 |
Дональд пендлитон. Служба атташе. 11 глава
|
|
|
|
В двадцати метрах под собой Ксо увидел проплывающую поверхность. Стометровый глайдер уже ждал их, но прошло еще несколько часов, прежде чем они взлетели. Троим драгам едва хватало места в кабине, в которой мог бы легко разместиться целый город моков. Во время полета Ксо увидел немного, но потом его снова подняли и внесли в большой корабль. Его довольно бесцеремонно бросили в большое прямоугольное помещение из прозрачного материала и больше не обращали на него внимания.
Тюрьма имела по периметру восемь на шесть метров и гладкие, десятиметровой высоты стены. К счастью, дроги не забыли прихватить с собой несколько деревьев и кустов, листья которых были съедобными. Так что он не умрет от голода и жажды.
Стеклянный ящик стоял на ровной поверхности, висевшей примерно на высоте двадцати метров над полом. Само помещение, бесконечно большое и высокое, было освещено гигантским искусственным солнцем, которое одновременно излучало ощутимое тепло.
Никто не заботился о нем. Снаружи, должно быть, давно уже настала ночь. Ксо попытался заснуть, но возбуждение не оставляло его. Однако он задремал и снова проснулся лишь тогда, когда его сон прервали гулкие, громовые шаги драга.
Прожевав листья, он приготовил порцию питательной кашки и проглотил ее. Вошедший драг был уже знаком ему и не мешал. Ксо знал, что ему не угрожает никакая непосредственная опасность, но постепенно он начал сомневаться в том, что его смертельно опасная миссия увенчается успехом.
Перед ним поставили миску с чистой водой. Хотя Ксо уже не чувствовал жажды, но, чтобы доказать драгу свою разумность, попил. Потом он увидел огромную руку, приближающуюся к нему, замер, рука осторожно взяла его и вынула из ящика. Его мягко опустили на гладкую, безграничную поверхность.
|
|
|
Ксо вел себя спокойно и терпеливо. Огромные бесфасеточные глаза драга пристально смотрели на него. Они повисли над ним, как огромные озера и, казалось, светились изнутри. Под ними были бесформенные рот и нос, отделенный ото рта наростом плоти. Точно так же выглядели и драги Мокара. Действительно, обе расы казались родственными друг другу. Но как оказалось, что одна из них была примитивной, а другая, напротив, явно разумной?
Ксо приступил к выполнению своей миссии. Он сконцентрировал все свои силы и попытался установить с драгом телепатический контакт. Он протянул антенны навстречу ему и настроил свое сознание на самые дружелюбные и мирные вещи. Может быть, гигант не понимает его, но должен же он что-нибудь почувствовать, если только контакт вообще возможен.
А потом драг взял два блестящих металлических предмета, положил один из них на стол, а другой поднес к глазам.
Ксо испугался, увидев увеличенный до гигантских размеров зрачок. Может быть, это было оптическое увеличение, о котором моки не имели никакого понятия? Он собрал все свое мужество и ответил на взгляд. Но не произошло ничего, что могло хотя бы намекнуть на наличие взаимопонимания. Может, чужак пытался загипнотизировать его?
Оставалась одна-единственная возможность.
Ксо интенсифицировал прием для центра материализации. Если не удается наладить прямой контакт, может быть, это удастся сделать при помощи посредника. Так просто было возбудить у драга вызывающие страх фантазии, почему же тогда не использовать мирные и приятные воспоминания? Этим он, Ксо, докажет свои добрые намерения.
Его мозг воспринял мысли драга, механически переработал их, рассортировал впечатления и порывы, упорядочил их – и создал вымысел.
Позади драга возник другой – но это был драг-женщина.
|
|
|
А потом произошло чудовищное, необъяснимое, неожиданное.
Вместо того, чтобы обрадоваться подарку Ксо, драг испугался почти до смерти и потерял сознание.
Ксо использовал момент всеобщего замешательства, подбежал к краю прямоугольной площадки и попытался отыскать путь к бегству. К счастью, в пяти метрах под ним была другая площадка, на которую он просто спрыгнул.
Тонкие колонны по краям второй площадки вели вниз. Ксо быстро обхватил одну из колонн ногами, соскользнул вниз и исчез под огромной металлической конструкцией. Пространство между полом и потолком было около метра. Здесь было темно и безопасно. Собственно, это убежище немного напоминало подземные города моков на Мокаре.
Артос проявил удивительное самообладание, когда Брал сообщил ему, что Ксо остался. Астроном рассказал правду, когда «Мокар-1» вышел из стратосферы Рааны и со все возрастающим ускорением мчался в пространстве.
– Он хочет установить с ними контакт? Глупец! Никакое взаимопонимание невозможно, это мы знаем. Драги не увидят никакой связи между Ксо и станцией, не говоря уж о ракетах. Они его… они его просто раздавят, когда обнаружат.
– Но ведь они же обладают разумом, – вмешался Брал, чтобы защитить своего друга. – Их нельзя сравнивать с нашими чудовищами.
– И все-таки это бессмысленно, – продолжал настаивать Артос на своей точке зрения. – Все, чего он может достигнуть это удержать их на Раане, пока они не завершат свою экспедицию и не вернутся туда, откуда прилетели. Я не хочу, чтобы они высадились на Мокаре.
– Эту возможность мы не должны сбрасывать со счетов, Артос. И я приветствую это. Не забывайте, что чужаки знают, как дематериализовать вымыслы. Если они откроют нам эту тайну, все наши проблемы будут решены.
– У них нет никаких причин помогать нам.
Брал ничего не ответил. Он был занят расчетом и коррекцией курса. Отсутствие Ксо хотя и не вызывало осложнений, но теперь его обязанности должны были выполнять оба оставшихся члена экипажа. В двадцати километрах от них летел «Мокар-2». Далеко впереди голубовато светился Мокар.
На протяжении двух следующих дней он стал быстро увеличиваться. Потом обе ракеты миновали луну и совершили посадку на подготовленном поле между подземными городами Объединенных Маток.
|
|
|
Несколько драгов вышли на край гигантского леса и наблюдали за спуском обоих кораблей. Разница во внешности между ними и чужаками, совершившими посадку на Раане, была очевидной. Едва прикрытые шкурами диких животных, они опирались на тяжелые дубины. Грубо сплетенные тесемки соединяли обрывки шкур. Примитивные каменные топоры болтались у них сбоку, либо они сжимали их в мощных кулаках – топоры, изготовленные из отшлифованных каменных блоков.
Батареи на краю поля дали несколько залпов. Разрывные снаряды пролетели рядом со столпившимися дикарями и прогнали их назад, в лес.
Подошли тягачи и уволокли обе ракеты в подземное убежище. Над ними сомкнулся маскирующий бетонный потолок, единственный признак того, что на этой планете существует развитая цивилизация.
Ни один из моков не знал, как выглядит обратное полушарие их планеты, но перед подрастающими поколениями стояла еще и эта крупная задача.
На следующий день Брал вернулся в Университет, а командиры космической экспедиции принялись осмысливать и обрабатывать результаты полета, чтобы доложить свои выводы Сенату города, который потом передаст их Совету Объединенных Маток.
Он нашел свой класс таким же, как и прежде. Первый его взгляд упал на ученика Арсу, в черных глазах которого сверкало воодушевление от того, что экспедиция удалась. Он увидел направленные вперед антенны, жадно ожидающие сообщений астронома, которые он им обещал.
Антенны Брала все еще были скатаны, потому что он не хотел, чтобы ученики знали, о чем он думает. И он никак не мог собраться, он думал теперь о Ксо, оставшемся на Раане. Каково ему пришлось – был ли смысл в его жертве? Жив ли он еще?
А здесь, перед ним, был его сын, с которым он поддерживал предосудительную связь. Брал внезапно понял, насколько нуждаются в пересмотре старые законы моков, если их раса не хочет застыть на месте в своем развитии от полной атрофии чувств. Конечно, атрофия – гарант стабильности, но нельзя забывать, что она также означает застой. И ни в коем случае не прогресс.
|
|
|
Образ жизни и само существование моков строились на чисто научной точности и естественных потребностях. Целью было сохранение жизни. Это достигалось всеми средствами. Город был семьей, семья – городом.
Брал внезапно стал понимать своего утраченного друга. Разве Ксо был не прав, когда называл невыносимой жизнь на Мокаре – или точнее, под поверхностью Мокара? Но действительно ли причина примитивности их бытия заключалась в том, что они жили под землей? Разве форма государства и жизни изменится, если они вернутся к жизни на поверхности?
Было ли это лишь следствием внешних обстоятельств?
Может быть, ситуация в значительной степени объяснялась сложившимися отношениями?
Брал покачал головой, раскатал антенны и посмотрел на учеников, не задерживая взгляда ни на ком, и на Арсе тоже.
– Наша экспедиция вернулась, мои юные друзья, и она вернулась не без результатов. Планета Раана – великолепный свободный мир, на котором будущие поколения моков найдут новую родину. Но исследования не завершены, и нельзя предугадать, как в дальнейшем будут развиваться события. Как вы все уже знаете, мы встретились на Раане с представителями путешествующей в космосе расы, к сожалению, родственной ужасным драгам. Может быть, мы отягощены наследием прошлого и представляем себе, что все гигантские существа должны быть так же ужасны. Во всяком случае, нам не удалось установить контакт с чужаками. Однако я хочу сообщить еще кое-что.
Вы знаете обстоятельства, при которых меня пригласили принять участие в этой экспедиции…
Урок проходил незаметно, ученики почти не дыша слушали захватывающий рассказ. Когда Брал рассказал о великой жертве врача Ксо, их глаза загорелись гордостью, но в глазах Арсы кроме гордости было еще что-то. Бралу показалось, что он читает в них робкий вопрос, но он не был в этом уверен.
Знал ли Арса, что Ксо был его отцом? С той же вероятностью им мог бы быть Артос, Марк или Бреда.
Брал еще немного поколебался, потом решил нарушить закон своего народа и выполнить завещание друга. Последнее желание Ксо должно быть выполнено.
Арса скрыл удивление, увидев жест Брала. Он подошел к учителю и вежливо поклонился.
– Я хочу сообщить тебе кое-что важное, Арса. Приходи сегодня вечером в мою комнату – ты ведь знаешь, где живут учителя.
– Но… это запрещено…..
– Твое прилежание весьма похвально, Арса. В интересах государства я хочу дать тебе несколько полезных советов. Помочь тебе, если хочешь.
Сам не сознавая, Брал начал интимный разговор. Арса, казалось, ничего не заметил. Он не мог скрыть удивления.
– Вы недовольны моими успехами?
|
|
|
– Итак, сегодня вечером, – нетерпеливо повторил Брал. Некоторые ученики уже обратили на них внимание. – Я жду тебя.
Не заботясь больше об Арсе, он вышел из класса, чтобы подготовиться к следующему уроку.
День прошел довольно спокойно, хотя Бралу достаточно часто приходилось отвечать на вопросы любопытствующих учеников и учителей. Все хотели узнать из первых рук, что произошло, на Раане и действительно ли там были драги, как это следовало из официального сообщения. Брал утолил их любопытство как смог и по окончании последнего урока, наконец, вернулся в свою комнату, чтобы отдохнуть.
Он достал из окошка транспортера миску с питательной кашкой, довольно неохотно проглотил еду и поставил пустую миску обратно. Нажатием кнопки он привел транспортер в движение, и тот унес миску.
Что же, собственно, в его жизни было не так?
Разве ему чего-нибудь не хватало? Разве город не заботился о нем, как положено? Разве вообще могла существовать другая форма государства? Свобода?.. Что это за странное понятие? Куда могла бы завести свобода моков, если бы они ей обладали? Если бы каждый мог делать, что хотел? Разве это не привело бы к хаосу?
Если, например, он, Брал, больше не захочет быть учителем? Государство дало ему образование и взамен потребовало служить ему.
Правильно ли было, если бы он просто этого не пожелал? Неужели именно это и составляло то, что Ксо называл свободной жизнью?
Или, может быть, он имел в виду что-то другое?..
Поверхность, солнце! Несомненно, они входили в понятие свободы, о которой фантазировал Ксо. Возможность дышать воздухом поверхности, нефильтруемым, без химических добавок. Не жить постоянно за глухими стенами, видеть чистое небо – тоже можно назвать свободой.
Только ли это?
Не имел ли в виду Ксо собственно сущность государства, когда говорил о пожизненной тюрьме для моков? Не являлись ли так любезные сердцу Брала порядок и спокойствие тем, что Ксо называл несвободой и принуждением?
Астроном покачал головой и тщательно проследил за тем, чтобы антенны его не разворачивались. Хотя он и не представлял себе, что с ним может случиться, если кто-нибудь прочитает его бунтарские мысли, однако был уверен, что это будет малоприятно. С такими поступали столь же беспощадно, как с драгами, и к ним моки не знали никакой пощады. Тот, кто восставал против существующего порядка, умирал для общества. Его метили дурно пахнущей жидкостью, запах которой никогда не выветривался, и выгоняли на поверхность. Ни один город больше не принимал его, никто не мог ему помочь, не подвергая себя опасности. Враг одного города автоматически становился врагом других – таков был порядок вещей. Драги, в конце концов, ловили несчастного – и при полной свободе предавали его безжалостной смерти.
Итак, свобода для мока означала смерть?..
Брал услышал робкий стук в дверь, испуганно вздрогнул и вспомнил об условленной встрече.
Пришел Арса.
Ученик, выпрямив антенны, вошел в помещение и хотел поздороваться с Бралом, но астроном сделал нечто очень странное – нечто, что происходило очень редко и было не слишком приятно. Он вытянул антенны и обнял ими гибкие антенны Арсы. Такая интимная связь означала, что никто, кроме них двоих, не мог принять их мыслей.
– Здравствуй, Арса. Очень важно, чтобы никто, кроме нас, не знал об этой встрече. Если кто-то узнает – я давал тебе личную консультацию по астрономии. Ты меня понял, Арса?
Ученик смущенно кивнул. Они осторожно сели, не расплетая антенн.
– Ты однажды сказал мне, что знаешь своего отца и тебе известно также, что он один из тех моков, кто работает над проблемой космических перелетов.
– Он принимал участие в экспедиции на Раану! – с гордостью подтвердил юный мок.
– Да, он был там, – кивнул Брал, не зная, с чего начать. Я не хочу проникать в твои мысли, и ты можешь оставить все свои тайны при себе, но я должен тебе кое-что сказать. Я должен передать тебе привет от твоего отца. Он был моим другом.
Арса чуть было не подпрыгнул, но сцепленные антенны помешали ему.
– Вы знаете моего отца?
– Я знал его, – подчеркнуто уточнил Брал. – Твой отец Ксо, герой нашего народа. Он сам сказал мне, что ты его сын. Он любит тебя.
– Он любит меня? – в импульсах мыслей Арсы появились удивление и радость. – Но он же меня едва знает. Только однажды…
– Ты его сын, и этого для него достаточно. Может быть, у него есть еще сыновья, но он любит тебя. У всех нас есть дети, это наш долг. Мы принадлежим городу, и точно так же наши дети принадлежат государству. О, твой отец прав…
– Он прав?..
Бралу показалось, что он, может быть, зашел слишком далеко. Должен ли он отравлять мальчика своими мыслями – мыслями, которые возбудил в нем и которым следовал отец этого мальчика?
– Он прав в том, что любит тебя, – продолжил Брал. – Его желание заключается в том, чтобы ты продолжил его работу. Ты должен стать астронавтом. И я помогу тебе, потому что моя дружба с твоим отцом должна найти продолжение в тебе.
– Я… ваш друг?
– Почему бы нет? Разве возраст играет роль? У твоего отца было много идей, Арса. Он был убежден, что ты его поймешь. И еще ты поймешь, почему он поступил именно так, а не иначе. Я объясню тебе все, но никто не должен узнать, кем был в действительности твой отец и какое завещание он передал тебе через меня. Ты достаточно взрослый, чтобы узнать. Однако ответь мне на один вопрос, Арса: ты счастлив в своей, всей нашей жизни?
– Счастлив? Я живу, как живут все остальные. Почему я должен быть счастлив, почему я должен быть несчастлив?
– Но твой отец хотел, чтобы мы все знали, что мы счастливы. Он видит две возможности для моков: или они перебьют всех драгов и вернутся на поверхность, или переселятся на Раану, где станут жить свободно и беззаботно.
– А чужаки…
– Он попытается установить с ними контакт. Мы, возможно, еще узнаем, добился ли он успеха. Если чужаки явятся в наш мир и помогут нам уничтожить вымыслы, над которыми мы больше не властны – может быть, тогда и с драгами будет покончено.
Глаза Арсы округлились и расширились, словно пытаясь заглянуть далеко, в будущее.
– Расскажите мне о моем отце, – попросил он.
Чужаки совершили посадку три дня спустя.
Словно ведомые безошибочным инстинктом, они выбрали место космодрома. Гигантский корабль несколько раз пролетел над опущенными лифтами и расположенными под землей ангарами. Потом он исчез, чтобы примерно через час появиться снова. Он опустился на самой опушке леса и неподвижно застыл там, словно гора из блестящего металла.
Подвижной перископ моков был, осторожно поднят вверх, телекамеры направлены на летящее чудовище, принадлежавшее пришельцам, и по электронным цепям изображение передано глубоко вниз, в подземный город, где его можно было увидеть на экранах.
Между городами была налажена связь. Корабль чужаков находился точно в центре семи подземных поселений, и его можно было наблюдать со всех сторон одновременно. Но, к сожалению, посадка не обошлась без потерь со стороны моков.
Восьмой город находился точно под стальной горой, телескопические опоры которой вонзились глубоко в почву. В некоторых местах массивные переборки над жилыми зонами были разрушены, а они большей частью находились на глубине двадцати метров под поверхностью. Здания рухнули, раздавив по меньшей мере двести моков и уничтожив вентиляционные шахты. Большее число жителей пострадавшего поселения смогло эвакуироваться в более глубокие районы города, другим удалось выбраться на поверхность.
Они спрятались от дождя в желоб.
Тем временем, к их общему удивлению, драги попрятались в лесах. Они, должно быть, сочли чужой корабль новым чудом техники моков, может быть, даже каким-то необычным вызовом. Затем, размахивая дубинками и бросая копья, они выбежали из чащи леса на освещенное место, напрасно пытаясь пробудить чудовище к жизни. При этом они раздавили убегавших моков, просто не заметив их.
Жители не пострадавших городов наблюдали за ужасной катастрофой. Теперь они не осмеливались воспользоваться своим правом на самозащиту, потому что никто не мог предугадать, какова будет реакция чужаков. Многие закрывали глаза, увидев, как несколько драгов нагнулись, чтобы подобрать убитых или раненых моков, которых они бросили в подвешенные к поясам сумки…
Чудовищам давно уже не представлялось такой возможности. Казалось, что они почти забыли о чужом корабле.
Восемь космических путешественников были приглашены Сенатом в центр наблюдения в качестве экспертов. Брал – к счастью или несчастью – остался в своем городе. Отсюда, находясь всего лишь в десяти километрах от совершившего посадку гиганта, у него была возможность тщательно рассмотреть каждую подробность. Полный ужаса, он смотрел, как драги, казалось, забыв о своих первоначальных намерениях, с пылающими от жадности дикими глазами, бросились на беззащитных моков. Их огромные сумки быстро наполнялись.
Страшное предположение о плотоядности драгов подтвердилось самым ужасным образом. Еще никогда голое предположение не подтверждалось так быстро ужасной реальностью.
И чужаки наблюдали за этим с полным безразличием.
Брал внезапно почувствовал неудержимую ненависть ко всему чужому. Почему пришельцы должны быть иными, чем эти дикие великаны из лесов? Разве они не вели себя подобным же образом, когда тысячи лет отделяли их от цивилизации? Нет, между моками и драгами не могло быть никакого взаимопонимания. Ксо напрасно пожертвовал жизнью.
Ход его мыслей прервался, потому что он увидел то, чего так долго ожидал. Часть блестящей обшивки на борту стальной горы сдвинулась в сторону. За ней было видно темное помещение, в котором двигались тени огромных фигур.
А потом, в свет солнца Регус, наружу, вышел один из чужаков. В руке он сжимал блестящее лучевое оружие, ствол которого, должно быть, составлял все шесть метров в длину. Бесстрашно, делая знаки драгам другой рукой, он начал спускаться по ступенькам лестницы, которая связывала люк с почвой.
Драги прервали свое занятие и перенесли все свое внимание на чужаков. Их руки с оружием внезапно опустились, словно они сообразили, кто стоит перед ними.
И в самом деле, сходство было поразительным.
Два драга смотрели в глаза друг другу. Они различались только одеждой и вооружением, но в остальном так походили друг на друга, что можно было забыть, что их разделяют просторы космоса.
Все же Брал увидел, что чужак спас жизнь нескольким мокам, которые смогли быстро укрыться в безопасном месте.
Возле обычного экрана на маленьком оптико-акустическом экранчике появились странные знаки – волнообразные линии, быстро бегущие от одного края экранчика к другому, словно модулируясь при этом и пересекаясь вертикальными полосами. Это была речь чужих и местных драгов. Итак, они уже беседовали друг с другом.
Но, казалось, первый контакт все-таки будет чреват затруднениями.
Один из драгов поднял дубину и помчался к пришельцам. Тем временем в открытом люке показался другой драг, который мгновенно направил оружие на нападающего. Яркая вспышка – и драг, яростно молотя в воздухе кулаками, осел на землю. Судя по всему, он не был ранен, просто потерял сознание.
Другие испуганно отпрянули назад. Теперь здесь остались только три чужака, которые вышли из корабля и остановились перед стадом диких драгов. Но после того, как упавший снова поднялся, дикари больше не стали нападать.
Между тем первые из счастливо ускользнувших моков добрались до аварийного входа в город. Задыхающиеся, смертельно уставшие, они скользнули туда и оказались в заботливых руках санитаров. Машина отвезла их в ближайший госпиталь, где ими тотчас же занялись врачи.
Но со все возрастающим отчаянием политики и ученые, находящиеся на наблюдательном посту, смотрели вверх, на то, как пришельцы и драги заключали дружеский союз.
Во второй половине следующего дня заместитель Брала в Университете сообщил об отсутствии ученика по имени Арса.
Никто не мог вспомнить, видел он его сегодня при пробуждении в общем зале или нет. Немедленно начавшиеся поиски оказались безрезультатными. Не было обнаружено никаких его следов.
Об этом доложили Бралу, который едва смог скрыть испуг. Он устало сидел перед экранами в централи наблюдения и видел, как подтверждаются самые худшие его предположения о том что любая попытка установить контакт с чужаками может привести к глобальной катастрофе. Драгам удалось опередить моков в их устремлениях. Еще вчера вечером был зажжен гигантский лагерный костер, чтобы собрать дикарей. Мерцающие отблески играли на блестящей обшивке чужого корабля. Три космонавта, пришедшие, к дикарям, направились с ними на охоту и вернулись с двумя убитыми животными с густым мехом, ели с ними, пили пенящееся пиво, изготовленное из злаков. До поздней ночи праздновалась встреча между двумя родственными расами.
Потом костер прогорел и драги, шатаясь, удалились в лес, чтобы вернуться на следующее утро. Один из чужаков поднялся в корабль, а двое других сели в стометровый глайдер и улетели.
Дружеская встреча чужаков и драгов убила все надежды моков, которые на своей родной планете столкнулись с двумя сверхмощными вражескими расами, не говоря уж о бессмертных и неуязвимых вымыслах, которые уже тысячелетия бродили по поверхности Мокара.
Брал попытался представить, куда мог исчезнуть Арса. Обвинения в собственный адрес в том, что он оказался причиной вероятной гибели юного мока, запоздали. Никто не мог больше помочь Арсе, так же, как никто больше не мог помочь Ксо.
Ведь Арса был сыном Ксо…
Но Арса все еще был жив.
Когда он узнал о высадке чужаков и об ужасных убийствах, совершенных ими – может быть, и непреднамеренно – он решил выполнить завещание своего отца.
Когда все еще спали и он был уверен, что никто его не заметит, он тихо встал и выскользнул из зала. Наибольшая трудность была в том, чтобы открыть дверь, запертую на замок с реле времени, но неожиданно ему удалось быстро сделать это. В городе все словно вымерло, и он пошел вперед.
Бессмысленно было полагаться на неожиданную удачу. Охрана у официальных выходов не пропустит его.
Арса во время обучения узнал об устройстве системы вентиляции. Никого не встретив, он добрался до общественного здания, без колебаний забрался в ближайшую подходящую шахту, из которой струился свежий, прохладный ночной воздух. Только первый метр был выложен гладкими металлическими пластинами, потом пошел естественный камень – а он был, гораздо лучшей опорой для тонких пальцев Арсы. Он вынужден был подниматься почти отвесно, но это оказалось легче, чем он себе представлял.
Он не знал, сколько длился подъем, но потом его голова, наконец, наткнулась на ожидаемое препятствие – частую металлическую решетку.
Довольная улыбка скользнула по его лицу, когда он увидел далекие звезды, о которых часто слышал и которые знал только по фильмам и снимкам. Так вот какими были они, звезды?..
Он недолго находился во власти очарования; вытащив напильник, он начал пилить перекрестье решетки. Это был хороший, острый инструмент, но прошло еще два часа, прежде чем он наконец смог выбраться из шахты и тяжело упал на землю возле выпиленного отверстия.
Здесь, снаружи, царила приятная прохлада, совсем не похожая на душный воздух подземного города. Небо было не вполне ясным, и время от времени сверху падали пятисантиметровые капли воды, разбиваясь на тысячи крошечных капелек. Выход из шахты, как обычно, находился в центре возвышения, так что Арсе здесь, наверху, нечего было бояться. Но до чужого корабля было еще далеко, почти восемь километров. Если и дальше будет идти дождь, дорогу ему преградит широкое и, наверное, достаточно глубокое озеро.
Но у него есть великий замысел, и он его исполнит, даже если придется пожертвовать жизнью. Завещание отца должно быть выполнено, или он погиб напрасно.
Теперь из-за облаков вышла луна и призрачным светом озарила пустынный ландшафт. Повсюду в прорытых долинках ручьями текла вода, собираясь в бурлящий поток, отыскивая путь вниз, в долину, которая скоро превратится в малое море. Если он сделает небольшой крюк, то сможет обойти равнину и добраться до опушки леса, где стоит корабль чужаков, по гребню пологой возвышенности.
По берегу бурлящего ручья он пробрался сквозь густую чащу кустарника и оказался на каменистом плато, где вода больше не доставляла ему беспокойства. Он храбро сражался с непрерывно усиливающимся ветром, леденящие порывы которого били ему в лицо. Он облегченно вздохнул, когда кустарник слева стал гуще и защитил его от надвигающегося шторма. Ему не единожды приходилось перепрыгивать через ручьи или цепляться за протопленные камни, чтобы его не смыло. Но потом, наконец, местность поднялась и стала суше.
Прошло часа два, потребовавших от Арсы напряжения всех сил. Но когда цель была уже перед его глазами, ему захотелось снова оказаться в городе.
Чего ему вообще надо?
Только теперь он начал задумываться над тем, как воспримут его противозаконную выходку учитель и, в особенности, Сенат. Что скажет Брал? Конечно, он поймет мотивы его поступков, но одобрит ли он его методы? Ходили слухи о том, что Сенаты городов планировали официальные контакты с пришельцами, но никто по-настоящему не знал, каким образом они будут осуществляться.
Может быть, своим смелым решением он опередил их. Но с другой стороны, если бы усилия его отца увенчались успехом, тот давно сумел бы сообщить об этом. Итак, его держат в плену, и он, Арса, должен его освободить.
Первое дерево свидетельствовало о близости леса. Это было гигантское растение, казалось, достигавшее низких облаков. Диаметр стволов подобных деревьев часто достигал двадцати метров, но кора была шероховатой, испещренной разрывами, так что в случае нападения можно будет найти убежище на дереве или даже в нем.
Дождь перестал, буря, казалось, тоже стихла. Все чаще из-за туч мелькала луна, бросая бледный свет на призрачный ландшафт. Возвышаясь над лесными деревьями, до самого темного горизонта, тянулась тень чужого корабля. Справа все еще тлел лагерный костер драгов. Изредка двигалась какая-нибудь темная фигура. Драги спали вокруг своего костра.
Возле корабля все было спокойно. Высоко над землей виднелся круглый, ярко освещенный люк. Под ним, неся вахту, сидел один из чужаков. Для Арсы было совершенно невозможно попасть туда. Какой смысл это имеет теперь, среди ночи?
Он проскользнул дальше, к тлеющему лагерному костру. Тепло было приятно, и он почувствовал, как озноб оставляет его тело. Может быть, было бы неплохо ненадолго задержаться здесь. Драги спали. Согревшись и обсохнув, он посмотрел на мир совсем по-иному.
На востоке уже начало светать, когда Арса принял решение. Он должен попасть на корабль чужаков, если хочет что-нибудь узнать о судьбе своего пропавшего отца. Может быть, для подъема можно использовать могучие металлические трубы, на которых покоился гигантский корпус корабля и которые при посадке разрушили половину города моков.
|
|
|
