Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Энциклопедия Звездных войн

Джеймс Канн «Эпизод VI: Возвращение джедая»

James Kahn «Return Of The Jedi»

Перевод: Ян Юа, М.: Изд-во ЭКСМО, 2002

ISBN 5-04-009248-2

 

Давным-давно в далекой Галактике

ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ

Эпизод VI

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДЖЕДАЯ

Люк Скайуокер возвращается на родную пла-

Нету Татуин, собираясь спасти своего друга Хэна

Соло, находящегося в плену у короля преступного

Мира Джаббы Хатта.

Люк не знал, что Галактическая Империя тайно

Начала строительство новой боевой космической

Станции, еще более смертоносной, чем предыдущая

Звезда Смерти.

Если станция будет закончена, судьба небольшой

Группы повстанцев, сражающихся за восстанов-

ление свободы в Галактике, будет предрешена…


«По последним данным разведки,

мы воевали сами с собой...»

Пролог

 

Звезды как всегда отмечали время, прожитое Вселенной: яркая рос­сыпь углей прогоревшего костра. Здесь были желтые карлики и крас­ные карлики, белые гиганты и оранжевые ги­ганты. Переменные, двойные, нейтронные, бе­зудержно сжимающиеся звезды и яростные Сверхновые. И еще была Звезда Смерти.

На самом краю рукава Галактики, напере­кор законам Вселенной — не планета вращалась вокруг звезды, а Звезда плыла по орбите вокруг осколка планеты. Звезда не хотела све­тить собственным светом, отражая свет про­чих звезд холодной металлической оболочкой. Она была вдвое больше своей погибшей пред­шественницы и гораздо мощнее, несмотря на то что строительство еще было не завершено.

Боевая станция Империи висела над весе­лым зеленым Эндором, часть ее шпангоутов, еще не зашитых броней, напоминали конеч­ности гигантского насекомого. Приближав­шийся к ней крейсер казался просто игруш­кой, хотя сам был просто огромен — настоя­щий летающий город. Корабль беззвучно рас­крыл летную палубу и выпустил в космос чел­нок. Раскрыв лепестки плоскостей, крохот­ный кораблик направился к боевой станции.

В рубке челнока капитан и второй пилот совершали обычный ритуал, привычный и повседневный: считывали показания приборов, корректировали курс, негромко переговаривались. Но сегодня слова вязли в воздухе, став­шем вдруг плотным и очень холодным.

— СТ-321 вызывает станцию. Код досту­па: синий. Мы начинаем маневр схождения. Откройте щит.

Станция откликнулась немедленно:

— Щит будет снят, как только мы полу­чим подтверждение вашего доступа. Оставай­тесь на связи...

Мертвая тишина еще раз наполнила руб­ку. Капитан вполголоса выругался, прикусил язык и нервно улыбнулся второму пилоту. Тот столь же нервно дергал себя за воротник.

— Побыстрее, пожалуйста, — капитан снова вызвал станцию. — Поторопитесь. Он в дурном настроении...

И покосился на люк, отделявший рубку от пассажирского салона. Люк был открыт, хотя капитан отлично помнил, как собственноруч­но закрывал его перед отлетом. В салоне было темно.

 

* * *

 

В диспетчерской станции никто не спешил. К инспекциям здесь привыкли, и все инспекции обычно начинались с того, что капитан требовал принять корабль как можно быстрее. Ничего, пусть немного помаринуются. В конце концов, здесь большой трафик, строительство, как никак. Старший смены нетороп­ливо прошелся вдоль мониторов и остановил­ся, любуясь на изображения станции, опутан­ной сетью защитного поля. Оператор за пультом обстоятельно формировал безопасный проход челноку. Подлетел вестовой, наклонился, что-то пробормотал оператору на ухо. Оператор стал белым, как снег. Его пальцы забегали по клавишам с утроенной прытью.

— В чем дело? — спросил старший сме­ны, глуша раздражение.

— У этого челнока — высший приори­тет, — откликнулся вестовой.

В его голосе страх перемешивался с недо­верием.

— Ситх побери...

— Вот именно.

 

* * *

 

Корабль сел бесшумно, над самой палубой сложив узкие лепестки крыльев. Его уже ждали: разноцветные ряды почетного караула вы­строились, словно по волшебству, в считанные минуты — снежно-белые латы штурмовиков, серые офицерские мундиры и ярко-алые пла­щи элитной гвардии Императора. Последних вызвали на всякий случай; вдруг инспектору придет в голову поинтересоваться, чем они здесь заняты. Ряды коротко колыхнулись, от­дав честь, и вновь замерли. Именно это мгно­вение коммодор Джерджеррод выбрал для своего появления, и так получилось, что салют достался ему.

Долговязый, подвижный Джерджеррод прошел вдоль рядов к опущенному трапу замершего челнока. Коммодор ненавидел спеш­ку. Ее он оставлял тем, кто стремился успеть в сто мест сразу. Имперский мофф Джерджер­род — едва ли он когда-либо хоть кому-то дал повод усомниться в этом — находился там, где хотел. Он любил повторять: «Великие ни­когда не спешат, великие заставляют спешить других».

Трап давно был опущен, шлюз давно был открыт, караул потел от напряжения, а Джерджеррод все топтался на месте и ждал. С уважением, но не спеша. И так же неторопливо у него начало складываться впечатление, что над ним издеваются. Высочайший гость — у имперского моффа дернулся уголок рта — тоже никуда не спешил.

Казалось, что из распахнутого люка тянет ледяным холодом. Джерджеррод поежился и попытался, не теряя достоинства, что-нибудь рассмотреть через колпак кабины. Там было темно. Такая же тьма клубилась в проеме шлюза. Потом раздались шаги. Караул вздрог­нул вторично. Тьма сгустилась в огромную фигуру в черном плаще, и в конце концов Дарт Вейдер, Повелитель Тьмы, последний из ситхов, тяжело прошагал по рампе трапа, не гля­дя на собравшихся. Джерджеррод согнул шею в поклоне. Ситх молча ждал; негромко сипел воздух в дыхательной маске.

— Повелитель Вейдер, — Джерджеррод раздвинул тонкие губы в радушной улыб­ке, — какое нежданное удовольствие. Ваше присутствие здесь — честь для нас.

Ситх прошел мимо, не повернув головы. Джерджеррод помчался вдогонку.

— Оставим любезности на другой раз, ко­мандующий, — голос Вейдера перекрыл даже рев сирен, возвещавших о прибытии высоко­го гостя. — Императора беспокоит невысо­кая скорость строительства. Я здесь для того, чтобы напомнить вам о графике.

Джерджеррод слегка спал с лица.

— Заверяю вас, мой повелитель, люди ра­ботают настолько быстро, насколько это возможно.

— Может быть, я смогу приободрить их, — пророкотал издевательски-равнодушный бас ситха. — Теми способами, кото­рые вы не принимали в расчет.

Джерджеррод машинально кивнул, испы­тывая неукротимое желание потереть шею, которую вдруг сдавил жесткий воротничок. Конечно, уж кто-кто, а Повелитель Тьмы мог придумать бесчисленное количество разнооб­разнейших способов. Это было известно всем. Очень-очень много различных способов. Край­не нетривиальных.

— Это не обязательно, мой повелитель, — моффу удалось сохранить ровность тона.

Провожаемый взглядами караула и персо­нала, он трусил следом за размеренно шагающим ситхом. Как ему хотелось содрать с Вейдера ненавистную металлическую маску и ска­зать прямо в лицо, что задыхается от бессильной злобы и ненависти. Но Джерджер­род подозревал, что Вейдер знает об этом, и был недалек от истины.

— Уверяю вас, станция будет пущена в срок. Это не обсуждается.

Вейдер остановился: от человека, топчуще­гося рядом, волнами расходилась ярость. Любопытно. Ситх прислушался к Силе, потом ра­зочарованно покачал головой. Нет, не интересно. Банально.

Имперский мофф по-своему понял жест.

— Боюсь, что Император не разделяет ва­шего оптимизма, — продолжал ситх.

— Боюсь, что он просит невозможного! Мне потребуется много больше людей.

— Думаю, вы сами сможете объяснить ему положение дел, — лениво откликнулся Вейдер. — Когда он прибудет.

В мертвенно-белом свете прожекторов Джерджеррод казался покойником. Мофф облизал желтоватые губы:

— Нас посетит сам Император?

— Так точно, командующий, — согласил­ся Дарт Вейдер. — И он будет очень разочарован, если вы все так же будете отставать от графика.

— Мы удвоим усилия...

В конце концов, даже великим людям при­ходится иногда торопиться — во время великой нужды.

— Надеюсь на это, командующий, — ска­зал Вейдер. — Но вам должно быть хорошо известно: Император не отличается моим от­ходчивым и кротким нравом.

 

Глава 1

 

Ветер бесновался и выл, словно аго­низирующий, но не желающий умирать зверь, но под свод неболь­шой пещеры его вопли почти не долетали. Здесь, внутри, было куда тише, сумрачней и прохладней, чем снаружи. Здесь, внутри, закутанный в просторный мешкова­тый плащ человек отложил инструменты и оглянулся. Из темного угла выкатился призе­мистый астродроид.

Р2Д2 — устаревшая, но еще очень надеж­ная модель — остановился в двух шагах от странной фигуры и вопросительно свистнул. Человек поддернул широкие рукава (руки у него были загорелые и очень крепкие) и по­ложил ладонь на куполообразную «голову» дроида. Р2 подмигнул ему.

 

* * *

 

Казалось, ветер дул сразу со всех сторон, срывал с гребней дюн мелкий желто-серый песок, скручивал его в беснующиеся смерчики, а затем раздраженно расшвыривал пригоршнями по барханам.

Дорогу, вьющуюся меж дюн, пустыня ни­как не желала оставлять в покое — то напол­зала нездорового цвета языками, то сдувала наметенный песок, не оставляя следа. В дро­жащем жарком мареве дорога постоянно ме­нялась. Она была переменчива. Эфемерна. Но все же это была дорога — по ней вполне мож­но было идти. И вела она (и только она одна на всей планете) ко дворцу Джаббы Хатта.

Кто мог ее проложить? На всем Татуине не нашлось бы существа, по своей воле пожелавшего отправиться в этот дворец. Разу­меется, если это существо не занималось работорговлей, контрабандой, азартными игра­ми, заказными убийствами, воровством и мародерством. Да и то — сначала бы подобный субъект как следует задумался: а так ли уж ему надо к Джаббе Хатту? В злобности и ве­роломстве с Джаббой не смог бы сравниться никто, разве что Темный принц Ксизор, не к ночи будь помянут: пусть покоится с ми­ром... Кое-кто поговаривал, будто Джабба обосновался на Татуине потому, что только в пустыне мог уберечь свою душу от гниения. Многие возражали, сомневаясь, а есть ли у Джаббы душа?

В любом случае, мало кто спешил разуз­нать о местонахождении дворца Джаббы (несмотря на то, что к нему вела дорога), не го­воря уж о том, что редкий смельчак рискнул бы напрашиваться к нему в гости. Чем выше поднимались из туманного марева тонкие вы­сокие башни, тем сильнее начинали подкаши­ваться ноги у храбрецов. И все же...

И все же по призрачной, меняющейся под дыханием ветра дороге к выморочному двор­цу шли два дроида. Если точнее, шел один, отражая золотистым корпусом свет двух без­жалостных солнц. Второй, маленький пузатый астродроид, катился на трех ногах.

Фиуть-фью-уиит! — сказал астродро­ид.

— Разумеется, я встревожен, — отозвался его спутник. — И тебе следовало бы. Бедный Ландо Калриссиан! Он оттуда ни за что не вернется. Представь только, что они с ним сде­лают! Лучше о таком и не думать.

Р2Д2 несмело свистнул.

— Не будь столь уверен. Если я расскажу тебе хотя бы половину того, что слышал об этом дворце и его хозяине, у тебя непремен­но случится короткое замыкание...

Ветер бросил ему под ноги очередную кучу песка, и золотистый андроид увяз по щиколотку. Р2Д2 с размаху наехал на приятеля и виновато зачирикал.

— Смотри под ноги,— буркнул Ц-3ПО, выбрался на дорогу и вновь зашагал, правда, куда медленнее прежнего.— Почему опять мы? Чубакка вполне мог бы доставить посла­ние. Нет, если миссия невыполнима, то ее обязательно возлагают на нас. Кого заботят какие-то дроиды? Иногда я поражаюсь, как это мы миримся с таким положением дел!

Он продолжал бубнить, сетуя на судьбу, а дорога тем временем вывернула наконец на финишную прямую. Она подвела путников к воротам дворца и уперлась в массивные же­лезные створки. Как Ц-3ПО ни задирал го­лову, он не смог разглядеть, где же у ворот верхняя кромка. А циклопические узкие башни словно вырастали из горы слежавше­гося песка.

Два дроида с опаской оглядели зловещие створки и стену вокруг них, выискивая хоть какой-то признак жизни или сигнальное уст­ройство, чтобы дать знать о своем присут­ствии. Ничего даже отдаленно похожего они не обнаружили.

— Р2, ты уверен, что это то самое место?

Пьюи.

— Полагаю, мне следует постучать...

Ц-3ПО собрал в кулак всю свою реши­мость (все-таки подобная функция хоть и в незапамятные времена, но была запрограм­мирована в нем), трижды тихонько стукнул в толстый металл ворот, а потом быстро повер­нулся и заявил:

— Кажется, никого нет. Так и скажем мас­са Люку. Идем назад.

Но тут в одной из створок раскрылся лючок. Оттуда протянулась шарнирная механическая рука, на конце которой обнаружился металлический шар. Распахнулись шторки-веки, и электронный глаз без выражения воз­зрился на двух дроидов.

Ти шута х-хат юдд! — рявкнул кто-то. Похоже, что именно шар.

Р2Д2 нервно вздрогнул.

— Храни нас джедай, — всплеснул руками Ц-3ПО.

Но все-таки горделиво выпрямился, выпя­тив грудь, хотя по его схемам пробежала вол­на колебаний, а электронные поджилки слег­ка тряхнуло. Он указал сначала на себя, потом на Р2 и произнес:

Эр-два-ва бо Цэ-три-по-ва ай тута одд мишка Джабба ду Хатт?

Шароглаз хлопнул металлическими веками, повернулся к одному роботу, потом к другому, а затем юркнул обратно в окошечко. Люк захлопнулся.

Бу-у-дип гену-уг, — с тревогой отметил происшедшее Р2.

Ц-3ПО согласно покивал.

— По-моему, Р2, нас не впустят. Так что нам лучше уйти.

Он повернулся было прочь, и астродроид испустил тревожную трель. В то же мгнове­ние раздался громкий скрежет, и массивная железная дверь медленно поползла вверх. Дроиды с сомнением переглянулись, а по­том уставились в раскрывшийся перед ними черный зев пещеры. Они медлили на пороге черноты, страшась и шагнуть внутрь, и от­ступить.

Нудд ча-а! — прикрикнул на них из­нутри весьма негостеприимный привратник.

Первым рискнул вкатиться в сумрачное чрево дворца астродроид. Ц-3ПО устремился за приятелем.

— Р2, погоди! Ох, беда! Не думаю, что нам нужно идти туда... Р2, ты потеряешься! Р2!!! Подожди меня!

Позади с гулким раскатистым грохотом захлопнулись громадные ворота. По пустым коридорам раскатилось неприятное жуткова­тое эхо. На миг два не на шутку струхнувших робота оцепенело застыли, потом все же дви­нулись вперед.

Первыми их встретили три охранника: рос­лые кряжистые громилы; на длинных клыках, торчащих из пастей, блестела желтовато-зеле­ная слюна. Стражники ткнули в роботов ост­риями увесистых алебард. Р2Д2 заверещал. Старший из стражников хрюкнул, подозри­тельно блестя крошечными заплывшими глаз­ками. Р2Д2 нервно чирикнул.

— Лучше не спрашивай, — отозвался зо­лотистый андроид, по привычке полный са­мых дурных предчувствий. — Передавай по­скорее послание масса Люка, а затем нам луч­ше побыстрее отсюда убраться.

Дие ванна ванга!

Из тьмы к ним шагнула высокая, вполне человеческая фигура — если не учитывать двух странных отростков на голове. Тви'лекк длин­но улыбнулся бесцветными тонкими губами и небрежным жестом поправил замысловато об­витые вокруг шеи лекку.

Дие ванна вата, — официально покло­нился Ц-3ПО. — У нас послание для вашего хозяина, Джаббы Хатта.

Р2Д2 поддакнул. Ц-3ПО снова кивнул.

— И подарок, — добавил он.

Он оглянулся на низкорослого приятеля.

— Подарок? Какой еще подарок?

Тви'лекк оскалил в улыбке множество острых зубов. Решительно качнул головой.

Ни Джабба но бадда. Me чааде су гу­ди, — и протянул руку к Р2, жадно расто­пырив пальцы.

Маленький робот попятился, но протесту­юще загудел и забибикал — сомневаться в его возражениях не приходилось.

— Р2, отдай ему подарок! — принялся на­стаивать Ц-3ПО.

Иногда Р2 вел себя упрямее двоичного сум­матора.

И сейчас Р2 явно упорствовал, отрицатель­но крутя головой-полусферой и гудя на тви'лекка и Ц-3ПО, словно те захотели посягнуть на самое святое: стереть заложенную в него программу.

В конце концов Ц-3ПО кивнул — особой радости ответ Р2 ему не доставил. Он повернулся к тви'лекку и виноватым тоном произ­нес:

— Он говорит, что ему велено передать все лично Джаббе.

Недовольно скривившись, тви'лекк заду­мался над возникшей проблемой.

— Мне крайне неловко, но, боюсь, порой он отличается некоторым упрямством...

Тви'лекк не дослушал, недовольно мотнул головой. И зашагал в сумрак, гневно бросив через плечо:

Нудд чаа.

Роботы отстали от него всего лишь на шаг — сзади тяжело топала троица гаморреанских охранников, а роботам от них лучше держаться подальше, поскольку всей Галактике известно отношение гаморреанцев к искусственному интеллекту.

Ц-3ПО тихо пробормотал хранившему молчание Р2Д2:

— Р2, у меня какое-то нехорошее пред­чувствие.

 

* * *

 

Она по-прежнему ничего не помнила и от­казывалась говорить. Последнее его не волновало; он тоже не был любителем затяжных разговоров. С первым было сложнее. Тот, кто вычистил ей память, работал достаточно гру­бо, зато основательно.

Фетт взял ее за подбородок, развернул ли­цом к себе. Девчонка вырвалась. Она попыталась бежать из дворца и наткнулась на гаморреанскую стражу, вооруженную виброклинками. Девчонка отделалась испугом и глубоким порезом, а один из стражников отправился на местное кладбище. Хотя вероят­нее, что останки гаморреанского неудачника скормили ранкору.

Теперь придется запирать дверь покрепче, иначе она все-таки сбежит. Ищи ее потом по всей пустыне... Расставаться с нелюдимой полупленницей-полуподопечной ему не хотелось. Ощущение было новым и совсем непривыч­ным. Несуразное какое-то складывалось дело. Из-за нее он согласился остаться здесь, во дворце, сделав вид, что безумно интересуется предложением Джаббы: тот хотел иметь соб­ственного ручного охотника за головами. Охотник не хотел терять независимость, но девчонку надо было где-то прятать. Ну, а тор­ги с Джаббой могут длиться вечно...

Он вышел на галерею, опоясывающую тронный зал. Когда-то здесь был монастырь, очень давно, мало кто помнил, когда и кому здесь поклонялись. Но здание не перестраи­валось, и даже сейчас можно было легко оп­ределить алтарное возвышение и ниши, где находились фигуры забытых богов. Теперь на возвышении, превращенном в удобное лежбище, расположился нынешний хозяин дворца. Могучая серая туша матерого склизня покоилась на подушках. В одной ручке, казавшейся слишком маленькой для столь объемистого тела, Джабба держал конец длинной цепочки. Второй конец был при­креплен к ремешку, надетому на шею ма­ленькой зеленокожей тви'лекки, сидящей на самом краю помоста, насколько ей позволя­ла длина цепочки. Тви'лекку звали Оула.

Зал был полон народа. То ли очередной праздник, то ли Джабба решил устроить бан­кет по какому-то поводу. Фетт не следил за Дворцовым календарем. Половина гостей уже перепилась и лежала под столами, остальные активно догоняли. Внизу было душно и дым­но. По углам шныряли коротышки-гаморреанцы и демонстрировали всем и каждому ус­трашающие клыки. Кое-кто даже пугался.

Несуразное все-таки дело... Охотник заме­тил среди гостей Денгара. Коллега молча пил, то и дело поглядывая на висящий на стене барельеф из карбонита. Денгар вообще слиш­ком много пил в последнее время. Он един­ственный, кто не участвовал в попытках про­чих охотников за головами отобрать у Фетта его добычу, хотя кто только ни брался за та­кую охоту. Сначала ИГ-88 устроил засаду на Подходе к Татуину. В результате сесть на пла­нету он так и не сумел и убрался в систему Зхара чинить поврежденный корабль. Даль­ше — больше. Подельники Зукусс и 4-ЛОМ решили, что именно там они смогут напасть на него. Не успел он взлететь, как оказался в самом центре сражения. Эскадрилья импер­ских истребителей гонялась за кореллианским фрахтовиком. Под шумок охотник свалил из системы подальше... А дальше была Ниелах. Он наткнулся на брошенный корабль, пилот был мертв, а в трюме была заперта девчонка, которая не помнила ничего, кроме собствен­ного имени, и отказывалась говорить.

Захотелось вернуться к ней в келью и смот­реть, как она неподвижно сидит на скамье, пустыми глазами уставившись в никуда — почти как Оула. Может быть, когда-нибудь он придумает, как вернуть ей память... Охотник уже собирался уйти, когда заметил, что к Джаббе пробирается личный распорядитель и советник Хаттов — Биб Фортуна. Танцовщи­ца Лин Me — их клан приходился родней клану уна — как-то рассказала Фетту, что на самом деле имя помощника Джаббы звучит как Бибфорт'уна, но все тви'лекки теперь про­износят его иначе. Лин Me долго объясняла игру слов и излагала историю возникновения нового имени, пока охотник окончательно не запутался.

Как бы то ни было, но Биб Фортуна что-то шептал на ухо Джаббе и указывал при этом на двух дроидов, которых привел с собой. Это становилось интересным. Охотник посмотрел на главное украшение тронного зала — плиту из карбонита в человеческий рост — и улыб­нулся под скрывающим его лицо серо-зеле­ным потрепанным шлемом. Кажется, опера­ция по спасению началась...

— Доброе утро! — радостно сообщил зо­лотистый робот-секретарь.

Бо шуда! — буркнул Джабба в ответ.

Хатт прекрасно понимал несколько языков, но говорить предпочитал исключительно на родном. Утверждал, что это своего рода воп­рос чести. Боба Фетт никогда не утруждал себя спором на эту тему.

Человекообразный робот пнул своего низ­корослого товарища, тот обиженно запищал.

— Послание, Р2, послание...

Астродроид присвистнул и запустил про­ектор: перед Джаббой встала фигура молодо­го человека в черной одежде; на поясе у него висел лазерный меч. В последний раз, когда Фетт его видел, мальчик был одет в униформу повстанцев и стрелял в него из пистолета. Охотник подавил желание рассмеяться. Голо­грамма повисла в воздухе, возвышаясь над все­ми присутствующими, только хозяин дворца смотрел ей прямо в лицо. Юный джедай ре­шил порезвиться...

— Приветствую тебя, достойнейший, — начал мальчик свою речь. — Позволь мне представиться. Я — Люк Скайуокер, рыцарь-джедай и друг капитана Соло. Я знаю, власть твоя велика, могущественный Джабба, и гнев твой на Соло столь же велик...

Хатт громко хохотнул в подтверждение.

—...я прошу аудиенции у величайшего, чтобы заключить сделку о жизни капитана Соло.

Теперь уже веселилась вся толпа, ухудшая слышимость. Фетт переключил аудиосенсоры шлема на направленный канал.

—...я рассчитываю на твою мудрость и уве­рен, что мы сможем прийти к соглашению, которое удовлетворит нас обоих и позволит избежать ненужных и неприятных стычек. В подтверждение моей доброй воли я дарю тебе этих дроидов, — голограмма указала на Р2Д2 и Ц-3ПО.

— Что он сказал? — немедленно всполо­шился робот-секретарь.

—... оба они работящие и будут хорошо служить тебе.

— Не может быть! — бушевал Ц-3ПО. — Р2, ты проиграл не ту запись!

Голограмма исчезла.

Ц-3ПО заламывал манипуляторы, толпа го­готала и толкала друг друга локтями, а Биб Фортуна задумчиво пробормотал как бы себе под нос:

— Сделка, а не сражение... Он — не дже­дай.

А! Аногуантикох гух хум [1], — отсмеяв­шись, проревел Джабба.

— Мы обречены, — вздохнул Ц-3ПО.

Пиджа вон чи гох-ва. Нанкви ту чанки дроид. Соло! Тот манкви джай-я... [2]

— Смотри, Р2! — ужаснулся золотистый андроид. — Капитан Соло. И он все еще в карбоните...

 

* * *

 

Подталкиваемые неприветливыми гаморреанскими стражниками, Р2Д2 и Ц-3ПО уныло шагали по темным переходам в наво­дящие ужас глубины дворца. Из бездны бес­конечных катакомб раздавались вопли непе­редаваемого страдания, они вязкими волна­ми раскатывались под низкими каменными сводами. По сторонам коридора шли заре­шеченные камеры, и сквозь решетки к дроидам, так и норовя вцепиться в них, то и дело тянулись чьи-то руки, лапы, когти, щу­пальца.

Р2 жалобно попискивал. Ц-3ПО лишь со­крушенно качал головой.

— Что нашло на масса Люка? Чем же я так провинился? Он ведь никогда не говорил, что недоволен моей работой...

Они приблизились к двери в конце кори­дора. Она автоматически скользнула в сторо­ну, и гаморреане втолкнули роботов внутрь. На их звуковые рецепторы тотчас же обру­шился оглушительный грохот механических молотов, скрежет колес и блоков, гудение ма­шин, чавканье гидравлических прессов, свист вырывавшегося под давлением пара. Помеще­ние напоминало то ли бойлерную, то ли зап­рограммированную преисподнюю, а большего дроиды разглядеть не сумели — мешали белесые клубы дыма.

Внимание вошедших привлек раздавший­ся из угла электронный вопль сирены дроида — преисполненный боли и отчаяния, по­хожий на звук вспарываемого металлического корпуса. Из туманных облаков шагнул, свире­по сверкая желтовато-рыжими глазами, ЕВ-9Д9 — тонконогий и тонкорукий челове­коподобный робот, от которого тревожно вея­ло едва ли не человеческими злобой и ковар­ством. В сумраке позади этого монстра Ц-3ПО разглядел распяленного на пыточном верстаке какого-то дроида с вырванными ногами. Чуть подальше вниз головой висел его товарищ по несчастью — и на его ступни опустились на цепях раскаленные докрасна железные бол­ванки. Именно вопль этого бедняги и напол­нил комнату несколькими секундами раньше — когда расплавленное железо выжигало его сен­сорные цепи под металлическим кожухом. Андроид готов был, если бы мог, съежиться от страха: страдания собрата откликнулись в его цепях разрядами статического электричества.

«Девятка» остановилась перед Ц-3ПО, ши­роко развела в стороны руки-клещи.

— А-а, пополненьице прибыло! — с не­скрываемой радостью заявила она.— Я — ЕВ-9Д9, начальница службы киборгов. Если не ошибаюсь, ты — дроид-секретарь?

— Я — Ц-3ПО, кибернетический человекоподо...

— Да или нет? — ледяным тоном (слов­но жидким азотом облила) произнесла «Де­вятка».

— Э-э... да, — ответил Ц-3ПО.

Похоже, от этого робота ничего хороше­го ждать не приходится — руины той пары дроидов не оставляли в этом никаких со­мнений.

— На скольких языках говоришь? — скри­пуче продолжила допрос «Девятка».

Что ж, решил Ц-3ПО, вдвоем можно по­пробовать поиграть в эту игру. Из всех заложенных в него вариантов голоса он выбрал самый уверенный, исполненный достоинства официальный тон.

— Я свободно владею более чем шестью миллионами формами коммуникации и могу...

— Прекрасно! — радостно перебила его речь «Девятка». — У нас как раз не было толмача. Нашему хозяину не понравилось, как его переводил старый протокольный дроид. Он рассердился и приказал его дезинтегриро­вать.

— Дезинтегрировать! — взвыл испуганный Ц-3ПО.

От зловещей перспективы у него едва не обнулились все ячейки памяти, где хранилась информация о языках и протоколе.

«Девятка» повернулась к внезапно возник­шему рядом стражнику:

— Этот пригодится. Вставь ему блок-огра­ничитель, а потом отведи в главный зал для аудиенций Его Великолепия.

Стражник утвердительно хрюкнул и гру­бо подтолкнул ошеломленного андроида к двери.

— Р2, не бросай меня! — воззвал Ц-3ПО к товарищу, но ощерившийся гаморреанец сгреб слабо сопротивляющегося андроида и вытолкал его взашей за порог.

Вслед исчезнувшему другу Р2 испустил долгий жалобный «биби-и-и-ип». Потом он повернулся к «Девятке» и громко и яростно загудел.

«Девятка» захохотала — словно гайки по­сыпались на железный лист.

— Да ты, малыш, злюка! Ничего, мы из тебя дурь выбьем и научим, как себя вести. Тебе найдется работка на барже нашего хозя­ина. Недавно пропали несколько наших астродроидов. Скорей всего, их украли и разоб­рали на запчасти. Думаю, ты их как раз заме­нишь.

Дроид, распяленный на пыточном верста­ке, заверещал на высокой частоте. Из глуби­ны раскуроченного корпуса с шипением по­сыпались голубоватые искры. Потом наступи­ла зловещая тишина.

 

* * *

 

Боба Фетт согнал с удобного места у ко­лонны какого-то йаву и стал наблюдать.

Долго любоваться танцем ему не пришлось, потому что Джабба с утробным урчанием по­манил тви'лекку к себе. Оула испуганно огля­нулась, прервав танец, отчаянно замотала головой. Похоже, девчонке не нравился старый гангстер. Но когда ты пристегнут к кому-то цепочкой, выбора не остается. Джабба дернул за поводок. Фетт покачал головой.

Да эйтта! — рявкнул хатт, снова дер­гая за цепочку. И ткнул пальцем в помост ря­дом с собой. Он жаждал общаться.

Оула еще решительнее замотала лекками.

На чуба негаторе! На! — крикнула тви'лекка. — На! Натоота...

До Фетта донесся испуганный вздох. Он медленно поворачивался, сканируя зал, пока не вычленил источник звука. Лин Me, до это­го внимания не обращавшая на заминку и продолжавшая подпевать, теперь наблюдала за подругой расширенными от ужаса глазами. И без того очень светлая кожа тви'лекки стала белой, как снег.

Боскка!

Фетт напрягся помимо собственной воли. Джабба подтаскивал упирающуюся танцовщицу все ближе к себе — и к одной из ка­менных плит, на которые в этом дворце не следовало наступать, если хочешь жить дол­го. Обычная каменная плита. Боба Фетт уже как-то раз имел с ней дело, но у него на­шлось чем возразить на нежелание хозяина дворца расплачиваться. Охотник посмотрел на хатта. Пальцы Джаббы находились в опасной близости от кнопки. Дальше все было ясно.

Хатт нажал на кнопку в то же мгнове­ние, когда отпустил цепочку. Тви'лекка по­теряла равновесие, попыталась извернуться, ухватиться за край внезапно открывшегося у нее под ногами провала, но ноги сосколь­знули по гладкому камню, и танцовщица кубарем покатилась вниз. Плита встала на место.

Зрители окружили вмонтированную в пол крепкую решетку. Они даже отпихива­ли друг друга, в надежде занять места по­лучше — предвкушалось новое развлечение. Фетт отвернулся. Он не собирался критико­вать манеры хозяина дворца, но не видел ничего нового и захватывающего в кормле­нии диких животных надоевшими танцов­щицами.

Снизу донесся низкий утробный рык и истошный визг тви'лекки. Крик быстро оборвался.

 

* * *

 

Ц-3ПО насколько смог втянул голову в пле­чи и украдкой посмотрел по сторонам в поисках хоть одного знакомого лица. Ему так нуж­на была поддержка! Но единственным знакомым оказался кореллианский контрабандист, все еще заключенный в карбонит. Ц-3ПО искренне пожалел капитана, но еще больше и еще искреннее пожалел себя. Конечно, кореллианин и раньше не проявлял ни малейшего желания поддержать несчастного дроида и не обладал мало-мальскими манерами... но в его присутствии Ц-3ПО чувствовал себя так уве­ренно и спокойно.

Кажется, теперь о спокойствии придется забыть. В этом неприятном месте каждую секунду происходит что-нибудь ужасное. Ну вот, опять стреляют! Ц-3ПО проворно спря­тался за широкую спину одного из придвор­ных. Но запрограммированное любопытство пересилило страх. Робот-секретарь осторож­но высунулся.

— О нет! Это же Чубакка!

Это и, правда, был Чубакка — связан­ный, в ошейнике и на поводке. Поводок крепко держал в руке коротышка-убезиец в уродливом шлеме и мешковатом грязном комбинезоне.

В помещении мгновенно установилась ти­шина, только Биб Фортуна негромко бормо­тал, низко нагнувшись к уху хозяина. Джабба внимательно слушал, разглядывая нового гостя.

Шисса минча уваки Чубакка! — хатт срыгнул. — Хо! Ка джи дагоаэд? [3]

Он неуклюже повертел головой по сторо­нам, разыскивая взглядом робота-секретаря. Хочешь, не хочешь, пришлось повиноваться.

— О... э-э... да... э-э... Я здесь, ваша по­чтенность! Э-э... да?

Юба корадо кома-ва бай. Аэс ка гон ка ва вуки? [4]

Ц-3ПО приосанился.

— О! — повернулся к коротышке-убезийцу. — Прославленный Джабба приветствует тебя в своем дворце и с удовольствием запла­тит награду в двадцать пять тысяч кредиток.

Разумеется, он мог ответить по-убезийски, но не был уверен, что помнит некоторые особенности произношения глаголов второго спряжения. Убезийцы очень трепетно отно­сились к малейшим ошибкам в священном для них языке, а этот убезиец был слишком хорошо вооружен, чтобы злить его. В конце концов, этот малыш смел справиться с вуки.

Ю ту ю бу Боушх.

«Какая мука, — подумал Ц-3ПО, — пере­водить сразу с двух языков на третий... это так утомительно».

 

* * *

 

Итак, все игроки на месте, не хватает толь­ко принцессы. Фетт смерил взглядом Боушха, улыбнулся собственным мыслям. Калриссиан тоже здесь, нанялся в охранники и при каж­дой встрече делает вид, что они незнакомы друг с другом. Какое-то время охотник томил Ландо неведением: то ли он собирается рас­сказать Джаббе о том, что случилось на Бес­пине, то ли никак не может решить, сколько содрать с Калриссиана за молчание. Потом ему надоело, и он перестал замечать беглого уп­равляющего вообще. В конце концов, деньги он уже получил.

— Со всем его уважением, — заговорил Ц-3ПО, испуганно косясь на коротышку-охотника, — но Боушх не согласен с вашим восхитительством и нижайше умоляет почтенно­го Джаббу передумать.

Старый гангстер только ручкой махнул. Фетт, заинтересовавшись разговором, снялся с места, с сожалением расставшись с компанией танцовщиц — но не раньше, чем пощекотал Ристалл подбородок. Красноволосая красотка замурлыкала, призывно изог­нувшись. Зато у мгновенно задеревеневшей Лин Me чуть было не встали дыбом щупальца-лекки.

Торг между тем продолжался.

Уню хоса фисфи ату!

— Ю ту ю ту.

— Он хочет пятьдесят тысяч, не меньше...

Ну-ну, малыш хочет больше. И как он обо­снует свои требования? Джаббу, оказывается, это тоже интересовало. Робот-переводчик выб­рался из-под перевернутого столика, куда закатился после могучего тычка.

— Э-э, простите, что вы сказали?..

Уню чича ай?!

— Ах, да-да, разумеется... Могучий Джабба хочет знать, почему он должен платить тебе пятьдесят тысяч?

Боушх опять забулькал:

Эй ю ту.

— Потому что у него в руках термодето­натор!

Центр зала мгновенно расчистился. Гости прижались к стенам, как будто это спасло бы их от взрыва. Кто-то укрылся под лавка­ми и столами. Кто-то запутался в занавес­ках. Боба Фетт плавным коротким движени­ем навел на Боушха бластер, одновременно прикидывая, успеет ли за один прыжок доб­раться до дверей, если что. Джабба с не­удовольствием уставился на небольшой ме­таллический шарик, зажатый в перчатке охотника. Шарик медленно наливался алым жаром.

Джабба фыркнул. Осмотрел коротышку Боушха с ног до головы. Фыркнул снова. И вдруг гулко захохотал: смех рождался в глуби­нах его объемистого тела, поднимался и рвал­ся наружу, сотрясая по дороге телеса массив­ного хатта.

Касойийкуй клато кантику. Юбан джона puna. Унитан найтифай дайти-е дзимайнай [5].

Боушх выслушал перевод. Посмотрел на Джаббу и убрал палец с кнопки. Народ попытался отступить еще дальше, но поме­шали стены. В дверях возникла давка. Ристалл коротко взвизгнула. Пара гостей упала в обморок. Фетт почувствовал нарастающий внутри леденящий холод и чуть было не вы­стрелил.

Ю ту джа, — кивнул Боушх.

— Он согласен! — возликовал Ц-3ПО и вытер металлический лоб.

 

* * *

 

Гаморреанская стража потащила связанно­го Чубакку из зала. Чубакка рычал и сопротивлялся, демонстрируя острые клыки. Гаморреанцы, сами оснащенные не менее впечатля­ющими клыками, не убоялись и всей толпой кинулись на косматого пленника. Чубакка уже почти собрался разбить пару-тройку черепов, чтобы дать понять, чего стоят вуки, но ему вдруг подмигнул один из охранников-людей, пришедший на помощь гаморреанцам. Чубак­ка всмотрелся — и дал себя увести.

Ох<

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...