 |
ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ С ТЕМ, ЧТО МЫ ЗНАЕМ?
|
|
|
|
Как ученого меня часто критикуют за сильные «проживотные» взгляды, говоря, что я «ненаучен» («антинаучен»). Но я не антиученый. Наилучшая традиция науки — ставить вопросы об этике; нет ничего антинаучного в том, что мы спрашиваем себя, что мы делаем, когда взаимодействуем с другими животными. Этика обогатит наше восприятие других животных, живущих в своем собственном мире, в то время как мы сообщаемся с ними в мире нашего восприятия. Они помогают нам увидеть, что их жизни достойны уважения, восхищения и признательности к ним. В действительности же то, что многие люди ищут в компании китов, дельфинов, полярных медведей и птиц, далеко от уважения и признательности.
В нашей жизни мы нуждаемся в животных так же, как в воздухе, которым дышим. Мы живем в ущербном мире, в котором многие из нас отдалены от живой природы. Животные — это наши превосходные друзья, которые помогают нам каждый божий день. Без близких и взаимных отношений с другими существами мы отделяем себя от богатого, разнообразного и великолепного мира, в котором мы живем. Наш древний палеолитический мозг тянет нас назад, к чему-то естественному, но утерянному в столь быстро меняющемся мире: близким взаимоотношениям с другими существами, которые помогают нам осознать, кем мы являемся в огромной системе мироздания. Животные успокаивают нас, благодаря им мы соприкасаемся с тем, что на самом деле имеет значение, — с другими чувствующими существами. Животное, имеющее чувства, — это существо, для которого чувства имеют значение, как это сформулировал мой коллега Джон Вебстер.
Если мы можем научиться жить, последовательно ориентируясь на данную точку зрения, это во многих случаях изменит к лучшему ситуацию, в которой животных беззастенчиво используют и причиняют им ущерб. На самом деле мы в долгу перед ними и должны помогать им несмотря ни на что, всегда и везде, когда возможно. Мы можем начать с того, что пересмотрим свою жизнь и будем делать наилучший и самый этичный выбор из возможных. Выбирая одежду, которую мы носим, пищу, которую едим, — поддерживаем ли мы гуманно ориентированную промышленность и образ жизни? Если мы встречаем людей, которые совершают пагубный выбор, можем ли помочь им очнуться или просветить их, чтобы они изменились? Есть ли способ самим научиться жить более мудро и добиться создания более убедительных законов, охраняющих права животных? Слишком большому числу живых существ во всем мире ежедневно и постоянно причиняется вред. Если мы сможем изменить мысли и сердца, и особенно образ жизни, мы добьемся прогресса, и у нас есть надежда на более разумно построенный мир.
|
|
|
Основываясь на собственных данных, я знаю, что фундаментальная наука может работать, основываясь на этических принципах и сострадании. Нет ничего предосудительного в сострадательном и чувствующем ученом или более гуманной науке. Изучение мышления животных, их эмоциональных переживаний и самосознания, наряду с экологией поведения и классической биологией, может привести к сочетанию сострадания с научной доскональностью. Наука и этичное обращение с животными не являются несовместимыми. Мы можем развивать фундаментальную науку с открытым умом и большим сердцем.
Я поощряю людей к тому, чтобы они шли туда, куда указывает им сердце, с любовью, но не страхом. Если мы все выберем такой путь, мир станет лучшим местом для всех существ. Мы будем делать более гуманный и добрый выбор, если позволим своему сердцу двигаться этим путем. Сострадание порождает сострадание, а забота о животных и любовь к ним выльется в сострадание и заботу о человеке. Покров сострадания нужно распространять как можно дальше и свободно делиться им.
|
|
|
ДЖАСПЕР И ПАБЛО: ЛИШЬ ДВОЕ СРЕДИ МНОГИХ
Каждый человек и живое существо обладает священным правом на счастье весны.
Лев Толстой
Я посвятил эту книгу Джасперу и Пабло. Джаспер — это лунный (гималайский) медведь, который был заточен в тесную клетку на ферме по производству медвежьей желчи в Китае. Тесные клетки используются для того, чтобы сжать тело медведя ради максимального увеличения количества желчи, которое производит животное (желчь извлекается посредством катетера, вставленного в желчный пузырь). Джаспер был заточен в крошечную клетку — «извращенная тюрьма для пыток», по словам Джилл Робинсон, основателя фонда «Животные Азии», — он регулярно подвергался мучительным процедурам из-за его желчи, вещества, используемого в традиционной китайской медицине. «Несчастный медведь был придавлен „прессом", который уменьшал высоту клетки наполовину и заставлял Джаспера лежать на полу, — написала мне Робинсон. — Он не имел возможности сидеть > стоять и хоть как- то двигаться, и совершенно не укладывается в голове, что этот дикий умный медведь лежал там в таком состоянии на протяжении 15 лет до того, как его освободили. Джаспер был жертвой катетерной имплантации, и его физическая и умственная агония должна была быть невыносимой. Озорной и веселый медведь сегодня, Джаспер — друг для всех, животных и людей. В его прекрасных, доверчивых глазах светится абсолютное прощение от имени всего его вида, и это усиливает нашу цель — освободить как можно больше медведей».
Когда в 2004 году Джона Капитанио, ассоциированного директора ведущего приматологического исследовательского центра, спросили, испытывают ли животные чувства, он совершенно спокойно ответил: «Животные — это нейтральная палитра, на которой мы отображаем свои потребности, чувства и взыяд на мир». Джаспер —
Это нейтральная палитра? Он — глубоко чувствующее существо, а не вещь; его постоянно подвергали пыткам и, конечно, ему это стоило огромных мучений. Как может человеческое существо обращаться с другим существом подобным образом? Мне нравится называть Джаспера «медведем-представителем надежды и свободы». Несмотря на пытки, Джаспер смог простить.
|
|
|
