Министр шахского Афганистана.

Слово наше, с благодарностью в сердце о замечательных людях – Куркиеве Магомете Кутиевиче и Омархаджиеве Джемалдине Сайтхаджиевиче
По прошествию лет, пристально вглядываясь в свидетельства волнующей истории нашего народа, мы каждый раз убеждаемся в истине:
наш народ хранила и спасала вера во Всевышнего, мы двигались вперед, благодаря духовному подвигу людей, чьи имена сегодня произносим с гордостью и уважением. Судьба настоящего ингуша – это всегда неповторимая, поучительная, порою трагическая, но всегда достойная человека история. Мы извлекаем сегодня из прошлого уроки, чтобы завтра добиться того, о чем мечтали лучшие представители нашего народа. Мы хотим сегодня и завтра созидать, творить добро, делать открытия, процветать и развиваться.
Магомет Кутиевич Куркиев родился в 1896 году в Ингушетии, в селе Гамурзиево. Отец его – Сагов Кути Куркиевич – был простым крестьянином, не знающим грамоты, однако считался среди сельских жителей авторитетом и интеллигентным человеком.
В 1876 году в Терской области развернулась работа по созданию Терско-Горского конного полка. Многие ингуши, в том числе Кути, его братья Гайрбек и Эскерхан подали заявления о приеме их в Ингушский дивизион этого полка. Война с Турцией началась 12 апреля 1877 года. С самого начала и до конца (1878) Кути участвовал в этой войне.
За проявленную храбрость в схватке с врагом Кути был произведен в урядники и награжден Знаком отличия боевого ордена.
По окончании войны он вернулся домой и продолжал жить обычной сельской жизнью. Кути имел небольшую семью: два сына и две дочери. При своей неграмотности ему очень хотелось, чтобы его сыновья обучались грамоте, получили образование.
Старшего сына Бекмурзу он устроил в русскую школу. А младшего – Магомета – в мусульманское медресе. Оба учились прилежно и стали отличниками учебы.
Магомет первым делом поступил в медресе, где дети обучались чтению Корана. Учителем здесь был известный знаток чтения Корана, житель с. Галашки Иналук-мулла.
Магомет был очень способным учеником. Он очень хорошо изучил Коран, читая его почти наизусть. После окончания детского, а затем и младшего отделения медресе, его переводят в старшее отделение медресе, где изучали сложную грамматику арабского языка, перевод Корана с комментариями, смыслового значения его сур и аятов, Исламское законодательство по шариату, чем и кончается программа высшего курса арабистики. В то время ни в одном медресе не было определенного порядка проведения общих для учащихся уроков. Преподаватель давал уроки каждому муталиму в отдельности по отдельному учебному материалу. Каждый муталим имел возможность дополнительно, без помощи преподавателя, изучать разные вспомогательные материалы к уроку, а также (без программы) науки: географию, историю, математику, заниматься поэзией и творческой работой.
Вот тут и обнаружились незаурядные способности Магомета. Он приобретал всевозможные книги, учебники географии, всеобщую мировую историю и многое другое для усовершенствования знания арабского языка. Где-то он достал редчайшую в то время книгу по арабской лингвистике Алфият (тысячник), состоящую из тысячи стихотворных строк. Она, эта книга, охватывала буквально все правила сложной арабской грамматики.
Он изучал эту книгу от начала до конца наизусть. Это было удивительно, Магомет эту книгу читал наизусть снизу вверх так же свободно, как и сверху вниз.
Часто бывало, как рассказывали его друзья и родственники, в том числе и мой отец Сагов Магомет, он уходил в мечеть, находящуюся рядом с медресе, с книгами, раскладывая их на полу, и часами работал над ними. Он писал стихи на арабском языке, а иногда – на ингушском – арабскими буквами, изучал учебники по светским наукам. Он страстно любил поэзию. Читал наизусть стихи разных поэтов.
Ему иногда товарищи говорили: слушай, Магомет, сочини стихами наши народные сказания. И он сочинял. Вот одно из них:
В моем краю
Есть поверье такое:
В сердцах детей
Цветок такой растет.
Когда отец и мать
В последний путь
Уходят,
Цветок тот вянет,
Больше не живет.
У Магомета было много трудов. К глубокому сожалению для нашего народа, почти все его книги неизвестны читателям. Кое-какие его авторские труды имеются в Петербургской арабской библиотеке при институте восточных языков (до революции он назывался – Духовной академией).
Название этих книг: «Мировой кризис», «Жемчужина ожерелья», «Для ищущего истинного пути», «Суть главного» и другие, мне неизвестные.
В Казахстане, Кустанайской области ст. Кушмурун был имамом Исаев Якуб-мулла. Он говорил мне лично, что у него есть жей Магомета, книга, изданная в Казанской типографии. Он умер, умер и его последователь Ахъяд. Я был на похоронах.
Дала гешт долда царна а, вай мел байначарна а.
Если из Муфтията республики или еще кто-либо интересуется нашей историей, я мог бы с ними поехать в Ачхой-Мартановский район, село Катар-Юрт и разыскать потомков этих людей и попросить этот жей.
А молодые люди, имеющие для этого материальную возможность, могли бы поехать в Петербург в указанную выше библиотеку и скопировать текст.
Я думаю, что это дело необходимое для нас, и особенно для будущего поколения. Ведь доказано, что Магомет был редким самородком. Вот как о нем мне говорил Муса-мулла Мякиев, который умер на 102-м году жизни в г. Грозном (Дала гешт долда цунна). Он сказал: «Магомет был сверходаренным человеком, невозможно было изучить, запомнить столько за одну человеческую жизнь. Мне казалось, – говорил Муса-мулла, что Аллах вскрыл череп и вложил в его голову столько ума».
Он еще говорил, что в 1911 году в с. Ташкечу (сейчас Ассай) в Дагестане проходил съезд всех мусульман Северного Кавказа. Там высшее духовенство провело аттестацию на знание арабской науки. Вот к этой делегации примкнул в то время 15-летний Магомет.
В итоге экзамен выдержали два человека. Один знаток – Саралапов Абдул-Хьалим из Чечни, живший 124 года и умерший 11 января 1990 г. в с. Заки-Юрт. Он был большим любимцем большинства ингушей моего возраста и людей постарше. Его многие помнят и по сей день (Дала гешт долда цунна).
И вторым знатоком арабской науки был наш 15-летний Магомет. Он, на удивление всего духовенства блестяще защитился по всем правилам арабской науки. И тут, в Дагестане, у него зародилась мечта поехать в Мекку, где похоронен наш славный Пророк Мухьаммад, да благословит его Аллах и приветствует. Магомету в Дагестане (по рассказу моего отца и его брата Бисултана) посоветовали ученые, чтобы он обязательно посетил могилу нашего Пророка. И вот он страстно захотел исполнить это наставление. И эта мечта его не покидала до смерти. Ему подробно рассказали, как Шамиль посетил Мекку: «Увидев вдалеке Медину, он начал плакать, склонившись к земле, ползая предстал перед могилой Расулуллах1а. Сопровождавшие его, в волнении сопутствовали ему. Представ перед могилой Пророка, он промолвил, приветствуя его: «Ассалату вассаламу 1алайка йа расулуллох1!
Ассалату вассаламу 1алайка йа Хьабибуллах1! Ассалату вассаламу 1алейка йа Сейидель аввалина вал ахирин!»
Наш достопочтенный Пророк ответил на это приветствие, и все услышали это.
Часами проливая слезы у священной могилы, он утолил многолетнюю тоску.
Поселился в Медине и там же умер. И похоронили его на кладбище Джаннатул –бакъи 4 февраля 1871 года.
После приезда из Дагестана наш 15-летний Магомет заразился мечтой о поездке в Мекку. Весь его огромный ум и помыслы были направлены к выполнению этой мечты. Мне не раз приходилось слышать об этом и от отца, и их сверстников.
Он, Магомет, поведал о своей мечте преподавателю Ильясу-мулле и попросил у него разрешения пропустить все предыдущие разделы (главу) из последней книги курса арабистики Махьилли и заняться изучением раздела о Хадже Китабул-хьажи. Ильяс разрешил.
И он досконально изучил этот раздел. Так началась подготовка к поездке в Мекку.
К глубокому огорчению Магомета, выезд за границу был закрыт. К тому же в это самое время получили сообщение, что брат Магомета, Бекмурза служивший в России, умер от тифа, и там похоронен. Магомет немедленно поехал в тот город, где он работал, разыскал место захоронения, выкопал и привез его труп для перезахоронения.
Жена и сын брата остались на иждивении Магомета. Это тоже послужило тормозом для поездки в Мекку. Его не покидала мечта об этой поездке.
Он долго думал. И надумал жениться. Женился. Жена родила сына Абду-Рахмана. Теперь Магомет успокоился. Есть кого оставить с невесткой и племянником. Но граница не открывалась.
Появилась маленькая надежда, когда в Ингушском ОблОНО поступили две путевки на арабский факультет Ленинградского института восточных языков.
Решил воспользоваться случаем: поступить, закончить и в роли официального представителя нашего правительства поехать в Саудовскую Аравию, где находятся Мекка и Медина.
Нашли товарища, желающего поехать на учебу в Ленинград. Это был Омархаджиев Джемалдин Сайт-Хаджиевич из с. Базоркино.
Получили путевки из ОблОНО и поехали вдвоем. Их приняли в институт, стали студентами. Началось продолжение учебы.
Их преподавателем был лучший арабист того времени, академик Игнатий Юлианович Крачковский. Наши посланцы с самого начала учебы показали отличные способности. Скоро установился тесный контакт между преподавателем и студентами. Свободно высказывали свое мнение друг другу.
Однажды во время лекции Магомет спросил Крачковского: «Вы можете отрицать, что Коран ниспослан Пророку Всевышним?»
На это Крачковский ответил: «Это не вызывает сомнений».
Тогда Магомет спросил: «А почему же Вы не верите в Аллаха?»
На этот вопрос Крачковский зачитал 6-й аят из 2-й главы Корана «Бакърат» (Корова), который гласит: «Наложил Аллах печать на сердца их – неверующих – и на слух, а на взорах их – завеса. Для них великое наказание».
…На академика произвело сильное впечатление их широкие познания мировой политики и о закономерностях развития объективного мира. Позже в своей автобиографической книге «Над арабскими рукописями», удостоенной Государственной премии СССР (1951 г.) он писал:
«В 20-х годах два ингуша, присланные для завершения образования в Ленинградский институт восточных языков, совершенно свободно беседовали по-арабски на разнообразные темы мировой политики и современной жизни. А один из них – Магомет – с легкостью писал стихи по всем правилам старых арабских канонов». (И.Ю. Крачковский «Над арабскими рукописями», издательство «Наука» 4-е издание, Москва 1965 год.)
Учеба у них шла хорошо. Окончили 1-й курс факультета, приехали домой на каникулы. Много рассказывали об учебе в институте, о преподавателе академике Крачковском, о богатейшей в мире арабской библиотеке при институте, о жизни в Ленинграде, о многом другом. После каникул вернулись в Ленинград. Также успешно окончили и второй курс.
Экзаменационную работу Магомет написал в стихах на арабском языке, чем и удивил преподавателей, членов экзаменационной комиссии и студентов института.
Но тут случилась новая беда: вдруг арабский факультет закрыли по политическим соображениям. Студентов распустили. Замысел Магомета снова сорвался. Академик Крачковский, знавший его незаурядные способности в арабистике, никак не хотел его отпускать, предложил ему работу в библиотеке при институте, обещал квартиру, перевезти семью, создать хорошие условия жизни. Но Магомет отказался от предложения, надеясь другим способом поехать в Мекку.
Теперь предстояла самая трудная задача: поиск пути перехода нашей границы нелегально. По этому поводу было много вопросов, встреч, бесед с доверенными друзьями и братьями. Было решено: надо добраться до Афганистана, а там мусульмане помогут осуществить богоугодное дело – совершить хадж.
Мне точно запомнились слова моего отца, который говорил, что он, Магомет, уехал в 1929 г. Некоторые говорят другую дату. Одни говорят, что его провожали до Баку, другие говорят, что он исчез, не сказав никому о своем отъезде.
Из того, что мне известно мне, поясню, как Магомет попал в Афганистан.
В начале 20-х годов односельчанин Магомета учился в одном медресе с ним. Это был любимец всех муталимов, отличный парень Ахмет Асланбекович Маматиев. Он особенно уважал Магомета за то, что помимо арабистики он хорошо знал географию, историю и многие другие светские науки. Через несколько лет Ахмет ушел из медресе, поступил в летное училище, стал военным летчиком. Он имел большой ум и талант, и его забрали в конструкторское бюро. Стал капитаном.
В середине 30-х годов по окончании строительства самолета новой конструкции стал вопрос: испытать самолет. Ахмету поручили это испытание. Видимо, сам попросил. Ему, Ахмету, очень хотелось узнать о судьбе своего друга Магомета, так как были слухи, что он уехал в Афганистан. Мы не знаем, с какой целью Ахмет был послан в Афганистан, он об этом не говорил. Ахмет с разрешения правительства Афганистана перелетел границу и посадил самолет на аэродром г. Кабула.
Афганские летчики встретили его с подозрительностью и строго за ним следили.
Летчики все же вскоре разговорились. После нескольких бесед узнали, что он мусульманин из Кавказа, уроженец Дошлаки-Юрта. Тогда подозрение отпало и они подружились. Они ему рассказали, что у них в Министерстве просвещения работает большой начальник по арабским школам, Мухьамад Дошлакинский. Кроме того, на второй день они очень осторожно, но все-таки устроили встречу с Магометом.
После наступления темноты провели по той улице, где живет Магомет, указали на его дом. Одна комната с выходом на улицу. Ахмет, проходя его дом с открытой дверью, громко прочитал любимый куплет Магомета:
«Маза такъулуна из
Къалан наию лакум:
«Маза фа1алтум? ва ан – Тум ахирул умами!»
Магомет отбросил в сторону книгу, выбежал на улицу, быстро осмотрелся, увидев одиноко идущего по улице человека, подбежал к нему сзади, грубо схватил за плечо и громко спросил по арабски: «Ман анта!? «Кто ты?» Ахмет спокойно ответил по-ингушски: «Магомет, отпусти плечо, сломаешь». Магомет потащил его к себе.
Афганские товарищи, сопровождавшие Ахмета, в изумлении подбежали к окну комнаты Магомета, посмотрели, что там делается. Увидев их, сразу поняли, что это встреча родных людей. Решили, что советский летчик не вызывает опасения и через окно стали наблюдать за ними. Бывшая в комнате хозяйка от удивления вытаращила глаза и стояла как вкопанная. Они сидели на полу, на паласе. Магомет сидел и непроизвольно ронял слезы. Тут Ахмет прервал молчание и попросил Магомета рассказать, как он попал сюда. По его рассказу Ахмет узнал подробности, которые я изложу ниже.
Выйдя из одного города Таджикистана, Магомет, как путник, переходя из кишлака в кишлак, ночуя в чайханах, наконец, добрался до кишлака, находящегося на берегу реки Аму-Дарьи, остановился в чайхане. Чайханщику и посетителям понравились его молитвы, разговор на арабском языке. Скоро он сблизился с посетителями чайханы, нашел лодочника, договорился о перевозке его на другой афганский берег. Переплыли реку. У афганского берега рос густой камыш. Магомет слез среди камыша, лодочник вернулся обратно. Видимо, за приближением лодки к своему берегу наблюдали афганские пограничники. Поскольку «пассажир» слез, и сам идет им в руки они не остановили лодочника.
Не успел Магомет выйти из камыша, его сразу задержали. У него был чемодан, отобрали. Никаких объяснений слушать не хотели. Повезли в город, посадили в тюрьму. Продержали там 3 месяца. Он попросил бумагу и ручку, написал на имя властей жалобу на арабском языке в стихах.
Через некоторое время его выпустили.
Он просил разрешения продолжить путь к цели. Ему объяснили, чтобы доехать до Мекки ему надо переходить границы трех государств и ни одно из них его не пропустит. Ему лучше остаться здесь, в Афганистане.
Он еще несколько раз обращался к властям со своей просьбой, и каждый раз получал отказ. Тогда ему поневоле пришлось остаться. Ему устраивали встречи с афганскими арабистами. Он их ознакомил со своей биографией, рассказал о цели своего путешествия.
Они удивлялись его смелости и благословляли его мечту. Власти всячески пытались установить его подлинное лицо и цель перехода границы. После нескольких нелегальных проверок ему предложили работу в Минпросе, сперва инспектором по арабским школам, затем назначили заместителем министра просвещения.
Чтобы он прочно обосновался в Афганистане и для улучшения условий жизни, ему предложили жениться на афганке, на что он и согласился. Уже несколько лет живет с нею, имеет двух детей. Но Родину свою никогда не забывает. Ахмет ответил на несколько вопросов Магомета, извинился, что не имеет времени продолжать разговор, обнялся с ним и ушел.
Магомет проводил его в слезах.
Так кончилась эта удивительная встреча.
Прошли многие годы. С Магометом никакой связи не было. Его у нас считали эмигрантом по политическим соображениям, значит врагом советской власти. Ему нельзя было вернуться на Родину – расстреляли бы как врага. Но о нем помнили и помнят по сей день не только в Ингушетии, но и в Чечне и Дагестане.
Подробности о смерти Магомета неизвестны. Имеются разные слухи.
Вот один из слухов: власти Афганистана разрешили ему выезд из страны, а наши власти разрешили ему вернуться на родину. Он приготовился приехать домой, упаковал свои вещи, но в последний день выезда из Афганистана его нашли мертвым на диване. Это было в 1975 году.
В 1980 году Ахмет Бексултан-Хаджиевич Албогачиев рассказал мне, что он встречался с человеком, который был в Афганистане.
Он, этот человек (не помню его имя), сказал, что в Афганистане, когда узнали, что он ингуш, ему афганцы сказали, что у них начальником просвещения работал ингуш по имени Магомет. У него двое сыновей, работают корреспондентами. Но у него не было времени их разыскать. Они сказали – со слов Ахмета – что он, Магомет, умер в 1974 году.
У меня вырезка из газеты с фото Магомета на английском языке (мне его перевела Евлоева Зинаида Камбулатовна, преподаватель гимназии), присланной из Египта Куркиевой Фатимой. Фатима дочь Куркиева Тимура Сосланбековича. Живет в Египте, замужем за Чумаковым Хамзой (Хамзат) с двумя детьми. Хамзат арабский ученый.
Фатима пишет, что он, Магомет, родился в 1896 году (я не знал этой даты).
А в остальном она ничего нового не добавляет, кроме как он, Магомет, был ученым с мировым именем. А о том, что он был всемирно известен, говорит тот факт, что он вошел в «Мунжид» (Всемирная энциклопедия) издание Бейрут, 1975 г., на стр. 698 его, Магомета, фото и биография. Мне его показал и прочитал Мякиев Муса-мулла (родной дядя Асхаба Мякиева). Этот «Мунжид» – объемное издание – более тысячи страниц, привез из Египта сын Мусы – Гирей, который работал в Морском флоте. После смерти Мусы он попал к Ильясу Дениеву, а дальше пропал след. Его, «Мунжид», можно попросить у В. Пороховой в Москве, которая перевела комментарии Священного Корана.
У Магомета был сын Абдурахман. Его нет в живых. Погиб в аварии также и внук Магомета Абукар. Сейчас в Назрани живет внук Джабраил, 1953 г. рождения. Жена Магомета была Салихьат – сестра Плиева Исраила-муллы.
Теперь же мы вспомним друга Магомета – Джемалдина Омархаджиева.
Омархаджиев Джемалдин Сайтхаджиевич родился в 1886 году в с. Базоркино Назрановского округа Терской области.
1918-19 гг. – партизан гражданской войны против Деникина. С 1924-го по 1926 г. – преподаватель родного языка при Ингушской партшколе в городе Владикавказ. С 1926-го по 1930 г. учился в Ленинградском институте восточных языков.
С 1930-го по 1944-й год работал учителем родного языка в средней школе с. Базоркино.
Ему 8 апреля 1937 года за №96337 выдают аттестат на звание учителя начальной школы народным комиссариатом просвещения РСФСР.
Всю свою сознательную жизнь после учебы и до кончины – в августе 1954-го года, Джемалдин-мулла посвятил обучению подрастающего поколения. Его, Джемалдина-муллу, знают все ингуши моего поколения. Сам он и его достойное и благодарное потомство пользуется большим уважением среди ингушей.
У Джемалдина 6 сыновей и три дочери, 57 внуков, 101 правнук и семь праправнуков. Редкостные имена дал Джемалдин своим детям: сыновья: Нуруддин, Сайфуддин, Фахруддин, Нажмуддин, Бадруддин, Насруддин.
Дочери: Нурфуда, Шамсуда, Захида. Из них в живых: Сайфуддин, Фахруддин, Нажмуддин, и две дочери Шамсуда и Захида. Самый старший в роду Джемалдина-муллы был Нуруддин.
Сын Нуруддина – Бадруддин, живет в г. Назрани с женой Марем. У них пятеро детей. Живут в собственном доме со всеми удобствами. Они удивительно редкие для нашего времени, очень добрые, щедрые и гостеприимные люди, как и подобает потомкам знаменитого Джемалдина-муллы. Несколько раз бывал у них и они бывали у меня.
Второй сын Сайфуддин живет в г. Грозном. Работали мы с ним на одном комбинате. Он также заслуживает всяческих похвал.
Еще один сын Джемалдина Насруддин работал в Назрани хирургом. Его знали многие ингуши не только как хирурга, но и как человека с большой буквы. Его, Насруддина, сын Насер пошел по стопам своего отца, и работает хирургом в Назрановской больнице.
Заканчивая свое повествование, обращаюсь ко всем братьям и сестрам Ингушетии и Чечни: помните их, наших знаменитых земляков, Магомета Куркиева и Джемалдина Омархаджиева. Проявляйте уважение к их потомкам.
Магомет Куркиев и Джемалдин Омархаджиев гордость не только ингушского народа, но и Северного Кавказа. Сколько наших детей у них обучались, скольких они наставили на истинный путь, нет счета. Наш долг помнить их, говорить о них, брать пример с них. И молиться Всевышнему, чтобы Он воздал им райское вознаграждение.
Дай нам Аллах всем силу и волю идти по праведному пути.
С уважением,
Алаудин САГОВ.