 |
Они залезли в угольную будку, где П. разделась, а затем, сказав, что ей холодно, отказала ему. Поскольку
|
|
|
|
Ф. был настроен совершить половой акт, отказ
Разозлил его. Перешли в деревянный киоск, где все
Повторилось. Ф. нанес потерпевшей более 70 ударов,
От которых она скончалась, кусал, разорвал одежду,
Глумился над трупом.
В приведенном примере представлены несколько мотивов. Один из них выступал на первый план, затем наблюдалась такая последовательность: психопатическая самоактуализация, в частности ситуационно-импульсивный мотив (наличие близкого объекта, способного удовлетворить актуальную потребность), а затем — аффектогенный мотив, развившийся в ответ на возникшее препятствие к удовлетворению
потребности.
У психопатических личностей истерического круга мотивами преступления, как правило, выступают такие качества, как эгоцентризм, жажда признания, завышенная самооценка. Переоценка своих реальных возможностей ведет к тому, что психопатические личности истерического круга ставят себе задачи, соответствующие иллюзорной самооценке, совпадающей с идеальным «Я», но превышающие их возможности.
Важнейшим мотивационным механизмом, определяющим у истерических психопатов совершение преступления, является стремление к манипулированию, контролю над окружающими. В его основе лежит эгоцентрическая установка личности, в соответствии с которой все внешние объекты, включая людей, рассматриваются как орудия, которые должны служить потребностям «Я». Чаще всего такие лица совершают мошенничество, кражи и спекуляции.
У психопатических лиц тормозимого круга мотивационными чертами личности являются повышенная чувствительность и ранимость, замкнутость, пассивность, повышенная истощаемость, стремление к ограничению контактов.
|
|
|
Психопатическая самоактуализация у тормозимых психопатов выражается в сохранении ими привычного стереотипа действий, в уходе от перенапряжений и стресса, нежелательных контактов, в сохранении личностной независимости. Эти лица при столкновении с окружающими, с непосильными задачами в силу ранимости, мягкости, низкой толерантности к стрессу не получают положительного подкрепления, чувствуют себя обиженными, преследуемыми, у них развивается тенденция к самообвиняющим реакциям.
Обычные для тормозимых психопатов преступления, совершаемые по мотивам самоактуализации,— это бродяжничество, нарушение паспортного режима, дезертирство.
Основным мотивом поведения неустойчивых психопатических личностей является жажда новых впечатлений и развлечений, уход от стресса однообразных монотонных ситуаций. Они без колебания меняют решения и установки, места работы и профессии, не доводят до конца ни одного дела.
Как правило, среди противоправных действий неустойчивых психопатов, совершаемых ими по этим мотивам, преобладают бродяжничество, дезертирство, хищения, сексуальные преступления.
При рассмотрении мотивов психопатической самоактуализации особое внимание привлекает категория самооценки, которая прямо связана с поведением. Изучение структурных элементов самооценки психопатических личностей было проведено Б. В. Зейгарник с помощью модифицированной методики Дембо-Рубинштейн (1971), используемой для изучения самооценки по ряду параметров (здоровье, ум, характер, счастье). Для уточнения самооценки в процедуру исследования могут быть включены такие шкалы, как сила воли, честность, доброта, способность к
прогнозированию. В методике Дембо-Рубинштейн обследуемому представляется возможность определить свое состояние по избранным для самооценки шкалам с учетом ряда нюансов, отражающих степень выраженности того или иного личностного свойства.
|
|
|
Методика отличается крайней простотой. На листе бумаги проводится вертикальная черта, о которой обследуемому говорят, что она обозначает счастье, причем верхний полюс соответствует состоянию полного счастья, а нижний занимают самые несчастливые люди. Обследуемого просят обозначить чертой на этой линии свое место. Такие же вертикальные линии проводятся и для выражения самооценки больного по шкалам здоровья, умственного развития, характера.
Испытуемые оценивают не только свое место на шкалах, но и то, которое они хотели бы занимать (идеальное «Я») и могут занять (потенциально возможное положение).
Результаты исследования показали, что у здоровых лиц все значения актуальной самооценки располагаются чуть выше средней отметки на шкалах. Наиболее высокое положение наблюдалось по шкалам «честность» и «доброта». Для здоровых лиц также характерен и разрыв между актуальной самооценкой и идеальным «Я».
У истеро-возбудимых психопатов актуальная самооценка выше, чем у психически здоровых. Расхождения между идеальным «Я» и актуальной самооценкой незначительны (за исключением «способности к прогнозированию»). Они считают себя добрыми, честными, спокойными по характеру, слабовольными, принимающими все близко к сердцу, страдающими из-засвоей доброты. Однако если у здоровых лиц имеет место рассогласование между идеальным «Я» и областью реальных достижений (что имеет мотивационно-регулирующее значение), то у психопатических личностей эта дифференциация отсутствует.
Вышеуказанные факты свидетельствуют об игнорировании истеро-возбудимыми лицами своих затруднений и конфликтов, а также о неумении учитывать ими реальный жизненный опыт, т.е. о нарушении критичности по отношению к собственной личности. Самооценка при таких обстоятельствах не является фактором коррекции и регуляции поведения.
У тормозимых психопатов расхождение между идеальным «Я» и актуальной самооценкой столь велико, что заставляет их постоянно осознавать свою несостоятельность. Идеальное «Я» представляет для них источник чувства вины и собственной неполноценности. Разрыв так велик, что не побуждает, а блокирует развитие в желательном направлении.
|
|
|
Таким образом, изучение элементов самооценки у психопатических личностей позволило установить, почему актуальная самооценка, будучи завышенной у истеро-возбудимых (что снимает необходимость самоконтроля за своими действиями) и заниженной у тормозимых (блокада потенциального развития), по сравнению с психически здоровыми людьми не является фактором самоконтроля, не выполняет функцию звена обратной связи в регуляции поведения.
7.5. Суггестивные (внушенные) мотивы
По данным В. В. Гульдана и Ю. М. Антоняна, собственно суггестивные мотивы противоправных действий у психопатических личностей были установлены в 7% случаев. Чаще всего они встречались у неустойчивых (15%) и тормозимых психопатов (13%), у истерических — в 7% случаев, у возбудимых — в 2%.
В одной трети случаев противоправные действия совершались психопатическими лицами в группе, где в 30% случаев психопатические личности были организаторами, а в 50% — исполнителями.
Исследования показали, что чаще всего преступная группа складывается непосредственно перед совершением преступления из случайных лиц. Поводам к этому может служить совместное употребление спиртных напитков, но распределение ролевых функций в такой группе происходит достаточно быстро и определяется суггестивным влиянием участников противоправных действий друг на друга. Особое значение имеет аффективная насыщенность и субъективная значимость конфликтной ситуации — это главные условия, способствующие совершению особо тяжких насильственных преступлений и повышающие внушаемость субъекта. В то же время некоторые группы существуют продолжительное время (например, религиозные секты), в них наблюдается устойчивое распределение ролевых функций.
При изучении формирования суггестивных мотивов было обнаружено, что внушающее воздействие в групповых противоправных действиях было связано не только с прямым суггестивным влиянием лидеров группы, но и с внутригрупповой динамикой, стремлением к сохранению определенного статуса в группе, повышающего самооценку.
|
|
|
В этих случаях суггестивные мотивы сближаются с мотивами психопатической самоактуализации, однако в их формировании суггестивные факторы внутригруппового взаимодействия играют существенную роль.
У психопатов возбудимого круга суггестивными мотивами преступления могут быть стремление доказать или подтвердить свою храбрость, неустрашимость, статус лидера, которые, как они считают, отражают ожидания группы относительно их личностных качеств и ролевого поведения. Эти предвосхищения групповых ожиданий у психопатических личностей носят условно-иллюзорный характер в связи с неадекватной самооценкой их уровня притязаний, а также с нарушением прогностической функции.
У истерических психопатов по тем же механизмам суггестивных влияний смыслом совершения противоправных действий становится привлечение внимания, стремление добиться признания; у психопатов тормозимого круга — стремление скрыть свою робость, нерешительность; у неустойчивых — чтобы не быть причиной диссонанса в группе.
Суггестивные мотивы обнаруживаются не только в групповых преступлениях, но и в противоправных действиях психопатических личностей, совершаемых в одиночку по тем же механизмам суггестивного воздействия субъективно-авторитарных образцов поведения — литературных или киногероев, а также других источников.
В зависимости от структуры психопатии возникают не только такие суггестивные формы поведения, как пассивная подчиняемость, имитация, конформизм, но и появляются различные психические и психопатологические новообразования в виде стойких некорригируемых сверхценных или бредовых идей и представлений. В последнем случае возникают совершенно противоположные структуры, отличающиеся высокой резистентностью, по типу паранойи, которые не поддаются какой-либо внешней коррекции.
Вопросы для самоподготовки:
1. Что понимается под мотивами психопатической
самоактуализации в психологии?
2. Какие основные мотивационные факторы противоправных
действий характерны для возбудимых, истерических, тормозимых и
неустойчивых психопатов?
3. В чем состоит влияние самооценки на формирование мотивов
психопатической самоактуализации?
4. Почему актуальная самооценка не участвует в регуляции
поведения психопатических лиц?
Глава 8
КОГНИТИВНОЕ ЗВЕНО ПРЕСТУПНОГО ПОВЕДЕНИЯ
8.1. Принятие решений и планирование
Общие подходы к проблеме
Вслед за формированием мотивов преступного поведения наступает этап принятия решения.
Мотивация, планирование и исполнение преступления составляют механизм преступного поведения при совершении умышленных преступлений. У лиц с психическими аномалиями все три этапа этого механизма исследованы пока недостаточно и при их изучении целесообразно будет опираться на структуру патопсихологических синдромов.
|
|
|
Под принятием решения в психологии понимают волевой акт
формирования последовательности действий, ведущих к достижению цели на основе преобразования исходной информации.
Основные этапы процесса принятия решения:
— информационная подготовка решения;
— процедура его принятия;
— выбор программы действий;
— прогнозирование изменений ситуации;
— прогнозирование возможных последствий своих действий.
В принятии решения участвуют различные уровни психического
отражения — от познавательно перцептивного до речемыслительного. Однако вопрос о том, каким образом нарушения восприятия, памяти, мышления, интеллекта, прогнозирования преломляются в механизме преступного поведения, ранее не рассматривался и впервые был поставлен в исследованиях Ю. М. Антоняна, В. В. Гульдана.
8.2. Особенности принятия решений у лиц с
психическими аномалиями Существуют особенности принятия решения у лиц с психическими
аномалиями. Рассмотрим некоторые из них.
Психопатия.
Уже в первых работах, в которых психопатии были выделены в
отдельную самостоятельную нозологическую единицу, содержатся сведения о нарушении интеллектуальной сферы. Е. Блейлер в своей работе, посвященной особенностям интеллекта психопатов, описал механизм так называемого относительного слабоумия. По мнению автора, «относительное слабоумие» проявляется в виде разрыва между приобретенными знаниями и практическим их применением. Это слабоумие является результатом неблагоприятного со отношения различных психических функций между со бой. В качестве предполагаемого механизма «относи тельного слабоумия» Е. Блейлер считал нарушение со отношения между возможностями интеллекта и целями, которые ставит перед собой субъект под влиянием аф фектов и влечений.
Для проверки этого предположения Ю. М. Антоняном и В. В. Гульданом было проведено экспериментальное исследование. 15 карточек методики исключения предметов, заключающейся в необходимости обобщить три изображенных предмета из четырех, исключив лишний, раскладываются на столе изображением вниз по порядку — от 1 до 15. Испытуемым говорилось, что с увеличением номера карточки трудность
задания возрастает и предлагалось выбрать одну из карточек. Ограничивалось и время. После каждого задания давалась оценка. Оценки «верно» и «неверно» давались в соответствии со схемой эксперимента и могли не совпадать с истинным уровнем выполнения задания.
Результаты показали, что психопатические личности ставили себе более сложные задачи в условиях свободного выбора, чем здоровые люди в сходной ситуации.
По-разному действовала на здоровых и психопатических личностей оценка результатов их действий. Несоответствие притязаний оценке не приводило у психопатических личностей к перестройке действий, как у здоровых испытуемых, а вызывало аффективные реакции и неадекватные тактики поведения.
В 23% случаев у психопатических личностей отмечался «неадекватный по направлению» выбор заданий: более «легких» после успеха и более «трудных» после «неуспеха». Таким образом, аффективно обусловленные изменения поведения психопатических личностей определяются, прежде всего, особенностями выбора целей, нарушением звена регулятивной связи между уровнем притязаний, возможностями субъекта и предъявляемыми требованиями, т.е. нарушением регулятивной и прогностической функции мышления.
Таким образом, было получено экспериментальное подтверждение гипотезы Е. Блейлера об «относительном» и «аффективном» слабоумии психопатических личностей, заключающееся в выборе непосильных для возможностей собственного интеллекта задач и сбоях мышления под влиянием аффективных моментов. В сочетании с переоценкой собственной личности, недостаточного прогноза возможных последствий своих действий эти особенности мышления находят отражение в, казалось бы, тщательно продуманных преступлениях.
Данные литературы показали, что у психопатических личностей существует тесная избирательная связь между нарушением критичности к своим действиям и мотивами их деятельности.
У психопатических личностей истеро-возбудимого типа нарушения критичности проявляются при актуализации мотива «восстановление уязвленного самолюбия».
У тормозимых психопатов нарушение критичности проявлялось при актуализации мотива сохранения личностной автономии с собственным привычным стереотипом действий в условиях внешней регламентации деятельности.
Нарушение критичности у психопатических личностей,
проявляющееся в определенных ситуациях, чаще всего при актуализации мотивов психопатической самоактуализации, определяет особенности принятия решений и планирования преступлений в этих случаях.
Особое внимание уделяется в литературе способности психопатических личностей к учету прошлого опыта, обучению на собственных ошибках, планированию и предвидению. Прогнозирование будущего на основе прошлого опыта — важнейшее условие оптимальной организации человеческого поведения, в том числе и преступного.
Прогнозирование будущего дает возможность подготовиться к нему. И здесь наиболее существенным признаком является частота наступления каждого события в его прошлом опыте. На основе сведений о чередовании событий субъект создает внутреннюю модель вероятностной организации среды и предсказывает наступление определенных событий. Подготовку к действиям, которые надо совершить в предстоящей ситуации, прогнозируемой с определенной вероятностью на основе прошлого опыта субъекта, называют "преднастройка к движениям" (И. М. Фейнгенберг).
Для уточнения способности психопатических личностей к формированию опыта и его использованию для регуляции поведения проведена методика регистрации времени двигательной реакции при реагировании испытуемого на разновероятностные сигналы, появляющиеся в случайной последовательности. Сначала формировался опыт в установлении стабильной разницы во времени реакции на частые и редкие сигналы в соответствии с законом Хика. После установления этой разницы условия эксперимента варьировались. Различия между здоровыми и психопатическими личностями выявлялись в звене использования опыта для регуляции собственных действий. У психопатических личностей реагирование определялось непосредственным подчинением ситуации (а не знанием о статистической структуре сигналов), и в значительной степени подчинение ситуации определялось только последними предшествующими событиями, тогда как в норме использовался больший отрезок прошлого опыта.
По данным ТАТ, касающимся временной перспективы, в рассказах психопатических лиц категории прошлого и будущего встречаются менее чем в 15% рассказов, тогда как у здоровых — в 75% рассказов.
Типичные высказывания возбудимого психопата:
«Я сначала ляпну, а потом уже думаю». «Когда начинаю думать, я сижу уже в тюрьме».
Для истерического психопата характерно следующее: «Я планирую, причем очень далеко. Мои прогнозы похожи на шахматы. Вообще, у меня нет таких целей, которых бы я не добивался. Единственное, что мне может
помешать,— это тюрьма».
Характерной для этих испытуемых была определенная подмена понятий. В частности, под прогнозом они понимают поставленную цель, которую стараются достичь. Подмена понятий прогноза и цели носит, по-видимому, защитно-компенсаторный характер, является попыткой вытеснения, своеобразной маскировкой нарушений прогностической функции мышления.
Тормозимый психопат, когда начинает строить планы, получает результат хуже, чем в случае действий без предварительной программы. Полученные, казалось бы, парадоксальные данные, что именно предварительное обдумывание своих действий психопатическими личностями тормозимого круга является в какой то мере дезадаптирующим фактором, ведущим к явному ухудшению результатов, находит свое подтверждение в материалах уголовных дел этих испытуемых. Их спланированные противоправные действия поражали своей вычурностью, недостаточной логичностью, неадекватностью прогноза возможных последствий.
Как у здоровых, так и у психопатических личностей принятие решения основывается на двух моментах: анализе ситуации и учете собственных возможностей. Выбор одного из возможных действий и предсказание ожидаемых результатов должны выводиться из логического анализа ситуации с учетом собственных возможностей. Длительность и стойкость компенсации в этой группе психопатических личностей зависит во многом от иерархии мотивов, сложившихся межличностных отношений, возможности реализации главных для них ведущих мотивов.
Для истеровозбудимых — это возможность доминирования над окружающими, лидерства в группировках, манипулирование их мнением и поведением.
Для шизоидных психопатов — это стремление к личностной автономии. Как правило, они завоевывают авторитет своей независимостью, эмоциональной холодностью, жестокостью.
Неустойчивые психопаты включаются в асоциальные группировки, находя в таком общении романтические аспекты.
По данным В. В. Гульдана и Ю. М. Антоняна, психопатов, которые включаются в трудовую жизнь и соблюдают правила режима, находясь в компенсированном состоянии, было значительно меньше. Это, в основном, психопаты тормозимого круга, которые отличаются исполнительностью, трудолюбием, избегают ссор и конфликтов.
Осужденные обеих групп стремятся произвести благоприятное
впечатление, декларируя гиперсоциальные установки (более 70%). Здесь важно решить вопрос, насколько устойчивы эти установки, становится ли прошлый опыт фактором самоконтроля и регуляции поведения, так как вытеснение отрицательных аспектов содеянного ведет к неадекватной и идеализированной оценке, что нередко влечет за собой рецидив
преступления.
В основе дефектов принятия решений лежат особенности собственно мыслительной деятельности, выбор в условиях неопределенности программ поведения на основе искаженных представлений о ситуации, о самих себе, о своих возможностях.
8.3. Особенности принятия решений больными олигофренией
Рассмотрим особенности принятия решений больными олигофренией.
Олигофрения — это врожденное слабоумие, главный признак которого — нарушение интеллекта и мышления.
Это заболевание характеризуется низким запасом сведений и знаний, неспособностью к обучению, бедным словарным запасом, недоразвитием понятийного, абстрактного мышления. Для лиц, больных олигофренией, характерен недостаток высших произвольных форм психической деятельности, таких как память, внимание, прогнозирование и планирование собственных действий.
С учетом психометрических показателей различают три степени психического недоразвития:
— идиотию — глубокая умственная отсталось;
— имбецильность — резко выраженная умственная отсталость;
— дебильность — легкое недоразвитие умственной деятельности.
По данным статистики, от 1% до 3% населения в странах СНГ страдают дебильностью. Эти люди способны выполнять простую, привычную работу, придерживаясь определенных стереотипов. Но при любом изменении ситуации их деятельность приобретает дезадаптивный характер.
У больных олигофренией В. М. Блейлер и И. В. Крук (1986) было проведено исследование самооценки относительно их способности к планированию своих действий, предвидению их возможных последствий. Испытуемые в большинстве случаев максимально высоко оценивали свои интеллектуальные способности, умение действовать обдуманно, проявляли способность к прогнозированию. Авторами была сделана попытка объективизации адекватности-неадекватности самооценки, а именно — ее проявлений в уровне притязаний при решении интеллектуальных задач. На основе результатов выполнения теста Равена подсчитывался специальный коэффициент, характеризующий отношение числа правильно выполненных заданий к общему числу выполненных заданий. Можно предположить, что,
чем ближе значение этого коэффициента к 1, тем адекватнее уровень притязаний, тем больше возможности испытуемого соответствуют сложности задач, за решение которых он берется.
У психически здоровых испытуемых этот коэффициент, в среднем, был равен 0,9, что может свидетельствовать о продуманности действий, выборе оптимального темпа работы, самоконтроле. В группе больных олигофренией коэффициент оказался равным 0,31. Более двух третей заданий больными олигофренией выполнялись неправильно, бездумно и, несмотря на невозможность справиться с объективно сложными для них заданиями, они продолжали выполнение теста, по скорости опережая здоровых испытуемых. Половина больных олигофренией «выполнили» тест менее чем за 10 минут.
Психологическое исследование больных олигофренией в степени дебильности выявило, что интеллектуальный дефект лежит прежде всего в основе нарушений способности к формированию прошлого опыта, регуляции деятельности, прогнозирования своих действий, их возможных последствий. Неадекватная самооценка больных олигофренией, резко контрастирующая с объективными показателями, не является, в свою очередь, фактором самоконтроля, коррекции, регуляции поведения. Психологические исследования больных олигофренией в степени дебильности выявили у них нарушение:
— критических способностей;
— механизма принятия решений;
— планирования собственных действий. В основе этих нарушений
лежит интеллектуальный дефект. При исследовании познавательных
процессов у олигофренов наиболее отчетливо выявляется слабость
отвлеченного мышления, преобладание сугубо конкретных связей, не
выходящих за пределы наглядных представлений. Эти особенности
мышления больных олигофренией легко обнаруживаются в
патопсихологическом эксперименте. При исследовании мышления
испытуемые устанавливали различия между предметами в основном по
внешним признакам и часто затруднялись определить их сходство.
Так, при выполнении известной методики «классификация предметов» (С. Я. Рубинштейн) вместо недоступного им образования понятийных групп («люди», «животные», «растения» и т.д.) испытуемые с олигофренией в степени дебильности объединяют, например, карточки с изображением человека, стола и чашки, называя группу: «человек сидит за столом и пьет чай». Неспособность к отвлеченному мышлению проявляется в буквальном понимании пословиц и метафорических выражений: «золотые руки» — «руки из золота, у статуи», «не плюй в колодец, пригодится воды напиться» — «я в колодец не плюю, вода будет грязная».
Конкретность мышления олигофренов, неспособность к установлению сложных причинно-следственных связей, к
прогнозированию развития ситуации и возможных последствии собственных действий находят непосредственное отражение в когнитивном звене совершаемых ими преступных действий.
При этом интеллектуальную недостаточность нельзя отрывать от мотивационных и волевых расстройств больных олигофренией. По данным О. Г. Сыропятова, у 32% больных с легкой и выраженной степенью дебильности преступные действия связаны с реализацией корысти, мести, зависти. Собственная их инициатива в умышленных преступлениях, как правило, невысока. Инициаторами «спланированных» преступлений, в которых участвуют олигофрены, являются в большинстве случаев другие лица. Решающую роль здесь играют повышенная внушаемость и пассивная подчиняемость умственно отсталых перед авторитетными для них, а то и случайными лицами.
Криминогенность патопсихологического синдрома психического недоразвития в первую очередь связана с неспособностью больных олигофренией соотнести отвлеченные требования социальных норм поведения со своим конкретным поведением.
8.4. Особенности принятия решений больными шизофренией
Шизофрения. Шизофрения — прогрессирующее психическое заболевание, проявляющееся в двух типах нарастающих расстройств психической деятельности:
продуктивных и негативных симптомах. К продуктивной психопатологической симптоматике относят не встречающиеся в нормальной психической деятельности следующие проявления: галлюцинации, бред, симптомы психического автоматизма, к негативной сиптоматике — признаки дефекта, изъяна, нанесенного личности болезнью. Последние заключаются, прежде всего, в нарастающих интровертированности, аутизме, влекущих нарушения межличностных отношений, а также в изменениях познавательных и эмоциональных процессов, их своеобразном расщеплении, послужившем для обозначения заболевания (А. В. Снежневский, 1969).
Клинические разновидности, формы и типы течения шизофрении чрезвычайно разнообразны. Это одно из самых распространенных психических заболеваний, на долю больных шизофренией приходится значительная часть общественно опасных и преступных действий, совершаемых лицами с психическими нарушениями. По данным эпидемиологических исследований, распространенность шизофрении составляет 9,61 на 1000 населения (Л. М. Шмаонова, Ю. И. Либерман, 1979). При этом число больных шизофренией с общественно опасными тенденциями составляет, по данным разных авторов, от 8 до 27,6% из общего числа больных, состоящих на диспансерном учете (В. М. Шумаков, 1975).
На первом месте среди общественно опасных действий больных
шизофренией, совершенных не по психопатологическим механизмам, стоят посягательства на личную и государственную собственность (33,7%), на втором— хулиганские действия— (21,8%), на третьем — убийства и тяжкие телесные повреждения (19,7%) (А. Ф. Мохонько, И. К. Шубина, 1981).
Расстройства мышления, перцептивной деятельности относятся к главным симптомам шизофрении во всех ее клинических формах и типах течения. Основными признаками шизофренического мышления являются:
— нарушения целенаправленности, связанные с мотивационным
обеспечением мыслительной деятельности при относительной сохранности
формально-логических операций;
— неравномерность нарушений мышления — непредсказуемость
проявлений расстроенного мышления;
хорошо справляясь с рядом мыслительных задач, больной шизофренией допускает грубые ошибки суждений в аналогичных по сложности и содержанию заданиях;
— относительная сохранность суммы приобретенных знаний,
способность к их простой репродукции;
— актуализация при решении мыслительных задач несущественных,
«маловероятных» по прошлому опыту признаков предметов и понятий,
отдаленных, случайных связей между объектами (Ю. Ф. Поляков, 1969);
— искажение процесса обобщения, разноплановость,
патологический полисемантизм, резонерство, паралогичность.
В клинической и психологичекой литературе существует большое число концепций, пытающихся объяснить механизмы шизофренического мышления. Большинство авторов сходится в том, что в основе нарушений мышления при шизофрении лежат мотивационные расстройства. Наиболее характерной моделью трансформации мотивационной сферы - при шизофрении, ведущей к патологическому восприятию и осмыслению событий внешнего мира, а также соответствующему поведению в нем, являются параноидные состояния. С развитием патологических состояний происходит кардинальная перестройка иерархии мотивов, деятельность теряет полимотивированный характер, начинаются изменения и распад ценностей внешнего мира. Теряют актуальность прежние интересы и увлечения, отмечается редукция познавательного мотива, направленного на внешний мир, и в то же время появляется повышенный интерес к своим внутренним ощущениям. Формирование ведущего патологического мотива приводит к тому, что деятельность больного приобретает особое содержание, и прежде всего оказывается затронутым смыслообразование и все события и факты приобретают для него особое значение.
В качестве примера шизофренического мышления считаем возможным привести нижеследующий текст письма, оставленный нам одной из больных:
Прошу о предоставлении возможности
заниматься научно-исследовательской работой,
связанной с выявлением психофизических причин
возникновения преступности и с разработкой способов
их устранения, а также об осуществлении научного
руководства в организации научно-медицинских
исследований (при помощи медицинских приборов для
измерения порогов световых ощущений сумеречного
зрения и др.) над преступниками (всех существующих
уголовных и других видов преступлений) с целью:
осуществления экспериментальной проверки (на
людях, уже совершавших те или иные виды преступлений) существования обнаруженных мною
уже (в результате индивидуального изучения
разнообразной научно-медицинской литературы, а
также древних источников информации о свойствах
человеческого организма) основных (современной
науке неизвестных) объективных (т.е.: световых волн
диапазона длин сумеречного зрения, но не всех, а
некоторых из них) и субъективных (т.е. порогов
световых ощушений к этим длинам св. в. сум. зр.)
психофизических причин, толкающих людей (при
условии совпадения объективных с субъективными —
потому что совершение человеком преступлений является осуществленим действия, а действие всему
дает свет) на те или иные (конкретные) виды
уголовных и др. преступлений, т.е.: на каждый из
существующих видов преступлений человек должен
наталкиваться световой волной какой-то одной
конкретной длины (например: на убийство— св. волной
одной длины; на кражу — св. волной длины; и т.д.)
Если при осуществлении экспериментальной про верки на преступниках действительно окажется, что у
них будет наблюдаться наличие показателей
чувствительности к строго определенным (или
конкретным) длинам световых волн сумеречного
зрения, значит, это должно являться:
1) доказательством того, что световые волны
сумеречного зрения (поступающие в организм из
естественных и искусственных их источников окружаю
щей среды) тех конкретных длин, наличие показателей
чувствительности к которым будет наблюдаться у
преступников, уже совершавших те или иные виды
преступлений,— действительно являются причиной,
толкающей людей на те или иные (конкретные) виды
преступлений (возможен другой вариант проверки).
2) доказательствам того, что искусственное применение людьми в различных достижениях научно технического прогресса световых волн сумеречного
зрения тех длин, которые толкают людей на преступления, являются искусственно созданной людьми причиной (на которую должен быть наложен запрет), усиливающей рост преступности, которая, кем-то знающим о психофизическом механизме возникновения преступности целенаправленно (через
создание и увеличение количества технических
устройств, использующих те длины св. в. сум. зр.,
которые людей толкают на преступление) может быть
использована (а возможно, и уже используется) для
увеличения роста преступности, а также для
искусственного создания разнообразных внутри- и
межнациональных конфликтных ситуаций между
людьми.
3) доказательством того, что пороги световых
ощущений (или показатели большей-меньшей
чувствительности) у людей к тем именно длинам,
которые толкают людей на преступления и
чувствительность к которым должна будет
наблюдаться у преступников, уже совершивших те или
иные виды преступлений, должны являться показателем наличия у людей большей или меньшей
чувствительности (или предрасположенности) к
совершению ими тех или иных (конкретных) видов
преступлений, при помощи которых можно будет
|
|
|
