 |
Иудея и Рим перед рождением Христа
|
|
|
|
Прежде чем изложить Его жизнь, необходимо рассмотреть состояние человечества в ту минуту, когда должен был родиться Тот, Кто любил называть Себя Сыном Человеческим.
А. Дидон. С. 71*.
## *Библиографические данные о произведениях, цитаты из которых приведены в этой книге, см. Список цитируемых источников.
...Оракулы и священные прорицания того времени дышат мрачным опасением приближающейся мировой катастрофы.
А. Лопухин. С. 137.
В то время когда Рим властвовал над миром и в человечестве царило язычество, умы его находились под влиянием греческой философии. В истории развития человеческого каждый народ получил от Бога особое назначение, соответствовавшее его гению. Вдохновенный Восток был лучезарною колыбелью религий; практический Рим вырабатывал науку права, управления и политики; Греция, художественная и жаждущая знаний, обладала гением форм, эстетики и философии. Философия возникла посреди эллинского мира, за шесть или за семь столетий до Рождества Христова, на берегах и островах Средиземного моря — в Милете, Смирне, Эфесе, Лампсаке, Клазомене, Сиросе, Аполлонии, Самосе, Агригенте, Элее, Авдере, Афинах, Кирене, Стагире, Элизии, Цитиуме. Каждое из этих мест присваивает себе честь быть родиной кого-либо из основателей великих философских школ, и все философские системы нашли в греческой земле свое определенное выражение. Греция дала типические формы и осуществила идеал не только в литературе, поэзии и искусстве, но и в философии. Эмпедокл и Пифагор, Сократ, Аристотель и Платон, Зенон и Эпикур так же совершенны, как Пракситель и Фидий, Гомер или Пиндар, Еврипид или Софокл, Эсхил или Демосфен, и всякий философствующий, т. е. умеющий задавать себе вопросы о значении разума, начале вещей, судьбе человека и нравственных началах, должен искать себе наставника у ионян или италийцев, у элеатов или софистов, в Портике или в Академии.
|
|
|
А. Дидон. С. 80–81.
Чем была в то время Римская империя? Она соединила под одним скипетром почти все народы Европы, Азии и Африки, продемонстрировала величайшую силу завоевания и политической организации, какую когда-либо видел мир. Греция и Италия, острова и берега Средиземного моря, Малая Азия и Азия внутренняя, Сирия и Финикия, Египет и Северная Африка, Испания и Галлия, Германия от Дуная до Рейна — все это Рим победил и подчинил своей власти. Его легионы покрывают землю, вожди и правители подчиняют все племена. Стратегические пути, идущие, как радиусы, от римского форума, раскинулись на север до Шотландии, на запад до Лузитании и Океана, на юг за пределы Фиваиды, на восток до пустыни Аравийской. Всюду — власть римского народа, его право, язык, нравы. Остальная часть света — северная Германия, Армения, царство парфян, Индия и Китай, Аравия и Эфиопия — таковы границы колоссальной империи.
В. Дюрант. С. 124.
Благодаря своему настойчивому политическому гению Рим, по истечении семи столетий, успевает создать такое небывалое величие, пред которыми бледнеет все: и империя Александра, и восточные царства, и Египет со своими фараонами.
А. Дидон. С. 73.
Палестина лежала на восточной окраине Римской империи, которая унаследовала эту область от греческой монархии, установленной после завоевания Персии Александром Великим.
Ч. Додд. С. 13.
В это время в Палестине обитало около двух с половиной миллионов человек, из которых приблизительно сто тысяч проживало в Иерусалиме.
В. Дюрант. С. 583.
В эту эпоху, которую я обрисовываю теперь в общих чертах, Израиль подходит к последним годам своей национальной жизни и должен был навсегда потерять свою политическую независимость. Выдержав самые убийственные внутренние несогласия, изгнание, чужестранное государство персов и греков, но, после четырехвекового порабощения, с горстью храбрых отвоевав свою древнюю самостоятельность. Иудея управляется теперь идумеянином Иродом, любимцем Кесаря и сената: она превратилась в данницу империи и вскоре будет поглощена ею. Тогда, так же как и в наши времена, маленьким государствам трудно было рассчитывать на завтрашний день.
|
|
|
А. Дидон. С. 86.
Владычество римлян, возможно, бывало суровым, зачастую жестоким, иногда, пожалуй, и деспотическим, но оно было лучше, чем хаос и произвол, царивший в греческих монархиях времен упадка…
Ч. Додд. С. 9.
Террора в Иудее было, пожалуй, даже больше чем в Риме, были здесь интриги и свои проститутки, но общая атмосфера, выкристаллизовавшая в партию Истинно верующих, была несоизмеримо чище, чем в Риме. Основой этой атмосферы был единый Бог. В отличие от относительно спокойной общественной обстановки в Риме, политический котел Иудеи кипел. С переменным успехом, вернее совершенно без эффекта, происходила борьба различных партий и течений. Иудеи, по крайней мере, часть из них, вкушая с молоком матери строфы Ветхого Завета, проникались своей богоизбранностью и презрением к римлянам. А многочисленные контакты с остальным населением римской империи привели к образованию значительного количества новообращенных иудеев из других народов (прозелитов). И они с трудом понимали, почему их богоизбранность находится в таком контрасте с их земным материальным существованием.
Б. Пилат. С. 45–46.
Поразительна судьба маленького семитического племени. По повелению Божию, с верой в единого Бога, с надеждой сделаться народом неисчислимым, как звезды небесные, и видеть, что в лице главы его, Авраама, «благословятся все племена земные», оно трогается с равнин Халдеи, раскидывает свои шатры в Ханаане и воздвигает здесь жертвенники Иегове; затем переселяется в Египет, в землю Гесеме, где, несмотря на тяжелый и упорный труд, сильно умножается. Гостеприимство фараонов скоро сменяется для него рабством; под предводительством Моисея оно, однако, свергает гнетущее его иго, удаляется в пустыню и снова становится народом кочующим и пастушеским. Будучи далеко от магистральных путей развития человеческого, оно получает на Синае закон, который совершенно выделяет его из языческого мира. Силою терпения, мужества и веры оно завоевывает обещанную ему Богом землю и обустраивается в маленькое независимое государство, пока, наконец, не рассеивается как прах посреди всех народов земного шара.
|
|
|
А. Дидон. С. 86.
Другие племена сливаются с той средой, в которую они переселяются, у еврея одно отечество — святой Сион; весь остальной мир для него чужая земля: он переходит с места на место, пребывает некоторое время там или здесь, уходит дальше, но никогда не соединяется слишком тесными узами с оскверненной землей, которую он презирает; и если он принимает или покупает звание римского гражданина, то для того только, чтобы лучше обеспечить свою независимость как еврея.
К. Каутский. С. 123.
С библейской точки зрения, человечество тогда делилось на две половины — иудейство и язычество. В иудействе Царствие Божие уже началось, и страшное имя Иеговы было известно; закон иудейский, несовершенный и рабский, был уже обнародован: дополнение и усовершенствование этого закона принадлежит Иисусу, и в этом именно будет состоять Его Мессианское предназначение. Он должен заменить дело Моисея Своей Церковью и призвать в нее не только верных евреев, но и отверженных язычников, ставших жертвой всякого рода заблуждений и пороков.
А. Дидон. С. 143.
Иудаизм же в те времена имел одну цель: спасти крошечный народ — страж великих идеалов — от растворения в океане языческой культуры, а значит создать условия, при которых народ медленно и постепенно воплотил бы нравственное учение пророков в жизнь, то есть в еврейское государство. Для нации как целого общественные идеалы Иисуса были опасной и болезненной фантазией. Большинство, поддерживающее книжников и фарисеев (таннаев) — вождей угодной народу партии, никак не могло принять Иисусова учения. Учение это Иисус в немалой мере почерпнул у пророков и даже у самих фарисеев, однако оно, с одной стороны, стало отрицанием всего, чем жил иудаизм, а с другой стороны, довело иудаизм до таких крайностей, что в определенном смысле его уже нельзя было называть иудаизмом
|
|
|
И. Клаузнер. С. 376.
Стали уже появляться «зелоты» (кенаимы) или «сикарии», набожные убийцы, вменявшие себе в обязанность умерщвлять всякого, кто нарушал пред ними Закон.
Э. Ренан. С. 92.
Зелоты думали, что Царство Божие может быть установлено только мечом. Одушевленные суровым духом Ветхого Завета, они ставили себе в пример совершенное Самуилом умерщвление Агага пред Господом, считая себя орудиями Бога в деле освобождения страны от врагов Его, которыми, по их воззрению, были все, кроме них и их сторонников. Они не хотели, чтобы наследие Иеговы находилось в руках каких-либо других властелинов, и от имени Иеговы объявляли беспощадную, истребительную войну всем вторгавшимся в него язычникам, наподобие того, как такую же войну повелено было вести Иисусу Навину против хананеев.
А. Лопухин. С. 92–93.
Во всяком случае, в шестом г. по Р. X. некто Иуда Галилеянин возглавил восстание против Рима. Оно не удалось, но сопротивление продолжало существовать подпольно, время от времени прорываясь наружу, пока, наконец в 66 г. не привело к широкому и открытому мятежу. Руководители его называли себя зелотами. Власти же видели в них просто бандитов. (Явление, довольно типичное и для нашего двадцатого века.)
Ч. Додд. С. 13.
Иисус, быть может, сам видал этого Иуду, столь различно с ним понимавшего еврейскую революцию; во всяком случае, он знал школу Иуды и, вероятно, движимый реакцией против его заблуждения, произнес свое знаменитое изречение о кесаревом динарии. Благоразумный Иисус, далекий от всякого мятежа, не повторил ошибки своего предшественника и задумал иное царство, иное освобождение.
Э. Ренан. С. 93.
В те годы скрестились три исторические силы. Рим защищал свою политическую систему, священнослужители и фарисеи — традиционную религию, зелоты — патриотические интересы. Все это вещи хорошие; но мы-то знаем, как могут они извращаться, разжигая низменные страсти. Именно в такой обстановке появился и жил Иисус.
Ч. Додд. С. 13.
Во времена Иисуса небо еще не было закрытым, а земля охладевшей. Облака разверзались еще над Сыном Человеческим, и ангелы поднимались и опускалась над Его головой. Видения Царствия Божия были повсюду, потому что человек носил их в своем сердце…
Э. Ренан. С. 93.
Низшие классы иудейского народа в это время находились в тяжком положении. Междоусобные войны и римское нашествие наполнили страну развалинами и пепелищами. Ироды, правда, старались восстановить разрушенные города и отличались страстью к постройкам, но этим они тешили лишь свое честолюбие, а для народа это влекло за собой лишь новые налоги, еще более обременявшие его и втягивавшие в неоплатные долги. Недаром в притчах Христа так часто берутся примеры из жизни неоплатных должников. Их много было в действительности. Этому способствовала еще римская система сбора податей посредством компаний откупщиков, которые чрез своих сборщиков или мытарей высасывали последние соки из народа. Бедственность экономического положения простого народа усиливалась еще от того, что высшие классы отнюдь не заботились об улучшении участи своих меньших братий, а, напротив, относились к ним с полным презрением. Те самые книжники и фарисеи, которые считали себя ревнителями религии и закона, с бессердечною холодностью смотрели на бедствовавшую массу своего народа, и презрительное отношение к ним возводили даже в особое правило закона. Потому-то, когда Спаситель стал обращаться со Своим благовестием по преимуществу к этой заброшенной и задавленной массе, то молва о Нем быстро разнеслась по всей стране и из разных притонов бедности и нищеты к Нему собирались все эти «труждающиеся и обремененные», которые доселе в своих высокомерных вождях не встречали ни любви, ни привета.
|
|
|
А. Лопухин. С. 92.
…Еще раньше этого иудеи уже отправляли депутацию в Рим, чтобы заявить о разорении, причиненном их стране невыносимым бременем налогов. Возрастающее истощение Палестины, вследствие фискального угнетения со стороны римлян и семейства Иродова, находит себе яркое отображение во многих местах Евангелий. В беседах Христа мы чаще всего встречаемся с указанием на должника, кредитора и тюрьму. Эта беспорядочная система, медленно разрушавшая и вообще империю, с особенною тяжестью обрушивалась на такой земледельческий народ, каким тогда были иудеи. В одной притче Христос изображает полное банкротство всех, кроме царя. Домоправитель в долгу у царя, а слуга в долгу у домоправителя. Вопрос о том, что есть или пить, становился самым роковым для заурядного человека. Кредитор, встречая должника на улице, прямо тащит его в тюрьму, пока тот не уплатит последнего гроша, и в случае неуплаты продает его с женой и детьми и со всем, что у него осталось, в погашение числящегося на нем долга. Масло и пшеница, предметы первой необходимости в жизни, брались в долг у домоправителей богатых людей. Постройки оставались неоконченными по недостатку средств. Торговец обращал свои деньги с целью их сбережения в единственную жемчужину, которую в случае необходимости легко было скрыть. Многие зарывали свои деньги в землю, чтобы спасти их от вымогателей. Спекулянты скупали хлеб на рынках и расширяли свои житницы. Вместо того, чтобы вспахивать поля плугом, по недостатку средств ограничивались вскапыванием его киркой. «Что мне делать, — говорит один из разорившихся домохозяев в притче Христовой, — копать не могу, просить стыжусь». Среди этого общего обеднения благоденствовали только ростовщики, которые быстро увеличивали свой капитал в пять или даже десять раз. В таких именно красках в Евангелиях постоянно изображается состояние иудейского народа под римским владычеством и в течение немногих лет земной жизни Христа оно становилось все хуже и хуже, пока не закончилось великим финансовым кризисом, разразившимся по всей империи через пять лет после распятия…
Ф. Фаррар1. С. 123*.
## *В дальнейшем при цитировании различных книг одного автора к его фамилии добавляется номер, соответствующий конкретному изданию в Списке цитируемых источников, с. …, например:
Фарар Ф. 1 Жизнь Иисуса Христа. СПб.: Издание книгопродавца И. Л. Тулузова, 1900.
Фарар Ф. 2 Жизнь Иисуса Христа. М.: Прометей, 1991.
Фарар Ф. 3 Ироды. СПб.: Шпиль, 1998.
Должник, заимодавец и темница, столь часто встречающиеся в притчах Христа, были только живой иллюстрацией состояния народа вообще.
А. Лопухин. С. 137.
Такие-то дела совершались в мире, когда родился Иисус Христос; таково-то было хаотическое состояние смуты, нищеты и развращенности, в каком находилось человечество, которое Он пришел спасти; таковы-то были вожди, которые царствовали в момент пришествия Царя царей. Сам властелин мира — Рим, уже потерял свои прежние вольности и впадал в то состояние все более усиливающегося разложения, следы которого ярко отобразились на страницах его историков, поэтов и сатириков. Язычество на всем громадном пространстве огромной римской империи сделалось не более, как развращенным атеизмом, который прикрывался лишь лицемерным богопочитанием негодных императоров. В Иудее религия потеряла свое внутреннее содержание и вся ушла в мелочную обрядность. Беспросветный мрак окутал всю землю и сгустился до крайней степени, как бы торжествуя свою последнюю победу перед рассветом.
Ф. Фаррар3. С. 100.
Новообращенные, не чувствуя за собой традиций патриархальной иудейской семьи, не могли впитать очаровательный дух субботних посиделок или традиционных встреч с друзьями, ждали чего-то большего. Часть, главным образом обездоленная часть жителей Иудеи, также желала чего-то, что именно она сформулировать не могла, но очень хотела. Этим подсознательным желаниям нашлось определение — мессия.
Б. Пилат. С. 46.
Действительно, одна мысль преобладает и сосредоточивает в себе все другие, когда началась для евреев предсмертная агония: Царствие Божие — близко, скоро должен явиться Мессия, Царь будущего. Эта надежда, которая в продолжение целых столетий казалась достоянием пророков и наполняла сердце народа только в самые критические моменты его существования, подобно радуге во время грозы, отныне сделалась наследием всех. Никогда — ни во время рабства египетского, ни во время вавилонского плена, ни даже при жестоком Антиохе — она не была столь настойчивою и жгучею. К какой бы кто партии ни принадлежал, исключая саддукеев, фарисейской или иродианской, какой бы кто школы ни придерживался, Гиллеля или Шаммаи (два крупнейших законоучителя того времени. — Е. Г.), в каком бы кто общественном положении ни состоял, священники и старейшины, ученые и книжники, бониты и мытари — все были взволнованы и возбуждены.
А. Дидон. С. 165.
Почему иудеи не приняли Христа как Мессию? Они ждали Мессию как воина, как настоящего Царя, Которому Бог даст силу свергнуть римское иго, покорить Израилю неверных и — утвердить закон Моисеев во всем покоренном мире. Элемент религиозный был поглощен элементом политическим…
Ч. Додд. С. 13.
ВИФЛЕЕМСКАЯ ЗВЕЗДА
ПЕРЕПИСЬ В ВИФЛЕЕМЕ
Одно новое событие в истории Иудеи, около 747 — 749 гг. от основания Рима, привело в волнение все население небольшого царства Ирода, восточные провинции и различные государства, союзные или подчиненные империи. Август получил от сената на десять лет подтверждение своего императорского достоинства. Прошло пять лет. Он исчислил римских граждан, даже в городах, имевших только право римского гражданства, таких как Антиохия, Берит в Сирии и Тарс в Киликии. В третий раз были закрыты двери храма Януса. Никогда не было такого полного и всеобщего мира. Владыка вселенной пользуется им: как простой, богатый владелец, он составляет опись своего имущества и, как бережливый, предусмотрительный фермер, измеряет свои земли; он перечисляет своих подданных и союзников, исправляет календарь, приводит в порядок свои доходы в счетной книге, которая в отрывках дошла и до нас. Наконец, он издал указ об исчислении всех жителей провинций и союзных или вассальных государств. Иудея, управляемая Иродом, должна была подчиниться императорскому повелению.
А. Дидон. C. 104.
...Римом и миром правил тогда Октавиан Август, всего же царствования его было сорок два года, как о том пишет Лука в своем Евангелии. Тогда вышел от сего кесаря указ, чтобы сделать перепись по всей земле, и эта перепись была первой и случилась в правление Сирией Квириния. Всем нужно было идти по своим городам, откуда кто родом.
И. Хильдесхаймский. С. 37.
И правитель Сирии Квириний первый обнародовал этот указ*.
## * Здесь и далее курсивом выделяются цитаты из канонических и апокрифических писаний. — Ред.
Евангелие Псевдо-Матфея.
Апокриф (13).
Золотые мечты иудеев о восстановлении теократии тем самым исчезли. Едва закончена была передача владений в пользу римской короны, как Квириний (палестинский наместник) объявил, что вслед за тем он должен будет произвести в народе перепись и сделать сводку их собственности и доходов в качестве основы для введения римской системы налогов, общей для всех подвластных империи провинций. Тут уже всем стало до очевидности ясно, что народ обманулся в своих ожиданиях. Богатые и бедные одинаково стали протестовать против этой меры, которая грозила им рабством вместо свободы и разорительным вымогательством вместо благосостояния.
А. Лопухин. С. 85.
Император Август, сделавшись единовластным государем, избрал двадцать человек, отличавшихся своей честностью и способностями, и посылал их по всей земле, подчиненной его власти, для произведения переписи лиц и имений, чтобы согласно со справедливостью установить налоги, долженствующие поступать в общественную казну. Это была первая перепись. Переписи, происходившие раньше, были своего рода ограблением богатых, как будто государство смотрело на богатство как на общественное преступление.
Свида (Византийский толковый словарь). Х в. С. 123.
Из уст в уста передавались древние пророчества, предсказывавшие, что исчисление народа будет знаком приближения его национальной погибели. Для фанатизма иудеев эта перепись была делом жизни и смерти, а для Квириния, который не мог понять такого состояния чувств и который уже раньше, в более спокойное время, производил подобную перепись, она была простым делом гражданской мудрости.
А. Лопухин. С. 85.
Каждый (при этом) должен был отправиться в свой город.
А. Манбиджский.
Всемирная история, II (л. 2б).
Из уважения к еврейским предрассудкам, нарушение которых было всегда сигналом к внутренним беспокойствам и возмущениям, перепись совершалась не как у римлян, по месту жительства каждого, но, согласно еврейского обычая, по поселению, к которому семейство первоначально принадлежало.
Ф. Фаррар2. С. 9.
...Именно таков был тогда в Римской империи порядок проведения переписи населения. Об этом говорит папирус тех лет (датируемый I в. по Р. X.), не так давно найденный в Египте: «В связи с предстоящей переписью населения необходимо, чтобы все, кто по той или иной причине живет вне собственного дома, были готовы немедленно вернуться под власть своих правительств, чтобы всей семьей зарегистрироваться для переписи и сохранить за собой возделываемые земли, принадлежащие им».
Свящ. В. Синельников1. С. 32.
Во времена, когда вышло кесарево повеление, Иудеей правил Ирод, поставленный на царство от кесаря и римлян; сам же он не был ни иудеем, ни рожденным царем Иудейским, но было так, что Август-кесарь и римляне силой покорили и подчинили себе Царство Иудейское, а вместе и другие земли и провинции вплоть до Индии, Персии и Халдеи. И все живущие в Леванте, Индии, Халдее и Персии знали, что Ирод был чужой и рожден не на этой земле, но кесарь и римляне посадили его на царство, хотя он и не был царского семени...
И. Хильдесхаймский. С. 44.
Собственно иудейским царем в это время был Ирод Великий, но как римский ставленник он всецело зависел от римлян; с раболепной готовностью исполняя все желания кесаря, он отдал по всей стране приказ немедленно всем подвергнуться требуемой переписи.
А. Лопухин. С. 21.
И вот тогда Иосиф, супруг Марии, поднялся и отправился записаться...
А. Манбиджский.
Всемирная история (л. 2б).
Пошел также Иосиф из Галилеи в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из рода Давидова, записаться с Марией, обрученной ему женой, которая была беременна.
И. Хильдесхаймский. С. 37.
Это было, по-видимому, зимой 750 года 4 год до Р. Х. от основания Рима.
А. Лопухин. С. 21.
Лука в своем описании рождения Иисуса использует выражение apographe prote «первая перепись». Она всегда включала в себя доклад властям, перепись и декларирование имущества. Только после этого появлялся apotimesis, в котором определились категория и уровень подати. И Мария, и Иосиф были из дома Давидова, и это означает, что собственность их семьи, которая по иудейским законам не могла быть передана другому колену, должна была находиться в окрестностях Вифлеема, и именно поэтому они отправились в Вифлеем.
Р. Сантала. С. 80.
…Так как зима в Палестине иногда бывает совсем мягкой и теплой, так что после ноябрьских дождей по временам показывается зелень на полях, на которые выгоняются стада на подножный корм, то, не смотря на дальность пути, Иосиф решил взять с собой и Марию, которая также происходила из рода Давидова и не могла не чувствовать желания побывать на родине своего царственного предка, особенно теперь, когда приближалось время родить ей сына Давидова.
А. Лопухин. С. 21.
И сказал Иосиф: сыновей своих запишу. Но что делать мне с этой девой? Кем записать ее? Женой? Мне стыдно. Дочерью? Но все сыны Израилевы знают, что она мне не дочь. Да покажет день Господень, что будет угодно Господу.
Первоевангелие Иакова (брата Господня).
Апокриф (17).
По пути в Вифлеем зеленели те сады, где, по апокрифам, деревья опускали цветы долу, воды цистерн выходили из краев и на всех ветвях пели птицы, приветствуя проходящую с Младенцем на руках Марию... Когда же поймет земля всю мудрость тех весенних легенд, в которых сочетала она столько красоты и радости с Его детством и юностью, сделав Его самого частью вселенской красоты? Вифлеем — это сама жизнь, воздух, солнце, плодородие; его тесно насыпанные по холмам палевые кубы смотрят на восток, на солнечно-мглистые дали Моавитских гор, от которых некогда пришла кроткая праматерь Давида, Руфь...
И. Бунин. С. 174.
…Недоумение некоторых ретивых критиков касательно важного события, совершавшегося при Ироде Великом во время рождества Христова, т. е. той переписи, которая, по свидетельству евангелиста Луки, была произведена в Иудее Квиринием, и которая именно и послужила поводом для праведного Иосифа вместе с обрученной ему Марией отправиться в Вифлеем, как в их родной (по их происхождению из рода Давидова) город, становится все более несостоятельным. Этот вопрос в последнее время подвергался столь многократным исследованиям, что нет надобности останавливаться на нем здесь. Достаточно сказать, что чем дальше и глубже идут исследования, чем более, благодаря новейшим открытиям, накапливается археологических и исторических данных в этом отношении, тем все более наука подтверждает точность и историческую достоверность евангельского повествования, которое вполне согласуется с данными светской истории, насколько она соприкасается с историей священной.
Ф. Фаррар3. С. 102.
В 1647 г. был найден камень с гробницы одного из офицеров армии Августа в Венеции; на этой каменной плите имелась надпись, повествующая о сборе податей, который проводился Квиринием в Апамее и по всей Сирии. Эта запись была скопирована и в 1719 г. опубликована, однако ее оригинал исчез, и поэтому этот текст считался подделкой долгое время, пока в 1880 г. не была вновь обнаружена нижняя часть того надгробного камня. С тех пор истинность той записи никем не оспаривается. Вот что было написано на той табличке: «По повелению Квириния я произвел перепись населения в Апамее, городе с населением в 117 000 человек. Также по повелению Квириния я выступил против итуреян и захватил их крепость в горах Ливана». Дату этой переписи определить трудно, однако, поскольку царю Ироду на протяжении всей его жизни было позволено выпускать только медные монеты, и, кроме того, так как он потерял доброе расположение к себе со стороны императора в 8 г. до Р. Х., то, очевидно, что должны были произойти какие-то изменения в порядке сбора податей с привилегированной Палестины. Что касается Квириния, то мы знаем, что император доверил ему дела на востоке и надзор за сбором податей в 12 г. до Р. Х. Так как смещение Ирода Великого произошло в 8 г. до Р. Х., то и первая перепись, apographe, центр которой располагался в Палестине, должна была начаться к 7 г. до Р. Х. Иосиф (Флавий) пишет: «На 37-й год после победы кесаря в Актиуме Квириний завершил (apotimesis)».
Завершение сбора податей (всего) за 14 лет было весьма существенным достижением и одним из деяний, за которое Квириний получил должное признание.
Р. Сантала. С. 80–81.
Император был до такой степени заинтересован этим важным государственным делом, что собственноручно сделал сводку статистических данных всей империи, с обозначением граждан и союзников, количества податей и налогов. Таких переписей при нем было произведено три, именно в начале его царствования — в 726 г. от основания Рима, в середине царствования — в 746 г., и в конце его царствования — около 760 г. от основания Рима. Теперь происходила вторая из этих переписей и, постепенно подвигаясь из провинции в провинцию, она, наконец, дошла и до Иудеи, которая также должна была исполнить указ верховного повелителя...
А. Лопухин. С. 20–21.
Из своего северного убежища в Назарете, в горной стране Завулоновой, в зимние холода, простой плотник совершал путь с обрученной ему женой, которая была уже на последних днях своей беременности… Они происходили из дома и племени Давидова, но были крайне бедны. Подобное положение потомков царского рода нисколько не удивительно. Галлел, великий раввин, будучи тоже потомком Давида, провел большую часть своей жизни в крайней нищете, занимаясь ремеслом. За несколько веков до пришествия Христа Спасителя мы видим внука знаменитого законодателя Моисея неизвестным бродячим левитом, который нанимается в услужение за две одежды и десять сиклей в год. Зеленая чалма в Египте и Аравии, отличающая потомков Магомета, видится нередко на бродягах и нищих.
Ф. Фаррар2. С. 8.
Для Марии 90-мильный путь из Назарета в Вифлеем, который она проделала верхом на осле, оказался долгим и изнурительным. Мы можем представить, как она печет хлеб в дорогу, сушит мясо, наполняет дорожную сумку чечевицей и мешок из козьей шкуры — колодезной водой; как она укладывает пеленки для будущего младенца, которые понадобятся ей в пути. Представим затем, как Иосиф седлает своего старого и терпеливого ослика и навьючивает на него одеяла из козьей шерсти, чтобы им было на чем спать, и чем укрываться, поскольку декабрьские ночи в холмах Иудеи обычно бывали холодными и дождливыми. Без сомнения, не одну ночь они провели под открытым небом, не найдя другого пристанища.
Э. Дин. С. 157.
И посадил ее на осла оседланного, и повел его один сын, а Иосиф с другим сыном пошел за ними. И прошли три мили. И посмотрел Иосиф и увидел, что она печальна, и подумал, что находящийся в ней плод печалит ее. Потом опять посмотрел Иосиф и увидел, что она радостна, и спросил ее: Мария, отчего я вижу твое лицо то грустным, то веселым? И Мария ответила Иосифу: оттого, что я вижу перед глазами два народа, один плачет и рыдает, другой радуется и веселится.
Первоевангелие Иакова (брата Господня).
Апокриф (17).
Назарет отстоит от Вифлеема на расстоянии 3-4 дней ходьбы по прямому пути через Изреельскую долину, Самарийские и Иудейские горы, через Гинею, Бетулию, Сихем, Летона, Вефиль, Тель-эдь-Фуль, Иерусалим и долину Рефаим. Беспрерывно, один за другим, тянутся караваны. Простой народ идет пешком, но почти всегда, как это обыкновенно бывает в Иудее, за каждым семейством следует осел; это неутомимое и неприхотливое относительно пищи животное несет провизию и одежду своего господина и для бедняка обыкновенно заменяет лошадь.
А. Дидон. С. 105.
Вифлеем иудейский был небольшим городком к югу около 10 верст от Иерусалима. Слово Вифлеем значит «дом хлеба», название данное этому месту по необыкновенному плодородию окружающей почвы. Он назывался в древности Вифлеемом Евфрафа, а в отличие от Вифлеема в Галилее, его называли Иудейским, по рождению же в нем царя-пророка Давида именовался и «градом Давидовым».
Д. Ростовский. С. 529.
А должно вам знать, что город Вифлеем не был отличен ни величием своим, ни заслугами. Почва там каменистая и множество подземных пещер. Размером он невелик и лежит в двух милях от Иерусалима. Зовут же его — город Давидов, ибо в нем Давид родился.
И. Хильдесхаймский. С. 37–38.
Вифлеем раположен был на возвышенной горе в виде амфитеатра и окружен плодородными полями и холмами, представляя очень живописную местность.
Д. Ростовский. С. 529.
…Иосиф и Мария шли в сопровождении тех, кого указ Августа заставлял идти в Вифлеем или какой-нибудь другой иудейский город.
А. Дидон. С. 105.
Путь их шел между освещенных луной садов вифлеемских, вверх по уступам холма, на зеленой вершине которого помещался небольшой городок Вифлеем, а в нем находилась гостиница или постоялый двор, который, конечно, ни наружностью, ни удобствами нисколько не был лучше обычных караван-сараев. Эти сирийские гостиницы ныне, точно так же, как, вероятно, и прежде, представляют и представляли небольшое одноэтажное здание, сложенное из нетесаного камня и состоящее из четырехугольного загона, где можно спокойно оставлять на ночь скотину, и из выложенной сводом ниши для приюта путешественников, ничем не отделенных от находящегося в загоне скота. Лееван, или мощеный пол ниши, приподнят на фут выше уровня пола загона. Огромный постоялый двор, развалины которого видны в Миниэне, на берегу Галилейского озера, мог иметь большое количество подобных ниш, представлявших собой ряд небольших, невысоких и несообщавшихся одна с другой комнат, без передней стены, так что все посетители могли беспрепятственно видеть друг друга. Мебели там нет. Путешественник, желающий спокойствия, обязан запастись своим ковром, на котором может располагаться по своему усмотрению, т. е. сидеть, поджавши ноги во время еды, или лечь, если хочет спать. Там принято за правило, что всякий заботится о себе сам: сам запасается пищей; сам хлопочет о своем скоте; сам приносит воду из соседнего источника. Никто не ожидай и не ищи никакого внимания или предупредительности; зато и оплачивается это убежище, безопасность и та часть пола, на которой кто лежал, самой ничтожной суммой. Но если кому доведется запоздать в пути и прийти в гостиницу, когда все лееваны уже заняты, то ему предстоит немалый труд устроить самому по возможности опрятное и приличное место для себя и семейства в одном из углов грязного пола, который не занят лошадьми, мулами и верблюдами. Помет, спертый воздух, тяжелый запах от множества животных, неприятное надоедание парий-собак, соседство с самыми низкими попрошайками увеличивают тягость положения странника, которое не замедлит сказаться при путешествии по Востоку.
Ф. Фаррар2. С. 7–8.
...А надо вам знать, что земли кругом Вифлеема, а равно и обетованная земля, и весь Восток лежат большей своей частью в горах и сотворены столь чудесно, что в иных местах зима почти неотличима от лета; в других же бывает весьма холодной, еще в других лето и зима сменяют друг друга своим обычным порядком — смотря по тому, лежит ли то место в низине, на равнине или в горах. Так, в некоторых горных местностях часто увидишь снег в августе; крестьяне сберегают его в пещерах и свозят в чанах на рынок, там дворяне покупают его, чтобы, наполнив им кувшины, охлаждать за столом свое питье, — но стоит им только открыть крышку кувшина, снег сразу тает и разжижается, как то свойственно его природе.
И. Хильдесхаймский. С. 42.
Есть древние пергаменты, называемые палимпсестами, — хартии, письмена которых полустерты или покрыты чем-либо, чтобы, на месте их, можно было начертать новые. В Вифлееме чувствуешь, прозреваешь то драгоценное, первое, что сохранилось на его священном палимпсесте. В царские одеяния облекли Рожденного здесь, царям, путеводимым Звездою, повелели принести Ему, лежащему в яслях, венцы свои, злато, ливан, смирну, и легендами, прекраснее которых нет на земле, расцветили сладчайшую из земных поэм — поэму Его рождения. На торжественных церковных языках рассказана она. Но, когда благоговейно склоняешься над нею в Вифлееме, проступает живая, трепетная красота подлинного, красота простых, первых письмен.
И. Бунин. С. 216.
И прошли половину пути, и сказала ему Мария: сними меня с седла, ибо то, что во мне, заставляет меня идти…
Первоевангелие Иакова (брата Господня).
Апокриф (17).
Перепись собрала в небольшой городок такое количество странников, что в гостинице не оставалось никакого помещения.
Ф. Фаррар2. С. 10.
Иосиф же с Марией, истомленные, прибыли в город на закате дня, когда все гостини
|
|
|
