7.Не плачьте об ушедших. 7.1.Прогулка по Плутону. 7.2.Смерть бабушки

7. Не плачьте об ушедших

7. 1. Прогулка по Плутону

Мы спали с бабушкой в одной комнате. Там стояли две  кровати, а также письменный стол, где я делала уроки. Над кроватями висели гобеленовые коврики, которые я любила разглядывать. На одном гобелене была изображена пустыня и несколько идущих человек в странных одеждах с лошадьми в поводу. На другом, выполненном в старинном голландском стиле, были вытканы дома, мельница, деревья и двое детей, играющих на переднем плане. Телевизоров тогда не было, да и кино для детей в клубе показывали всего несколько раз в году. Эти коврики были для меня окнами в далекие и необычные страны. Мне шел десятый год. Как-то раз мне приснился странный и мрачный «сон». Из всех необычных снов, он был единственным в своем роде. Я запомнила его на всю жизнь. Бабушка была еще здорова и жила с нами. Мне снилось, что мы идем с ней в темноте по распадку между высоких гор. Тропинки не было. Мы шли по острым камням, валявшимся всюду. Что за мрачное было это место – невозможно описать. Такое не привидится даже в бреду.   

Ничего ужаснее его я никогда больше не видела ни во сне, ни наяву. В черном без единой звезды небе висело что-то наподобие небольшой грязно-желтой луны. Но это была не луна – это было солнце, почти не дававшее света. Оно еле освещало своим тусклым болотно-желтым свечением окружающие скалы, казавшиеся пятнистыми, как шкура какой-то гигантской змеи. Сам по себе пейзаж мог вогнать в дрожь кого угодно, а мертвящий свет придавал ему еще более зловещий вид. В атмосфере чувствовалось напряжение и что-то гнетущее. Мы шли быстро, не останавливаясь, и, наконец, стали спускаться из ущелья в долину. Из-за окружающих ее кольцом гор долина была похожа на гигантский кратер вулкана. Вокруг только скалы и камни, ни травы, ни деревьев, ни птиц. Ни один звук не нарушал тревожную тишину. Спустившись вниз, мы пошли к скалам напротив. Шли молча. Подходя к концу долины, я оглянулась. Ужас сжал мое сердце. В сумеречном свете я увидела летящих из ущелья, которое мы миновали, больших тварей. У них были огромные кожистые крылья, совсем не похожие не птичьи. На тонких длинных шеях контрастно выделялись заостренные головы с костяным выступом ото лба к спине. Зубастые пасти придавали им хищный вид. Они летели стаей по направлению к нам. Я разглядела их очень четко, несмотря на скудное освещение. Мы с бабушкой остановились и, повернувшись к ним лицом, молча смотрели, как они быстро приближаются. Бежать было некуда, кругом скалы. От охватившего меня страха я проснулась в поту. Образ этих невиданных летящих тварей запечатлелся у меня в мозгу навсегда в мельчайших подробностях. Почему-то мне стало страшно за бабушку. Я прислушалась к ее дыханию, оно было спокойным. Через год бабушка тяжело заболела и после операции, прожив несколько месяцев, умерла. После своей смерти она мне никогда не снилась.

Никогда больше я не посещала подобные миры. Только через несколько лет я узнала, кем были эти крылатые чудовища, случайно увидев цветной рисунок в какой-то книжке. Это были птеродактили. Я видела живых птеродактилей в ужасном месте, которое вполне могло сойти за ад. Но в то время я о них ничего не знала, и даже не подозревала, что они когда-то существовали на земле. Видела я их так же реально, как сейчас, глядя в окно, вижу стаю летящих грачей. Крылья летучих мышей, беззвучно поднимаются и опускаются, темно-серые глянцевые тала поблескивают в тусклом свете солнца-луны. Длинные зубастые пасти лениво щелкают. Они были похожи на исчадья ада. Если это был сон, то, как могли мне присниться птеродактили, о которых я ничего в то время не знала. Рисунок, увиденный мною через несколько лет, поверг меня в изумление. Он вызвал воспоминание о той встрече, ощущение ужаса и полной реальности происходящего. Когда я вспоминала этот сон в более поздние года, у меня из-под сознания выплывало название планеты, где я побывала. Это был Плутон. Зачем летали туда наши души? Ответа нет. Еще одна загадка, которая так и останется неразрешенной.

7. 2. Смерть бабушки

Мне шел одиннадцатый год, когда умерла бабушка, Анастасия Андреевна Сапфирова. Мы жили в поселке Озерпах, расположенном рядом с городом Николаевском-На-Амуре. Когда бабушка заболела, ее забрала к себе в Целиноград старшая дочь, так как надо было делать операцию. Там она и умерла в шестьдесят три года. Я очень ее любила. У нее был добрый и спокойный характер. Я тяжело переживала ее смерть – первую смерть в моей жизни. Каждый вечер, ложась спать, я горько плакала, вспоминая о ней, и представляла перед собой ее лицо. Мне хотелось, чтобы оно навсегда запечатлелось в памяти. Благодаря бабушке я поняла, что такое любовь, привязанность и терпимость к недостаткам других людей. И память о ее любви ко мне, о ее терпении, не раз в будущем останавливали меня от поступков, которые совершаются в те моменты, когда ярость застилает глаза. Будучи подростками, мы не всегда умеем контролировать свои чувства. Это приходит с возрастом.

Очевидно, моя тоска не давала ее душе возможность покинуть наш мир. Моими слезами и мыслями она оказалась прикованной к нему. Душа бабушки целый год не могла найти покоя. Я ясно ощущала ее присутствие в квартире. И, хотя я продолжала ее любить, и была рада, что она не исчезла совсем, а живет где-то рядом невидимой, но осязаемой моими чувствами, все-таки мне часто было не по себе. Также я откуда-то знала, что, оставаясь невидимой, меня она видела. Родителям я ничего не говорила, кроме одного раза. Я понимала, что они бы мне не поверили. Тогда я уже знала, что отличаюсь от окружающих, но оставалась равнодушной к этому факту. Но это осознание иногда выступало сдерживающим фактором поведения. В то же время, воспитываясь атеисткой, как и все в то время, я испытывала дискомфорт. Подсознательно, стремясь выжить в среде, где душа и другие миры были под запретом, где разрешалось иметь только тело, я отодвигало на самое дно памяти все, что выпадало из стандарта данной жизни. Я старалась, как бы забыть обо всем необычном, что со мной происходило, и все свои тайны хранила в себе, несмотря на небольшой возраст. Может быть, мне это было внушено, так сказать – поставлен блок, чтобы я ни с кем не разговаривала на подобные темы. Когда бабушка жила с нами, я спала вместе с ней в небольшой спальне. Теперь, когда она умерла, на ее пустой кровати часто лежал кто-то невидимый и громко дышал. Я совершенно четко слышала дыхание, а иногда, даже похрапывание. Не выдержав, я подходила к кровати и хлопала по ней обоими руками от одной спинки до другой, то ли пытаясь нащупать лежащую невидимую бабушку, то ли удостовериться, что там никого нет. Особенно неприятно было мыть полы под кроватью, слыша это дыхание. Иногда, находясь в зале, я слышала, раздававшийся из кухни громкий звук, как будто кто-то перебирал ложки и вилки. Я бежала в кухню, но ящики были задвинуты, а ложки лежали на месте. Дома я была одна, так как родители были на работе, а в школе мы учились с братом в разные смены. Но однажды зимой случилось событие особенно меня напугавшее. На улице было безветренно, как всегда бывает при сильном морозе, форточки плотно закрыты. Я сидела на своей кровати и читала. Напротив, через открытую дверь я видела кухню и две закрытые створки двери, ведущие в прихожую. Утром протопили печку, и дверь в прихожую, состоящую из двух половинок, закрыли, чтобы сохранить тепло. Вдруг…обе створки с резким звуком распахнулись настежь, с грохотом ударившись о стену. Сердце остановилось, мысли в голове от ужаса куда-то исчезли. Створки двери закрывались так плотно, что нужно было приложить усилие, чтобы их открыть. Сквозняка не было. Да и никакой сквозняк, не мог бы их распахнуть. Я это знала. Стояла полная тишина. В этой ситуации мое подсознание приняло единственно верное решение: я вскочила и пулей вылетела в прихожую. Увидев, что там никого нет, и немного успокоившись, занялась какими-то делами, стараясь не думать о происшедшем. Вечером, когда я рассказала родителям о том, что произошло, они просто отмахнулись, свалив все на несуществующий сквозняк. Этот сквозняк должен был иметь скорость ураганного ветра, чтобы с такой силой распахнуть створки, чуть не сорвав их с петель. Но я не почувствовала, даже дуновения воздуха. Уже работая после окончания института, я прочитала в одном журнале выдержку из библии. Там было сказано: «Нельзя плакать и страдать, когда человек умирает. Слезы застилают душе дорогу в Рай, и душа не может уйти, потому что не видит дороги». Тогда я еще раз убедилась, что это из-за меня душа бабушки не могла уйти с земного плана. Через год после ее смерти, когда время приглушило мое горе, и оно поутихло, паранормальные явления в квартире прекратились. Ее Дух, наконец, освободился от земного притяжения и улетел в свой новый мир.