 |
Роль авторских слов в творчестве В.Шукшина
|
|
|
|
Творчество В. Шукшина мы пытались представить в свободном, естественном движении: в цельности и единстве проблематики, жанров, стилевой специфики. Зримость, пластичность, полифонизм свойственны всему творчеству писателя - от рассказа «Сельские жители» до исторических повествований, киноповестей и сатирических произведений. Цельность творчества В. Шукшина обусловлена нравственно-эстетической позицией художника, которая с развитием его искусства становилась все более четкой, определенной, воинствующей по отношению ко всему недоброму, отрицательному, в их разных качествах и обличиях. Прямые публицистические выступления автора, заостренность сатирических портретов, суровость оценок, безоговорочность авторского суда - свидетельство сложнейшей внутренней эволюции художника.
Цельность творчества В. Шукшина определяется преимущественно особенностями мировосприятия художника, его неповторимым видением характеров, бесчисленных явлений, фактов, существующих не в разобщенной множественности, а в единстве движущегося бытия. Многожанровость, многостильность искусства Шукшина - четко осознанная самим художником необходимость формы, воплощающей именно это бытие. В пределах различных жанров и видов столь же естественной формой отображения действительности во всем ее многообразии стала циклизация, возможности которой новаторски раскрываются и реализуются автором.
Энергия содержания и конфликта обнаруживается в самых различных видах и формах многоголосия. Драматизированные диалоги, пересекающиеся речевые потоки столь многозначны, широки, что, кажется, требуют выхода в пространство: на сцену, на площадку, на улицу. Героям необходима гласность - собрание, многолюдная деревенская сходка, где голоса звучат открыто, правота утверждается, а виновные порицаются или сурово осуждаются в народных мнениях. Невмешательство окружающих в происходящее, в судьбу героя оборачивается отчаянием, одиночеством, порой трагедией. Поэтому рамки рассказов Шукшина открыты, финалы, за немногим исключением, ждут своего продолжения, призывая к соучастию всю огромную читательскую аудиторию. Природа конфликтов произведений Шукшина такова, что «не укладывается» в сюжет одного рассказа. Поливариантность их берет начало в самой реальности. Важнейшие ситуации развертываются во множественности, тяготея к одному центру: герой в борьбе за нравственные идеалы, в стойком, мужественном сопротивлении, противодействии мещанству, злонравию, потребительству утверждает социально необходимое.
|
|
|
Иные циклы рассказов представляют своего рода витки усложняющегося содержания, которое поднимает нас на новую ступень знания жизненных явлений и характеров, требующих от автора и читателя более совершенных качеств исследования и анализа. Тогда, на высшей ступени, наблюдается переход к сатире, цель которой не сводится, однако, к простому осмеянию. Это - сатира высокая, гражданственная, по сути своей трагедийная. шукшин творчество образ нравственный
Отдавая должное художнику-рассказчику, мы распознаем через искусство В. Шукшина общественное назначение литературы, перспективы ее развития.
Искусство психологического портрета, речевое многообразие, мировосприятие, умудренное знание жизни, гуманизм, чувство ответственности - это и многое другое роднит творчество В. Шукшина с творчеством М. Горького, особенно глубоки связи тематические, идейно-творческие (не без полемики!), содержательные. Шукшинское творчество естественно входит в классическую традицию и продолжает ее в новых исторических условиях.
|
|
|
Задумываясь над исключительной и, безусловно, феноменальной одаренностью Шукшина, новаторским смыслом всей его творческой деятельности, постепенно находишь, а вернее сказать, угадываешь глубочайшую внутреннюю закономерность.
В самом деле, ну кто другой, кроме самого автора, может лучше знать наиболее значительные, но часто скрытые от чужих глаз черты характера героя? Кому ведомы тайные мотивы его поступков, известна сложная диалектика души?.. Тут не может быть двух ответов. И, однако же, не много встретишь в истории нашей современной советской русской литературы писателей, осуществляющих свой авторский замысел еще и в собственном актерском исполнении. Скорей уж найдешь режиссеров, пишущих, а потом ставящих свои сценарии, как Довженко, как Герасимов...
Шукшин действовал словно бы в «обратном» порядке. Написав сценарий, он брал на себя обязанности актера и режиссера. А самый тяжелый труд в киноискусстве, пожалуй, именно режиссура. Она требует от художника, помимо всеобъемлющего, идеологического и чисто художественного, творческого мышления, еще и огромных организаторских способностей, уменья создать и подчинить себе всю ту систему жизни, которой предстоит возникнуть на экране в бесчисленном множестве ее практически конкретного состояния, в реальных способах выражения ее конфликтов и ее гармонии,- короче, всего того, что только и заставит нас не только поверить в ее правду, но ощутить, что эта жизнь вдруг стала искусством.
Это не значит, разумеется, что после удивительных свершений Шукшина, соединившего в себе все мыслимые аспекты и практические процессы творчества, в искусстве кино будто уже и не останется больше того, что было до сих пор: с одной стороны, автор сценария - сам по себе, а с другой - режиссер и актеры, которые тоже сами по себе будут работать над воплощением созданных автором образов.
Не казаться, но быть - вот чему учит вся жизнь Шукшина.
Каждую минуту сохранять цельность личности, отстаивать идеал, не склоняясь к соблазнительному комфорту внутренних компромиссов, не допуская соглашательства прежде всего с самим собой, но всегда во всем преследуя максимальную правду чувства.
|
|
|
Будучи предельно сдержан и прост в своих образах,- как в литературном их воплощении, так и в актерском,- Шукшин в то же время позволяет ощущать их затаенную взрывчатую силу. Их волевой заряд, их сжатая, скрытая энергия - некое подобие вулкана. Даже и в спокойствии его мы ощущаем грозную способность этой энергии стихийно вырваться в любую минуту на беспредельный, необходимый ей простор.
Впрочем, у Шукшина эта энергия всегда оставалась созидательной. В творческой, поистине беспощадной жизни он не научился беречь себя. И, наверное, мы, люди обычные, всегда будем удивляться такой неистовой самоотдаче, которая, наверное, и есть первейший и самый верный признак высокой человеческой способности быть, а не казаться.
Не жадностью, но щедростью души, творческой ее неистощимостью объясняется эта избыточность, эта неутомимость. Талант, «расходуясь», не убывает. Напротив, он умножается.
Шукшин не искал сюжетов, не мучился, о чем бы написать... Сама жизнь говорила с нами его творческими созданиями, его образами, его отношением к человеку. Сама жизнь задумывалась, размышляла, поддерживала либо отвергала содеянное, осмысливая его, соглашалась или спорила, неизменно опиралась при этом на критерии моральные, глубоко нравственные, сердечные.
Шукшин всегда показывал такую человеческую простоту, за которой вставала огромная сложность, непростота бытия и самого человека, и всего того, что его окружает, что сделало его таким, какой он есть. И не из самомнения хотел Шукшин сыграть Разина, а именно из скромности, поскольку для него Разин хоть был и любимый, главный герой, но все же человек из русской жизни, из народа, каких было много при всей их исключительности - вот ведь что хотел сказать нам Шукшин, создавая образ Разина, образ небывалой силы. Но и этот герой должен был оказаться прост и еще раз прост. Именно по внешнему своему облику прост. Тут даже не то что «фактура», но весь тип сам по себе должен быть очень простой - русский, широко распространенный. Именно народный тип. Разин должен был предстать не как нечто инородное и по отношению к современности. Это - вовсе не вчерашний наш день, поскольку рассказ идет о вечной жизни народа, о его творческой мощи. Воля - ведь и есть раскрепощение, освобождение народного таланта, всех, возможностей народной силы.
|
|
|
Подобно народу, этот талант породившему, Шолохов жизнетворен. Тут, пожалуй, и кроется главный секрет его вечных книг. Он не копирует, а творит жизнь, пронизанную нашим общим с художником пониманием этой жизни. Вместе с ним мы совершаем открытие мира - поднимаемся над этим миром, который теперь будет всегда озарен для нас щедрым огнем дарования.
Личность автора, его мнения, позиция раскрываются в целостном единстве. В рассказах 70-х годов голос автора звучит открыто, интонации осуждения, протеста, возмущения выражены отчетливо. Шукшин обращается непосредственно к читателю, призывая принять участие в диалоге, ждет от него прямого ответа, когда речь идет о смысле жизни, о сострадании, бескомпромиссном осуждении зла в любом обличий.
Послушаем автора: «Я думал: „Что же жизнь - комедия или трагедия?" (...) комедия или... жуткая трагедия, в которой все мы - от Наполеона до Бори - неуклюжие, тупые актеры, особенно Наполеон... Зря все-таки воскликнули: „Не жалеть надо человека!.." (...) Уважать - да. Только ведь уважение - это дело наживное... Жалость - это выше нас, мудрее наших библиотек... Мать - самое уважаемое, что ни есть в жизни, самое родное - вся состоит из жалости (...) Оставь ей все, а отними жалость, и жизнь в три недели превратится во всесветный бардак. Отчего народ поднимается весь в гневе, когда на пороге враг? Оттого, что всем жалко всех матерей, детей, родную землю» («Боря»).
Народное понимание жалости, равнозначное любви, которое утверждает Шукшин, в основе своей требовательно, строго, совсем не сентиментально. Жалость принадлежит сфере сердца и разума. Но отнюдь не распространяется на весь человеческий род. Сам автор не испытывает ничего, кроме возмущения, когда ему приходится сталкиваться с людьми-«гориллами».
Заключение
Шукшин как художник складывался в 50-е годы, его формировала послевоенная действительность, тот опыт, те знания, которые приобретались юношей в общении с людьми.
Редкостное многообразие содержания и форм разных видов искусства в творчестве одного человека может найти объяснение в самой природе исключительного дарования Шукшина, в том особом восприятии реальности, импульсы которой постоянно обновляли его, обусловливали сложнейшие внутренние процессы накопления наблюдений, знаний о человеке, обогащения духовного опыта. На этой основе открывались новые перспективы работы. Интенсивность и напряжение ее убеждают в том, что возможности творчества, исполненного глубинной страсти художника, были многогранны, казались неисчерпаемыми.
|
|
|
Живительным источником творчества Шукшина стала деревня, в особенности родные Сростки на Алтае. Вновь и вновь возвращаясь к этой теме, поэтически воспринимая ее, В. Шукшин исследует жизнь сельских тружеников в историческом развитии - от военных лет до современности. Деревня как бы завязала в единый узел многие жизненно важные проблемы страны («острейшие схлесты и конфликты»), которые для своего художественного решения требовали углубления и в историю, и в современную жизнь общества.
И все-таки начало начал многих исторических явлений Шукшин видел в послевоенной действительности, которая глубоко «растревожила душу» писателя. Драматическое возрождение жизни из развалин, гибельного опустошения было пережито Шукшиным в юношеские годы. Он шел этим трудным путем вместе со всеми - через расставание с родным домом, драму утрат и раннего сиротства.
Совершенно естественно, что центральным вопросом для Шукшина-художника становится вопрос правды жизни в искусстве. Правда, в представлении В. Шукшина, есть категория нравственная и эстетическая. Ее художественная реализация отвечает позиции писателя, несущего людям своим искусством только правду, как бы сурова и горька она ни была. В этом долг писателя-коммуниста: «Нравственность есть Правда. Не просто правда, а - Правда. Ибо это мужество, честность, это значит - жить народной радостью и болью, думать, как думает народ, потому что народ всегда знает Правду».
Шукшин знал жизнь. Его знания складывались из личного опыта, наблюдений, проницательного видения, умения понимать сущность явлений и фактов, сравнивать их и сопоставлять.
Диалоги В. Шукшина с современниками - по диапазону, незамедлительности реакции, широкой гласности, конечно, явление необычное и в нашей литературе.
В. Шукшин с присущей ему прямотой и доверительностью давал оценку своей работе, рассказывал о замыслах и творческих планах, делился сокровенными раздумьями. Мужество - главная черта Шукшина и его таланта. В сердце писателя, чутком и сострадательном, всегда отзывались радости, драмы, переживания и мнения народа, пульс всеобщей жизни, и эта жизнь, питая искусство художника, стала той атмосферой, в которой совершенствовался, расцветал его талант.
Список использованной литературы
1. Апухтина В.А. Проза В. Шукшина. - М.: Высш. шк., 1981. 94 с.
2. Вертлиб Е. В. Шукшин и русское духовное возрождение. - Нью-Йорк, 1990.
. Горн В.Ф. Василий Шукшин: Личность. Книги. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1990.
. Горн В.Ф. Василий Шукшин: Штрихи к портрету. - М.: Просвещение, 1993. 127 с.
. Горн В.Ф. Наш сын и брат: Проблемы и герои прозы В. Шукшина. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1985. 208 с.
. Горн В.Ф. Характеры Василия Шукшина. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1981. 247 с.
. Горн В.Ф. Шукшин. Сростки. Пикет. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1994. 149 с.
. Емельянов Л.В. Шукшин. Очерк творчества. - Л., 1983.
. Заболоцкий А. Шукшин в кадре и за кадром. - М.: Изд.-во «Альпари», 1997. 254 с.
10. Карпова В.М. Талантливая жизнь: В. Шукшин - прозаик. - М.: Сов. писатель, 1986. 300 с.
11. Козлова СМ. Поэтика рассказов Шукшина. - Барнаул- Алт кн. изд-во, 1992.
12. Коробов В. И. Василий Шукшин. - М.: Современник, 1984. 286с.
13. Коробов В.И. Василий Шукшин. Творчество. Личность. - М.: Сов. Россия, 1977. 192 с.
14. Мгновения жизни: Сб. / Сост. Г. Кострова, Л. Шукшина; Предисл В. Распутина. - М.: Мол. гвардия, 1989. 204 с, ил.
. Непросто говорить о Шукшине: Лирический венок поэтов России / Сост. Г. Панов, И. Пантюхов. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1991. 159 с
. О Шукшине: Экран и жизнь / Сост. Л. Федосеева-Шукшина Р. Черненко. - М.: Искусство, 1979. 335 с, ил.
. Овчаренко А.И. От Горького до Шукшина. - М.: Современник, 1982. 494 с.
. Он похож на свою Родину: Земляки о Шукшине / Сост. В. Ашеу-лов, ЮТ. Егоров. Вступ. ст. Ю.Г. Егорова. - Барнаул: Алт. кн. изд-во,
. Редько А.В. Василий Макарович Шукшин (1929-1974): Библиографический указатель. - 2-е изд., доп. / Науч. ред. и автор вступ. ст. В.Ф. Горн. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1981. 68 с.
20. Статьи и воспоминания о Василии Шукшине. - Новосибирск, 1989.
21. Творчество Василия Шукшина. Метод. Поэтика. Стиль. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1997.
22. Толченова Н.П. Василий Шукшин, его земля и люди: Лит. заметки. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1978. 206 с.
. Толченова Н.П. Слово о Шукшине. - М.: Современник 1982 160 с.
. Тюрин Ю.П. Кинематограф Василия Шукшина. - М.: Искусство, 1984.
. Черносвитов Е.В. Пройти по краю: В. Шукшин: мысли о жизни, смерти и бессмертии. - М.: Современник, 1989. 235 с.
26. Шукшин В. «Нравственность есть Правда»// Собрание сочинений: В 6 т. /Сост. Л. Федосеева-Шукшина; Пре-дисл. С. Залыгина. - М.: Мол. гвардия, 1992. Т. 3.. - с. 233.
27. Шукшинские чтения: Статьи, воспоминания, публикации. В. 1. Сост. В.Ф. Горн. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1984. 208 с.
28. Шукшинские чтения: Статьи, воспоминания, публикации. В. 2. Сост. В.Ф. Горн. - Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1989.
|
|
|
