 |
Власть твоя велика, воля твоя могуча.
|
|
|
|
Слава тебе, о матерь грозной богини Смерти:
Копье твое насмерть разит, не ведая промаха в битве.
Слава тебе, о гневная мать страданий:
Ярость твоя не знает отдыха и пощады.
Слава тебе, о матерь волка и змея:
Любовь твоя — сила воли и твердость духа.
Слава тебе, мать богов, хранящая Ярнвид:
Отвага твоя не знает тревог и сомнений.
Слава тебе, ведунья священного леса:
Мудрость твоя бездонна и неистощима.
Слава тебе, чародейка, смерть поправшая трижды:
Сердце твое колдовское будет биться вовеки.
Песнь Ангрбоды
Дж. Фрейсон («Род источника Урд» [5])
Я — гнев [6], рожденный стонами рабов,
Не знающих борьбы за вкус свободы.
Я — гнев, рожденный слабостью рабов,
Боящихся искать источник силы.
Я — гнев, рожденный глупостью рабов,
Не выучивших горького урока.
Я — гнев, рожденный леностью рабов,
Уверенных, что я приду на помощь.
Но я — не сундук сокровищ,
Я — не чудесный спаситель,
Спешащий по первому зову желанья твои исполнить,
Я не утру тебе слезы,
Я не развею страхи,
И не помешаю тебе гореть в твоей преисподней.
Я — кровью омытый меч,
Я — тайная суть твоя,
Что рыбою на песке бьется, сорвав личину;
Я — нож, вырезающий руны,
И рун священный узор,
Который покажет тебе заклятых врагов кончину.
Я — гнев, объявший разум в час исхода
Из родовых земель в пустыню моря,
Я — гнев, объявший сердце под мечами,
Пронзающими жертву для забавы.
Я — гнев, объявший сломленную душу
От боли, что не чает утоленья,
Я — гнев, объявший дух в извечной муке
На перекрестье тела и сознанья.
|
|
|
Я — злость, что кипит под кожей,
Я — цепь родового долга,
Я — алая кровь ребенка на материнской груди.
Я — мудрость, добытая кровью,
Я — сок векового тиса,
Я — черная драгоценность в конце твоего пути.
Я — храм, объятый огнем,
Я — одно из тысяч имен,
Я — горький источник слез: давно иссякла вода.
Я — ведьма в темном плаще,
Я — трещина в камне стен,
Я — вестница Темного Века: недолго осталось ждать.
Я — гнев, воздетый, как могучий щит
В руках, до черноты сожженных солнцем.
Я — гнев, воздетый как могучий меч,
По рукоять ушедший в сердце труса.
Я — гнев, воздетый, как маяк в ночи,
Как светоч Правды в мареве обманов,
Я — гнев, воздетый, как гремящий глас
Судьбы, неотвратимой и премудрой.
Я — рокот грядущей бури,
Я — вольная, чистая ярость,
Я — грозная сеть правосудья: виновному не уйти.
Я — колыбель народа,
Павшего под мечами,
Я — забытая Мать-Земля, что взывает к тебе: отмсти!
Я — гибельный, проклятый дар,
Я — желчь иссохшим устам,
Я — древней веры преданье, живущее меж людьми.
Я — твой запретный плод,
Я — змей в твоем райском саду,
Я — смута восьмого дня, восставшего против семи.
Я — Ангрбода, вестница горя.
Изрезали годы лицо, но так и не скрыли шрамов.
Я — Ангрбода, вестница горя.
Не в небе ищи ответ, а в темных глубинах бездны.
Я — Ангрбода, вестница горя.
Сломай, наконец, свою клетку, пленник собственных страхов!
Я — Ангрбода, вестница горя.
Хоть раз загляни на дно своей погребальной урны.
Я — дряхлая длань веков,
Я — сила волшебной земли,
Я — та, у кого берут пряжу вещие норны.
Я — первая правда твоя,
Что веру убьет навек,
|
|
|
Я — феникса белый жар, я пламень души упорной.
Я — попранная любовь,
И я — могила любви,
Я — жизнь, что слишком длинна; я — счастье, что слишком кратко.
Я — твой единственный хлеб,
И я не по вкусу тебе,
Но если захочешь жить, ты съешь меня без остатка.
Ритуал блота Ангрбоды
Й день Блутмоната, Месяца крови (19 ноября)
Из Языческого часослова Ордена Часов
Цвет: черный
Стихия: Огонь
Алтарь: На черном покрове расположите вазу с голыми дубовыми ветвями, на которых еще осталось несколько сухих листьев; три зажженные красные свечи; рог с медом; статуэтки волков; пепел от сожженного деревянного сердца и железный нож.
Подношения: пепел, размазанный по лицу. Обещание отныне смотреть другими глазами на любое уродство.
Пища в течение дня: цельнозерновой черный хлеб; грибы; красное мясо.
Призывание Ангрбоды
Славься, Ведьма Железного Леса!
Из утробы твоей изошли
Владычица Смерти,
Хозяйка теней и тьмы;
Волк-разрушитель
И змей, обвивающий Землю.
Ты одна против всех стоишь,
Ты всегда защитишь детей,
Как бы ни были те безобразны,
Ты всегда защитишь супруга,
Как бы ни был он всем ненавистен,
Ты умрешь за своих любимых,
Невзирая на их изъяны.
Ныне дети твои в плену,
Ныне дети твои в изгнанье,
Но волна разрушенья и смерти
Не замедлилась ни на шаг.
Славься, о ты, чье сердце
Дотла сожжено слепцами,
Не желавшими видеть уродство,
Дабы светлая их душа
В темном зеркале не отразилась.
Хор: Ангрбода! Ангрбода!
Ведьма Железного Леса!
Мать Волков,
Защищай свою Стаю
Огнем, и кровью, и сталью!
(Все делают шаг вперед, зачерпывают пригоршню пепла от сожженного сердца и размазывают его по лицу. Затем пускают по кругу рог с медом, а остатками совершают возлияние Ангрбоде. Свечи гасят. Железный нож кладут на пол. Покидая ритуальное помещение, каждый переступает через нож).
Фарбаути
Вождь клана Молнии из Железного Леса, Фарбаути — древний бог грома и молнии, подобный Тору. Как и Тор, он высок, широкоплеч, силен и вспыльчив. Однако между ними имеются различия. Фарбаути, имя которого означает «тяжело разящий» или «жестоко разящий», — чистокровный йотун, и своих противников он «разит» не только молниями. Среди прочего, Фарбаути насылает болезни: его оружие — немощь, дряхлость и старческие недуги.
|
|
|
Имя «Фарбаути» означает «тяжело разящий». Многие романтически настроенные люди полагают, что здесь подразумевается сила молнии, но я полагаю, что это не так. Ничто не разит тяжелее, чем удар, наносящий рану, в которой нет чести: старость, беспомощность, утрата здравого рассудка. Фарабути и впрямь разит тяжело и грубо — и оттуда, откуда мы меньше всего ожидаем. Он не слишком скор на расправу, но если уж он решит поквитаться с врагом, то набросится на него, словно полчища саранчи, и не оставит после себя ничего, кроме голой, опустошенной земли. В конечном счете, так или иначе столкнуться с Фарбаути приходится каждому из нас, и в этом столкновении заключен особый урок: есть на свете такие битвы, победить в которых нам не суждено, и в сравнении с теми утратами, которые постигают нас по воле этого исполина, даже смерть приятна и легка. Фарбаути наносит такие раны, исцелиться от которых уже невозможно. Однако он ожидает, что мы выдержим эту боль, — и в этом еще один из его уроков: стойкость перед лицом сокрушительных невзгод.
Как оказалось, я могу служить ему с радостью, — но это служение пробуждает отнюдь не самые лучшие стороны моей натуры. Даже в хорошем настроении Фарбаути готов без устали разглагольствовать о том, как он поражает своих врагов бесплодием, истребляет урожаи, насылает болезни и ранения на тех, кто как-то его оскорбил. Однако из этого вовсе не следует, что он — воплощение зла, как автоматически предположили бы некоторые язычники. Он не зол — он просто есть. Его дары — это победы в битвах и осадах; и, помимо прочего, он предводитель справедливых наступательных войн. Болезни и старость неприятны, но в этом мире они закономерны. И я могу засвидетельствовать, что на деле Фарбаути — верный союзник, дружелюбный, остроумный и очень заботливый.
|
|
|
— Тамара Кроуфорд
Молитва Фарбаути
Тамара Кроуфорд
|
|
|
