Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Роберт С. Мендельсон. “Исповедь Еретика От Медицины”. 6 глава




Если хирургическая процедура исчерпала все разумные аргументы в свою пользу, это еще не значит, что Современная Медицина от нее откажется. Если вы рассмотрите все основные типы операций, то увидите, что большинство их них исчерпало себя много лет назад. Их реальную пользу невозможно доказать, но они изобилуют тайными преимуществами. Они никогда не умрут, как и церковные. обычаи. Удаление миндалин с практической точки зрения должно было отмереть 2000 лет назад, но оно до сих пор распространено как медицинская церемония. Офтальмологи до смерти запугивают родителей, говоря, что если небольшое одностороннее косоглазие их ребенка не вылечить хирургическим путем, то в будущем он обязательно ослепнет. Если бы это было правдой, по улицам разгуливали бы миллионы слепых на один глаз людей - именно столько детей с косоглазием просто не обращаются к офтальмологам.

И хотя расцвет коронарного шунтирования миновал, служители молоха Современной Медицины занимаются развитием той же в своей основе - и бесполезной - технологии для лечения других сердечно-сосудистых заболеваний!

Современная хирургия злокачественных опухолей когда-нибудь будет вспоминаться с тем же ужасом, с каким сейчас мы вспоминаем о лечении пиявками во времена Джорджа Вашингтона. Бессмысленность таких операций была продемонстрирована
Уорреном Коулом из Иллинойского университета тридцать пять лет назад: при анализе периферической крови после надреза кожи было выявлено, что раковые клетки уже распространились в результате хирургического вмешательства. Врачи защищались, говоря, что, хотя рак распространяется, организм может с этим бороться. Это глупый ответ. Если бы организм пациента мог "с этим бороться", то, прежде всего, рак не развился бы у этого пациента! Некоторые считают, что хирургическое лечение рака находится под угрозой потому, что появились новые методы борьбы с раком. Это еще один кружной путь: новые методы пленяют воображение и вселяют надежду, потому что хирургия приносит разочарование. Но ваш хирург признает это последним.

Люди спрашивают меня, почему существует столько ненужных операций, и я отвечаю им, что аргументов "за" гораздо больше, чем аргументов "против". Единственный довод "против" - это то, что ненужные операции приводят к страданию, смерти и расходам, которых не должно быть. Один этот довод никогда не оказывал особого влияния на деятельность Современной Медицины. В то же время доводов за бесполезные операции - легион, и они довольно весомы в рамках этики Медицинской Церкви.

Простейший из них - операции можно использовать в разных целях, помимо заявленной цели исправления или устранения болезненного процесса. Операция - это важный элемент обучения, а также плодотворное поле для экспериментов, хотя единственное, чему она когда-либо "учила" или что-либо "открывала" - это как делать операции. Когда я был старшим консультантом по педиатрии при Департаменте психического здоровья в Иллинойсе, я исключил из практики одну операцию, которая делалась детям с синдромом Дауна, имеющим порок сердца. Целью операции было заявлено улучшение кровоснабжения мозга. Настоящей целью, конечно же, являлось совершенствование ординаторских программ штата по сердечно-сосудистой хирургии, потому что никаких улучшений в мозге детей с синдромом Дауна не происходило, и хирурги об этом знали. Сама идея этой операции была абсурдной. И смертельной, потому что уровень смертности вследствие этой операции был весьма высок. Естественно, университетская публика была очень расстроена, когда я отменил эту операцию.Эти люди не могли придумать лучшего применения несчастным детям с синдромом Дауна, и, кроме того, это был важный учебный материал.

Жадность тоже играет свою роль в поддержании высокого уровня ненужных операций, хотя я не думаю, что одних экономических мотивов достаточно для оправдания. Несомненно, если отменить все ненужные операции, большинство хирургов лишится работы. Им придется искать честный способ заработать, потому что хирург получает деньги, когда он делает вам операцию, а не когда вы лечитесь другими методами. При групповой врачебной практике3, где хирурги получают фиксированную зарплату, не привязанную к количеству сделанных операций, и удалений матки, и удалений миндалин производится всего на треть меньше, чем при "сдельной" оплате труда.

3 Групповая врачебная практика (медицинская группа) - форма объединения несколь-ких врачей - специалистов в разных областях медицины; при этом доходы от медицинской практики объединяются и распределяются в соответствии с правилами, установленными в данной группе. Суть взаимоотношений между врачами-членами группы состоит в том, что они могут в экстренных случаях передавать друг другу право лечить своих пациентов. - Прим. переводчика.

Если бы у нас осталась только одна десятая от всего числа хирургов, которое есть сейчас, то ненужных операций стало бы очень мало. Даже Коллегия американских хирургов признала, что нам нужно всего 50-60 тысяч дипломированных хирургов, плюс 10 тысяч интернов и ординаторов, чтобы полностью обеспечить потребности страны в этих специалистах на ближайшие полвека. По оценке Коллегии - а мы можем ожидать, что она была внимательна к финансовым обязательствам хирургов, если их предложения были приняты всерьез - почти половина из ста тысяч, или около того, хирургов, которые у нас уже есть на сегодняшний день, лишние. И эти пятьдесят тысяч лишних скальпелей наголо причиняют много вреда.

Невежество также имеет значение во многих случаях, когда делается ненужная операция. Я не имею в виду незнание со стороны пациента. Если исключить все неправильные, устаревшие и откровенно бестолковые действия акушеров-гинекологов, осталось бы не гак уж много гинекологических операций. К примеру, врачи очень хорошо знают, что женщины с нарушениями менструального цикла больше рискуют развитием рака влагалища или шейки матки. Фактически этот риск, зависящий от того, что именно вызвало у этих женщин нарушения цикла, для некоторых из них выше более чем в десять раз! Тем не менее очень немногие врачи прилагают усилия к тому, чтобы выяснить, что представляют собой эти женщины, прежде чем назначить гормональные контрацептивы. Я знаю женщину, которая пользовалась ими много лет, потому что ей никто не сказал, что это опасно. У нее было обильное кровотечение во время самой первой менструации с начала приема гормональных контрацептивов, и этот факт указывал на то, что она относится к группе риска, которой противопоказаны противозачаточные средства этого типа. Даже когда обследование (мазок по Папаниколау) показало, что происходит что-то неладное, гинеколог "успокоил" ее тем, что в любой момент можно произвести удаление матки. Очевидно, его мотивом была смесь жадности и невежества, потому что следующий врач, к которому она пошла, сказал, что если немедленно не провести небольшую хирургическую процедуру, то в дальнейшем может понадобиться удаление матки. Но даже той небольшой операции можно было избежать, если бы врач предупредил женщину об опасности до того, как она только начала принимать гормоны.

Тем не менее жадность и невежество не самые главные причины существования ненужных операций. Это вопрос веры: врачи верят в хирургию. Есть что-то притягательное в том, чтобы "лечь под нож", и врачи пользуются этим, чтобы привлечь людей. В конце концов хирургия - это элемент Прогресса, а Прогресс отделяет нас от тех, кто жил до нас, и в этом мы их превосходим. В Америке все, что можно сделать, будет сделано. И никого не интересует, нужно ли было это делать. Если можно придумать инструменты и что-то ими сделать, то это точно хорошо. Поэтому у нас есть не только шунтирование, удаление миндалин и радикальное удаление молочных желез, но и операции по хирургическому изменению пола.

Первобытная хирургия была связана с культом, и девяносто процентов нынешней хирургии - тоже культ. Еврейское традиционное обрезание (брит), занимает свое место в еврейских законах и культуре. Оно проводится на восьмой день жизни специально обученным моэлем, который пользуется методами, прошедшими проверку четырехтысячелетней традицией. Вокруг стоят десять мужчин, следящих за тем, чтобы он делал это правильно. Тем не менее в Современной Медицине общепринятое обрезание делается на первый или второй день жизни, когда кровопотеря особенно опасна. Оно выполняется хирургом или интерном, или студентом, с использованием "новейшей" технологии. Тогда как при еврейской церемонии младенцу дается немного вина, в обряде Современной Медицины не используется никакая анестезия.

Поголовное обрезание всех мужчин бессмысленно вне рамок религии. Обрезание - это операция, и ее опасности нельзя не принимать во внимание. Не так уж редки случаи, когда хирург совсем теряет совесть и использует прижигание вместо скальпеля - и, промахнувшись, обжигает большую часть пениса.

В некоторых примитивных религиях участие в ритуальном изувечении поднимает жертву на более высокую ступень сознания. Под воздействием сильной боли или наркотических веществ, или того и другого, жертва в своих галлюцинациях достигает единения с богами. Иногда эта "привилегия" сохраняется только за жрецами или членами общества, обладающими особым статусом. В христианстве пыткам подвергались только Христос и мученики, за исключением сомнительных мистиков, возникающих то здесь, то там, у которых загадочным образом открываются стигматы, или раны Христовы.

В Церкви Современной Медицины никто не может получить освобождение от роли жертвы. До изобретения анестезии жертвы, стиснув зубы, видели богов с ясностью, которую может принести только агония, до тех пор, пока не умирали. Теперь жертва "подвергается" некоей театрализованной смерти, так что во власти хирурга не только вылечить ее, но и вернуть из мертвых. Конечно, даже эта возможность была усовершенствована благодаря развитию местной анестезии. Теперь жертва может оставаться в сознании, наблюдая, как хирург жонглирует его жизнью и смертью. И, конечно же, даже дети с удовольствием демонстрируют послеоперационные шрамы. Если это дети врачей, то наверняка им будет чем похвастаться, так как в семьях медиков чаще прибегают к операциям. И это доказывает, что врачи верят в силу обрядов не меньше, чем они ожидают от остальных.

Лучший тест на фанатизм - проверить, принимает ли сам верующий свои лекарства, или верит ли он собственным пресс-релизам. Тот факт, что врачи выстраиваются в очередь на собственное жертвоприношение, способствует его закреплению в обрядах.

Самым мрачным аспектом Современной Медицины является стоящая за верой презумпция вседозволенности служителя медицины, ибо он умеет оперировать. Вы не должны заботиться о себе, мы решим все ваши проблемы. Все, что вам нужно, чтобы участвовать в таинстве расчленения - это твердая вера. Современная Медицина успешно узурпировала власть традиционных религий, так что все мы, включая жрецов, священников и монахов, считаем себя в основе своей поддающимися ремонту при помощи и для целей той силы, которая пребывает в операционных-молельнях.

Чтобы защитить себя от веры вашего врача в оперативное лечение и избежать магических обрядов с ножом, проделываемых с вашей собственной плотью, первое, чем вам нужно заняться, это самообразование. Повторяю, сделайте своей привычкой узнавать о вашей проблеме больше, чем знает ваш врач. Книги, газеты и журналы, имеющиеся в публичной библиотеке, дадут вам много знаний.

Будьте особенно бдительны в отношениях с врачом, который рекомендует одну из широко распространенных операций, например, удаление миндалин, удаление матки, вправление пупочной грыжи. Помните, что врач рассматривает операцию не как потенциально опасное вторжение в ваш организм, а как благодеяние, которое непременно принесет добро. Даже семейному врачу, которому вы доверяете, нельзя верить, если он назначает только хирургическое лечение.

Вы должны начать задавать вопросы, как только врач упомянет об операции. Чего вы собираетесь добиться при помощи этой операции? А что будет, если я не соглашусь на операцию? Есть ли другие, нехирургические, методы лечения моей болезни? А что если операция не приведет к желаемому результату? Как только вы получите ответы на ваши вопросы, вы должны будете самостоятельно проверить каждое слово. Велика вероятность того, что вы натолкнетесь на противоречия, начав копать достаточно глубоко. К этому я и веду.

Выслушайте второе мнение. Не ходите к врачу из той же групповой практики и даже к врачу из той же больницы. Может быть, вам даже придется искать действительно независимого врача вне пределов вашего города. Второму врачу нужно задать те же самые вопросы. Если то, что вы услышите, будет значительно отличаться от услышанного ранее, вернитесь к первому врачу и обсудите с ним эти противоречия. Возможно, и это не удовлетворит вас. В этом случае попросите вашего терапевта собрать старомодный консилиум, на котором вы сможете встретиться со всеми врачами.

Все это выглядит как огромная проблема. Но вам нужно осознать, что все это делается вами ради того, чтобы не дать себя расчленить, если в этом нет серьезной необходимости. Не бойтесь искать третьего или даже четвертого мнения по вашему вопросу. Если вы вспомните об огромном количестве неоправданных операций, вы поймете, как велика вероятность того, что и ваш врач рекомендует вам операцию, которая не является необходимой. Вам всегда надо держать это в уме, особенно если ваш врач старается внушить вам, что операция - единственно верное решение вашей проблемы. А проблемы, может статься, никакой и нет!

Не стесняйтесь обсуждать с врачом сведения, которые вы собрали в результате вашей "домашней работы". Вы непременно узнаете что-нибудь по его реакции. Не бойтесь опираться на мнения друзей, соседей, членов семьи и людей, которым вы доверяете.

Если вы решили, что операция - не ваш метод, делайте все, что нужно, чтобы избежать ее. Не бойтесь обидеть врача. И хотя лучше всего просто заявить, что вы против операции, и вы не пойдете на нее, вам может быть легче разыграть сценку в стиле "Хорошо, я подумаю об этом". Однажды попытавшись убедить вас в необходимости операции, врач не сможет отступить, не потеряв лицо. В конце концов, если он сказал вам, что операция - единственный путь, не означает ли это, что он недостаточно хорошо владеет другими методами лечения? Так или иначе, если ваше решение остаться целым приводит к тому, что вам придется расстаться с этим врачом - вам же лучше.

С другой стороны, если уж вы решили, что вам нужна операция, это еще не значит, что вам надо лечь и позволить совершить над вами обряд. Вопреки мнению врачей, согласия с которым они ждут и от вас, для вас очень важно, кто будет делать операцию. А почему нет? Вам ведь не безразлично, кто будет красить ваш дом, чинить вашу машину? Не разумно ли будет предположить, что таланты того, кто будет удалять ваш желчный пузырь, тоже имеют значение?

Меня часто спрашивают, как правильно выбрать хирурга, если операция "необходима". Я всегда отвечаю, что если вам действительно необходима операция, то скорее всего у вас нет выбора, потому что единственная ситуация, когда я считаю операцию необходимой - это после несчастного случая. В такой ситуации у вас нет выбора. Если вы попали в аварию и вам нужна операция, вы соглашаетесь на любого хирурга, оказавшегося рядом. В любой другой - не экстренной - ситуации у вас есть масса времени, чтобы обдумать, нужна ли вам вообще операция, и, в частности, кто будет ее делать.

При выборе хирурга вы снова должны задавать вопросы. Вам нужно поговорить с несколькими хирургами и спросить каждого из них: сколько раз вы делали такую же операцию? Каков общий уровень вашей подготовки? Сколько операций закончились успешно? А сколько - нет? Каков процент осложнений? Какова смертность от этой операции? Сколько ваших пациентов умерло во время или вскоре после этой операции? Кто-нибудь из ваших пациентов может дать рекомендацию? Они согласятся побеседовать со мной?

Мой любимый вопрос хирургам: "Если бы вы были в отъезде в день операции, кому бы вы доверили заменять вас?" или: "Доктор, если бы вам нужна была операция, к кому бы вы обратились?"

Вам также следует поинтересоваться, какой вид операции вам нужен. Может быть, вам удастся добиться менее радикальной операции, чем планировалось изначально. И не забывайте спрашивать каждого хирурга, а нужна ли вообще операция. Это может выглядеть пустой тратой времени, так как вы все равно уже решились. Но вам может попасться на глаза новая информация или встретиться врач, владеющий альтернативным методом лечения. В любом случае, если вы услышали что-то новое, хватайтесь за книги и читайте об этом.

Если хирургическая процедура чрезвычайно сложна, то будет лучше вызвать врача, который прославился в этом виде операций. Если он из другого города, и вы не хотите ехать туда, а он не хочет брать дополнительную работу, попросите его рекомендовать вам кого-нибудь поближе или кого-нибудь, кто сможет принять вас. Вам также нужно просить помощи друзей и членов семьи в поисках хорошего хирурга. Я питаю уважение и к обычному священнику, который может посоветовать хорошего врача. Но кто бы ни дал вам рекомендацию, и какова бы ни была репутация хирурга, не позволяйте своему ангелу-хранителю уснуть и дать событиям происходить без вашего полного понимания их сути.

Вдвойне все сказанное выше относится к послеоперационному периоду. Если операция прошла не так, как ожидалось, или если у вас появились неожиданные побочные эффекты, не теряйте времени - проверьте, что происходит. Как и побочные действия лекарств, неприятные последствия операции могут быть временными и безопасными. Но могут быть и смертельными. Когда вы пойдете к другому врачу со своими послеоперационными проблемами, смело задайте ему следующие вопросы: "Вы можете откровенно высказать свое мнение по поводу того, как хорошо сделана операция? Вы сможете быть со мной откровенны, даже если это приведет к возбуждению иска по делу о врачебной ошибке в отношении моего хирурга? Или в отношении всей вашей больницы?".

По его ответам вы сможете судить, можно ли ему доверять. В подобной ситуации у врача сработает защитный механизм - нежелание потерять ваше доверие. Дайте каждому врачу заслужить его, особенно, если он собирается вас расчленить.

Глава IV

Храмы Судьбы

В больнице как на войне: нужно очень постараться туда не попадать. А если уж вы туда попали, то надо собрать как можно больше сторонников и сбежать как можно скорее.

За те деньги, в которые обходится среднее по продолжительности пребывание в больнице, вы могли бы отдохнуть практически на любом курорте мира, включая авиаперелет. И если ваше состояние не требует экстренного лечения, то для вашего здоровья было бы куда полезнее провести это время на курорте. Потому что больница - это Храм судьбы Современной Медицины, а значит - одно из самых опасных мест на земле.

Когда культура какого-либо народа доходит в своем развитии до этапа, на котором люди начинают жить в домах, боги этих людей тоже начинают нуждаться в жилище. Чтобы приютить дух религии, люди строят храмы. Что бы ни говорили нам глаза, дух религии присутствует в храме, и здание становится центром прорицания, местом, где божества общаются с людьми. Иногда, когда я слышу, как кто-нибудь - как правило, пожилой человек, родившийся в другой стране, - говорит, что больница "это место, куда вы идете умирать", я говорю себе, что этот человек слышал пророчества богов.

И снова дети с их незамутненным восприятием передают нам послание: они мужественно боятся больниц. Их боязнь больниц, так же, как и боязнь врачей - это качество, которое мы могли бы развить в себе к нашей общей пользе. Конечно, надо очень постараться, чтобы заставить ребенка сформулировать свои страхи. Даже большинство взрослых затруднится объяснить, чего же они все-таки боятся в больнице, и точно описать эти вещи. Кроме того, взрослые боятся признать свой страх. Служители Храма пользуются нашим незнанием и молчанием, уверяя нас: "Там нечего бояться".

Там очень даже есть чего бояться. Бог, обитающий в Храме Современной Медицины, - это Смерть.

В больницах есть микробы, которых вы не встретите больше нигде в городе не только потому, что больницы такие грязные, но и из-за помешательства Современной Медицины на ритуальном очищении. Это утверждение выглядит противоречивым, но это не так. Больницы очень далеки от того стандарта чистоты, которому они должны соответствовать. Штат хозяйственных работников, как правило, не доукомплектован. В любой профессии перегруженные работой люди всегда будут стараться делать только ту ее часть, которая на виду, да и то не особенно прилежно. Таким образом, если вы хорошо присмотритесь, то вы наверняка найдете пыль в углах и в других местах, которые не сразу бросаются в глаза. Больничная грязь и пыль - не та, что везде.

Пищевые отходы животного и растительного происхождения, мусор и хлам, биологические отходы из диагностического, лечебного, хирургического отделений, удаленные ткани из операционных и морга, слюна, плаценты, органы, ампутированные конечности, подопытные животные, использованные пеленки и прокладки, обрывки перевязочного материала, бинты, катетеры, мыло, секреторные выделения, банки, маски, тампоны, гигиенические салфетки, гипс, шприцы и фекалии - где еще вы найдете такое, собранное в одном здании? Все это летит вниз по одному и тому же мусоропроводу, собирается и выбрасывается одними и теми же людьми - людьми, которые имеют свободный доступ в палаты, а также на кухню, в лаборатории и в морг.

В одной больнице было обнаружено, что носилки для переноски больных использовались раньше для переноски трупов. Это плохо, ведь они несут на себе тень своих прежних мрачных прогулок. В той же больнице - кстати, крупной городской больнице Вашингтона, округ Колумбия - в приемном отделении, на этажах, в рабочих зонах и в морге были найдены "органические останки и фекальный материал". В палатах обнаружили грязную одежду, разбросанные подкожные иглы и огромные скопления пыли, в душевых кабинках - грязь.

Такие открытия не удивляют меня с тех пор, как я осознал, что такое состояние больниц - скорее правило, чем исключение. И эта опасная ситуация усугубляется тем, что больничная система отопления и кондиционирования разносит пыль и микробов по всей больнице. Не говоря уже об инженерных системах. В больницах больше инженерных систем, чем в обычных домах. Помимо привычных холодной и горячей воды в больницах есть еще охлажденная вода, дистиллированная вода, вакуумные системы, системы для откачки жидкостей, кислород, спринклерные системы пожаротушения (большинство из них неисправно), хладагент, канализация, дренажные системы, системы полива - и все это проложено в стенах и полах здания. В такой ситуации очень велика вероятность не только случайного пересечения этих систем, но и несанкционированного подключения, что увеличивает опасность взаимного загрязнения.

Парадоксально, но из-за фанатичной приверженности Современной Медицины к чистоте реально возрастает опасность возникновения класса микробов, устойчивых к антибиотикам. Во второй главе я упоминал о том, как злоупотребление антибиотиками привело к развитию бактерий, неподвластных лекарствам. Где еще микробам найти столь благодатную почву для размножения, как не в современной больнице, где антибиотики текут рекой? Некоторые виды бактерий даже прижились, как в питомниках, в определенных местах, где они наслаждаются антибиотиками!

Не стоит удивляться, что персонал больницы становится ходячей чашкой Петри для культивирования микроорганизмов. Люди, которые ежедневно контактируют с микробами, становятся невосприимчивыми к ним. Но для вас нет ничего хорошего в том, что такая уборщица или медсестра прикасается к вашей постели, еде, одежде и к вам самим.

Служители Храма - врачи - еще большие распространители болезней. Врачи пренебрегают мытьем рук, за исключением таинства операции, где это является частью ритуала. Обычно они мимоходом передвигаются от больного к больному, держа в руках шпатели, шприцы и перенося частички тканей пациентов. Однако они считают, что в них самих заключено нечто уникально чистое, поэтому не моют рук, переходя от пациента к пациенту. Врачи также питают огромное доверие к шапочкам, маскам и резиновым перчаткам, хотя ни одному из этих средств совершенно нельзя доверять. Маски так загрязняются в течение первых десяти минут использования, что становятся почвой для выращивания культур бактерий, а не защитой от них. Резиновые перчатки тоже часто бывают загрязнены.

Когда я прихожу в отделение новорожденных в чистом костюме, который я надел только утром, медсестры начинают протестовать и заставляют меня надеть халат. Я подшучиваю над ними, спрашивая, почему они нападают на мой новый костюм. Их поведение доказывает, что они доверяют ритуальным одеяниям больше, чем собственному восприятию реальности. Нет никакой гарантии того, что белый халат, который они заставляют меня надеть, чище моего костюма. Фактически есть доказательства обратного. Этот белый халат возможно несколько месяцев провисел в шкафу. Откуда они знают, что он был тщательно выстиран? Особенно принимая во внимание тот факт, что он, без сомнения, был выкинут в ту же трубу, что и грязные простыни, наволочки, белье из операционной. Белое - не значит чистое. То же касается постельных принадлежностей. Белье может быть выстирано, но матрасы и подушки - нет.

В общем и целом ваши шансы подхватить инфекцию в больнице - примерно один к двадцати. Это по самым скромным оценкам. Половина больничных инфекций передается через медицинское оборудование, например, катетеры, оборудование для внутривенных инъекций. (До начала очень широкого использования этих инструментов в 1965 году инфекций, передаваемых через медицинский инвентарь, практически не существовало). Ежегодно от внутрибольничных инфекций умирает около пятнадцати тысяч человек. Как и в случае смерти, вызванной лекарствами, сотрудники больницы сфабрикуют статистику, если тяжело больной пациент погибнет от больничной инфекции. Ваши шансы также зависят от того, с какой целью вы находитесь в больнице. Если вы легли на операцию, то подвергнетесь опасностям не только в операционной.

Ваш организм, серьезно ослабленный после операции, не будет способен бороться с инфекциями. Если у вас рана или ожог, - вы тоже ослаблены, а значит - больше подвержены инфекциям.

Согласно моему опыту, один к двадцати - это минимальный уровень риска инфицирования. Я видел эпидемии, которые распространялись по больницам так быстро, что приходилось выписывать пациентов. Детские отделения и отделения новорожденных наиболее уязвимы. Открою вам страшную тайну: самое опасное место в больнице - я имею в виду для пациентов - это отделения новорожденных, где ни у одного пациента нет иммунитета против бактерий (особенно у тех, кому отказано в передаче иммунитета через грудное молоко).

Уж насколько больницы наводнены бактериями, я редко сталкивался с тем, чтобы ответственность за эпидемию была возложена на врачей или персонал. Ее всегда сваливают на посетителей!Неизбежным следствием эпидемии является ограничение времени посещений. Но удаление посетителей - это половина дела. Пациентам было бы лучше, если бы их тоже отправили из больницы.

Больницы отравлены не только микробами. Помните: так как больницы - это храмы Современной Медицины, там в изобилии имеются все опасные химикаты, которыми так любят пользоваться врачи. Имея в своем распоряжении столько лекарств, врачи просто вынуждены их использовать. Что они и делают. Пациент больницы получает в среднем двенадцать различных лекарств. Даже если вам не закормят лекарствами до смерти или инвалидности, то знайте, что вокруг вас витает еще масса химикатов, которые могут сделать вас не совсем здоровыми. Во-первых, даже если ваш врач не назначает вам лекарств, то другие врачи назначают их своим пациентам. В лабораториях и очистных сооружениях используются ядовитые растворители. Вашему здоровью также угрожают воспламеняющиеся вещества и радиоактивные отходы.

Если бы больницы работали на таком высоком уровне, на который они претендуют, мы с вами могли бы расслабиться и не думать об этих опасностях. Но, к сожалению, больницы служат образцами безалаберности. В больницах делается так много элементарных ошибок - когда нужно выбрать правильный ответ из двyx-трех вариантов, и выбирается неправильный, - что просто приходишь в ужас при попытке просчитать вероятность комплексных ошибок!

В больницах путают все, в том числе - пациентов. Много лет назад мой брат лег в больницу оперировать грыжу. Операция была назначена на 11 утра, и я пришел к нему в 9.30. Но его в палате не ныло. Я сразу понял, что произошло, и побежал вниз - в операционную. Как я и думал, он был там - вместо другого пациента. Его спасло только то, что этим другим пациентом должна была быть женщина - ей предстояла операция по удалению матки.

В больницах всегда происходит путаница. Путают конечности, которые нужно ампутировать. Путают лекарства, давая их не тем пациентам. Путают продукты, когда пациентам нужна особая диета. Путают даже детей. Не проходит и года без того, чтобы в газете не появилась статья о колоссальной путанице детей и матерей и какой-нибудь городской больнице. Нет такого врача, который, хоть немного проработав в родильном отделении, не видел бы, как медсестры путают детей и как матери делают замечания медсестрам. В среднестатистическом отделении для новорожденных обычно бывает от двадцати до тридцати детей. Врачи знают о том, что отпечатки пальцев ног ненадежны, а ярлычки, которые привязывают на ручки младенцам, постоянно отваливаются. И как понять, где чей ребенок?

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...