Утопия: то, чего не было; то, чего не будет

В современном, полном скептицизма мире слово «утопия» де-факто считается словом уничижительным, синонимом несбыточной мечты, поиск которой сродни поиску Философского камня. Согласно всеобщему мнению, утопические планы априори нельзя воплотить в жизнь, ведь им препятствует слишком много деструктивных факторов; чаще всего этими факторами оказываются незрелость общества и личности, реже – научные или биологические законы, которые невозможно преодолеть для достижения цели. И все же, вопреки этому, утопии (и поиск путей их достижения) терзали величайшие умы человечества с очень давних пор, и было бы дурным тоном приступать к изучению утопических романов современности, не отдав должное их богатому прошлому, кратко обрисовав утопии тех времен.

«Государство» Платона как первая утопия
Хотя научная фантастика как литературный жанр обрела свои очертания лишь в XIX веке, первые утопии имели место еще во времена Древней Греции. Речь идет об одном из самых известных и значимых философов тех времен, Платоне, и об одном из его знаменитейших диалогов – «Государство», посвященному идеализированному аристократическому государству с развитой кастовой системой, что безусловно можно назвать утопией, причем одной из первых и одной из самых знаменитых в своем роде.

Платон задает шаблон для утопических романов своих далеких наследников: идеальное Государство вбирает в себя лучшие черты государств, которые были современны Платону, таких как Египет, и отбрасывает худшие черты древнегреческих полисов. В основе Государства лежит принцип справедливости, в понятие которой включены справедливость политическая, социальная и экономическая.
В утопическом государстве Платона люди делятся (по задаткам и личным нравственным качествам) на касты – правителей, воинов и ремесленников, выполняющих свои особые роли во имя блага и процветания Государства. Вместе с делением на сословия возникает и разделение труда - обучаются своему делу представители различных каст с самого детства, и при этом не могут посягнуть на должность выше или ниже той, которая была им предписана первичным отбором: «Но право, когда ремесленник или кто-либо другой, делец по своим природным задаткам, возвысится <…> и попытается перейти в сословие воинов, <…> тогда, думаю, и ты согласишься, что такая замена и вмешательство не в свое дело губительны для государства».
В своем гармоничном синтезе все три класса людей, выполняющих свои функции, и составляют идеальное государство.
Вспоминая, в каком обществе жил Платон, сложно не удивиться тому, сколь же далеко он вышел за рамки рабовладельческого уклада Древней Греции: он критиковал страсть к деньгам, высказывал мысли о единстве общества, о воспитании в гражданах нравственных качеств, об ограничении сословия стражников лишь самым необходимым для выживания, а также о лишении их собственного имущества.

Однако, абсолютная утопия, создаваемая для идеальной жизни населения идеального государства, испаряется, стоит лишь взглянуть на свободу, предоставляемую кастам – ремесленники и вовсе напоминают рабов, служащих на благо правителей, которые, в свою очередь, также не свободны абсолютно, а стянуты насильно вложенными в их руки вожжами управления государством; жизнь воинов также лишена всяческой свободы. Свободно лишь все государство в целом; таким образом, Утопия Платона существует лишь ради самой идеи утопии, ради собственного совершенства, отбрасывая потребности индивида в счастье и благосостоянии на задний план. Не смотря на это, Платон добился едва ли не самого важного достижения для утопических проектов – связал личность и государство, превратив эту схему в идеал.

«Утопия» Т. Мора

Следующей ключевой фигурой в истории развития утопических идей является Томас Мор, английский мыслитель и гуманист, который и считается основателем утопического жанра литературы. Повествование об идеях Мора, отраженных в его книге «Утопия», следует начать с одной важной ремарки – Мор был платоником, и почерпнул многое для своих идей из трудов своего древнего наставника.

Этот факт становится очевидным, стоит лишь сравнить Государство Платона и «Нигдею» Мора. Концепция общего имущества для воинов платоновского Государства была развита Мором, и легла в основу строя Утопии, в которой вовсе нет частной собственности (по мнению Мора именно она являлась причиной всех преступлений и пороков). В вопросах труда Мор также пошел дальше, сделав его обязательным для каждого, но сделав его неизнурительным, и вдобавок снабдив взамен каждого жителя Утопии всем, что ему было необходимо. Власть в Нигдее находится в руках интеллигенции, что весьма похоже на правителей-философов Платона, но более развита: ежегодно избирается сифогрант, должностное лицо, следящее за исправным выполнением утопийцами их работы. Еще одна роль сифогрантов - путем народного собрания избирать монарха из четырех кандидатов, также выбранных народом. Должность монарха присваивается пожизненно, но может быть аннулирована, если монарх проявит склонности к тирании.

На этом сходства двух государств заканчиваются: в Утопии нет денежной единицы, так как все, что производится, как уже говорилось, общее, а деньги несут в себе лишь семя порока; также в Утопии царит абсолютная демократия, вопреки аристократическому, «идеальному» строю Платона. Наконец, стоит отметить, что главная цель Утопии Мора – обретение человеком счастья в земной жизни, вопреки стремлению Платона к высшему Благу. Однако, самое главное различие двух утопий лежит скорее в точке зрения их авторов на реализацию этих проектов: Платон часто подвергает сомнению осуществимость своих планов, предпочитая ускользнуть от обсуждения этого предмета, а Мор в свою очередь подчеркивает возможность реализации Утопии самим литературным слогом, причем делает это таким образом, чтобы у читателя даже не возникло тени сомнения, что однажды свободное государство Нигдея воплотится в жизнь.

«Люди как боги» Герберта Джорджа Уэллса: торжество свободы и науки
Если Томас Мор мыслил лишь об острове, то бесспорный классик научной фантастики, Герберт Уэллс, мыслил в рамках целой планеты.

Уэллс начал свое творчество отнюдь не с фантастических романов, а с научной и журналистской деятельности – он получил степень доктора биологии и работал преподавателем. Творчество Герберта Уэллса пронизано научной составляющей; одна из главных целей его романов и рассказов – увлечь читателя в бурный вихрь разнообразных перспектив и возможностей науки, показать ему многогранность ее возможностей и будущее, которая она может создать для нас. На самом деле, границы творчества Уэллса распространяются дальше: глядя сквозь призму науки, он пишет о различных проблемах своей современности, социальных и политических. Научно-фантастические романы Герберта Уэллса помогали раскрыться его творческой натуре в полной мере, позволяя завуалировать диалог с читателем о техническом и социальном прогрессе и регрессе в своей увлекательной выдумке, порою весьма гротескной и полной сатиры; они же помогли передать его идеи об устройстве идеального государства.

Он обрисовал достижимую утопию, которую человек, с помощью науки, в состоянии построить, однако, не забывая о личности человека и ее свободах в романе «Люди как боги», где, как уже говорилось в начале, показывается планета Утопия, на которой царит ноократия (власть разума), а все остальные институты государства практически устранены, наравне с любой элитой. Порядки на Утопии идеальны настолько, что каждый человек соблюдает законы и нормы, не смотря на отсутствие всяческой организации, то есть самостоятельно регулирует и взвешивает свои поступки, а единственной целью каждого утопийца является категорическая необходимость развития собственной персоналии для пользы государству. Сам сюжет весьма ироничен, ведь англичане заносят на Утопию многочисленные вирусы, смертельные для утопийцев, которые являются, по сути, олицетворением всех земных пороков, которые уже давно отравили людское сообщество. Не смотря на то, что Утопия суть параллельная, идеальная проекция Земли, земляне и утопийцы – абсолютно разные народы: книга испещрена попытками алчных землян нарушить строй Утопии, которые заканчиваются попыткой захватить её и использовать в своих целях. Этим нехитрым приемом Уэллс показывает, насколько же человек далек от идеала, и насколько он не готов к жизни в идеальном обществе. Соприкосновение двух миров, которое не должно было произойти, почти рушит оба из них: чуть было не разбивает хрустальный каркас Утопии и окончательно обрушивает на землян несовершенство их реальности, в котором повинны они сами.

«Остров» Олдоса Леонарда Хаксли
И все же, одной из самых смелых и свободных во взглядах утопий ХХ века я считаю последний роман Олдоса Хаксли, «Остров». В нем изображена утопия не сколь фантастическая, хотя книгу эту и приписывают к жанру социальной фантастики, сколь, по мнению самого Хаксли, вполне осуществимая. По моему мнению, «Остров» является своеобразной кульминацией творчества Хаксли, и одновременно противопоставлением самому известному из его романов, одной из величайших антиутопий, «О дивный новый мир». На первый взгляд, в абсолютно непохожих книгах о райском острове и о Мировом Государстве можно найти лишь радикальные различия, однако, в них можно проглядеть немалое количество сходств. Самый очевидный пример - на Пале практикуется ритуальное принятие наркотиков (так называемого мокша-преппарата) для расширения сознания и «прозрения», так же как и в «Дивном мире» люди принимают сому, призванную «решить», их психологические дилеммы и тревоги. Также жителям Палы напоминают о необходимости «обращать внимание на само внимание» специально обученные попугаи, а жители Лондона получают различные приказы (к примеру, соблюдать тишину) через шелестящие репродукторы, вещающие нечеловеческими голосами. И в том, и в другом обществе также практикуется гипноз. В Мировом Государстве детям из различных каст во сне проигрывают поведенческие установки, одурманивая их, а на Пале с помощью гипноза помогают, к примеру, избавиться от треволнений, совсем как Мэри Сароджини помогла Уиллу Фарнеби, главному герою, избавиться от дурных воспоминаний неудачного прибытия на остров. Сходств действительно немало, он их разделяет одно существенное различие: на Пале используются методы Мирового Государства, но служат они во благо народу. По всей видимости, этим шагом Хаксли хотел показать, что не всегда орудие, созданное для зла не может быть направлено во благо.

«Остров» чудесен в своей гармонии: на Пале наука Запада, внесенная доктором Макфейлом, смешивается с культурой Востока, порождая абсолютно новое автономное государство, с совершенно иными и во многом инновационными путями развития. Пала также уникальна своей чистотой от колониального прошлого благодаря отсутствию портов и гаваней, которая позволила обозначить собственный путь развития самостоятельно, вбирая в себя лучшие черты разных цивилизаций, в то же время решив проблему перенаселения, терзавшую все колониальные территории.
Все аспекты построения общества в Пале в первую очередь направлены на удовлетворение человеческих потребностей и удовольствий. Переняв традиции индуизма и буддизма, паланезийцы живут в гармонии с природой, не причиняя вреда ее обитателям; жители Палы верят в возможность создания лучшего для проживания из миров, ища баланса, принятого за основной закон природы.

В конце романа Хаксли показывает одно из преимуществ Палы, которое впоследствии вылилось в фатальный недостаток – на острове не было армии, или тех, кто смог бы защитить остров от агрессоров милитаристского Рендана. Итак, «труд столетий был уничтожен за единую ночь», благодаря стараниям Уилла Фарнеби, переменившего свое мнение о Пале слишком поздно; однако, он получает свой урок – предав людей, встретивших его с радушием и их родину, он приходит к выводу, что Государство Пала было примером идеального общества.

Любая поздняя утопия пронизана социальной борьбой, попыткой раскритиковать нынешнее положение дел не только в стране и социуме, но и в головах людей, погрязших в пороках, призывом к лучшей жизни. Утопический роман - еще один довод в пользу утверждения о том, что «Идеальный мир возможен…»; увы, к сожалению, любая утопия прибавляет в конце: «…но не сейчас».

В доказательство этому выступают антиутопии, речь о которых пойдет во второй части моей работы.