Изометрические упражнения, которые применял Самсон в своих тренировках

Тайна Железного Самсона

(Александра Засса)

 

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Уважаемая редакция! Десять лет назад я прочитал книгу "Тайна Железного Самсона", которая изменила всю мою жизнь. Расскажу по порядку.

С детства был я пареньком крепким - в деда, который крестьянствовал в Удмуртии. Состязался я с мальчишками в силе и нередко выходил победителем. Но - хотелось большего. И это понятно: кто же из мальчишек не мечтает стать сильным, очень сильным, самым сильным...

Много и жадно читал я о русских богатырях. Были у меня свои любимые силачи. Будто виделось, как триста лет назад крестьянин Петр Городец из подмосковного села Рублева "тешит" народ и царя показом своей силы: берет в зубы концы ремня, обвитого вокруг средней части бревна, отрывает от земли этот груз и вроде бы легко, свободно расхаживает с ним...

...Вместе с силачом мичманом Лукиным я, в мечтах, плавал двести лет лазал на корабле Сенявина. С замиранием сердца читал я о том, как Лукин, демонстрируя силу, ломал подковы, держал пудовые ядра по нескольку минут в распростертых руках, вдавливал одним пальцем гвоздь в корабельную обшивку; а когда в Англии, куда зашел русский корабль, Лукину предложили кулачный поединок, он вызвал сразу четырех сильнейших противников и победил каждого по очереди. Но особенно мне нравилось в Лунине, что он был "кроток и терпелив", и смел - погиб Лукин как герой в абордажном бою на турецком корабле.

Такие люди были для меня идеалом - сильные, но не кичащиеся своей силой, мужественные и простые. Сила сама по себе не делает человека лучше - в этом убедила меня история графа Алексея Орлова-Чесменского. Был он одним из сильнейших людей в царствование Екатерины II. Про его силу ходили бесконечные легенды. Самым любимым развлечением графа была охота в одиночку, с рогатиной на медведя. Во дворе дома Орлова устраивались настоящие атлетические состязания: граф боролся с самыми сильными крестьянами из своих поместий, на потеху гостям отрубал одним ударом сабли голову быка. Каждый силач из жителей Москвы или Петербурга мог прийти к Opлову и предложить помериться в борьбе: граф принимал вызов и, если бывал побежден, случалось, дяже награждал победителя. Но так было не всегда: крестьяне, которым удавалось, па свою беду, победить графя, кончали свою жизнь на цепи в собачьей будке. Kак сейчас сказали бы - неспортивно вел себя сановный силач.

Читая такие истории, я говорил себе: даже если я буду очень сильным- никогда не буду заноситься.

Дороге к силе началась для меня с занятий спортом - я увлекался тяжелой атлетикой, велосипедом, лыжами. По нескольким видам спорта имел разряды.

Вскоре стал развитым спортсменом. И как-то, шутки ради, решил повторить любимый номер старых русских силачей - сломать подкову. Подергал, подергал - не ломается. Что же, думаю, такое, в чем дело? Сила есть - а подкова не дается. Я стал искать в книгах объяснения странному этому факту. Мне казалось, что есть какой-то ключ, какая-то разгадка удивительной силы богатырей прошлого. И разгадку эту я нашел в книге "Тайна Железного Самсона".

Начав тренироваться по системе Самсона, я научился скручивать в узлы и "восьмерки" гвозди, сгибать стальной лом, рвать цепи и делать еще много такого, что было издавна "богатырской потехой" на Руси. Выступал я с этими номерами в концертах художественной самодеятельности,а потом стал цирковым актером.Сейчас профессионально работаю в цирке. Я написал это письмо потому, что считаю: "Тайна Железного Самсона" - не просто книга о конкретном, очень сильном человеке, а рассказ о живой истории богатырской традиции. Она помогает человеку не только стать физически крепким, но и почувствовать себя наследником древней, испокон веков ценившейся на Руси красивой силы, Иван Шутов, артист цирка.

От р е д а к ц и и. Работая над вторым, переработанным изданием книги "Тайна Железного Самсона", мы решили опубликовать это письмо в качестве предисловия.

 

ВЫ СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ ДУМАЕТЕ

 

Цирк замер - музыка туш! На арене в скрещении прожекторов появляется невысокий плотный человек. И начинаются чудеса. Человек зубами поднимает тяжелую стальную балку, гнет железную полосу. Он переносит на плечах лошадь, поднимает за колесо тяжело груженный автомобиль; ловит руками 90-килограммовое ядро, вылетевшее из пушки, продев одну ногу в петлю, висящую под куполом цирка, удерживает в зубах платформу с пианино и играющим музыкантом, рвет тяжелые цепи и ломает подковы.

Эти удивительные цирковые номера, настоящие подвиги силы, которые продемонстрировал много лет назад артист, известный под псевдонимом "Железный Самсон", оказались очень интересны сегодня. И не только с точки зрения циркового искусства - ныне НАУКА ставит вопрос о пределе человеческих сил.

Здесь причудливо переплетаются сенсационность "сверхчеловеческих возможностей" и достоверность исследований, фантазия и реальность.

Вот, например, как писал о проблеме сверх возможностей американскнй журнал "Популар Сайенс" (статью Р. Ганнона "Вы выносливее, чем думаете", опубликованную в этом журнале, мы воспроизводим с комментариями известного советского ученого, профессора В. Кованова и летчика-космонавта СССР Б. Егорова).

"В мае 1964 года шестнадцатилетний Джордж Лоуренс ехал на велосипеде вдоль края ущелья неподалеку от Ниагарского водопада. Юноша потерял управление и, пролетев через край, упал с высоты десятиэтажного дома на каменный уступ. Результат: рана на голове и помятые ребра.

В 1960 году семилетний Роджер Вудворд из Ниагара-Фоле катался на лодке. Лодка опрокинулась, мальчика унесло течением к Подковному водопаду, и он упал с высоты почти пятидесяти метров. Мальчик отделался синяками и ссадинами.

В нью-йоркскую больницу пришел пациент, жаловавшийся на опухоль в щиколотках. Щиколотки оказались здоровыми, но из желудка пациента врачи извлекли 258 разнообразных предметов - отвертку, 26 ключей, три шнурка четок и т. д. и т. п.

Незадачливый велосипедист, горе-моряк и странный глотатель всевозможных предметов - живые доказательства того, что человеческий организм гораздо выносливее, чем мы думаем.

Насколько же мы выносливы? Точно никто не знает. А в наш космический век необходимо это установить. Какое физическое напряжение способен выдержать космонавт, не теряя способности думать и действовать рационально. Как долго он может существовать без воздуха, пищи или воды? Какое влияние окажет на него высокая температура, длительное состояние невесомости и сокрушительное давление при спуске?

Надеясь получить ответ на некоторые из этих вопросов, капитан Э. Л. Бидинг на авиабазе имени Холломана в Нью-Мексико привязал себя к саням с ракетным мотором, которые были катапультированы вниз по наклонной плоскости длиной в 40 метров. Стремительно несясь спиной к движению, капитан Бидинг внезапно остановил сани. На мгновение ускорение силы тяжести увеличилось и 82,6 раза, и тело капитана весило шесть тонн. Хотя такое невероятное напряжение продолжалось всего 1/400 секунды, Бидинг временно лишился зрения. Его пульс остановился, капитан находился в глубоком обмороке. И все же через неделю он вернулся к исполнению сиоих обязанностей, жалуясь лишь на легкую боль в спине. Исследователи факультета здравоохранения в Гарвардском университете пришли к заключению, что при большой атмосферной влажности максимальная температура, которая позволяет человеку эффективно работать, равна 30-35 градусам. Однако ученые Питтсбургского университета установили, что выносливые люди могут при низкой влажности провести полчаса в помещении с температурой в 70 градусов.

На авиационной базе в Охайо проводятся опыты, при которых людей помещают в горячие "духовки". Опыты показали, что летчик в тяжелой одежде может 3,5 минуты выдерживать температуру свыше двухсот градусов.

Врачи долго считали, что температура тела человека не может превышать 41-42 градусов, иначе наступает смерть. Но нот студентка-медички Гофия Сапала заболела бруцеллезом. Когда ее привезли и Бушвикскую больницу в Бруклине, ее температура превышала 43 градуса.

Врачи таке были уверены, что температура тела ниже 26 градусов смертельна для человека. Молоденькая жительница Чикаго Дороти Стивенс упала зимой на улице в обморок и пролежала всю ночь в снегу при температуре минус 24 градуса. Утром ее нашли совершенно окоченевшую, ее глазные яблоки кристаллизовались, сердце почти не билось. Специальным градусником врачи измерили ее температуру - 18 градусов! К удивлению врачей, девушка ожила и выздоровела.

 

ДЕТСТВО

Серым осенним утром на безымянном хуторе, недалеко от Вильно, в доме Ивана Петровича Засса родился сын. Новорожденного назвали Александром, в глубинедуши надеясь, что ждет его славное будущее, достойное великих тезок.

Гордое имя - это почти все, что могла дать большая семья новому ее члену.

Шура был пятым ребенком. Мать со смешанным чувством гордости и горечи смотрела на кривящийся в гримасе крика ротик малыша: еще новый рот, а чем кормить? Большая семья - единственное богатство бедняка. И хоть ты разбейся - достатка не прибавится. Да откуда взяться-то? Земля бедная, дом чуть не по крышу в болоте, а за окном опять дождь. Пропадет урожай, жди года голодного.

Может, и не пережила бы семья ту зиму, да посоветовал свояк поехать за Волгу, в имение княгини Юсуповой. Много не обещал, но сытый стол посулил. Зато уж и работа, конечно, да седьмого пота...

Недолго собирались, скарб небогат. За гроши продали соседям то, что можно было продать. Сели в поезд и увидели, что земля-то большая, можно сказать, бескрайняя - поля, поля, леса да перелески, города великие и малые. Не торопясь, катился паровоз через всю Россию.

Подъехали к Саранску. Дальше - на лошадях, по степи, под знойным, безжалостным, несмотря на осеннюю пору, солнцем. Жутковато показалось после привычного лесного, болотного края - степь без предела, солнце да ветер. Вот, наконец, и господский дом. Управляющий строг: имение громадное, два десятка деревень. Из конца в конец - больше тридцати верст. И везде нужен глаз, чтобы не оскудевала хозяйская казна. Дети старшие - тоже на работу: кто в поле, а кто помогать пастухам. Выходить завтра. Все.

И случилось так, что скоро, очень скоро начал маленький Шура самостоятельную жизнь. Отца почти не видел - он со старшими ребятами в поле от зари до зари. А мать с младшей сестрой то на кухне, то обед несут косарям, то в доме уборка, то еще что.

Одиноко крошечному человеку - в пустом доме ни души. Вот разве что щенок, маленький, пузатый, на толстых лапах. На том они и подружились, стали друг для друга товарищами в одиноких играх. А когда оба выросли, оказалось, что понимают они друг друга с полуслова, с полу взгляда. Пес, повинуясь мальчику, охотно проделывал всяческие уморительные трюки: ходил на задних и передних лапах, кувыркался и даже "подпевал" своему хозяину заунывным собачьим баритоном. Смотрели на эти бесплатные представления батраки, возвращающиеся с поля, и награждали маленьких артистов веселым смехом. С ними вместе смеялся и мальчик. И даже пес, носивший теперь роскошную кличку Хан, казалось, хохочет своими черными добрыми глазами.

А когда пришла пора маленькому Шуре выходить на работу, он своего любимца Хана не бросил. Правда, и работа к этому располагала. Взял управляющий мальчика к себе посыльным. То туда сбегай, то туда сходи - то в кузню, то на скотный двор, то в соседнюю деревеньку. Выучился Шура ездить верхом. Так они и служили втроем - Шура, Хан и старый мерин Форсун, которого управляющий приказал давать Шуре для дальних оказий.

Это трио было предметом постоянных беззлобных насмешек всех рабочих в имении. Да и было от чего развеселиться тощий, тяжело перекидывающий ноги мерин, на нем лихо подбоченившийся коренастый, дочерна загорелый малыш, и рядом - рыжий, кудлатый пес.

Тогда-то и услышал впервые будущий знаменитый артист слово "цирк". Произнес его конюх дядя Гриша. Личностью Григорий был примечательной. Служил он когда-то в кавалерии, говорят, воевал даже "с туркой". Оттуда принес Георгиевский крест да пустой рукав. И еще принес безудержную любовь к лошадям. На всю жизнь запомнил маленький Александр, как "беседовал" дядя Гриша со своими подопечными и как понимали его эти большие добродушные животные.

Была у нового конюха еще одна страсть - любил он порассказать про свое былое житье, про походы и страны, про войны и про родную деревню, что стоит на севере, откуда Гриша ушел давным-давно.

- А хлеб у нас пекут из ячменя - во вышиной! - рассказывал он, держа ладонь довольно высоко над землей,- Ей богу, не вру! И ведь ячменный хлеб - он вкусный, пшеничного вкусней. Да и не растет у нас, на севере, пшеница, А хлеб вкусный... Только когда свежий, зачерствует - никуда,- дядя Гриша негодующе помотал головой и топорщил седые, прокуренные усы.

В одну из таких бесед и услышал мальчик удивительную историю про большой дом с круглой крышей, про разукрашенных дорогой сбруей лошадей, про смешных клоунов и могучих силачей. Когда он повторил дома рассказ старого солдата, отец усмехнулся: "Ну, что же, осенью поедем в город, увидишь цирк".

Осени ждать пришлось долго. Но настал вожделенный день - отец собрался в город, на ярмарку.

...Базар шумел пестрой, неумолчной толпой. Полевые работы были закончены, и настали дни торгов и гулянок. После тяжкой страды особенно много охотников было повеселиться, так что цирк, разместившийся в большом балагане на краю рыночной площади, оказался тут как нельзя кстати.

Пока отец торговал у барышников лошадь, Шура, забыв о всех других ярмарочных соблазнах, с немым восторгом наблюдал волшебную жизнь балагана.

Готовилось представление. Со стропы, противоположной главному входу, прямо на куче лошадиного помета тренировались акробаты. Тут же клоун старательно мазал свое лицо разноцветными красками. А богатырского сложения человек перебрасывал зубами стул через голову.

Но вот на небольшой помост перед входом выбежал рыжий детина в красной рубахе и громко заорал: Эй, сынок!

Давай первый звонок!

Представление начинается

Сюда! Сюда! Все приглашаются!

Стой, прохожий! Остановись!

На наше чудо подивись.

Барышни-вертушки,

Бабы-болтушки,

Старушки-стряпушки,

Солдаты служивые

И деды ворчливые,

Горбатые, плешивые,

Косопузые и вшивые,

С задних рядов протолкайтесь,

К кассе направляйтесь.

За гривенник билет купите

И в балаган входите.

 

Увидев в толпе отца, Шура протиснулся к нему, и они вместе стали прокладывать себе дорогу к кассе. А закликала не унимался: Сынок!

Давай третий звонок

Давай, давай! Налетай!

Билеты хватай!

Чудеса узрите-

В Америку не захотите.

Человек без костей,

Гармонист Фаддей,

Жонглер с факелами,

На лбу самовар с углями,

Огонь будет глотать,

Шпаги жрать,

Цыпленок лошадь пожрет,

Из глаз змея поползет,

Эй, люди - не дурачки!

Тащите к нам пятачки!

Пошли начинать музыку прошу играть.

 

И началось волшебство. Лошади танцевали. Люди парили в воздухе. Жонглер балансировал зажженной лампой на носу. Все это под музыку, крики, смех. И вдруг тишина.

- На арене - сильнейший человек в мире, Ваня Пуд,- бойко выкликнул закликала. Все дружно захлопали в ладоши.

Вышел толстый, видимо, очень сильный человек, раскланялся по-медвежьи, Несколько раз поднял огромную бочку, наполненную водой. Потом согнул толстенный железный прут. Предложил любому из публики повторить номер, обещал 10 рублей тому, кто сумеет. Желающих нашлось множество, удачников - ни одного.

Дальше Ваня Пуд ломал подкову. Подкидывал зубами табурет. А в конце выступления взвалил себе на плечи огромный корабельный якорь и пошел с ним к выходу под громкие аплодисменты

Конец. Народ не спеша выходил из балагана. А в это время закликала перед входом вновь заманивал "почтеннейшую публику" посмотреть на чудеса.

- Да, нелегкий у них хлеб,- сказал отец Шуре, кивнув в сторону цирка.- Каждый рублик потом выходит.

Мальчик слушал и не понимал. У кого нелегкий хлеб? У этих вот раззолоченных акробатов, легко порхающих под куполом? У красавицы наездницы, которая только что со счастливой улыбкой гарцевала на разукрашенной лошадке? Или у Ивана Пуда тяжелая жизнь? Да не может того быть - вон он как легко подкову сломал! Очевидно, отец ошибается. Вот у батраков в имении действительно хлеб нелегкий.

Так думал Шура, трясясь имеете с отцом в телеге по пути домой. Тогда-то он и решил непременно стать одним из этих счастливцев циркачей.

Сказано-сделано. Для начала был использован тяжелый табурет, стоящий у матери на кухне: вцепившись в его край зубами, Шура попытался повторить номер циркового атлета. Однако табурет не хотел не только взлетать в воздух, но даже хотя бы чуть-чуть оторваться от пола. Во рту остался неприятный привкус старой просаленной кухонной доски.

Шура никак не хотел смириться с неудачен и принялся за бочки. Облюбовав в подвале большую деревянную бадью, он мужественно обхватил ее тонкими ручонками и попробовал сдвинуть с места. Бадья стояла как вкопанная. Но мальчик был упрям. Снова и снова пытался он сдвинуть теперь уже ненавистную деревянную махину. День за днем в подвале шел упорный поединок между ребенком и неподъемной бадьей.

Но хотя бадья стояла по-прежнему недвижимо, Шурка вдруг стал замечать в себе странные вещи. Тяжелое раньше седло, которое он с трудом мог протащить через конюшню, седлая Форсу, вдруг стало легче. Как будто Полегчали и мешки с зерном...

А что, если попробовать порвать стальную цепь? Говорят, в цирке это делают...

Шура раздобыл кусок колодезной цепи и попытался его разорвать. Безуспешно. Новая попытка. И опять неудача. Но мальчишка, как мы уже писали, был упрям. Он снова и снова пытался расчленить стальные звенья...

Много лет спустя известный цирковой атлет Александр Засс оценит по достоинству свои детские опыты и создаст целую систему тренировок. Основные принципы этой системы получат признание во всем мире, воплотившись в так (называемые изометрические упражнения. Характерная их черта - напряжение мышц без сокращения, без движения в суставах.

Вдумайтесь, читатель, в эти слова: "без движения в суставах". Издавна люди привыкли связывать спорт с движением: стремительные рывки и тяжкие жимы гиревиков казались наиболее полным воплощением физической силы человека. Естественным представлялось, что тренировка приближена к реальным условиям соревнований. И вот на тренировках стальной снаряд десятки раз идет вверх-вниз, вверх-вниз. Поклонники силы в надежде ив скорейшее развитие мускулатуры снова и снопа поднимают колоссальные тяжести. Сила и движение кажутся неразделимыми. И вдруг - сила без движения.

...Попробуйте взять обыкновенную гирю подхватом, поддерживая ее ладонью снизу. Поднимите этот тренировочный снаряд к плечу. И вы увидите, как укорачиваются, утолщаются мышцы, сгибающие руку в локте. Такой режим работы известен в спортивной литературе под названием динамического.

Если ту же гирю удерживать, согнув руку в локте, но не поднимая снаряд к плечу, напряженные мышцы сокращаться не будут. Это и есть статический, или изометрический режим.

Александр Засс одним из первых обнаружил, что изометрические упражнения дают значительный эффект при силовых тренировках. Между тем сокращение мышц под нагрузкой считалось традиционнейшим способом развития мускулатуры. Железный Самсон был убежден, что ворочать во время тренировок с места па место пуды железа вовсе недостаточно. Если человек, напрягая сухожилия и мышцы, будет стараться согнуть стальной прут (хотя ему это, может, и не удастся), внешне безуспешные такие попытки окажутся очень полезными для развития силы.

Забегая вперед, отметим: время полностью подтвердило точку зрения Александра Засса.

В 1961 году в зарубежной печати появились сенсационные заметки о влиянии неподвижных упражнений на спортсменов. Так, один американский штангист без особых успехов занимался тяжелой атлетикой почти полтора десятилетия. В возрасте 35 лет (отнюдь не самый цветущий возраст для спортсмена) он начал упражняться по изометрической системе и вскоре прибавил к своему результату в троеборье 30 килограммов.

Такие примеры не единичны. Статическая нагрузка стала одним из непременных элементов тренировок не только штангистов, но и легкоатлетов, гребцов, пловцов. Достоинства этой системы, которые и обеспечили ей всемирное признание, очевидны. Обычно, развивая силовые качества, спортсмены поднимают тонны стали и тратят на тренировки массу времени, а прибегнув к статическим упражнениям, они экономят и время и энергию - ведь разовое напряжение мышц при использовании изометрической системы продолжается не более 10 секунд. Если учесть, что оборудование в этом случае чрезвычайно упрощается (а зачастую снаряды вовсе не нужны), то достоинства изометрии станут особенно явны.

Но это все в будущем. Пока же Шура безуспешно пытался сдвинуть с места деревянную бадью. За этим и застал однажды его однажды местный бухгалтер, личность весьма интересная и своеобразная.

 

МИР СИЛЫ

Звали его Клим Иванович. Старший сын в богатой крестьянском семье, человек обеспеченный и независимый, он тем не- менее жестоко страдал от хрупкости сложения Младшие братья его - богатыри как на подбор, спорые в любой работе, и в поле, и в плотницком деле, и в кузнечном мастерстве. А вот Клим фигурой не вышел. Бледный, худой, с нездоровым цветом лица, он не только что поднять большой молот в кузне, мешка с зерном сдвинуть не мог. Старик Иван Фадеич, глядя на своего старшого, только вздыхал - не работник, нет, не работник.

И пошел Клим Иванович учиться на бухгалтера. Выучился. Жил неплохо, но обиду на судьбу затаил и решил перехитрить ее. Выписал всяких спортивных книжек и журналов, накупил гирь и станков для развития силы и потихоньку тренировался в своей комнатушке. Частенько падал он в изнеможении на пол, случалось, хлынет кровь носом, не остановить. Но Клим занятий не бросал, хотя пользы от них особой не ощущал.

Вот этот человек, горько переживающий свою немощь, и обнаружил Шуру в подвале. На смену первому удивлению пришло взаиморасположение. Странная была это пара - худой, болезненный тридцатилетний мужчина и маленький двенадцатилетний крепыш. По вечерам они теперь почти не расставались. Среди хаоса спортивной литературы, кучей сваленной в комнате бухгалтера, Шура нашел множество журналов и всяческих наставлений "по развитию силы и совершенствованию фигуры". Клим Иванович со смешанным чувством разочарования, зависти, доброго участия помогал своему новому приятелю разобраться в премудростях цирковой и спортивной терминологии,разучивал вместе с мальчиком атлетические упражнения,рассказывал истории о силачах, гимнастах, борцах, которые ему приходилось читать и слышать. Перед Шурой открылся целый мир, населенный сказочными силачами.

Нужно сказать, что увлечение Клима Ивановича не было чем-то исключительным в тогдашней России. Борьба, поднятие тяжестей, акробатика в то время пользовались популярностью необычайной. Боролись всюду: в роскошном петербургском цирке "Модерн" и пуританском саду общества "Попечительства о народной трезвости", в городских театрах Одессы и Ставрополя, в парках Пензы и Оренбурга. Не только мужчины, но и женщины отдавали дань всеобщему увлечению. Сильная половина рода человеческого относилась к участию женщин в соревнованиях борцов весьма скептически. Так, журналы печатали такого рода информационные заметки: "Архангельск. На смену мужскому чемпионату прибыли борчихи Эттингер, Сокольская, Морозова, Поддубная и др Дела - не тае...", "Кишинев. Скоро приезжает дамский чемпионат в составе 12 борчих. Не так это нам интересно, потому,что мы ждали борцов, а не... борчих". Несмотря на столь скептическое отношение к дамской борьбе, она тем не менее продолжала существовать. Трудно сказать, велика ли была польза от такого рода "спортивных" мероприятий. Однако сам факт существования женских "чемпионатов" убедительно свидетельствует, сколь распространен был силовой спорт в России в начале XX века.

В те годы были тесно связаны цирк и спорт, популярные зрелища и серьезная тренировочная работа Можно с уверенностью сказать, что именно цирк был первым пропагандистом спорта сильных. Конечно же сотни не слишком разборчивых антрепренеров наживались на организации чемпионатов борцов и гиревиков. Конечно же зрелища эти были очень далеки от подлинной физической культуры. Но одно важное дело они делали с успехом - пропагандировали силу и красоту человеческого тела. Культ силы победоносно шествовал по стране. И на то были свои причины. Россия, страна крестьянская, выходила на путь капиталистического развития с огромным бюрократическим аппаратом, с чудовищно расплодившимися конторами, банками и другими непроизводящими учреждениями. Множество людей были оторваны от привычного сельского быта, от повседневной работы, требующей физических усилий. Между тем по складу своему, по настроениям и склонностям они по-прежнему тяготели к труду, в котором сила имела первостепенное, если не решающее значение. И как реакция на новые, противоестественные для больших масс населения условия жизни вспыхнуло увлечемте силовыми упражнениями.

Увлечение эго подогревалось и иными причинами. Если интеллигенция видела в нем возврат к "золотому веку" античности, к культу красивого тела, то беднейшие слои населения рассматривали спорт с точки зрения практической. По деревням ходили легенды о крестьянских парнях, ставших мировыми чемпионами, вернувшихся в родные села с большими деньгами, на которые можно и корову купить, и хозяйство поправить. Наивные эти истории гнали деревенских юношей на цирковые подмостки, где они становились легкой добычей дельцов. Мало кто из богатырей вернулся в родной дом - опутанные контрактами, они до последних дней, до "выхода в тираж" добывали деньги для своих хозяев. И все-таки новые и новые русские Геркулесы шли на цирковые арены: надежда выгодно продать единственное свое достояние, единственное, что выделяло их среди других,-физическую силу, была слишком привлекательна.

Всего этого, конечно, не знал Шура, листающий книжки в комнате Клима Ивановича. Со страниц книг к нему сходили фигуры легендарные... Илья Муромец побеждал Соловья-разбойника и пришедшего из Золотой Орды "злого Калина царя"; былинный Святогор-богатырь состязался с Микулой Селяниновичем-землепашцем. Никита Кожемяка преодолевал силу лучшего бойца печенегов- в честь его победы киевский князь Владимир основал город Переяславль. Александр Невский одолевал барона Биргера, слывшего великим рыцарем - "возложи ему печать на лицо его острием копья своего".

Все эти предания "старины глубокой" Шура проглатывал с жадностью. Особенно восхищал его царь Петр I: он совершенно свободно ломал подковы, свертывал и трубочку серебряные тарелки, связывал в узел кочергу. Однажды Петр и король польский Август, отличавшийся также громадной силой, поспорили - кто из них сильнее. Петр приказал принести штуку солдатского сукна и, подбросив ее в воздух, перерубил надвое одним ударом своего кортика. Август повторить это не смог.

Дальше - больше! Петр ехал верхом. По дороге его конь потерял подкову и Петр остановился у первой попавшейся ему на пути деревенской кузницы. Кузнец не узнал царя. Петра сопровождали несколько солдат Преображенского полка в скромных темно-зеленых мундирах, сам царь был одет в такой же мундир. Кузнец принял царя за солдата. Когда кузнец развел огонь, достал подкову и, подняв ногу коня, хотел уже приступить к работе, Петр остановил его:

- Подожди, кузнец! А ну-ка, покажи...

Кузнец прогнул ему подкову. Петр взял ее в руки, переломил пополам и швырнул половинки в открытые двери кузницы.

- Нет, кузнец, эта подкова не годится!

Удивленный силой "солдата", кузнец достал другую подкову, потолще. Петр сломал и ее.

- И эта не годится, кузнец!

Молча отковал кузнец новую подкову и уже такую крепкую, что, сколько ни старался Петр, сломать ее не мог.

- Вот это настоящая подкова! - одобрительно сказал Петр.

Закончив работу, кузнец получил от Петра медный пятак. Но теперь удивляться пришла очередь царю. Кузнец одним движением пальцев переломил пятак пополам.

- Нет, солдат, эта монета не годится! - сказал он. Петр подал ему серебряный рубль, но кузнец так же легко сломал и рубль.

- И эта не годится, солдат! Восхищенный силой кузнеца Петр вынул золотой. - Вот это - настоящая монета! -засмеялся кузнец. Прощаясь с кузнецом, Петр сказал ему:

- А ты мне в силе ничуть не уступаешь.

- Я думаю, это потому,- ответил кузнец,- что мы с тобой оба люди русские. У меня, к примеру, весь род такой: и отец, и дед, и сыны...

Отзвуки легенд слышал Шура в подвигах сегодняшних силачей. В августе 1885 года доктор В. Ф. Краевский организовал в Петербурге кружок любителей атлетики -о нем много писали и в России, и за границей. Среди участников кружка были Георгий Гаккеншмидт, Иван Поддубный, Иван Заикин, Петр Крылов и многие другие силачи. Краевский писал: "Я уверен, что за тяжелой атлетикой в России - большое будущее. Такой массы исключительно сильных людей, мне кажется, нет ни в одной другой стране". Прочитав это, Шура почувствовал себя так,будто слова Краевского были адресованы прямо ему,Александру Зассу, будущему Железному Самсону.

Перед глазами Шуры кружились медали и жетоны, победные призы и кубки силачей. Иногда, правда, мелькала и оборотная сторона медали. Вот как писал о себе знаменитый Петр Федотович Крылов, известный "король гирь" (он в 1895 году получил место в балагане Лихачева на Девичьем Поле в Москве, удивив хозяина своими 41-сантиметровыми бицепсами).

- Пощупал меня Лихачев со всех сторон,- вспоминал Крылов,- и произнес- 65 целковых в месяц, мусью, и чтоб ежедневно несколько раз работать... Соглашение состоялось. Начались поездки по ярмаркам провинциальных городов. Чуть ли не каждый час приходилось ворочать гири, а то и бороться на поясах с любителями. Затем "король гирь" перешел в цирк Камчатского - "чином выше". Вспоминая работу в этом цирке, Крылов рассказывал, что 12-15 раз в день приходилось ему выступать, а в промежутках стоять на "раусе" (балкон цирка) и вместе с клоунами публику зазывать...

"Король гирь" в роли балаганного зазывалы... Это озадачило мальчика, Но не надолго. Любимым его ге роем стал Евгений Сандов. Этот атлет в те годы, как, впрочем, и много лет спустя, волновал воображение тысяч людей. Изустные и опубликованные рассказы о его удивительно красивой силе составили целую литературу об основах атлетизма. И до сих пор, так же, как больше полувека назад, о Сандове спорят, на него нападают, им восхищаются так, будто речь идет о нашем современнике, будто и ме было в октябре 1925 года роковой автомобильной катастрофы, погубившей замечательного спортсмена.

Мальчик в далекой заволжской деревеньке боготворил Сандова. Его книга "Строительство тела" стала для Шуры тем, чем для верующего Библия. Затаив дыхание, он следил за спортивной биографией своего любимого героя.

Болезненный студент-медик был страстно увлечен анатомией. Он решает стать профессиональным борцом, хочет применить свои знания не столько для лечения, сколько для совершенствования человеческого тела "Вы можете быть лучше, сильнее и красивее",- говорил Сандов людям. И доказал эго всей своей жизнью.

Одна за другой сенсационные победы на ковре. Сенсационные, потому что публика в то время привыкла к атлетам гигантского веса - по 150 и более килограммов.

Сандов был иным. Средний рост, вес, немного превышающий 80 килограммов, казалось, не оставляли ему никаких шансов на успех в поединках с циклопами, чьи тела напоминали неуклюжие, но непробиваемые несгораемые шкафы За Сандовым признавали изящество поз, красоту тела. И только...

Но этот атлет умел не только позировать. Он побил миропой рекорд в жиме одной рукой. Стоя на носовом платке с полуторапудовыми гантелями в руках, делал сальто начал и точно вставал ногами на носовой платок. Сандов рисковал даже бороться со львом. Необык- новенное сочетание ловкости, силы и красоты тела при весьма скромном весе сделали его любимцем цирка.

Казалось, непреодолимая пропасть лежит между мировым чемпионом и мальчонкой из глухой деревушки, затерянной в бескрайних просторах России. Шура думал иначе. Он решил не только учиться у Сандова, но и достичь такого же совершенства тела. (Забегая вперед, отметим: двадцать лет спустя журнал "Здоровье и сила" напечатал их портреты рядом на специальном цветном развороте)

И разгорелся невидимый поединок.

Шура теперь начинал свой ранний день с гимнастики и пробежки.Каждую свободную минуту он проводил на заднем дноре дома, где соорудил своеобразный манеж, С трапецией, самодельными каменными гирями, подкидной доской и другими снарядами. Мальчик чувствовал, как крепнет, наливается силой его тело.

А Сандов... Сандов поехал в Америку. Как-то там его обследовал врач. Аглет попросил служителя Эскулапа встать одной ногой ему на ладонь. Затем поднял доктора на вытянутой руке и поставил его на стол.

Шура, прочитав эту историю, духом не пал. Кроме книги Сандова, он успел уже познакомиться с работами русских атлетов Анохина, Дмитриева-Моро и других. Упрямый подросток совершенствует свой манеж: сооружает два турника для перелетов с одной перекладины нл другую, мастерит из камней и палок все более тяжелые штанги. И как награда за упорный труд приходят первые успехи - Шуре удалось "прокрутить солнце" на перекладине, подтянуться на одной руке, поймать камень, брошенный с подкидной доски.

Последним трюком он особенно гордился. Выглядело это так: Поперек большого бревна укладывали доску. На одном ее конце - полупудовый булыжник, на другой, свободный, прыгал Клим Иванович. Камень взлетал ввысь, и маленький Засс ловил его на лету.

Смотрел на эти упражнения старый конюх Григорий (единственный человек, разделявший привязанность двух друзей к цирковым номерам) и неодобрительно качал головой. "Разобьете вы себе лбы, честно говорю - покалечитесь",- увещевал он самодеятельных циркачей. Не раз и вправду камень срывался, не раз пролетал на миллиметр от головы Шуры. А однажды накликал беду старый солдат - не удержал Шура каменный снаряд, упал с поломанной ключицей. Месяц ходил с рукой на перевязи. Потом начал все сначала. И не зря - через много лет на цирковых аренах мира Александр Засс будет удивлять публику двумя "смертельными" номерами. Сначала он поймает 90-килограммовое ядро, выпущенное специальной пушкой, затем еще более усложнит номер, назвав его "человек-снаряд": партнерша атлета будет вылетать из жерла огромного орудия и, пролетев через весь манеж, окажется в "железных" руках Самсона.

Но это все еще будет, будет... А пока мальчишка заочно состязается с мировым чемпионом. Силы не равны - у чемпиона специальные снаряды, тренеры, врачи, опыт, знания. У Шуры Засса неуклюжие самодельные штанги, кривые турники да болезненный Клим Иванович - и тренер, и напарник. Но мальчишка упрям, очень упрям.

Вскоре дошла до будущего Самсона новая весть о его кумире. Сандов организовал в Лондоне первый конкурс атлетического сложения. Парад богатырей принимали известнейшие в Англии люди, и среди них популярный писатель Артур Конан Дойль. Конкурс прошел с большим успехом.

Конкурс так конкурс. И Шура решился на предприятие рискованнейшее - добраться до Саранска, а там вызвать ва соревнование, уж если не Сандова, то по крайней мере местного силача Ваню Пуда. Ведь Ваня сам предлагая любому желающему согнуть железный прут, даже 10 рублей обещал удачнику. Никто этого сделать не смог. А он сможет: он, Александр Засс, не уступит Ивану Пуду. И ему будет аплодировать публика, ка

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: