 |
Помост в пристройке к торговому павильону 4 глава
|
|
|
|
- Подай-ка его, - велел он мне.
Я опасливо покосилась на плеть в его руке, и, позвякивая колокольчиками, поспешила к хорошо мне знакомой полке. Не прошло и минуты, а я уже снова стояла перед ним на коленях, прижимая к груди увесистый том.
- Поцелуй книгу, - приказал мне мужчина.
Я послушно выполнила его требование.
- Теперь положи рядом с собой, - последовал следующий приказ.
Положив книгу рядом со своим бедром и подняв голову, я с удивлением и страхом обнаружила, что он держит плеть прямо перед моим лицом.
- А теперь целуй плеть, - скомандовал мужчина, и я приложилась губами к тому месту, где ремень плети крепился к рукояти. - Теперь, и мои ноги.
Имея плеть перед глазами, я не решилась протестовать и, уперевшись руками в ковёр, склонилась перед ним и, поцеловав его ноги, выпрямилась, снова замерев в коленопреклонённом положении.
- Руки положи на бёдра, ладонями вниз, - скомандовал мужчина, а когда я приняла указанную позу, добавил: - Да, несомненно, некоторые зачатки разума у тебя имеются. А теперь широко расставь колени.
- Пожалуйста, нет, - простонала я.
- Хм, похоже, я в тебе ошибся, - покачал он головой, покачивая плетью.
Я поспешила развести колени в стороны.
- Пожалуй, у тебя есть шанс выжить, - заметил он, и кивнул своему товарищу, стоявшему по левую руку от него.
Тот подошёл к столу и, к моему ужасу, вытащил из стоявшей там коробки смотанную цепь. Я с трудом различала это в полумраке, но по виду и по характерному металлическому лязганью, догадалась, что именно оказалось в его руке. Затем, мужчина, подойдя ко мне, встал у меня за спиной. Почти умирая от страха, я почувствовала, как на моей шее сомкнулось холодное металлическое кольцо. Это был очень крепкий металлический ошейник. Очевидно, с тыльной стороны на нём имелось кольцо, скоба, или иное приспособление для его соединения с длинной цепью, которую мужчина, так и оставшийся позади меня держал в руке. Дрожа от страха, я потрогала стальную полосу, столь внезапно появившуюся под моим подбородком. Ошейник довольно плотно сидел на моей шее, так, что мне с трудом удалось просунуть палец между металлом и моим горлом. Зазор был не больше половины дюйма. Я чувствовала вес пристёгнутой сзади цепи, передававшийся на мою гортань. Меня взяли на поводок! Эти люди посадили меня на цепь! Меня охватила паника. Пожалуй, никто кто подобно мне не был узником подобного устройства, не сможет понять охвативших меня эмоций.
|
|
|
- Шлюха, - донёсся до меня насмешливый голос мужчины.
- Да, - автоматически прошептала я.
- Ты ещё девственница? – спросил он.
- Я понимаю, меня сейчас изнасилуют, - пробормотала я.
- Возможно, - не стал успокаивать меня главарь этих мужчин. – Но Ты не ответила.
- Вы задали мне очень личный вопрос, - попыталась я уйти от ответа.
В этот момент сзади металлически звякнула цепь, и я почувствовала, короткий жестокий рывок вверх. Сзади край ошейника врезался мне в затылок, а передняя кромка, скользнув по горлу под самую челюсть, больно вжалась в горло, выдавив из меня испуганный, приглушённый вскрик. Мне пришлось вытянуть голову максимально вперёд, чтобы ослабить болезненные ощущения в затылке и челюсти, даже, несмотря на то, что при этом усилилось давление на мою гортань. Также я вынуждена была покорно опустить голову. Мне с трудом удавалось проталкивать воздух в лёгкие сквозь пережатое горло. Говорить я была неспособна, могла только издавать хрипы и стоны. Сказать, что я была испугана – не сказать ничего, меня охватила паника. Я больше не стояла на коленях, сидя на пятках. Меня просто вздёрнули в воздух. Внезапно, ошейник резко провернулся на моей шее цепью вниз. Давление на гортань пропало, теперь сталь давила на заднюю часть шеи, вынуждая наклониться ещё ниже, согнув спину. Мужчина, до этого стоявший сзади, быстро, не давая мне опомниться и выпрямиться, пробросил длинную цепь между моих ног назад, скрестил мне щиколотки и намотал на них цепь. Теперь я удерживалась на колени с согнутой в дугу спиной и низко склонённой головой. Мне пришлось сильно напрячься, чтобы исподлобья посмотреть, что делают мои похитители. К своему ужасу я видела, что мужчина, главный среди них, размотал ремень плети.
|
|
|
- Я - девственница, - прошептала я. - Я - девственница!
По знаку главаря, цепь была снята с моих ног, и ошейник вернулся в прежнее положение, цепью назад. Вдруг, меня резко дёрнули назад и вниз. Ошейник вновь вдавился мне в горло, наполовину задушив меня, и я была опрокинута на спину, на грубый истоптанный туфлями тысяч посетителей библиотеки ковёр. У меня не было ни малейшего сомнения, что грубость, с которой со мной обращались, была совершенно намеренной.
- Разведи ноги в стороны, - велел мне мужчина.
На этот раз у меня не возникло даже намёка на мысль противоречить ему. Я покорно выполнила его приказ. Несмотря на мое состояние близкое к панике, повинуясь ему, выполняя его команду, я вдруг почувствовала себя невероятно оживлённой и возбуждённой. Мужчина присел около меня и положил плеть на ковёр около моего бедра.
- Ты - девственница? – повторил он свой вопрос.
- Да! – без задержки ответила я.
- Ты не врёшь мне? – уточнил мужчина.
- Нет! – мгновенно отозвалась я.
- Если Ты солгала мне, тебя ждёт знакомство с плетью, - предупредил он.
Не отрывая глаз, лёжа на спине, я смотрела на этого сильного мужчину, и не могла даже начать понимать его. Какими абсурдными казались мне его слова! Неужели этот мужлан не знал, что женщины имели право делать что угодно совершенно безнаказанно, и что независимо от того, что мы делали, даже если результатом этого мог быть вред, нанесённый мужчине, его мужественности, или даже крушение его жизни? Нам за это никогда ничего не было! А вот теперь этот мужчина совершенно недвусмысленно заявил о готовности наказать меня за такую малость, как невинная ложь, а может быть, даже за что-то ещё более незначительное, за вызванное мной его неудовольствие! Что же это был за человек? В каком месте Земли мог появиться на свет такой мужчина! Как ему удалось избежать слабости постигшей остальных наших мужчин? Как получилось, что его не сломала система образования? Как отличался он от известных мне мужчин Земли! Не был ли он одним из тех редких землян, спрашивала я себя, кто рассмотрел иссушающие тело и оскорбляющие дух обманы нашего общества и отбросил от себя, подобно тому, как тело отторгает яды, неестественные и патологические программы воспитания и обучения, которым его попытались подвергнуть?
|
|
|
- Ты поняла меня? – уточнил он.
- Да, - ответила я.
- Интересно, действительно ли это так? - усомнился мужчина, посмотрев на меня так, что у меня задрожали губы. - Возможно, сейчас Ты думаешь, что имеешь право лгать мужчине, но, уверяю тебя, моя дорогая, скоро настанет время, когда тебя будет приводить в ужас даже мысль о лжи мужчине. А теперь лежи спокойно!
Я напряглась всем телом.
- Это займет всего лишь минуту. И я буду предельно осторожен, - попытался успокоить меня он.
Я дёрнулась, автоматически попытавшись отползти, но он действительно сделал всё мягко, почти нежно.
- Ну что, правда - девственница? - спросил один из мужчин, стоявших поблизости, тот, который стоял около стола, на котором возвышалась открытая коробка.
- Да, - кивнул мужчина, проверявший меня, и я густо покраснела.
Тогда его товарищ, что был около стола, снова начал рыться в коробке, перекладывая лежавшие там предметы. Вскоре, по-видимому, найдя то, что ему было нужно, вытащил и, с металлическим стуком, положил на стол. В полумраке библиотеки трудно было определить, что именно это был за предмет. Впрочем, лёжа на спине, на полу, я, скорее всего не рассмотрела бы его, будь в тот момент в зале светло, как в тот день, три месяца назад, когда я впервые оказалась лицом к лицу с моим теперешним похитителем. Судя по звуку, предмет был небольшим.
- Теперь Вы будет насиловать меня? – срывающимся шёпотом спросила я.
- Нет, - ответил их главарь.
|
|
|
- Нет? – ошеломлённо переспросила я.
- Нет, - повторил он.
- Почему нет? – удивилась я.
- Потому, что Ты - девственница, - хмыкнул мужчина.
- Я не понимаю, - растерянно сказала я.
Мужчина улыбнулся, видя мою растерянность.
- Но если Вы не собираетесь меня насиловать, то для чего всё это? – спросила я.
- Вставай на колени, - бросил он, поднимаясь на ноги.
В сопровождении звона колокольчиков и лязганья цепи я снова встала на колени.
Мне показалось, что он немного рассердился. Оба его помощника, тот, что стоял около открытой коробки, и тот, который держал меня на цепи, намотав её на кулак так, что между моей шеей и его рукой оставалось всего несколько дюймов, тоже смотрелись недовольными. Всё выглядело так, что они не особенно обрадовались известию, что перед ними была девственница. Я сделала вывод, что не будь это так, и они бы уже использовали меня, получая от этого процесса немалое удовольствие.
- Если вы меня не собираетесь насиловать, тогда я не понимаю того, что здесь происходит, - призналась я. - Зачем всё это?
- Не волнуйся, - усмехнулся мужчина, - в конце концов, в твоей новой жизни, тебя будут часто и с большим удовольствием насиловать. Практически, вся твоя жизнь будет одним сплошным насилием.
- В моей новой жизни? - растерянно переспросила я. - Я не понимаю того, что здесь происходит.
- Глупа, как пробка, - презрительно бросил мужчина, стоявший позади и державший меня как собаку на коротком поводке.
- Э нет, - протянул их главарь, стоявший передо мной. - У неё есть крошечная искорка интеллекта, пусть своеобразная, мерзкая, мелочная, но возможно, именно она, по крайней мере, я на это надеюсь, сможет помочь ей выжить. Просто в данный момент эти понятия, лежат вне её кругозора.
- Я не понимаю, - растерянно повторила я.
- А разве Ты ещё не догадалась, моя сладенькая красотка? – поинтересовался он.
- Нет, - отрицательно покачала я головой.
- Помнишь, как в прошлый раз, когда мы с тобой встретились впервые, я рассказывал тебе о прекрасном древнем мире? – напомнил мне мужчина.
- Да, - кивнула я.
- О мире, в котором таких женщин, как Ты, покупали и продавали в качестве рабынь?
- Да, - ответила я, с тревогой смотря на своего похитителя.
- Возможно, Ты также не забыла, как сказала мне, что того мира больше не существует, - продолжил он.
- Да, - признала я.
- Надеюсь, что тебе не надо напоминать, как я тогда сказал, что существует другой мир, мало чем отличающийся от того, - сказал мужчина.
- Да, - снова согласилась я.
- А Ты ещё тогда заявила, что это абсурдно, насколько я помню, - усмехнулся он.
- Да, - кивнула я. – Но ведь это, действительно абсурдно!
Внезапно я почувствовала, что рука мужчины державшего цепь слегка напряглась, отчего ошейник на моей шее сразу потяжелел.
|
|
|
- А теперь, я надеюсь, Ты припомнишь, что я тогда ответил тебе на это, – предложил мне их главарь.
- Да, - кивнула я, задрожав от испуга.
- Что именно? – уточнил он.
- Вы сказали, что видели его, - пробормотала я.
- И это подлинная правда, - заявил мужчина.
- Вы безумны! – сказала я.
- Посмотрим, что Ты скажешь, когда тоже увидишь его, моя дорогая шлюшка, - ухмыльнулся он.
- Это абсурд! – выкрикнула я. – Этого не может быть! Вы безумец!
Мужчина быстро наклонился и подхватил плеть.
- Тебя стоит научить уважению к мужчинам, - заметил он, - абсолютному уважению к мужчинам.
Я отпрянула и напряглась, ожидая худшего, но он спокойно намотал ремень плети на рукоять и, закрепив его зажимом на торце, повесил себе на пояс. Я чуть не упала в обморок, смотря, как он это делал.
- Нет такого места! – сказала я.
- И, тем не менее, я родился именно там, - сказал мужчина, - как и мои товарищи.
- На Земле нет такого места! – выкрикнула я.
- А вот тут Ты абсолютно права, - кивнул он.
- Что Вы такое говорите? – задохнулась я. - Кто Вы?
- Я - Тэйбар, - сказал главарь. – А это мои коллеги - Херкон, справа от тебя, и Таурог, он сзади, держит цепь.
- Я впервые слышу такие имена, - призналась я.
Действительно, их имена совершенно не походили на земные мужские имена!
- Я и предполагал, что они тебе незнакомы, - кивнул главарь похитителей, назвавшийся Тэйбаром. - Они не используются здесь, или, по крайней мере, если используются, то чрезвычайно редко.
- Здесь? – растерянно переспросила я.
- Да, здесь, - сказал он, - на Земле.
- Я не понимаю, - прошептала я.
- Я говорил тебе о мире, который не является Землёй, - пояснил Тэйбар.
- Другой мир? – поражённо спросила я.
- Да, - подтвердил он.
- Другая планета?
- Совершенно верно.
- Но Вы – человек. Я же вижу, это очевидно, - сказала я. – Конечно, весьма своеобразный, сильно отличающийся от тех мужчин, к которым я привыкла, но человек.
- Ты испугалась, что я - инопланетянин? – поинтересовался он.
- Да, - прошептала я.
- С одной стороны, это, конечно, верно, и с твоей точки зрения, я являюсь инопланетянином, - пояснил он, - в том смысле, что я появился на свет на другой планете. Однако, с другой стороны, меня нельзя считать инопланетянином, поскольку генетически я отношусь к тому же виду, что и Ты.
Я непонимающе смотрела на него.
- Мои предки родом с Земли, - пожал он плечами, - точно так же, как и твои прибыли сюда из Европы. Не бойся. Я - каждой клеткой такой же человек, как и Ты.
- Понимаю, - пробормотала я, немного расслабляясь.
- И именно поэтому я столь опасен для тебя, - не дал мне полностью успокоиться Тэйбар. - Именно потому, что я - представитель твоего собственного вида, я понимаю тебя, я знаю, как Ты думаешь, для меня не секрет твои мерзкие и противные чувства и эмоции, твоё лукавство, твоя мелочность, твой эгоизм, твои глупые смешные уловки. Я знаю о тебе всё, кто Ты, и что Ты.
- И этот мир, о котором Вы говорите, - вздрогнув, прошептала я, - если предположить, что он действительно существует, в чём-то похож, на другой мир, ушедший мир, о котором мы с вами говорили в прошлый раз?
- Да, - кивнул мужчина.
- В особенности в одном признаке? - уточнила я.
- Он похож на те цивилизации во многом, - ответил Тэйбар, похоже, несколько удивившись моему вопросу. - Тебя интересует какой-либо особый признак?
- Этот мир…, начала я, но запнулась и замолчала.
- Что? – поторопил он меня.
- Действительно ли это - мир, в котором женщины, такие как я, могут быть куплены и проданы в качестве рабынь? – наконец, собравшись с духом, проговорила я мучивший меня вопрос.
- Да, - ответил мужчина.
- Что Вы собираетесь сделать со мной? – спросила я.
- А разве Ты ещё не догадалась? – ухмыльнувшись, поинтересовался он.
Я попыталась вскочить на ноги. Последовал мгновенный, безжалостный, рывок цепи. Мужчина, стоявший у меня за спиной, с поразившей меня ловкостью, крутанул привязь, и я, перевернувшись в воздухе, задыхаясь и хрипя, полетела на пол, на этот раз на живот. Меня поразила та лёгкость, жестокость и профессионализм, с которым это было со мной проделано. Как превосходно, как легко, как гладко, совершенно не задумываясь, это было сделано! Перед Таурогом я была совершенно беспомощна. Я почувствовала его ботинок на своей спине, безжалостно прижавший меня к ковру. Шея под ошейником немного саднила. Несколько звеньев цепи легли на пол около моего горла. Насколько смогла я подняла голову, попытавшись осмотреться.
Тэйбар, всё также стоявший передо мной, кивнул, и Таурог убрал ногу с моей спины. Однако я всё ещё прекрасно чувствовала то место, где остался отпечаток его ботинка. Я была в ужасе. Я чувствовала грубый, притоптанный ворс ковра под собой. Я не могла не заметить разницы между тем, как это ощущалось кожей спины, когда меня уложили на ковёр в первый раз, и как это было сейчас, лёжа на животе. Для спины ковёр казался просто твёрдым и шершавым, с их точки зрения, вполне подходящей поверхностью, на котором можно было проверить девственность девушки. Но, когда меня уложили на живот, для нежной кожи моих грудей, живота и бёдер, тот же самый ковёр стал ощущаться совершенно по-другому. Теперь все мои чувства стали многократно острее, казалось, что я ощущала каждый дефект его поверхности, каждую крошечную грубую ворсинку, возможно, приподнятую подошвой посетителя. Я ходила по этому ковру тысячи раз, но никогда прежде мне не приходилось лежать, прижимаясь к нему голым животом.
- На колени, - скомандовал мой похититель.
Я поднялась на колени, а моё тело всё ещё помнило те чувства, что вызвал в нём столь близкий контакт с ковром. Таурог не проявил ко мне ни капли снисхождения. То место на спине, куда он вдавил свой каблук, до сих пор саднило. Можно было сделать вывод, что я не относилась к тем категориям вещей, к которым стоило проявлять мягкость.
Я смотрела на своего похитителя.
- Возможно, тебе будет интересно узнать, что Ты уже в течение довольно долгого времени была в нашем списке, - сообщил мне Тэйбар.
- В списке? – не поняла я.
- Да, - кивнул он, - точнее, в списках. Сначала, тебя внесли в наш список сбора информации, через год перевели в список рассмотрения, а ещё через полгода уже в активный список, где твоё имя находилось последние три месяца.
- Я не рабыня! – отчаянно выкрикнула я.
Тэйбар медленно приблизился ко мне, и я испуганно отпрянула. Он наклонился надо мной и, схватив меня за плечи, легко поднял меня с колен. Я беспомощно повисла перед ним, едва касаясь пола кончиками пальцев ног.
- Напротив, - усмехнулся мужчина, - моя ненавистная маленькая чаровница, Ты именно она и есть. Уверяю тебя в этом. И у меня нет в этом вопросе ни малейшего сомнения. Мы знаем свою работу. Для опытного глаза, проницательного глаза, того, кто обучен искать и узнавать такие детали, совершенно очевидно, что Ты - рабыня. Это подходящее состояние для такой женщины как Ты, и это совершенно ясно для любого из нас. Ты можешь отрицать это, увиливать, но это так.
- Нет, нет, - заплакала я, отворачивая от него голову.
- Ты думаешь, что я могу не признать рабыню? – поинтересовался он. - Это - мой бизнес.
Я застонала. Он встряхнул меня так, что мою голову отбросило назад, и я вскрикнула от боли.
- Смотри на меня, - приказал мужчина, и испуганно повернула лицо к нему. - Я, как и многие другие, могу опознать рабыню, и, можешь не сомневаться, я разглядел в тебе одну из них.
- Нет, - всхлипнула я и, не в силах смотреть на него, опустила глаза.
- Смотри на меня, - повторил он, и мне пришлось снова встретиться с ним взглядом. - Это в твоих глазах.
- Нет, - простонала я, глотая слёзы.
- В тот раз, несколько месяцев назад, заглянув в глаза сидевшей за тем глупым столом девки, я увидел лишь голую рабыню, скрытую под дурацкими тряпками из хлопка и шерсти.
- Нет, - заплакала я.
- И вот сейчас, я снова вижу перед собой глаза рабыни, и только убеждаюсь, что не ошибался тогда, и тебе ни за что не переубедить меня, что я не прав.
- Нет, нет! Не-е-ет! – уже в голос рыдала я, отворачивая лицо от него.
Было невыносимо встречаться взглядом с этими жестокими глазами, так пугавшими меня, казалось, смотревшими сквозь меня, как огонь прожигавшими меня насквозь и словно двумя незваными пугающими факелами развеивавшими мрак моих секретов, освещавших мои самые глубоко спрятанные и бережно хранимые тайны, вытаскивая на свет то, что я скрывала от всех в самых дальних закутках моего сердца и глубинах моего живота.
- Мне приказать тебе станцевать перед мужчинами ещё раз? – поинтересовался Тэйбар.
- Нет, - затрясла я головой. – Не надо!
- Не бойся этого так, - усмехнулся мой похититель, - тебе придётся танцевать перед ними снова и снова, и танцевать так, как Ты никогда представить себе не могла, что женщина сможет танцевать перед мужчинами!
- Нет! – зарыдала я. - Нет, не-е-ет!
Он отпустил мои руки, и я, не в силах удержаться на подкашивающихся ногах, как тряпичная кукла, снова свалилась перед ним на колени. Наверное, со стороны могло показаться, что единственное, что я могла делать перед таким мужчиной, это стоять на коленях. Вдруг, он с сердитым видом, затолкнул мне в рот, скомканный лоскут шёлка, то самое моё платье, ещё недавно снятое мной по его требованию. Я была принуждена к молчанию.
- На четвереньки, - скомандовал мой похититель.
И я оказалась перед ним в ещё более унизительной позе, стоя на полу на руках и коленях. Цепь приблизительно на фут свисала с ошейника на моей склонённой шеи, уходила вправо, а затем поднималась к кулаку державшего меня на поводке мужчины, кажется, его звали Таурог. Я могла почувствовать её тяжесть, повернувшую ошейник креплением вниз и немного вправо.
Мужчины перебросились несколькими фразами, но я не поняла, ни слова из их разговора. Я даже не смогла понять, на каком именно языке они говорили. Он показался мне очень выразительным и чрезвычайно экспрессивным.
Наконец, их главарь повернулся ко мне. Мои глаза расширились от испуга, он снял плеть со своего пояса. Поняв, что сейчас может произойти, и не в силах смотреть на это, я опустила голову, и изо всех сила вцепилась зубами в шёлковый кляп, затыкавший мой рот. Мне уже даже не надо было говорить, что я не имела права вытащить этот мягкий комок без их разрешения. Мужчина стоял прямо передо мной. Я вздрогнула, когда кожаное жало плети, освобождённое от зажима, размоталось с рукояти и свободно повисло, покачиваясь перед моими глазами. Меня била неконтролируемая дрожь. Я хныкала, кусая шёлк в моём рту. Я плакала, представляя, что я могла бы почувствовать, не желая этого чувствовать.
- Ты понимаешь, что такое плеть, не так ли шлюха? – спросил Тэйбар.
Я могла только печально и умоляюще хныкать.
- Это - одна из немногих вещей, которые понимают такие маленькие животные как Ты, - заметил он, в ответ на мои стоны и всхлипы, а потом продолжил, обращаясь к своему помощнику, Таурогу, державшему меня на цепи. - Ты только посмотри на неё, она ещё никогда в жизни не чувствовала плеть на своей коже, но она уже предчувствует, на что это может быть похоже, и что плеть может сделать с ней.
- Это точно, - согласился со своим лидером Таурог.
- Впрочем, - усмехнулся Тэйбар, - я всегда считал, что все женщины инстинктивно понимают, что такое плеть, а если они глупы, и не понимают, то их можно привести к надлежащему пониманию достаточно быстро.
- С тобой трудно спорить, - признал его правоту Таурог.
И тут, я почувствовала, как ремень плети легонько пощекотал мою спину. Я вздрогнула всем телом. Испуганный крик рвался из моей груди, но всё на что я была способна в тот момент, это только печально стонать и мычать. Мне вдруг показалось, что мы с плетью, как ни странно это звучит, не были незнакомцами. У меня возникло непередаваемое словами чувство, что я уже познала её прежде. Неужели, спрашивала я себя, мне уже приходилось чувствовать это касание в моих прошлых жизнях. Казалось, ужасающие меня воспоминания, помимо моей воли, всплывали из глубин моего «я». Интересно, не были ли эти воспоминания связаны с освещенной жарким солнцем полкой в Мемфисе, с внутренним двориком в Афинах, с позорным столбом в древнем Риме, или кольцом, к которому грубой верёвкой были притянуты мои запястья на женской половине жилища где-то в Бухаре, Басре, Самарканде или Багдаде? Мне казалось, что я уже чувствовала это прежде, и даже во многих местах и одновременно никогда и нигде, просто пройдя через последовательность перерождений, я на какое-то время забыла об этом, а сейчас лёгкое касание плети оживило, казалось бы, навсегда ушедшее прошлое? Нет, сказала я себе, пожалуй, это слишком невероятно, чтобы быть правдой. Но, с другой стороны, у меня было мало сомнений, что в прошлом Земли, в таких местах, как впрочем, и в тысячах других им подобным по назначению, многим женщинам пришлось пересмотреть своё поведение под действием именно таких и им подобных инструментов, вроде ремня, розги или палки. В общем, было что-то во мне, что, как выяснилось, было знакомо с плетью, и до дрожи в коленях боялось её. Если не отрываться от реальности, то можно было предположить, что возможно, это был всего лишь результат моего разыгравшегося воображения, сообщившего мне, причем, весьма натурально, о том, что мне пришлось бы почувствовать, нанеси он мне удар своей плетью. Однако, меня не оставляли подозрения, что в действительности, в мои ощущения было вовлечено и что-то большее, чем просто моё воображение. Я подозревала, что было всё же некое родство между мной самой и плетью. Что, возможно, мы были в некотором смысле, созданы друг для друга, и даже ни разу не почувствовав её на своей коже, я подсознательно признавала наличие у неё чего-то интимного и важного, некой власти надо мной, власти дававшей ей право на определённые действия в отношении меня, или той, кем я в тайне от всех была в своём сердце.
Я почувствовала, как плеть ещё дважды пробежалась по моей спине. Казалось, Тэйбар сделал это как-то глубокомысленно, задумчиво. Я стонала и вздрагивала каждый раз, кусая намокший шёлковый кляп. Слезы из глаз стекали на кончик носа, срывались и падали на ковёр. Я тихонько мычала, умоляя мужчину о милосердии, но, похоже, для моего похитителя мои мольбы значили меньше, чем ничего. Ещё недавно, меня переполняла уверенность, что я - современная женщина двадцатого века. Но, похоже, для этого мужчины, судя по его действиям, я была тем же, чем была соблазнительная смазливая служанка-варварка в Эпидарусе, или, персидская танцовщица в замке крестоносцев, или в шатрах монголов. Он совершенно серьёзно рассматривал возможность моего избиения. В конце концов, все мы были женщинами. Также у меня не было ни малейших сомнений, что, стоит ему захотеть наказать меня, и я буду избита немедленно и жестоко. И вообще он был способен, и я чувствовала это, сделать со мной всё, чего бы ему ни захотелось.
- Э нет, моя маленькая шлюшка, - усмехнулся он и, смотав плеть, повесил её на пояс, - лучше мы сделаем это попозже.
Я задрожала и заплакала, на этот раз от облегчения. Меня не будут избивать! Я спасена! Но внезапно я вздрогнула уже по другому поводу. Интересно, что он имел в виду, говоря: «лучше мы сделаем это попозже». Я снова подняла на него глаза.
- Ты соблазнительная, бесполезная, хитрая, прилипчивая и ненавистная мне тварь, - зло прорычал мужчина.
Я никак не могла понять его враждебности, его откровенной ненависти ко мне.
- Убери эту дрянь с моих глаз, - велел он Таурогу, - а то, чего доброго, у меня может возникнуть желание прибить её.
- Пошла, маленькая шлюшка, - скомандовал мне Таурог.
Мужчина обошёл меня и занял место передо мной, затем я почувствовала, что цепь натянулась, кромка ошейника начала врезаться в мою шею слева. Потом последовал резкий рывок цепи, в ответ на который ошейник провернулся, и начал вжиматься в горло и челюсть. Мне ничего не оставалось кроме как последовать за Таурогом, как была на четвереньках. Мужчина завёл меня за ряд ксероксов, где моя персона больше не оскорбляла своим видом взор Тэйбара. Затем мужчина лёгкими пинками изнутри наружу, сначала по моим рукам и ладоням, а затем по коленям и бёдрам, дал мне понять своё желание относительно того, какое положение мне следует принять. В результате я снова оказалась на животе, с широко раскинутыми руками и ногами. Возможно, что Таурог не слишком хорошо говорил по-английски, или считал, что я не заслуживаю того, чтобы со мной разговаривать, однако, своё намерение он передал мне достаточно ясно. По крайней мере, я поняла его, и то что женщине, для того чтобы понять мужчину и повиноваться ему, совершенно нет необходимости слышать его приказы, впрочем как не нужны они и мужчине, чтобы командовать нами.
До меня донесся разговор Тэйбара с Херконом, после чего послышались шаги второго. Он куда-то ушёл, как я узнала позже, в дамскую комнату, чтобы забрать мои вещи. Сам Тэйбар, который, как я уже давно поняла, бывший старшим среди моих похитителей, остался около стола. Судя по доносившимся оттуда звукам, я сделала вывод, что он занялся перекладыванием или сортировкой вещей лежавших в коробке.
В скором времени к столу вернулся и Херкон, и мгновением спустя Тэйбар что-то крикнул, очевидно, обращаясь к Таурогу, который тут же дважды несильно дёрнул цепь. Практически это было немногим больше, чем звук звякнувших звеньев цепи, минимальное давление, дважды передавшееся на ошейник. Не трудно было догадаться, что это был сигнал мне.
Не рискнув испытывать терпение мужчины, я немедленно поднялась на все четыре конечности. Этим я заслужила одобрительное ворчание Таурога, который сразу же повёл меня назад к столу, на котором всё так же возвышалась открытая коробка, и, конечно, стоял и ждал меня Тэйбар, главарь похитителей, которого я уже боялась до жути.
У стола появилось и кое-что новое - куча моих вещей на ковре, мой танцевальный костюм, сумочка, моя одежда, та в которой я пришла в библиотеку. Насколько я поняла, это был результат недолгого отсутствия Херкона, который теперь он стоял здесь же около стола. Таурог что-то сказал, обращаясь к Тэйбару.
- Таурог говорит, что он доволен тобой, - сообщил мне Тэйбар, глядя на меня сверху вниз. - Он думает, что, возможно, у тебя есть инстинктивное понимание сигналов цепи.
Я ничего не смогла ему ответить, мой рот по-прежнему был заткнут шёлковым кляпом, уже изрядно пропитавшимся моей слюной. Я могла только смотреть на него умоляющими глазами.
- Это вполне возможно, - сказал Тэйбар. – В конце концов, Ты же - женщина.
|
|
|
