнирующаяся), пятой была еще одна реинкарнирующаяся душа (сила). У женщины были первые четыре души [11, с. 59].
«Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть», – произносит Христос в Нагорной проповеди (МФ., 6:24). Нельзя молиться двум богам… но это лишь в том случае, если боги (картины мира) – «контрастные», исключающие друг друга (чего не было в политеистических религиях, где множество богов, духов достаточно мирно «уживаются»-дополняют друг друга). Нельзя одновременно быть буддистом и мусульманином, христианином и брахманистом. Это – существенно разные способы миропонимания, мирочувствования. Конечно, лишь в том случае, когда человек глубоко погружён в определённые религиозные переживания, становящиеся для него образом мыслей, образом жизни.
Нельзя молиться двум богам, если душа у человека целостна, монолитна, не дифференцирована на несколько автономных частей. Так, у малых народов, нередко, традиционные верования сочетаются с более поздними религиозными представлениями (например, у шорцев, наряду с православием, сохранились шаманизм и анимизм (культ предков, промысловые культы).
Нельзя молиться двум богам, если внутренний мир человека глубок (потому что поверхность многолика, а сущность едина). Но для современного человека (у которого «существование опережает сущность»), поверхность торжествует над глубиной. Поверхностный человек «верит во всё», душа его эклектична, «гремучий коктейль», в котором «соединяется несоединимое». В душе современного человека есть «крупицы» и христианских (вера в единого Бога), и буддистских (вера в реинкорнацию), и языческих верований («еда» на могилке), и суеверия (вера в приметы, гороскопы), и научные (эволюционные), и лженаучные (вера в судьбу, инопланетян) представления, иллюзии, фантазии, заблуждения. В его душе уживаются и боги религий, и «светские боги» (власть, слава, богатство, наслаждение). Но, если человек «верит во всё», значит, он не верит (истинно, глубоко) ни во что. Многобожие – выражение многодушия, внутренней и внешней полигамии человека, его «рассеянной души».
|
|
|
И, так же, есть связь между представлением о едином Боге (монотеизм) и верой в наличие у человека одной души (монопсихизм). Единобожие – выражение единодушия, внутренней и внешней моногамии человека. У людей – различные души, но един дух, поэтому в высших своих восхождениях они обретают духовное единение. Выражением этого являются общечеловеческие нравственные ценности, в значительной степени совпадающие, например, с библейскими. Чем ближе люди к единому Богу (тем более у них единая душа), тем ближе друг к другу; и чем ближе друг к другу (к глубине другого), тем ближе к Богу.
На глобальном уровне переход от политеизма (а значит, и полипсихизма) к монотеизму (а значит, и монопсихизму) не осуществлён, и вряд ли будет завершён в видимую перспективу. Человечество как единое целое остаётся многобожиим. Человек, народ могут быть монотеистичны; человечество же всегда было, есть и будет (?) политеистично. Мировойны людей – и раньше и теперь – отображение мировойн богов. Религии сближают (людей одной веры) и разъединяют (людей разных вер).
Все люди ещё не стали (и не станут?) одним человеком, все религии ещё не стали одной Верой, все боги ещё не стали Всеединым Творцом. Так чей же бог лучше? – Мой, мой, мой… – несётся со всех сторон. А слышится: Я, я, я… Каждый верит в своего бога. У каждого – свой бог (не-бог, анти-бог) в душе. Сколь людей – столь и богов. Так, незаметно, каждый становится сам для себя богом.
|
|
|
Монизм внешнего человек, сумбур – внутреннего. Внешняя жизнь требует большей последовательности, целеустремлённости, устойчивости. Она – на виду, соотносится с традицией, общепринятым, должным, она – оценивается. Во внешней жизни больше упорядоченности, организованности, стандартности, нормы. В результате она – более единообразна, монотонна, предсказуема. Тело – монотеистично, душа – политеистична.
Во внутренней жизни больше вольницы, а значит – и сумятицы, непоследовательности, неразберихи. Сознание человека – многовекторное (подсознание – вообще вневекторное), душа – многоэтажная, причём все эти этажи существуют достаточно автономно друг от друга. Поэтому в своей внешней жизни человек более склонен к монолитности, а значит – и «единобожию». В своей внутренней жизни – к хаотичности «что хочу, то ворочу», значит – к «многобожию».
Следствием веры во множество «богов» является наличие у человека множества душ. Или, возможно, единая душа человека дифференцирована настолько, что каждая её часть существует достаточно автономно. Декартовский параллелизм души и тела сменяется параллельным существованием множества частей души (при монолитном существовании тела). Единый Бог умирает в людском многобожии (= людском безБожии)…
|
|
|
