 |
I. Введение в историю российского государства
|
|
|
|
ИСТОРИЯ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
(Учебное пособие)
Мурманск
Рецензенты:
Беляев А.Б., кандидат исторических наук
Спиридонов А.М., кандидат исторических наук
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящее пособие предназначено для студентов первых курсов высших учебных заведений и имеет целью дать общие представления об основных закономерностях развития российского государства и российской государственности, где последняя понимается как важнейший элемент государственно-общественной структуры, включающий в себя не только те или иные государственные учреждения, но и значительно более широкие аспекты, такие как государственная идеология, взаимоотношения государства и общества, связи с другими государствами и т.п.
В пособии делается акцент на проблемах политического развития России, однако в нем присутствуют и сюжеты, связанные с социальными и экономическими проблемами, в основном те, что объясняют эволюцию российского государства.
Настоящее пособие не может, да и не имеет цели, дать полного изложения истории России. Оно должно помочь уяснить основные закономерности в развитии российского государства, понять причины и характер дискуссий, которые ведутся в настоящее время вокруг российской истории и способствовать выяснению места, занимаемого Российским государством в мире.
I. ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИЮ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
Поскольку предмет настоящего пособия – история развития российского государства, прежде чем начать рассматривать собственно историю, видимо, необходимо, хотя бы в самых общих чертах, определить, что мы будем понимать под государством.
Определений государства существует великое множество. В течение длительного времени в советской общественной науке наиболее распространенным было ленинское определение государства как аппарата насилия, аппарата для подавления господствующим классом угнетателей-эксплуататоров класса угнетенных-эксплуатируемых. В этом определении отражаются, по крайней мере, две из вполне реальных сторон государственной деятельности – использование принуждения при выполнении своих задач[1] и наличие особого аппарата как средства их реализации. Однако такое определение по преимуществу описывает государство с точки зрения его формы и инструментария, и в меньшей степени выявляет задачи государства. К тому же очевидно, что свои функции государство выполняет не только с помощью принуждения. Поэтому сегодня нередко обращаются к определению государства как организации общественного договора, выполняющей свои функции в интересах всех членов данного общества. Это вполне справедливо с точки зрения общих целей, стоящих перед государством, однако при подобном подходе, как правило, слишком подчеркивается сознательный характер его возникновения и функционирования, создается весьма идеализированная модель государства, в реальности нигде и никогда не существовавшая в мировой истории.
|
|
|
Впрочем, каким бы удачным или полным ни было определение, оно, в принципе, не может дать, всеобъемлющего отображения всех функций и задач государства. Всякое определение все равно останется схемой, стремящейся ко все более точному описанию, но никогда, в то же время, не достигающей окончательной цели.
Поэтому не пытаясь предложить некое абсолютное определение, ограничимся выделением лишь наиболее существенных черт, позволяющих нам лучше понять историю развития российского государства.
Государство возникает и развивается, прежде всего, из потребности сохранения целостности того или иного этнического массива, разделившегося на отдельные группы, слои, имеющие особые, противоречащие друг другу интересы. Эта потребность чаще всего выявляется в весьма жесткой борьбе сформировавшихся и осознавших свою отдельность и свой отличительный интерес групп. Невозможность на непосредственном межгрупповом уровне прийти к согласованию противоречивых интересов, опасная своей потенциальной возможностью разрушить сами основы общественной жизни, вынуждает к поиску опосредованного звена, посредника, которому можно доверить разрешение неизбежных конфликтных ситуаций. Этим посредником и становится государство, выделяющееся в особый аппарат, механизм, берущий на себя сложную работу координатора, арбитра. При этом в силу выполнения арбитражных посреднических функций государство просто обязано быть хотя бы относительно независимым от всех социальных слоев, хотя, конечно, в реальной практике оно, как правило, оказывается несвободным от предпочтений по отношению к тем или иным из них. В то же время, наличие этих предпочтений, определение приоритетных групп, вовсе не означают тождества, слияния с их интересами, как это утверждали, например, многие последователи марксистского учения.[2] Таким образом, в самом общем виде государство [3]можно было бы определить как механизм регулирования социальных отношений, как особый аппарат власти, стоящий надобществом и имеющий целью обеспечение его целостности, стабильности, внешней и внутренней безопасности.
|
|
|
Общество является своего рода противоположностью государству. Число определений общества, как и государства, весьма велико: его рассматривают и для обозначения той части материального мира, которая обособилась от природы (совокупность всех форм объединения и способов взаимодействия людей как между собой, так и с природным окружающим их миром), и в качестве определенного этапа в развитии человечества или страны (первобытное, феодальное, советское и т.д.). Однако в нашем случае, как правило, будет использоваться более узкое понимание этого института – совокупность обладающих специфическими интересами и занимающими определенное место в общественной иерархии социальных групп, взаимодействующих как между собой, так и с государством с целью продвижения своих интересов. Тем самым, для нас важна та характеристика общества, в которой подчеркивается его активная позиция по отношению к государству. Впрочем, надо хорошо понимать, что даже при наличии вполне отчетливых интересов у каждого члена группы, активность проявляется лишь ее частью, выступающей в качестве представителя этого совокупного интереса.[4] Взаимодействие общества и государства представляют из себя чрезвычайно сложную систему: они могут быть как отношениями сотрудничества или, хотя бы, нейтралитета, так и выливаться в острые, вплоть до массового применения насилия с обеих сторон, конфликты.
|
|
|
Раз возникнув, государство не застывает в неизменном виде, оно развивается, расширяется сфера его деятельности, усложняются функции, разветвляется аппарат, меняются формы взаимоотношений с обществом. Поэтому, чтобы понять сегодняшнее государство, крайне важно изучать историю его развития. И хотя исследование истории увлекательно и полезно само по себе, смысл этой деятельности, выходит далеко за пределы познания прошлого. Как и при изучении любого явления в историческом ключе, это дает возможность не только объяснить настоящее, но, до определенной степени, увидеть и будущие перспективы.
Впрочем, успешность здесь во многом зависит, как от умелого использования методов исторического анализа, так и от тех общеисторических, общесоциологических взглядов, которыми руководствуются в своих исследованиях историки, даже если сами они это отрицают.
Существует множество концепций исторического развития, однако наиболее популярны (хотя это не означает их наибольшей истинности) среди современных российских историков две: так называемые «формационная» (еще недавно «единственно верная», а сегодня явно уступающая дорогу другим) и цивилизационная (все активнее проникающая в сегодняшнее общественное сознание).
Первая предлагает вариант, поэтапного, ступенчатого, от формации к формации, своего рода «вертикального» развития общества, по спирали от низшего к высшему – прогресс. Как правило, хотя и не обязательно, она опирается на представление о материальности мира и человеческого общества, дающих, в общем, действительно немало оснований говорить о поступательном характере развития, об усложнении, совершенствовании, движении вперед (от каменного топора – к компьютеру). Важной составляющей этой теории является представление о всеобщности законов истории и применимости их при анализе развития любых стран и народов. Наконец, краеугольным камнем определения движущих сил исторического развития называется классовая борьба (которая, впрочем, характерна не для всех формаций).
|
|
|
Вторую концепцию можно, столь же условно, определить как «горизонтальную», фактически отрицающую прогресс в истории в связи с невозможностью обнаружить его в развитии духовной жизни (мораль, искусство), собственно, и являющейся основой, фундаментом истории человеческого общества. При таком подходе мировая история рассматривается как совокупность возникающих, развивающихся и умирающих цивилизаций (культурно-исторических типов), не связанных или слабо связанных между собой, что, естественно, приводит к отрицанию всеобщность законов развития. В то же время, остается неясным вопрос о причинах различий между цивилизациями.[5]
Естественно, в этой связи возникает вопрос о взаимоотношениях между мировой и российской историей. В еще сравнительно недавнем прошлом среди отечественных (советских) историков, опирающихся на марксистскую концепцию развития общества, преобладало представление о единстве ее с мировой историей. Соответственно этому, российская история делилась на 4-е основных этапа: первобытнообщинный, феодальный, капиталистический и социалистический (вторую – рабовладельческую – стадию Россия, согласно этому взгляду, миновала).
Единство с историей других стран (правда, не всех, а лишь их части – в основном, стран Запада) признавалось и в досоветской исторической науке. Ряд философов и историков, объединяемых обычно в общее историко-философское направление – «западничество» – считали, что при всех особенностях российского пути единственно приемлемым для нее вариантом развития являлось сближение с Западом, а потому искали те черты в ее истории, в которых прослеживалось сходство с западными странами.
С другой стороны, им возражали представители течения, называемого «славянофильским». Они исходили из идеи особого, самобытного пути России, не сходного ни с каким другим. Соответственно, и усилия тех или иных правителей направить развитие России по пути активного сближения с Западом воспринимались ими как несомненный вред, зло для России.
|
|
|
Попытки примирить эти взаимопротивоположные точки зрения уже в XX в. предприняли представители так называемого «евразийского» течения, которые увидели в России страну, имеющую мессианское предназначение в объединении Западной и Восточной цивилизаций.
Не менее острые споры велись и ведутся относительно истории собственно Российского государства, по поводу которой нет единства не только в отношении направленности его развития но даже в вопросе о моменте его образования.
Если марксистские историки ведут отсчет государственной истории России с момента образования Киевской Руси (IX в.), то представители «государственной школы», начинали его только со времен сформирования Московского царства (XVI в.).
Велики разногласия и в вопросе о той роли, которую играет государство в отечественной истории. Тогда как сторонники самобытности России видят главную, и причем позитивную, особость российской истории в единении народа и государства, в их взаимном слиянии, то западники рассматривают государство как ведущую силу исторического развития, формирующую общество, стоящую над народом.
Существующие разногласия, во многом, – результат тех особенностей, которыми обладает историческая наука. Историческое исследование – это особый тип научного поиска, во многом отличающийся от естественных наук. Здесь, конечно же, используются и анализ, и синтез, т.е. традиционные средства научного исследования. Однако сам объект изучения делает выводы, полученные с помощью этих и других методов (реконструкция исторического прошлого, интерпретация исторических источников, генерализация и др.), порой, весьма размытыми, относительными и спорными. От исторической науки неправомерно требовать однозначных выводов, невозможно ожидать получения «истины в последней инстанции» или оценок по принципу «хорошо» – «плохо».
Как раз, напротив, историческое исследование предполагает многозначность оценок, дискуссионность результатов и постоянную смену общепризнанных, казалось бы, идей, свержение авторитетов.
Дело в том, что большая часть сведений об исторических процессах приходит к нам через так называемые исторические источники (носители информации), которые разделяют на три основных вида: вещественные, устные и письменные.
Первые, как правило, немы и требуют очень сложной интерпретации, чтобы заставить их «говорить». Вторые – весьма ограничены во времени и крайне необъективны. И только третьи выглядят внушительно и монументально. Однако и последние отнюдь не всегда вызывают доверие у историков и нуждаются в весьма кропотливой и тщательной обработке.
Тем самым, недоверие к источнику, сомнение должно лежать в основе всякого исследования. Только сопоставление различных источников всех возможных видов и их комплексный анализ могут позволить историку определить достоверность как источника, так и самого события.[6]
Столь высокая сложность источниковедческого анализа привела к тому, что в ходе развития исторической науки из нее выделился целый ряд специальных дисциплин, таких, например, как археология, источниковедение, текстология, нумизматика и многие другие.
Причина столь значительного влияния состояния источниковой базы на процесс изучения истории заключается в той важнейшей особенности, которая отличает историю от других гуманитарных отраслей знания. Если последние занимаясь современным, реально существующим обществом, имеют вполне определенный предмет познания, то история имеет дело с исчезнувшим, уже не существующим обществом, оставшимся в прошлом. Иными словами, она, фактически, не имеет предмета изучения, хотя объект исследования у нее несомненно есть.
Этим объектом является исторический процесс – совокупность последовательно сменяющих друг друга событий, возникающих в ходе деятельности столь же последовательно сменяющихся поколению людей. Оставаясь в прошлом, эти события сохраняют свои следы-источники, которые собственно и являются объектом внимания историка. Именно на их основе воздвигается историческое знание первоначально в виде простого собрания фактов, расположенных в определенной временной последовательности (хронологической таблицы); следующий «этаж» этого «здания» – историческое познание, основанная на обработке фактов путем анализа, синтеза и других методов наука история, которая в своем высшем развитии поднимается до формирования исторического сознания – историософии (философии истории).
На этой основе и создается историческое исследование, позволяющее понять прошлое, объяснить настоящее и предвидеть будущее.
|
|
|
