Торжество нового курса. К. П. Победоносцев и М. Н. Катков. Реформы Н. X. Бунге

Теория «народного самодержавия». Программа самобытного разви­тия России 1880—J890 гг. Н. X. Бунге. — Экономический курс И. А. Вы-шне г рабского. Начало нового царствования.

К 15 мая 1883 г., когда, наконец, после длительной отсрочки состоялась коронация Александра III, правительственный курс принял уже достаточно четкие очертания. Теория «народного само­державия» как самобытная, присущая именно России форма госу­дарственного управления, окончательно получила официальное признание. В основе этой теории лежала мысль о единении царя с народом, а не с «землей» или земством, как учили братья Аксаковы, считавшие высшим проявлением такого единения Земский собор. Российское дворянство должно было стать «живым звеном между царем и народом». 21 апреля 1885 г., в связи со столетием со дня издания Екатериной II Жалованной грамоты дворянству, был напечатан подготовленный Победоносцевым рескрипт, обещавший дворянству новые экономические привилегии, в том числе создание Дворянского земельного банка для поддержки помещичьих хо­зяйств. В «Московских ведомостях» 22 апреля Катков приветство­вал появление рескрипта как «праздник» и «начало новой эпохи». «Из долгих блужданий, — писал он, — мы наконец возвращаемся в нашу родную, православную, самодержавную Русь. Призраки блед­неют и исчезают. Мы чувствуем пробуждение».¹ Тема представи­тельного учреждения в любой его форме на многие годы исчезла со страниц российских газет. Она появится вновь только в условиях революционного кризиса в канун 1905 г. Пока же, в начале 1880-х годов, Катков, почти как Н. М. Карамзин в начале столетия, писал, что «русскому царю дано особое отличие от других властителей ми­ра» и «он не только государь своей страны и вождь своего народа», но и «богом поставленный блюстителем и охранителем православной церкви... он преемник кесарей». Либерал и англоман на рубеже 1850-х— 1860-х годов, Катков в своих публицистических выступлениях в 1880-е годы вторил Победоносцеву и восхвалял самодержавие как са­мую совершенную и передовую форму государственного управле-

¹ Цит. по: Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века. Л., 1973. С. 179.

ния, заявлял, что Россия стала «западней самой западной страны в

Европе».²

Влияние Каткова на Александра III и правительственную по­литику 1880-х годов было столь значительным, что в бюрократи­ческих кругах не без основания рассматривали Каткова, Победо-_носцева и их единомышленников как второе правительство, суще­ствовавшее рядом с законным.³ Выступая с критикой программы либеральных реформ минувшего царствования, партия Каткова— Победоносцева опиралась на определенные идеологические прин­ципы, разработала реальную политическую программу самобыт­ного развития России,в частности укрепление самодержавной власти с помощью развития национальной промышленности. Эко­номическая программа Каткова—Победоносцева предусматривала различные меры поощрения тех отраслей промышленности, в ко­торых было заинтересовано правительство: протекционизм, сохра­нение бумажноденежного обращения, строгий контроль над бир­жевыми операциями и частным предпринимательством, исполь­зование государственной монополии (винная, табачная) как средства налогообложения, экономическую поддержку помещичь­его хозяйства (с помощью Дворянского и Крестьянского банков). Развитие национальной промышленности должно было сочетаться с укреплением общинного землевладения в деревне. Взгляды Кат­кова претерпели изменения после русско-турецкой войны 1877— 1878 гг. В 1860-е годы Катков еще печатал в «Русском вестнике» статьи Бунге в поддержку металлического денежного обращения и в защиту принципа свободной торговли, однако в конце 1870-х годов уже прочно связал себя с публицистами и экономистами сла­вянофильского направления Н. Я. Данилевским, Н. X. Весселем, Н. А. Новосельским, а также со сторонниками бумажноденежного обращения А. Антоновичем, Н. Мецем и др.⁴ Идеология нового царствования оказала влияние и на внешнеполитическую доктри­ну. Ее основу составляли укрепление русского влияния в Азии и экспансия на окраинах империи, панславизм и поддержка освобо­дительного движения славян, сближение с Францией.

Эта программа находила свое отражение как в записках, пода­вавшихся непосредственно императору, так и на страницах «Мо­сковских ведомостей» и других изданий Каткова, в сочинениях проводника его экономических и внешнеполитических идей И. ф. Циона, в полемических выступлениях товарища обер-про­курора Синода Н. П. Смирнова против Н. X. Бунге, провоцируе­мых Победоносцевым. Так, например, в сентябре 1885 г. была опубликована в количестве 48 экземпляров и роздана видным го­сударственным деятелям брошюра Смирнова «Современное состо-

² Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия: (М. Н. Катков и его издания). М., 1978. С. 225, 230, 235.

³ Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. И. А. Вышнеградский и С. Ю. Витте— кор­респонденты «Московских ведомостей» // Проблемы общественной мысли и эко­номическая политика России XIX—XX веков. Л., 1972. С. 12.

⁴ Канда Акинори. Экономическая программа дворянской реакции и политика И. А. Вышнеградского // The Journal of Asahikawa University. March 1977. № 5. P. 198.

яние наших финансов, причины упадка их и средства к улучше­нию нашего государственного хозяйства». Бунге ответил на этот выпад⁵ и вызвал тем самым появление второй брошюры Смирнова, изданной уже в количестве 300—400 экземпляров.⁶ Смирнов ут­верждал, что банковская реформа 1860-х годов лишила дворян­ское сословие дешевого государственного кредита, способствовала разорению населения, обогащению новой денежной аристократии, и настаивал на выдаче из Государственного банка дешевых ссуд дворянам, на отказе от иностранных займов, введении винной мо­нополии, передаче железных дорог в казну.⁷

Программа самобытного развития России 1880—1890-х годов вовсе не исключала признания теорий западных политиков и фи­лософов. Победоносцев охотно опирался на сочинения Т. Карлей-ля и М. Нордау, критикуя западноевропейскую систему парла­ментаризма,⁸ а Катков следовал примеру Бисмарка в борьбе с ра­бочим и социалистическим движением.⁹

В начале 1880-х годов партия Каткова—Победоносцева при поддержке скандально известного редактора газеты «Гражданин» кн. Мещерского начала кампанию против еще остававшихся в пра­вительстве сторонников либеральных реформ: министра народного просвещения А. П. Николаи, министра юстиции Д. Н. Набокова и министра финансов Н. X. Бунге. В марте 1882 г. был уволен ми­нистр просвещения А. П. Николаи, а на его место назначен И. Д. Делянов. Это открыло возможность правительству заняться пересмотром университетского устава 1863 г. По новому уставу, принятому в августе 1884 г., была упразднена университетская ав­тономия. Значительно сократились права Ученых советов. Назна­чение ректоров и замещение профессорских вакансий осуществ­лялось отныне министром просвещения, а деканов — попечителя­ми учебных округов. Возросла роль инспекторов студентов, был ликвидирован университетский суд.¹⁰ В ноябре 1885 г. министр юстиции Д. Н. Набоков был заменен Н. А. Манасеиным. Нача­лась атака на судебные уставы. В ней приняли участие Мещер­ский, Катков и Победоносцев. Последний подготовил в 1885 г. проект новой судебной реформы. Противники судебных уставов

⁵ Бунге Н. X. Замечания министра финансов на записку тайного советника Смирнова. СПб., 1886.

⁶ Смирнов Н. П. Объяснения тайного советника Смирнова на замечания гос­подина министра финансов, сделанные по поводу записки «Современное состояние наших финансов, причины упадка их и средства к улучшению нашего государст­венного хозяйства». СПб., 1886.

⁷ О полемике между Бунге и Смирновым см.: Канда Акинори. Экономи­ческая программа дворянской реакции и политика И. А. Вышнеградского. С. 199—201.

⁸ Ведерников В. В. Кризис консервативной идеологии и его отражение в пе­чати (1895—1902 гг.) // Вестник ЛГУ. 1981. № 8. Вып. 2. С. 104.

⁹ Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия... С. 231.

¹⁰ ПС31П. Т. 4. № 2404; Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия: (Политическая реакция 80-х—начала 90-х годов). М., 1970. С. 328—330. См. также: Щетинина Г. И. Университеты в России и устав 1884 го­да. М., 1976. С. 150—153.

1864 г. выступали против суда присяжных, гласности судопроиз­водства, адвокатуры, несменяемости судей.¹¹

Осенью 1885 г. Победоносцев и Катков открыли в печати кам­панию против Бунге. Они причисляли его к партии, потерпевшей поражение в день 29 апреля 1881 г.¹² Парадокс состоял в том, что Н. X. Бунге стал министром финансов именно в результате изда­ния манифеста 29 апреля 1881 г. и выхода в связи с этим в отстав­ку А. А. Абазы. Бунге был назначен товарищем Абазы в августе 1880 г. и, конечно, разделял взгляды сторонников реформ 1860-х годов. В то же время он показал себя человеком, склонным к ком­промиссам, и, став министром, поддержал программу Фадеева и Воронцова-Дашкова, а когда она была провалена Победоносцевым и Катковым, сумел сохранить за собой министерский пост. Воз­можно, этому способствовало то, что программа Победоносцева— Каткова предусматривала развитие национальной промышленно­сти.

Еще в сентябре 1880 г. Бунге в записке, поданной Александ­ру II, высказался за принятие мер общего характера для поднятия народного хозяйства России. «Для содействия обрабатывающей промышленности заводским и торговым предприятиям, — писал Бунге, —от правительства требуется... не столько материальная поддержка, сколько установление лучшего порядка посредством издания законов, примененных к современному развитию хозяй­ства. Россия отстала от всей Западной Европы в этом отношении на полстолетия». Промышленное развитие России «сдерживалось» из-за «отсутствия в стране современного фабрично-заводского за­конодательства».¹³

В начале 1880-х годов Бунге выступил с программой фабрич­но-заводского законодательства. 1 июня 1882 г. был принят закон, запрещавший труд малолетних на фабриках.¹⁴ Для подростков от 12 до 15 лет должен был быть установлен 8-часовой рабочий день. В 1882 г. была образована при Министерстве финансов фабричная инспекция как орган надзора за исполнением фабричного законо­дательства. По закону 12 июня 1884 г. губернии, находившиеся под надзором фабричной инспекции, были разделены на 9 окру­гов — Петербургский, Московский, Владимирский, Казанский, Воронежский, Харьковский, Киевский, Виленский и Варшав­ский.¹⁵ Соответственно штат фабричной инспекции состоял из од­ного главного инспектора, 9 окружных и 10 помощников. 3 июня 1886 г. был опубликован подготовленный комиссией под предсе­дательством товарища министра внутренних дел В. К. Плеве за-

¹¹ Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. С- 234-236.

¹² Катков М. Н. Собрание передовых статей «Московских ведомостей» за 1886 год. М., 1989. С. 117.

¹³ Записка Н. X. Бунге Александру II была опубликована; см.: Погребин-^с*ий А. П. финансовая политика царизма в 70—80-х годах XIX в. // ИА. 1960. ^^? 2. С. 135—136. См. также: Шепелев Л. Е. Царизм и буржуазия во второй по­ловине XIX века. Л., 1986. С. 138—139.

¹⁴ ПС31Н. Т. 2. № 931.

¹⁵ ПС31И. Т. 4. № 2316.

 

кон, регулировавший отношения между фабрикантами и рабочи­ми. Контроль за соблюдением этого закона возлагался на фабрич­ную инспекцию. При обсуждении проекта закона в Государ­ственном совете были высказаны предложения о передаче фабрич­ной инспекции по примеру Англии в ведение Министерства внут­ренних дел. Однако Государственный совет отклонил это предло­жение.¹⁶

Закон 3 июня 1886 г. устанавливал правила найма и увольне­ния рабочих, условия оплаты труда, запрещал натуральную фор­му расчетов, вычеты из жалованья на медицинское обслуживание, устанавливал контроль над штрафами. В то же время закон пре­дусматривал целый ряд карательных мер за участие в стачках и подстрекательство к ним, угрозы в адрес администрации и отказ от работы.¹⁷ В подготовленных Бунге законах «московская консер­вативная печать» увидела «едва ли не социализм», Бунге за них «подвергся обвинениям в непонимании условий русской жизни, доктринерстве, увлечении тлетворными западноевропейскими те­ориями».¹⁸ Казалось бы, фабричное законодательство 80-х годов было выдержано в духе «попечительства», положенного в основу рабочей политики Каткова и Победоносцева, однако оно было со­чтено ими слишком радикальным. Действительно, Бунге считал необходимым создать условия для развития крестьянского земле­владения на основе частной собственности в сельском хозяйстве, а в промышленности ввести современное фабричное законодатель­ство для обеспечения «более тесной связи между интересами ра­бочих и фабрикантов».¹⁹

Бунге исходил из того, что «сила и влияние господствующих классов могут быть прочно основаны лишь на благосостоянии ра­бочего сословия». Он считал необходимым, чтобы фабриканты, об­щества или земства, или государство взяли на себя устройство жи­лищ для рабочих и улучшение их быта. С его точки зрения, сле­довало подумать и о привлечении рабочих к участию в прибылях. «Доля участия в прибылях, — писал Н. X. Бунге в середине 90-х годов, — составляет один из лучших способов если не упразднения социального вопроса, то по крайней мере для устранения из него всякой жгучести».²⁰ Обосновывая свои взгляды на рабочий вопрос, Бунге ссылался на западные образцы: политику швейцарского правительства, организовавшего в Берне постройку специальных помещений для рабочих с учетом их требований, приводил в ка­честве примера красильные заведения Лекларка в Англии.²¹

Эти взгляды не могли вызвать сочувствия у Каткова и его еди­номышленников. Они не признавали существования рабочего со­словия в России и видели в фабричном рабочем мужика, отпра­вившегося на заработки.²²

Поданная Бунге в сентябре 1880 г. Александру II всеподдан­нейшая записка предусматривала также преобразование налого­вой системы России с целью ликвидации бюджетного дефицита. В первую очередь намечались отмена соляного налога и понижение выкупных платежей. Одной из самых важных налоговых реформ Бунге стала отмена подушной подати. Решение об этом Бунге ус­пел провести через Государственный совет в мае 1882 г. вопреки сопротивлению Победоносцева и некоторых его единомышленни­ков. Однако большинство членов Государственного, совета поддер­жало реформу, а 18 мая 1882 г. Александр III утвердил мнение большинства.²³ Отмена подушной подати затянулась до 1886 г. «Можно ожидать, что с отменой подушной подати, — писал Бунге в 1884 г., —с одной стороны, прекратится накопление крупных недоимок, а с другой возвысится благосостояние всего земледель­ческого населения, и оно уплатит свободно, по своим средствам, в виде косвенных налогов, акцизов с вина, пива, сахара, табака, та­моженных пошлин с чая и других предметов значительную долю того, что взыскивается принудительно в виде подушной подати».²⁴ Отмена подушной подати была важным шагом на пути замены со­словного налогообложения налогами по имущественному призна­ку. В начале 1885 г. Бунге ввел дополнительные сборы к промыс­ловому налогу: 3%-й с доходов обязанных публичной ответствен­ностью акционерных предприятий и раскладочный с предприятий гильдейских. В конце 1885 г. был введен 5%-и сбор с доходов от денежных капиталов.²⁵ 12 июня 1886 г. императором был утвер­жден закон о переводе государственных крестьян с оброка на вы­купные платежи. Перед ними открывалась перспектива превраще­ния в полных земельных собственников.²⁶ Бунге выступал реши­тельным противником как существовавшей круговой поруки, так и паспортной системы, так как они затрудняли свободное передви­жение крестьян.²⁷ В январе 1886 г. он обратился к министру внут­ренних дел Д. А. Толстому с предложением «рассмотреть особо» изменения в уставе о паспортах. В феврале 1886 г. при Министер­стве финансов была образована подготовительная паспортная ко­миссия под председательством директора Общей канцелярии ми­нистра Г. М. Раевского. Комиссии было поручено подготовить для внесения в законы о паспортах такого рода изменения, которые

¹⁶ Лаверычев В. Я. Царизм и рабочий вопрос в России (1861 —1917 гг.). М., 1972. С. 70.

¹⁷ Там же. С. 71; ПС31П. Т. 6. № 3769.

¹⁸ Туган-Барановский М. Русская фабрика в прошлом и настоящем. СПб., 1907. С. 416.

¹⁹ Шепелев Л. Е. Копартнершип и русская буржуазия // Рабочий класс и ра­бочее движение в России: 1861 — 1917. М., 1966. С. 288—289.

²⁰ Там же; Записка, найденная в бумагах Н. X. Бунге. 1881 —1894 гг. (РГИА. Ф. 1622. Оп. 1. Д. 721. Л. 58 об.-59).

²¹ Там же.

²² О взглядах Каткова на рабочий вопрос см.: Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия. С. 91 —102.

²⁵ Ананьин. Н. И. К истории отмены подушной подати в России // ИЗ. 1974. ^т- 94. С. 193.

²⁴ Там же. С. 197.

²⁵ ПС31И. Т. 5. № 2961.

²⁶ Ананьич. Н. И. К истории отмены подушной подати в России... С. 201.

О связи этих двух явлений в правительственной политике 80—90-х го-Дов XIX в. см.: Симонова М. С. Отмена круговой поруки//ИЗ. 1969. Т. 83. С. 159-195.

13 Власть и реформы 385

облегчили бы «передвижение населения», но в то же время не от­разились бы на интересах полицейского сыска и размере годового «паспортного дохода», достигавшего 3,5 млн. руб.²⁸ Комиссия Ра­евского признала существовавшую паспортную систему «безус­ловно вредной» для народного благосостояния, препятствовавшей «не только правильному распределению труда», но и «развитию платежных сил населения» и особенно «стеснительной» для мещан и крестьян.²⁹

Комиссия закончила свою работу в августе 1886 г., после чего подготовленный ею проект был передан на рассмотрение учреж­денной при Министерстве финансов общей паспортной комиссии под председательством товарища министра финансов П. Н. Нико­лаева. Однако в связи с отставкой Бунге 31 декабря 1886 г. работа затянулась, члены комиссии не могли прийти к единому мнению. Спор разгорелся вокруг основного вопроса об отношении к общине и круговой поруке. Паспортная реформа застряла в бюрократиче­ских путах до начала 1890-х годов.³⁰

В отличие от Каткова и Победоносцева, сторонников бумажного денежного обращения и даже выступавших за увеличение денеж­ной массы, Н. X. Бунге, вслед за М. X. Рейтерном, настаивал на не­обходимости извлечения из обращения избыточного количества бу­мажных денег, укрепления рубля и внедрения звонкой монеты. Политика Бунге в этой области была направлена на подготовку вве­дения золотого стандарта. 26 июня 1881 г. была возобновлена пре­кращенная в 1876 г. чеканка серебряной монеты, в сентябре 1882 г. Бунге представил Александру III специальную записку по поводу необходимости упрочения курса рубля, а в декабре 1882 г. внес это предложение в Комитет финансов. Однако политика Бунге в обла­сти денежного обращения была встречена в штыки на страницах «Московских ведомостей» и «Гражданина».³¹

Неурожаи 1883 и 1885 гг. подорвали и без того непрочное фи­нансовое положение в стране. Попытки Бунге избавиться от бюд­жетного дефицита потерпели неудачу. Этим воспользовался Кат­ков, чтобы не только подвергнуть критике бюджетный дефицит и слабые стороны экономической политики Бунге, но еще раз при­дать своим обвинениям политический характер. «Сложилось странное положение, — писал Катков, настаивая на отставке Бун­ге, — оппозиция правительству не вне его, а в нем самом, чего не бывает, по крайней мере не должно быть, ни в каком государстве ни при каком образе правления».³²

²⁸ РГИА. Ф. 1405. Оп. 542. Д. 70. Л. 2 об. См. также: Ананьич Б. В. Из ис­тории законодательства о крестьянах (вторая половина XIX в.) // Вопросы исто­рии России XIX—начала XX века. Л., 1983. С. 34—37.

²⁹ Ананьич Б. В. Из истории законодательства о крестьянах... С. 36.

³⁰ Там же. С. 37.

³¹ См.: Шепелев Л. Е. Царизм и буржуазия во второй половине XIX века: Проблемы торгово-промышленной политики. Л., 1981. С. 135—150; Степа­нов В. Л. От крушения системы Канкрина к новой реформе // Русский рубль: Два века истории. XIX—XX вв. М., 1994. С. 90—100.

³² Московские ведомости. 1886. 26 февраля. См. также: Неведенский С. Кат­ков и его время. СПб., 1888. С. 556—557.

В январе 1887 г. Бунге был уволен с поста министра финансов и назначен на почетный, но менее влиятельный пост председателя Комитета министров. Министром финансов стал связанный с Кат­ковым известный ученый, профессор механики, директор Петер­бургского технологического института И. А. Вышнеградский, хо­рошо известный также в предпринимательском мире как один из главных деятелей Петербургского водопроводного общества и ви­це-председатель правления Юго-Западных железных дорог. Кат­ков поставил перед собой цель добиться отставки не только Бунге, но и министра иностранных дел Н. К. Гирса и заменить этих двух «немцев» своими ставленниками, соответственно И. А. Вышне-градским и И. А. Зиновьевым. Однако Каткову не удалось осуще­ствить задуманный им план полностью: летом 1887 г. влиятель­ный редактор «Московских ведомостей» скончался.

И. А. Вышнеградский связал себя с партией «Московских ве­домостей» задолго до своего назначения на министерский пост. По крайней мере в конце 1883—начале 1884 г. он уже выступал как лицо, близкое к Каткову, на страницах его газеты. Вышнеград­ский активно поддерживал нападки Каткова на Бунге. В середине 1885 г. к этой кампании присоединился и С. Ю. Витте —молодой управляющий Юго-Западными железными дорогами.³³

Вышнеградский уже в первой своей программной записке, представленной Александру III, заявил, что главной целью его политики будет ликвидация бюджетного дефицита и защита оте­чественной промышленности. Он собирался достичь превышения доходов над расходами прежде всего за счет введения винной и табачной монополий и повышения железнодорожных тарифов.³⁴ Однако проекты введения винной и табачной монополий Вышне-градскому осуществить не удалось. Что же касается табачной мо­нополии, то Вышнеградский довольно скоро пришел к выводу во­обще о нереальности ее введения в российских условиях и в апреле 1889 г. сообщил об этом Государственному совету.³⁵ В 1888 г. Вы­шнеградский продолжал повышать косвенные налоги и установил новые налоги на спички и керосин. Были пересмотрены железно­дорожные тарифы. В марте 1889 г. был образован Департамент железнодорожных дел. Его возглавил С. Ю. Витте.

В результате проведенных Вышнеградским реформ начался вы­куп в казну частных железных дорог, повысилась доходность го­сударственных и сократились расходы на их содержание.³⁶ Однако

³³ См.: Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. И. А. Вышнеградский и С. Ю. Витте — корреспонденты «Московских ведомостей» // Проблемы общественной мысли и экономическая политика России XIX—XX веков. Л., 1972. С. 13—14, 19.

³⁴ Гиндин И. Ф. Государственный банк и экономическая политика царского правительства (1861 — 1892 годы). М., 1960. С. 62.

³⁵ Канда Акинори. Экономическая программа дворянской реакции и политика И. А. Вышнефадского. С. 207.

³⁶ Мигулин П. П. Наша новейшая железнодорожная политика и железнодо­рожные займы (1893—1902). Харьков, 1903. С. 17.

Вышнеградский считал полезным также развитие крупных и при­быльных частных железных дорог.³⁷

В 1889 и 1890 гг. были повышены пошлины на ввозимые това­ры, а в 1891 г. введен новый таможенный тариф, носивший строго протекционистский характер и оказавший влияние на развитие отечественной промышленности.³⁸ Таможенные доходы стали не­уклонно возрастать и увеличились к 1903 г. на 170%.³⁹

Начиная с 1889 г. Вышнеградским была установлена система государственного регулирования хлебных тарифов. Ему пришлось преодолеть сопротивление земельных собственников центральных и западных губерний, а также железнодорожных обществ и до­казать им на практике, что (как докладывал Вышнеградский в июле 1890 г. Александру III) «лишь государственной власти над­лежит распоряжаться экономическими судьбами государства».⁴⁰ Тарифное законодательство 1889 г. получило дальнейшее разви­тие в 1893—1897 гг., когда министром финансов стал Витте. В эти годы усилилась роль государства в регулировании хлебной тор­говли.

Именно это побудило Бунге во второй половине 1890-х годов с осуждением отозваться о политике чрезмерного государственно­го вмешательства в экономическую жизнь империи. Рассматривая эту политику в ретроспективе, Бунге писал: «Разочарование, по­стигшее всех в пору Крымской войны, привело к внутренней по­литике..., которая ожидала всего от частной инициативы, и она проявлялась иногда в столь прискорбных формах, что люди бла­гомыслящие начали снова вопить о надзоре и контроле со стороны государства и даже о замене государственною деятельностью част­ной. В этом направлении мы продолжаем преуспевать и теперь, когда хотят, чтобы государство занялось в обширных размерах торговлей хлебом и снабжением им стомиллионного населения». «Кажется, невозможно идти далее, — сетовал Бунге, — если не до­пустить, что государству следует пахать, сеять и жать, а затем издавать все газеты и журналы, писать повести и романы и под­визаться на поприще искусств и науки, как предлагает Беллами (Looking backward)».⁴¹

Непосредственное участие правительства в делах промышлен­ности усилилось еще при Бунге: были учреждены Крестьянский поземельный (1882 г.) и Государственный Дворянский земельный (1885 г.) банки, было выкуплено в казну 7 тыс. верст железных дорог, принадлежавших частным обществам. Начало 1880-х годов стало важным этапом в усилении влияния Особенной канцелярии по кредитной части на банковские структуры России. В 1883 г. в связи с банкротством некоторых городских банков было пересмот­рено банковское Положение 1862 г. Государственному надзору

были подчинены городские и общественные банки. В 1884 г. был принят закон о порядке ликвидации кредитных учреждений. По этому закону министр финансов получил право создавать ликви­дационные комиссии, а надзор за их деятельностью должна была осуществлять Кредитная канцелярия.⁴²

Однако государственное вмешательство в экономическую жизнь страны с приходом в Министерство финансов Вышне-градского, а затем Витте грозило приобрести всеобъемлющий характер. Именно это обстоятельство и вызывало беспокойство Бунге.

Вышнеградский подверг пересмотру рабочее законодательство своего предшественника. Отставка Бунге дала повод министру внутренних дел Д. А. Толстому возбудить вопрос о передаче фаб­ричной инспекции в ведение его министерства. Вышнеградский хотя и относился скептически к институту фабричных инспекто­ров, но в 1888 г. он отказался от этой мысли, отчасти под давле­нием промышленников, опасавшихся, что с передачей в Мини­стерство внутренних дел фабричная инспекция окажется для них еше более опасным институтом. Комиссия Плеве на этот раз пред­ложила внести некоторые изменения в закон 3 июня 1886 г., от­разившиеся на правовом положении рабочих.⁴³ Из состава фаб­ричной инспекции были удалены лица, вызывавшие наибольшее раздражение предпринимателей. 24 апреля 1890 г. фабричной инспекции было дано право допускать работу малолетних в вос­кресные и праздничные дни, а губернским по фабричным делам присутствиям или губернаторам — разрешать ночной труд жен­щин и подростков. Кроме того, в стекольной промышленности было отменено запрещение ночного труда, а с позволения ми­нистров финансов и внутренних дел допускался на определенный срок и в определенные производства наем детей в возрасте 10— 12 лет.⁴⁴

В результате этих изменений фабричная инспекция, созданная Бунге как орган контроля за соблюдением фабричных законов, в какой-то мере утрачивала свою роль. Попытка Вышнеградского приспособить экономическую политику к общеполитической док­трине царствования Александра III находила свое выражение и в усилении государственного вмешательства в экономическую жизнь страны, и в ужесточении рабочего законодательства, и в поддержке консервативных начал в аграрной политике, нацелен­ной на укрепление общины и дворянского контроля над органами крестьянского общественного самоуправления. В 1886 г. был при­нят закон, ограничивавший право семейных разделов у крестьян-общинников, а в 1889 г. введен институт, земских начальников. Им передавались функции мировых судей. Земские начальники

³⁷ Канда Акинори, Экономическая программа дворянской реакции... С. 209.

³⁸ ПС31П. Т. 11. № 7811.

³⁹ Шепелев Л. Е. Царизм и буржуазия во второй половине XIX века... С. 169.

⁴⁰ Китанина Т. М. Хлебная торговля России в 1875—1914 гг. Л., 1978. С. 95.

⁴¹ РГИА. Ф. 1662. Оп. 1. Д. 721. Л. 52.

⁴² Там же. Ф. 583. Оп. 3. Д. 1054. Л. 29.

⁴³ Лаверычев В. Я. Царизм и рабочий вопрос в России (1861 —1917 гг.). М., 1972. С. 81—82.

⁴⁴ Там же.

утверждали должностных лиц в сельских и волостных управлени­ях, а также волостных судей.⁴⁵

Впрочем, Вышнеградский не придерживался слепо экономиче­ской программы Каткова—Победоносцева. Он отказался от мысли способствовать развитию бумажноденежного обращения и присту­пил к осуществлению разработанного еще при Бунге плана кон­версии русских 5- и 6-процентных заграничных займов в займы с более низким процентом и более длительным сроком погашения. Это была попытка упорядочить государственные долги России и тем самым сделать еще один шаг к укреплению рубля и введению золотой валюты. Конверсионные операции приняли широкий раз­мах: было конвертировано русских процентных бумаг на сумму 1,7 млрд. руб. Основным результатом проведенных Вышнеград-ским в 1889—1891 гг. конверсионных операций явился переход значительной части русских ценных бумаг с немецкого на фран­цузский денежный рынок, совершившийся при самом активном участии французских банков. В результате был заложен экономи­ческий фундамент под здание политического и военного союза России и Франции. В августе 1891 г. было заключено общеполи­тическое соглашение между двумя странами, а в августе 1892 г. генералы Н. Н. Обручев и Р. Буадефр подписали военную конвен­цию. Окончательно оформленный к 1894 г. франко-русский союз не только стал решающим фактором во внешней политике России на ближайшие десятилетия, но и оказал огромное влияние на ее внутреннюю, и в частности экономическую, политику.

Общественное мнение самодержавной России было подготовле­но к союзу с республиканской Францией во многом благодаря уси­лиям, как это ни парадоксально, печати консервативного направ­ления. Немалая заслуга в этом отношении принадлежала Каткову и его «Московским ведомостям».⁴⁶ Именно эту часть своей внеш­неполитической программы сторонникам нового курса удалось осуществить полностью. Национальные интересы возобладали над политическими предрассудками, хотя противоестественный с точ­ки зрения этих предрассудков характер союза был очевиден. «Бо­же царя храни и Марсельеза — это Христос Воскрес, распеваемый в синагоге, —писал Витте в сентябре 1899 года Мещерскому. — Для всякого француза наше самодержавие есть варварство, а наш царь есть деспот. Для нас их пресловутое 6galite, fraternite и про­чее есть реклама банкира Блока, печатаемая ежедневно во всех русских газетах. Французский парламент есть кощунство над здравым смыслом и колоссальнейший самообман».⁴⁷

⁴⁵ Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия... С. 257.

⁴⁶ О роли М. Н. Каткова, И. Ф. Циона, участвовавшего в организации кон­версионного займа во Франции, и связанных с ними французских публицистов в подготовке франко-русского сближения см.: Манфред А. 3. Образование русско-французского союза. М., 1975. С. 228—230. См. также: Кеппап George Frost. The decline of Bismarck's European order: Franco-Russian Relations, 1875—1890. Princeton, N.-Jersey, 1979. P. 170—185.

⁴⁷ РГИА. Ф. 1622. On. 1. Д. 1018. Л. 150 об.

Итак, даже после отставки Бунге противникам реформ 1860-х— 1870-х годов не удалось в полной мере осуществить свою програм­му экономических преобразований. Аналогичную ситуацию мы наблюдаем и при попытке пересмотра в Министерстве внутренних дел в конце 1885 г. основных положений земской, судебной и го­родской реформ. Главными действующими лицами были А. Д. Па-зухин и Д. А. Толстой. Пазухин стал одной из центральных фигур в созванном для этой цели Особом совещании. Оно работало в сен­тябре—ноябре 1886 г. 18 декабря Толстой представил Александ­ру III «всеподданнейший доклад». В нем излагалась программа пе­ресмотра реформ, проведенных в царствование Александра II. Она состояла из шести пунктов. Предусматривалось создание админи­стративных органов управления крестьянскими делами, сведение к минимуму роли «общественного самоуправления» в земских и городских учреждениях, усиление власти министра внутренних дел «по надзору за земскими, городскими и крестьянскими учреж­дениями», ограничение выборного начала «при замещении долж­ностей по местному управлению» и замена его «системою прави­тельственного назначения», предоставление дворянству большего участия в делах местного управления и передача дел по маловаж­ным поступкам «от судебных установлений» в ведение учрежде­ний, «находящихся в непосредственной связи с административной властью».⁴⁸

Первым реальным результатом этой программы стало введение института земских начальников 12 июля 1889 г.⁴⁹ Им была пере­дана вся полнота судебной и административной власти в кресть­янском управлении. Мировые суды в уездах были упразднены. Подлежавшие их рассмотрению дела отныне должны были рас­сматриваться земскими начальниками или в волостных судах, на­ходившихся в подчинении у земских начальников. Обсуждение в январе 1887 г. в Государственном совете законопроекта о земских начальниках «вызвало противодействие со стороны большинства его членов».⁵⁰

Законопроект о пересмотре Земского положения 1864 г. был представлен в Государственный совет в самом начале 1888 г. Его обсуждение состоялось только в марте—апреле 1890 г. Новое Зем­ское положение было принято 12 июня 1890 г. Тем временем мно­гие из влиятельных сторонников возврата к дореформенным по­рядкам сошли с политической сцены. В 1889 г. умер Д. А. Тол­стой. Министром внутренних дел был назначен И. Н. Дурново. Утратил влияние Пазухин, пошатнулось могущество Победонос­цева. Все это отразилось на содержании Положения 12 июня 1890 г. При его обсуждении в Государственном совете раздавались голоса в пользу того, чтобы ограничиться лишь частными поправ­ками к Положению 1864 г.⁵¹ Упразднение земства, как того доби-

_ ⁴⁸ Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. С. 369-370.

⁴⁹ ПСЗШ. Т. 9. № 6196.

^° Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. М., 1968. С. 117.

⁵¹ Там же. С. 139—143; ПСЗШ. Т. 10. № 6927.

вались Толстой и Пазухин, не состоялось, хотя новый закон и пре­дусматривал введение сословных курий для избирателей, назна­чение губернатором гласных от крестьян из числа избранных кре­стьянами кандидатов, усиление административного контроля и бюрократической опеки над земством, для чего было образовано Губернское по земским делам присутствие. Положение 12 июня 1890 г. должно было, по замыслу его авторов, приостановить про­цесс нараставшей оппозиционности правительству в земских уч­реждениях. Однако оно существенным образом не повлияло на эти настроения. В органы земского самоуправления чаще всего прихо­дили «не Пазухины и ему подобные, а земцы-либералы».⁵²

Не удалось правительству коренным образом изменить и при­роду городского самоуправления с помощью введения нового Го­родового положения 11 июня 1892 г., хотя правительство добилось в результате пересмотра Городового положения 1870 г. значитель­ного сокращения состава Городских дум и ограничения их прав. Отныне ни одно решение Городской думы не могло быть проведено в жизнь без разрешения губернского начальства. Повысился изби­рательный ценз: из числа избирателей были исключены мелкие торговцы и приказчики.⁵³

Сторонникам нового курса не <

⇐ Предыдущая12345

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: