Гипнотическое и постгипнотическое состояние. Аутосуггестия (самовнушение)

Психические, явления глубокого внушения, объединяемые понятием гипноз, известны человечеству с древнейших времен. С древнейших времен эти состояния покрыты мистическим флером. Необычное поведение загипнотизированного человека, его почти полная подчиненность воле гипнотизера, исчезновение болевой чувствительности, необычные всплески памяти, обнажение подсознательной сферы индивида – все это представляется таинственным и непостижимым. Между тем гипноз не связан ни с какими мистическими явлениями – он связан с глубинными процессами человеческой психики.

Термин "гипноз" (от греч. hypnos – сон) введен в употребление английским хирургом Дж. Бредом, который впервые стал изучать это явление. Он обнаружил большое сходство гипнотического состояния с состоянием естественного сна.

Значительный вклад в понимание сущности гипноза внес В. М. Бехтерев. Но наиболее широкому исследованию это явление подверглось в школе И. П. Павлова. По представлению И. П. Павлова, естественный сон – это распространение охранительного торможения на всю кору и структуры среднего мозга.

Гипноз же, по Павлову, это частичный сон, сон, не охвативший те мозговые структуры, которые затормаживаются в естественном сне, "сон с открытыми глазами"*.

* См.: Павлов И. П. Полн. собр. соч. Т. 3. Кн. 2. М.-Л., 1951. С. 413–414.

Основываясь на павловской концепции гипноза, отечественный гипнолог К. И. Платонов (1871–1969) глубоко исследовал феномен гипноза, выявив особую специфическую психическую силу человеческого слова (Слово как физиологический и лечебный фактор. 1930, 1957, 1962 гг.). В настоящее время исследование гипноза продолжается рядом авторов (В. Е. Рожнов, М. С. Лебединский и др.). Однако до сих пор он еще не утратил своей загадочности. Разносторонне изучив функциональные возможности гипноза, исследователи еще не могут дать ответа на вопрос о его сущности. Очевидно одно: гипноз – это механизм особой подверженности человека внушающей силе слова при определенных условиях. На протяжении всего антропогенеза слово как средство социально санкционированного воздействия приобрело доминирующее значение в ряду всех прочих воздействий.

Воздействие слова на очаг оптимального возбуждения в условиях торможения значительной части коры мозга делает его ведущим, единственным стимулом поведения загипнотизированного человека.

Частичное торможение мозговой деятельности вызывается монотонными, деактивизирующими действиями гипнотизера (пассы, ритмические тепловые воздействия, приказы расслабления мышц и другие повторяющиеся слабые раздражители вызывают иррадиацию охранительного торможения). Лица высоковозбудимые не поддаются гипнозу.

Как в естественном сне, так и в особенности в гипнотическом состоянии, функционирует "сторожевой пункт" психики, он-то и воспринимает приказы гипнотизера особенно чутко.

Внушаемость человека повышается в условиях утомления, психической ослабленности, при чрезвычайных воздействиях. В этих условиях сильные воздействия среды подвергаются охранительному торможению, а словесные воздействия, даже слабые, обретают могущественную силу. Охваченный горем, страхом, испугом человек обращается по великому человеческому инстинкту к другому человеку и начинает находиться под сильным его воздействием, непроизвольно "выключает" свою волевую регуляцию. Гипноз связан с подсознательным принятием лидерства другого человека. Это не означает, что лица, поддающиеся гипнозу, являются слабовольными людьми. Даже сильная воля при гипнозе блокируется. Срабатывает тысячелетиями укоренявшаяся в человеческом обществе привычка "следования за лидером". Срабатывает при этом и биологически сформированный приспособительный механизм неугасания "сторожевого пункта" даже в состоянии глубокого сна. (Как известно, мать и в глубоком сне реагирует на самый слабый зов ребенка.)

Если гипноз – это частичный сон, то сон – это частичный гипноз; в состоянии сна, как полагают исследователи, перестраиваются, интегрируются дневные впечатления, укрепляется долговременное запоминание. Отсюда возможность воздействовать на психику индивида и в состоянии гипноза (возрастающие возможности обучения и психотерапии в гипнозе), и в состоянии сна.

При исследовании гипноза был обнаружен эффект пост-гипнотического поведенческого программирования: данный в гипнотическом состоянии приказ неукоснительно выполняется при выходе индивида из состояния гипноза.

Это явление стали использовать для модификации поведения личности, для того, чтобы навязывать личности определенные программы поведения извне.

В марте 1967 года в столице Филиппин Маниле был арестован американец Луис Кастильо, обвиненный в подготовке заговора с целью убийства тогдашнего президента Филиппин Маркоса.

Во время допроса Кастильо дали с его согласия так называемую сыворотку правды – химическое вещество, нейтрализующее волю индивида, и провели с ним гипнотические сеансы. Во время одного из таких сеансов Кастильо признался в совершенном четыре года назад убийстве. На вопрос о мотивах убийства он ответил, что был запрограммирован соответствующими службами США убить человека определенной внешности, который должен был проехать в открытой машине. Кастильо не знал имени этого человека, но все его приметы совпадали с внешностью президента США Джона Кеннеди. Совпадали и другие детали далласской трагедии ноября 1963 года. После этого признания Кастильо попросил политического убежища. Гипнотические сеансы продолжались. Выяснилось, что сознание и поведение Кастильо полностью контролируются некой мадам Крепс, которая в свое время воздействовала на Кастильо – модифицировала его поведение. Выяснилось также, что при определенных сигнальных воздействиях поведение Кастильо может приобретать четыре различные модификации. В соответствии с каждой из этих модификаций сознание и поведение Кастильо, вся его личностная структура неузнаваемо преобразовывались.

В состоянии "зомби-1" Кастильо был искренне уверен, что он – Антонио Елориага (как и значилось в его паспорте). В состоянии "зомби-2" он впадал в психический образ активного, волевого агента ЦРУ. В состоянии "зомби-3" – ощущал себя провалившимся агентом, стремящимся к самоубийству. В состоянии "зомби-4" Кастильо признался, что его имя Мануэль Рамирос, что ему 29 лет и он является уроженцем Нью-Йорка, что он проходил специальную подготовку в оперативной группе ЦРУ и с ним работала, в частности, мадам Крепс. Пребывание Рамироса в каждом модифицированном состоянии сопровождалось характерными психосоматическими изменениями.

Обследовавшие Рамироса психиатры пришли к заключению: феномен "зомби" – сомнамбулическое поведение, которое проявляется в виде определенной реакции на серию слов, фраз, очевидно, неизвестных человеку в его нормальном состоянии*.

* В африканских племенах зомби называли людей, психика которых жестко программировалась. Под влиянием психических воздействий в. состоянии наркотического опьянения они воспринимали к исполнению любое задание вождя, которое неукоснительно выполняли в любых условиях; могли убить мать, своих детей и даже себя.

В состоянии "зомби" человек может вставать с постели во время сна, передвигаться, нажимать на курок пистолета. Он безучастно озирается, может упасть без видимых признаков болевых ощущений.

Известны случаи, когда целые отряды зомбированных убийц систематически выполняли смертельные задания своих хозяев, которые владели секретом зомбирования – гипнотического внушения лицам, находящимся в наркотическом состоянии. Причем, как было показано выше, зомбированные люди могут быть запрограммированы на несколько вариантов (модификаций) поведения. Методы модификации поведения используются спецслужбами для зомбирования разведчиков, наемных убийц, курьеров и др.