Глава 3. Неклассическая модель исторического исследования. Глава 4. Постмодернизм и историческая наука. Глава 5. Неоклассическая модель исторического исследования

Отправляясь в поход за истиной, ученый испытывает волнение – он хочет постичь сущность, упрятанную в тайну. Однако истина постоянно ускользает от него, и историку уготована участь подбирать лишь ее осколки. Но и осколки истины доставляют ему наслаждение – удивительное чувство соприкосновения с тайной.

А. Л.

Особенность современной методологической ситуации, сложившейся в исторической науке, состоит в переходе от монистической интерпретации истории к плюралистической. В методологическом сознании актуализировались проблемы языка научного дискурса, субъективности и объективности в историческом познании. Развернулась дискуссия между сторонниками корреспондентной, когерентной, контекстной и семантической концепциями исторической истины, а также постмодернистами, которые считают истинностную гносеологию продуктом мифологизированного репрессивного сознания.

В истории познания были снаряжены три великих экспедиции в поисках истины, каждой из которых соответствовала своя модель исторического исследования. Первую научную экспедицию в XIX в. возглавили позитивисты, которые предложили классическую модель исторического исследования. Вторую – в первой половине XX в. – возглавили антипозитивисты, которые предложили неклассическую модель исторического исследования. В последней трети ХХ в. большое влияние на историческое познание оказали постмодернисты, под влиянием которых началось переосмысление методологических принципов исторического исследования. Третью научную экспедицию в конце XX в. возглавили реалисты-критики, чей поход за истиной положил начало складыванию неоклассической модели исторического исследования.

Модель исторического исследования – это когнитивный аналог, концептуально воспроизводящий такие параметры исторического исследования, как его предмет, когнитивная стратегия, эмпирические и методологические средства, роль ученого в исследовательской практике.

В рамках дискурсивного моделирования когнитивные практики в историческом познании могут быть сведены к трем моделям исторического исследования – классической, неклассической и неоклассической, а также постмодернистской модели исторического познания.

Классическая модель исторического исследования сформировалась в XIX в. Она явилась порождением рационалистической культуры Нового времени, дискурса Просвещения, позитивизма и классической рациональности. Для этой модели характерен объективистский, социологистско-номотетический стиль исторического мышления. Ее предметом выступает надындивидуальная и каузальная историческая реальность. Когнитивная стратегия носит номотетический характер, направленный на установление причинно-следственных связей, исторических закономерностей и реконструкцию объективной исторической реальности в виде системы эмпирического и теоретического знания, свободного от оценочных суждений.

Принципы классической модели исторического исследования получили реализацию в таких концепциях истории, основанных на методологии однолинейного прогрессизма, как теория общественно-экономических формаций, теория постиндустриального общества, стадиальная теория цивилизаций, миросистемная теория, теория модернизации.

Неклассическая модель исторического исследования начала складываться на рубеже XIX–XX вв. Ее возникновение было когнитивной реакцией на кризис позитивизма как методологической основы классической науки. Эта модель сложилась в русле культуры «благоговения перед жизнью», дискурса Контрпросвещения, антипозитивизма и неклассической рациональности. В ее рамках сформировался аксиологический, номиналистско-идиографический стиль мышления. Предметом исследования является индивидуальная, уникальная историческая реальность. Когнитивная стратегия носит идиографический характер, цель которой заключается в восстановлении смысла чужой индивидуальности, ее коммуникационной и символической природы посредством аксиологического в нее «вживания».

Неклассическая модель исторического исследования оказала большое влияние на «новую культурную историю», представители которой, благодаря «лингвистическому повороту», стали воспринимать результаты исторических процессов как глубоко структурированные культурой и зависящие от ло­кальных событий. В ХХ в. традиции неклассической модели исторического исследования развивали такие научные направления, как «история локальных цивилизаций», «история повседневности», «история ментальностей», «микроистория».

Большое влияние на историческую науку во второй трети ХХ в. оказал постмодернизм, который возник как антитеза культуре, базирующейся на ценностях и идеалах Просвещения. Постмодернизм сложился в рамках культуры «индивидуализированного общества», в условиях той конфигурации «мироцелостности», в которой отчетливо проявились тенденции глобализации и локализации. Постмодернизм – это «поминки» по дискурсу Просвещения, антитеза интеграции, глобализации и апология дезинтеграции, локализации. Истоки постмодернизма связаны с «лингвистическим поворотом» – языковой революцией, нашедшей свое выражение в лингвистической философии. Постмодернизм – это особая рациональность. Это – такой стиль мышления, основным принципом которого является утверждение «affirmo – ergo est» («утверждаю – значит,  так есть»). В постмодернистском мышлении особенно ценятся пластичность и постоянное изменение; отдается предпочтение конкретному опыту перед застывшими отвлеченными принципами.

Основой эпистемологических претензий постмодернизма выступает представление о том, что мир начинает существовать только в интерпретациях и лишь благодаря им. Отличительной чертой постмо­дернизма является приоритет языка над опытом. Особую роль в историческом познании постмодернисты придают текстам, считая их единственной конкретной данно­стью, с которой имеет дело исследователь. В постмодернистской эпистемологии главное место отводится проблемам интертекстуальности и деконструкции. В рамках постмодернизма радикальной критике подвергается классическая модель исторического исследования, ее когнитивная стратегия, направленная на получение объективно истинного знания, а также такие ее базовые принципы, как эмпиризм, объективизм и холизм.

В рамках субъективистского, ассоциативно-образного стиля постмодернистского мышления процесс исторического познания рассматривается не как диалог между субъектом и объектом, а как диалог между текстами. В ходе этого диалога возникает специфическая власть языка текста, способного своими внутренними средствами создавать самодовлеющий «мир дискурса», в котором презентуется историческая реальность. Постмодернисты считают, что в историческом познании достойным внимания является лишь единичное, уникальное, индивидуальное, и поэтому они с недоверием относятся к всякого рода метанарративам.

В рамках постмодернистской модели познания историческая реальность из целостной системы превращается в мир социальной «разорванности» и самодостаточности отдельных его фрагментов, становится «зрелищем», «калейдоскопом знаков». В постмодернистской парадигме знание рассматривается не как «отражение» исторической реальности, а как субъективное выражение интересов и потребностей, стереотипов восприятия и мышления самого исследователя, «вписанного» в гипертекст современности.

В целом постмодернистская модель исторического познания к науке отношения не имеет, поскольку отрицает атрибутивные признаки научного исследования. Вместе с тем с постмодернизмом связано осознание того, насколько исторически специфическими являются те инструменты, с помощью которых историки пытаются расшифровать прошлое.  

Неоклассическая модель исторического исследования стала формироваться в конце ХХ в. в русле культуры неоглобализма, в рамках «новой мироцелостности», постнеклассической рациональности, поставившей проблему синтеза когнитивных практик, а также методологии нового универсализма, основу которого составляют теории «культурного плюрализма» и те теории глобализации, которые постулируют позитивную связь между процессом глобализации и культурной разнородностью мира. Для неоклассиков характерен критический, реалистско-синкретический стиль исторического мышления.

В научном плане возникновение неоклассической модели исторического исследования было реакцией на вызовы постмодернизма, связанные с покушением на профессию историка и социальный статус самой исторической науки. Представители неоклассической модели исторического исследования подвергают критике в первую очередь постмодернизм и вместе с тем всю предшествующую историографию за методологическую односторонность.

Формирование неоклассической модели исторического исследования сопровождается переходом от одномерных интерпретаций истории к многомерным на основе синтеза «положительных» когнитивных установок классической и неклассической моделей исторического исследования, а также с учетом всего того когнитивно ценного, что содержится в постмодернизме.

В рамках неоклассической модели исторического исследования широкое распространение получили идеи и методы синергетики, которые позволяют наиболее эффективно изучать исторические структуры и процессы на крутых «поворотах» истории, в альтернативных ситуациях перехода от хаоса к порядку. Синергетика дает возможность в рамках теории самоорганизации по-новому рассматривать такие вопросы исторического развития, как возможность и действительность, традиции и инновации, прошлое и настоящее, альтернативность и выбор.

Развитие исторического познания в XIX–XX вв. сопровождалось не плавным накоплением научных знаний (кумулятивная теория), не «сменой парадигм» (теория научных революций), а «когнитивными прорывами» и возникновением новых моделей исторического исследования в условиях сохранения методологического потенциала старых. Поэтому развитие исторического познания сопровождалось острой конкуренцией различных моделей исторического исследования, доходящей до эпистемологического ригоризма.

В современном историческом познании в условиях методологического плюрализма взаимодействуют различные модели исторического исследования, составляя конкурентное пространство исторической эпистемологии. В результате историческая наука превратилась в «мультипарадигмальную дисциплину», в когнитивное поле многообразных мнений и  интеллектуальных «языковых игр», вследствие которых историческая реальность растворилась во множестве теоретических конструктов и концептов, смысловых миров и метафорических значений.

Это, по мнению исследователей, является свидетельством эпистемологического кризиса исторической науки, выход их которого видится на путях методологического синтеза различных когнитивных практик, существующих в современном историческом познании.