Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Подготовка к пророческой миссии 23 глава




Речь Мухаммеда вызвала резкие возражения, в первую очередь со стороны мухаджиров, которых дележ поровну не устраивал — против доли пророка они не возражали, но они сражались лучше ансаров и рассчитывали по крайней мере на половину остальной добычи. Все участники сражения считали несправедливым, что телохранители Мухаммеда, в полной безопасности простоявшие у дверей его хижины, получали такую же часть добычи, как и те, кто рисковал своей жизнью. На это мусульмане, несшие охрану пророка, резонно возражали, что они не по своей воле не принимали участия в битве, а подчиняясь приказу Мухаммеда.

Пользуясь авторитетом пророка и опираясь на полученное от Аллаха откровение, при поддержке большинства ансаров, которым предложенный принцип раздела добычи был выгоден, Мухаммед после долгих препирательств настоял все-таки на своем. Всю ценную добычу, в основном оружие, доспехи и одежду, мусульмане принесли к Мухаммеду, а хлам, который не стоило тащить с собой в Медину, сожгли.

После этого выкопали яму и побросали в нее убитых курайшитов, среди которых Мухаммед увидел и одного из сыновей Абу Суфиана.

Отрубленную голову Абу Джахля бросили к ногам Мухаммеда, но он не узнал своего врага. В смерть Абу Джахля Мухаммед не верил до тех пор, пока не опознал его обезглавленный труп среди убитых — опознал по шраму на колене, шраму, причиной которого был сам Мухаммед: давным-давно, еще на заре юности, он нечаянно толкнул будущего Абу Джахля (который не был в те годы ни Отцом Безумия, ни врагом), и тот ранил себе колено.

Ансары смотрели на убитых курайшитов с равнодушным любопытством, для мухаджиров же бурная радость и торжество при виде поверженных врагов сменялись чувствами скорби и горя, когда они узнавали среди павших своих родственников и бывших друзей. Говорят, что один мусульманин поседел, опознав среди сволакиваемых в яму курайшитов родного отца. Проявление скорби по язычникам, врагам Аллаха и его посланника, не подобало людям, предавшим себя исламу, а молиться за язычников было запрещено. Все они после смерти попадали в ад — их засыпали землей без всяких почестей, и на этом обряд погребения закончился.

Только один курайшит не удостоился чести быть похороненным в братской могиле — мусульманам никак не удавалось снять с него кольчугу, и им пришлось буквально выковыривать убитого по кускам, чтобы сохранить ценный трофей неповрежденным. Останки врага не отнесли в яму, их просто забросали землей и камнями. В полночь Мухаммед пришел к яме.

— О люди ямы! О Утба! О Шайба! О Омейя! О Абу Джахль! — прокричал он, обращаясь к погребенным врагам и перечисляя их всех по именам. Удостоверились вы в истинности того, что обещал вам Господь? Я нахожу, что обещанное мне Господом — истинно!

Мусульмане удивились, услышав, что Мухаммед разговаривает с мертвецами. «Они слышат меня не хуже, чем вы, — объяснял им пророк, — но они не могут отвечать мне».

Павших на поле брани мусульман похоронили с подобающими почестями, но без языческих обрядов. Погибшие мусульмане приняли мученический венец, сражаясь на пути ислама, смерть их должна вызывать в сердцах оставшихся в живых зависть, а не скорбь, ибо они избранники Аллаха, им уготовано райское блаженство. Так поведано было Мухаммеду в откровении, которое он и сообщил верующим. Поэтому чрезмерные проявления скорби греховны — стричь волосы, разрывать на себе одежду, испускать вопли, расцарапывать в кровь лицо и грудь запрещалось. Только молитвы и слезы уместны при погребении. Мухаммед запретил даже омыть тех, кто пал мученической смертью, — кровь, пролитая ими, не грязь, она украшает их лучше, чем золото и пурпур. В день воскресения, который павшие воспримут как завтра, ибо время пролетит для них как единый миг, запекшаяся на их телах и одежде кровь лучше всяких слов засвидетельствует их геройскую смерть на пути Аллаха, послужит им пропуском в райскую обитель.

На следующее утро после битвы при Бадре мусульмане отправились в Медину, ведя с собой захваченных пленных. Среди них было много выдающихся курайшитов, в том числе один из сыновей Абу Суфиана. В толпе пленных, с руками, привязанными к шее, шли и родственники пророка — грузный Аббас, два племянника и зять Абуль Ас, муж дочери пророка Зайнаб, оставшейся в Мекке.

Мухаммед запретил мусульманам убивать пленных, но опасных противников ислама и своих личных врагов он не собирался щадить. Он приказал казнить Укбу, покушавшегося некогда на его жизнь в ограде Каабы. «Кто же позаботится о моих детях, о Мухаммед?» — якобы спросил приговоренный к смерти. «Ад позаботится о них!» — ответил пророк, и Али зарубил Укбу мечом. Другого пленного курайшита, ан-Надра, некогда утверждавшего, что Мухаммед пересказывает в Коране персидские легенды и сказки, также убил Али по приказу пророка. Преданный Омар порывался выбить передние зубы У захваченного в плен курайшита, некогда язвительно высмеивавшего пророка и посланника Аллаха, но Мухаммед запретил увечить пленных.

На одном из привалов по пути в Медину Мухаммед поделил добычу, предварительно тщательно оцененную. Пятую часть ее он взял себе, остальное распределил поровну между всеми мусульманами, принимавшими участие в походе. Долю, предназначенную павшим в битве, отдали по возвращении в Медину их ближайшим родственникам.

По дороге ниспосланы были Аллахом обильные и вдохновенные откровения, которые вместе с откровениями, полученными до и во время сражения, составили суру «Добыча».

Победа, победа, победа! Небывалая, чудесная, над вдвое превосходящим врагом! Малой кровью! Великая победа! Впервые за четырнадцать лет проповеди обещания Аллаха начали наконец сбываться — полное торжество веры, торжество Мухаммеда над всеми скептиками и маловерами! Неудивительно, что сознанием непобедимости и сопричастности всемогущему Богу проникнуты многие стихи этой суры.

— Повинуйтесь Богу и его посланнику. Как вывел тебя Господь твой из твоего дома с истиной, а часть верующих противились, препираясь с тобой об истине, после того как она разъяснилась, точно их гонят к смерти, а они смотрят.

Все оправдалось — и непримиримость к курайшитам, и нежелание признать дочерей Бога и прочих идолов, и исход из Мекки, и призыв сражаться на пути ислама! Все оправдалось, во всем был прав Мухаммед — пророк и посланник Бога!

Сама битва при Бадре приобрела в откровениях Мухаммеда законченный образ божественного чуда:

— И вот, обещал вам Аллах один из двух отрядов, что он будет вам — это про то, как Мухаммед звал их в поход, обещая победу, а они колебались, — вы желали бы, чтобы не имеющий вооружения достался вам (вам хотелось захватить караван Абу Суфиана — еще бы! Тысяча нагруженных дорогими сирийскими товарами верблюдов и всего шестьдесят — семьдесят человек охраны, а вас собралось больше трехсот). А Аллах желает утвердить истину Своими словами и отсечь неверных до последнего, чтобы утвердить истину и изничтожить ложь, хотя бы и ненавистно было это грешникам. (Чтобы язычники не думали, что все дело в умении мусульман нападать из засады или тогда, когда на их стороне численное превосходство! Нет, не хитростью побеждают верующие, хотя хитрость тоже от Бога, а верой — сила их от Бога, от того, что они следуют по праведному пути, и они будут громить язычников, какими бы толпами те ни выступали!)

— И вот, взывали вы за помощью к вашему Господу (А кто взывал? Кто молился накануне битвы, когда все отдыхали, и во время самой битвы? Мухаммед, пророк, возносил свои молитвы к Богу!), и Он ответил вам: «Я поддержу вас тысячью ангелов, следующих друг за другом!» (Не очень-то вы верили этому, когда вас убеждал пророк. Стыдитесь же и помните, что и впредь будет сбываться все, что скажет вам пророк.)

— Сделал это Аллах только радостной вестью, и чтобы успокоились от этого ваши сердца. Ведь помощь — только от Аллаха; поистине, Аллах великий, мудрый!

— Вот он покрыл вас дремотой в знак безопасности от него и низвел вам с неба воду, чтобы очистить вас ею и удалить от вас мерзость сатаны и чтобы укрепить ваши сердца и утвердить этим ваши стопы.

— Вот, внушил Господь твой ангелам: «Я-с вами, укрепите тех, которые уверовали! Я брошу в сердца тех, которые не веровали, страх; бейте же их по шеям, бейте их по всем пальцам.»

Это — за то, что они откололись от Аллаха и Его посланника. А кто откалывается от Аллаха и Его посланника… ведь Аллах силен в наказании! (Помните! Это и к вам относится — любителям спорить с пророком и противиться ему, подрывающим власть и авторитет пророка. И к тем, кто остался в Медине, «лицемерам», не пожелавшим идти в поход, противникам войны с курайшитами.)

Это — вам! Вкусите же его и что для неверных — наказание огня!

— О те, которые уверовали! Когда вы встретите тех, кто не веровал, в движении, то не обращайте к ним тыл.

А кто обратит к ним в тот день тыл, если не для поворота к битве или для присоединения к отряду, тот навлечет на себя гнев Аллаха. Убежище для него — геенна, и скверно это возвращение! (Вот так: храбрым — райское блаженство, трусам — вечные муки в аду, ибо трусы есть не верящие во всемогущество Аллаха, в то, что лишь он один определяет срок жизни человеческой, они ничем не лучше язычников, оттого и наказание для них одинаково — геенна огненная!)

— Не вы их убивали, но Аллах убивал их (пусть же ваша совесть будет спокойна — убийство в справедливой войне с язычниками вообще не является убийством, ибо не верующий убивает, а Аллах)…

— Если вы просили победы, то победа пришла к вам, — продолжал далее Аллах, обращаясь на этот раз к курайшитам. — Если вы удержитесь, то это лучше для вас, а если вы вернетесь, то и Мы вернемся. Но ни от чего не избавит вас ваше сборище, если оно и многочисленно, и ведь Аллах с верующими.

— О те, которые уверовали! Повинуйтесь Аллаху и Его посланнику и не отвращайтесь от Него… Не будьте как те, которые говорили: «Мы слышали», а сами не слушают… Бойтесь испытания… Не изменяйте Аллаху и посланнику…

— О вы, которые уверовали! Когда встречаете отряд, то будьте стойки и поминайте Аллаха много, — может быть, вы получите успех.

И повинуйтесь Аллаху и Его посланнику и не препирайтесь, а то ослабеете и уйдет ваша мощь. Терпите:

ведь Аллах с терпеливыми!

Вновь и вновь варьирует Мухаммед в этой суре мысль о том, что повиновение пророку — победа, а неповиновение — поражение, поражение и в земной жизни, и в загробной. Все, что было возможно, извлек он из победы при Бадре для прославления ислама и утверждения своего пророческого авторитета. Победа при Бадре была триумфом его дальновидной и мудрой политики, и Мухаммед не намеревался принижать своих заслуг.

В этой суре (мимоходом и вскользь) впервые встречается в словах Аллаха некоторая неуверенность в осуществимости человеческого счастья на земле. Поступайте так-то и так-то, учит он верующих, а потом добавляет:

«Может быть, вы будете счастливы…» Это «может быть» в устах всемогущего Аллаха (не раз повторенное Мухаммедом в последующих стихах Корана) звучит несколько странно: все способен совершить Аллах — и уничтожить неверных, и сотворить мир, и воскресить мертвых, и обеспечить вечную загробную жизнь; любое чудо ему по силам, кроме земного счастья человека. Здесь он положительно пасует — «может быть, вы будете счастливы…». А может, и не будете — кто его знает? Это «может быть», вырвавшееся у Мухаммеда в минуту торжества и успеха, подводит как бы некоторый итог его личного опыта. Как-никак пятьдесят четыре года за плечами пророка, возраст не очень совместимый с юношеской восторженностью, с простодушной верой, что стоит только переделать мир по определенной наилучшей программе, и пожалуйста — все будут счастливы. Ему ли занимать у кого-нибудь веру? Но и вера, увы, гарантирует лишь вечное загробное блаженство, в дольней же жизни и вера не обеспечивает счастья.

А что стоило бы, казалось, провозгласить Мухаммеду, что полнота веры дает полноту счастья уже в земной жизни? Ведь его никто бы не смог обвинить во лжи, так как не нашлось бы человека, который перед лицом своей совести смог бы утверждать, что он достиг полноты веры. Как бы от этой неправды выиграла привлекательность ислама — еще немного, еще одно усилие на пути Аллаха — и вот оно, воплощение земного счастья! Единственное учение, гарантирующее счастье, — ислам… А вместо этого — «может быть, вы будете счастливы». И только. Больше никаких обещаний.

Ничего не стоило бы Мухаммеду убрать, вычеркнуть, уничтожить и не допустить в Коране это пессимистическое «может быть», если бы он был только политиком, стремящимся к власти и реализации определенной религиозно-этической схемы. Но он был также и пророком, в первую очередь именно пророком, а не политиком, он сам верил тому, чему учил, — верил и в ангелов, помогавших мусульманам в битве при Бадре, и в Джибрила, являющегося к нему с посланиями Аллаха, и в то, что зарытые в землю курайшиты слышат обращенную к ним речь… То, во что он верил, очень часто было ему выгодно, но это совпадение веры и личной заинтересованности происходило где-то в таких тайниках его души, до которых его сознание не докапывалось. Для него этой связи просто не существовало, целесообразность божественных повелений доказывала лишь их истинность. Он верил в истину, шел по правильному пути, и действительность начинала подчиняться ему.

Успех в битве при Бадре вселил в Мухаммеда фантастическое представление о непобедимости мусульман.

— О пророк! Побуждай верующих к сражению. Если будет среди вас двадцать терпеливых, то они победят две сотни; а если будет среди вас сотня, то они победят тысячу тех, которые не веруют, за то, что они народ не понимающий.

Победу над десятикратно превосходящим врагом обещал Бог мусульманам! Впрочем, скоро Мухаммед понял, что эта рекомендация несколько нереальна, и если бы мусульмане ей последовали, ничего хорошего из этого не получилось бы. Аллах несколько умерил свои требования.

— Ныне облегчил вам Аллах. Он знает, что у вас есть слабость. А если будет среди вас сотня терпеливая, то они победят двести, а если будет среди вас тысяча, то они победят две тысячи с дозволения Аллаха: ведь Аллах — с терпеливыми!

В откровениях, полученных Мухаммедом, незамедлительно нашли отражение и сугубо практические вопросы, выдвинутые жизнью. Было поведано, во-первых, что, в отличие от пророков древности, Мухаммеду разрешено участие в военных походах, захват добычи и пленных. Те, кто, ссылаясь на ветхозаветные предания, считал, что пророку не к лицу подобная практика, были тем самым посрамлены. Прецеденты Аллаха нисколько не связывают — предыдущим пророкам запрещал, а Мухаммеду счел нужным разрешить, и не только разрешить, но и вменить в обязанность. Ислам — самостоятельная религия, идеи, почерпнутые из христианства и иудаизма, для него не закон.

Доля добычи, выделенная пророку, получила полное одобрение Аллаха:

— И знайте, что если вы взяли что-либо в добычу, то Аллаху — пятая часть, и посланнику, и родственникам, и сиротам, и бедным, и путнику, если вы уверовали в Аллаха и в то, что Мы низвели Нашему рабу в день различения, в день, когда встретились два сборища. Поистине, Аллах мощен над всякой вещью!

Гуманное отношение к пленным, на котором настаивал Мухаммед, также отвечало замыслам Аллаха!

— О пророк! Скажи тем, в руках которых пленные:

«Если Аллах узнает про добро в ваших сердцах, Он дарует вам лучшее, чем то, что взято у вас, и простит вам:

Аллах прощающ, милосерд!»

Мухаммед призывал мусульман отпускать пленных без выкупа, особенно в тех случаях, когда они изъявили желание принять ислам. Этого требовало и милосердие, и здравый смысл — враги при таком отношении будут охотнее сдаваться в плен, зная, что им не угрожает ни расправа, ни разорение, но мухаджиры и ансары на это не соглашались, и гуманное обращение с пленными вошло в Коран только как рекомендация, а не категорическое требование.

 

Глава 19

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЙНЫ

 

— Смерть Рукайи, дочери пророка

— Обращение с пленными

— Переселение Зейнаб в Медину

— Новая жена пророка — Хафса

— Отношение мединцев к войне против курайшитов

— Террор

— Военные приготовления курайшитов

— Конец Абу Лахара

— Набег Абу Суфиана на Медину

— Агитация против войны и пророка

— Изгнание хайнукитов

— Поход курайшитов против медины

— Битва при Оходе

— Ложный слух о гибели пророка

— Гибель Хамзы

— Торжество курайшитов

— Неистовство женщин

— Радость «лицемеров»

— Мухаммед преследует курайшитов

— Новые откровения

— Женитьба пророка на Умм Саламе

 

После победы при Бадре мусульмане беспрепятственно вернулись в Медину. Мухаммед во главе небольшого отряда прибыл туда на день раньше основных войск, обремененных пленными и добычей, и тотчас разослал гонцов в Верхнюю и Нижнюю Медину с известием о блестящей победе над курайшитами. Осман Ибн аль-Аффан узнал об этом радостном событии в тот момент, когда вместе с немногими родственниками предавал земле свою жену Рукайю. Мухаммед опоздал на похороны дочери.

Собравшиеся в мечети мединцы от самого Мухаммеда услышали подробный рассказ об удачном походе и чудесно, по милости Аллаха, выигранной битве. Действительное и сверхъестественное причудливо совмещалось этом рассказе, призванном прославить истинную веру всемогущество Аллаха и непобедимость тех, кто вышел сражаться на пути ислама. Скептики и маловеры были посрамлены и унижены. Они не верили Мухаммеду, когда он обещал, что все затраты на войну Аллах возместит сторицей, так что смело расходующие свое имущество для победы ислама не понесут никакого убытка; напротив, достояние их, по милости Аллаха, возрастет, в убытке же окажутся скупые. Теперь предсказание Мухаммеда исполнилось, верные получили и славу и добычу — на зависть малодушным мусульманам, противившимся войне.

День возвращения в Медину стал для Мухаммеда днем небывалого триумфа. Победа умножала число его сторонников. Пятую часть богатой добычи пророк почти целиком обратил на дело веры, щедро роздал ее неимущим и колеблющимся мусульманам. Этим он приобрел горячих поборников войны с курайшитами и среди тех, кто лично не мог принимать участия в сражениях. Война становилась общим делом всех мусульман — больных и престарелых, женщин и детей, и вчерашних рабов, у которых не было ни оружия, ни припасов, чтобы участвовать в войне.

Перед каждым мусульманином обещанная и доказанная поддержка Аллаха открывала возможность покончить с бедностью — с помощью Аллаха война могла быть только победоносной, а потому каждый, отправившийся сражаться за веру, наверняка должен был получить и славу и богатство, если, конечно, уцелеет. Тем самым война решала проблему бедности. Из крайней нищеты можно было вырваться уже сейчас, не дожидаясь воплощения братской любви и справедливости на земле, когда богатые станут добровольно делиться своим имуществом с бедняками.

Выкуп, полученный мусульманами за пленных, по-видимому, намного превосходил стоимость захваченной добычи. Особенно большие деньги удалось выручить за самых богатых и знатных курайшитов. Аббаса, дядю пророка, отпустили за двенадцать укийа золотом — двенадцать тысяч дирхемов; немалые деньги получили и за племянников пророка, и за зажиточных представителей кланов Максум и Абд Шамс — наиболее последовательных противников Мухаммеда и ислама. За них брали по четыре-пять тысяч дирхемов. Зять Мухаммеда, богатый Абуль Ас, не пожелал принять ислам. Говорят, что в счет выкупа за него Зайнаб прислала из Мекки отцу и пророку ожерелье Хадиджи, подаренное ей в день свадьбы. Это ожерелье растрогало Мухаммеда, и он уговорил мусульман отпустить Абуль Аса без выкупа, если тот вернет ему Зайнаб. Преуспевающий торговец, которому принятие ислама грозило разорением, согласился на предложение Мухаммеда. Вернувшись в Мекку, он тотчас снарядил Зайнаб для отправки в Медину, несмотря на противодействие курайшитов, которым выгодно было оставить у себя дочь пророка в качестве заложницы.

Курайшит Хаббар угрожал пронзить Зайнаб копьем, когда она попыталась открыто покинуть Мекку, а потом нанес ей побои; через день Зайнаб, которая была на сносях, родила мертвого ребенка.

Узнав об этом, Мухаммед приказал сжечь Хаббара живьем, если он когда-нибудь попадется в руки мусульман. Позднее, однако, он отменил свой приказ — казнить огнем, пояснил он, имеет право только Бог, а потому Хаббару следовало отрубить голову. Это указание пророка послужило причиной того, что мусульмане, в отличие от христиан, не жгли своих врагов на костре.

Абуль Асу пришлось тайно вывезти Зайнаб из Мекки. В заранее условленном месте он передал ее Зайду, приемному сыну Мухаммеда, специально посланному, чтобы препроводить дочь пророка в Медину.

Брак язычника Абуль Аса и мусульманки Зайнаб, с точки зрения Мухаммеда, был греховным и незаконным. Тем не менее, когда Абуль Ас в годы гонений на мусульман отказался развестись с Зайнаб, Мухаммед был тронут его поступком. Теперь незаконное сожительство дочери пророка с язычником было наконец прекращено, правда вопреки воле Зайнаб. Насильно возвращенная к отцу, Зайнаб не вышла вновь замуж, несмотря на то что ее руки добивались многие. По-видимому, Мухаммед и не принуждал ее к этому шагу, который мог быть для него политически весьма выгодным. Примерно через шесть лет Абуль Ас вновь был захвачен в плен мусульманами и приведен в Медину — на этот раз вместе с караваном, снаряженным на его деньги. Зайнаб упросила Мухаммеда пощадить его — впрочем, не столько его, сколько его собственность. Спасенный своей женой, язычник Абуль Ас принял ислам, после чего Мухаммед разрешил своей дочери вновь стать женой собственного мужа.

Богатый выкуп не удалось получить только за сына Абу Суфиана — этому злейшему врагу Мухаммеда посчастливилось захватить в плен одного из мусульман, на которого он и обменял своего сына. Без выкупа отпускали на свободу и тех курайшитов, которые согласились принять ислам, впрочем, их к этому никто не принуждал, так как мусульманам такое «прозрение» язычников было попросту невыгодным. Вопреки требованию Корана, с некоторых новообращенных, в искренности которых Мухаммед сомневался, был все-таки взят выкуп — все равно после принятия ислама дорога в Мекку для этих курайшитов была закрыта. Одного пленного, которого родственники отказались выкупить, отпустили в Мекку под честное слово — этот пленник поклялся со временем сам выплатить стоимость своей свободы.

Несколько бедняков, обремененных семьями, Мухаммед отпустил без выкупа — они поклялись не поднимать оружия против мусульман.

Так было реализовано требование Мухаммеда о гуманном отношении к пленным. Нужно признать, что оно было действительно довольно человечным — в самой Медине пленных не истязали, их не продавали в качестве рабов (что, впрочем, было невыгодно), их не стремились держать в оковах вплоть до победы над курайшитами. Их отпускали за выкуп, размер которого зависел от зажиточности их самих и их родственников, и даже беднейшие среди пленных путем ли принятия ислама или под честное слово могли обрести свободу. Мира с курайшитами не предвиделось, и отпущенные на свободу пленные завтра могли выступить против мусульман с оружием в руках. И тем не менее их отпускали не только потому, «то мусульмане нуждались в деньгах, но и для того, чтобы плен не страшил курайшитов. Отпуская курайшитов на свободу, Мухаммед умножал число своих врагов, но подрывал их решимость сражаться насмерть.

Кончина Рукайи опечалила Мухаммеда как отца и озаботила как политика: равновесие сил в кругу его ближайших соратников нарушилось, влиятельный среди мухаджиров Осман ибн аль-Аффан, бывший зять, утратил родственную связь с пророком. В это же время овдовела Хафса, дочь Омара, — ее муж пал мученической смертью в долине Бадр. Омар, давно стремившийся занять прочное положение в руководстве общиной мусульман, предложил Хафсу в жены Абу Бакру. Хафсе было восемнадцать лет, она отличалась, по словам преданий, пленительной красотой, но, к сожалению, обладала столь же неистовым характером, как и ее отец. По этой причине кроткий Абу Бакр, возраст которого приближался к шестидесяти, отклонил лестное предложение Омара. Отказ Абу Бакра был обусловлен в глазах Омара вполне уважительными причинами, но когда Хафсу отверг и Осман ибн аль-Аффан, Омар почувствовал себя кровно оскорбленным — по-видимому, он усмотрел в этом нежелание признать его, Омара, одним из ближайших соратников пророка, нарочитое умаление своих заслуг перед исламом, попытку оттеснить его на задний план. Оскорбленный и униженный в глазах всех мусульман, Омар отправился с жалобой к Мухаммеду. Грозивший разгореться в самых верхах мусульманской общины конфликт пророк погасил в зародыше — он предложил отдать Хафсу в жены ему самому: на большую честь Омар не мог и рассчитывать, он с радостью принял предложение пророка, и Мухаммед незамедлительно женился на Хафсе, которая была столь же честолюбива, как и ее отец.

Для Хафсы было пристроено помещение рядом с хижинами Савды и Айши, куда она и переселилась. Мухаммеду она пришлась по душе, но первенства Айши в его сердце не поколебала. Неистовый нрав Хафсы, которого так опасались Абу Бакр и Осман, Мухаммеду пришлось испытать на себе — говорят, что она являлась причиной многих ссор и скандалов в гареме пророка, глубоко его огорчавших. Тем не менее не какой-нибудь другой жене, а именно Хафсе передал Мухаммед сундук, в котором хранились накопившиеся к этому времени списки божественных откровений — священные тексты Корана.

За Османа ибн аль-Аффана, оставшегося „не у дел“. выдал Мухаммед свою дочь Умм Кульсум, в результате чего Осман вновь стал зятем пророка. Нарушенное равновесие в руководстве мусульманской общины путем брачных комбинаций было восстановлено, ближайшие coратники Мухаммеда-Абу Бакр, Али, Осман и Омар-стали его родственниками и в какой-то мере уравняли свои шансы в борьбе за власть. Не следует думать, одна ко, что Мухаммед, женясь на Хафсе, руководствовался только политическими соображениями чувствительность пророка к женской красоте была известна, и он не скрывал ее. Самое драгоценное для человека, говорил якобы пророк, — добродетельная жена, преданная вере, послушная и приятная своему мужу; он смотрит с восторгом на ее телесную и душевную красоту.

Победа при Бадре усилила власть и влияние Мухаммеда, привлекла на его сторону много колеблющихся мусульман, выступавших ранее против войны. Противники Мухаммеда в Медине были не на шутку встревожены. Партия „лицемеров“ во главе с Ибн Убайей поспешила заверить курайшитов, что с агрессивной политикой Мухаммеда мирные мусульмане ничего общего не имеют. Войну против курайшитов ведут не мединцы, а только Мухаммед и его сторонники. Остальные жители Медины — мусульмане и язычники — намерены придерживаться нейтралитета.

„Лицемеры“ совершенно не были заинтересованы в победах Мухаммеда. Успех при Бадре казался им временным и случайным, требование Аллаха сражаться с курайшитами они считали измышлением Мухаммеда, а помощь Аллаха мусульманам во время битвы — сказкой, придуманной для легковеров и фанатиков. Они не сомневались, что собравшиеся с силами курайшиты в скором времени нанесут Мухаммеду сокрушительное поражение, от которого мусульман не спасут ни сонмы ангелов, ни ангел Джибрил.

Встревожила победа при Бадре и племена Медины, исповедовавшие иудаизм, для которых усиление Мухаммеда представлялось крайне опасным.

Противники Мухаммеда делали все, чтобы возбудить недовольство мединцев неизбежными отрицательными последствиями войны с курайшитами — нарушением безопасности торговли, враждой с кочевыми племенами, союзными курайшитам, нехваткой продовольствия в оазисе, требованиями новых и новых добровольных взносов на войну. Они предрекали мединцам, что поддержка Мухаммеда может кончиться разорением и опустошением всего оазиса. Кааб ибн аль-Ашраф, поэт и один из шейхов племени ан-Надир, узнав о битве при Бадре, отправился в Мекку, чтобы своими стихами и поэмами возбудить в курайшитах жажду мести, готовность продолжать борьбу и уверенность в победе над Мухаммедом.

В Мекке известие о поражении при Бадре произвело ошеломляющее впечатление, но не породило паники. Напротив, оно сплотило курайшитов родственники убитых призывали к отмщению, выкуп многочисленных пленных больно ударял по целым семьям и кланам, дорога в Сирию и Палестину вдоль побережья Красного моря была закрыта.

Попытка мекканцев отправить караван в Ирак кружным путем, обогнув Медину с востока, кончилась печально. Караван, груженный серебром, был перехвачен отрядом мусульман во главе с Зайдом, приемным сыном пророка, а сопровождавшие его курайшиты в панике бежали в Мекку. Борьба с Мухаммедом становилась делом большинства мекканцев.

После гибели Абу Джахля курайшитов возглавил Абу Суфиан — единственный из старых недругов Мухаммеда оставшийся в живых. Непримиримый Абу Лахаб, который из-за болезни не принимал участия в походе против мусульман, скончался через несколько дней после того, как известие о поражении достигло Мекки. Этот враг ислама, прославившийся ненавистью к пророку, ненавистью тем более непростительной, что пророк приходился ему родным племянником, публично проклятый Мухаммедом, умер мучительной смертью, явившейся как бы наказанием Аллаха за гнусное и нечестивое противоборство исламу. Тело его покрылось нарывами, и он гнил заживо, всеми покинутый и брошенный родственники считали, что у него чума, и боялись подходить к нему. После смерти он несколько дней оставался непогребенным, и только общее возмущение заставило его сыновей позаботиться о похоронах. Тело Абу Лахаба, неомытое и неоплаканное, отнесли за город и кое-как забросали землей и камнями сыновья даже не выкопали ему могилу. Позорное поведение сыновей как бы увенчало богомерзкую жизнь Абу Лахаба.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...