Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Во всех рассмотренных ситуациях правило квалификации одно — по направленности умысла виновного.

Предварительная преступная деятельность представляет собой этапы реализации преступного намерения, при которых идет постепенное наращивание общественной опасности преступления. Для уголовно- правовой квалификации имеет значение только та стадия осуществления преступного намерения, на которой преступление было прервано. В рамках одного состава каждая последующая стадия поглощает предыдущую, т.е. покушение охватывает приготовление, а оконченное преступление — и приготовление, и покушение на преступление.

Как отмечалось ранее при анализе правил квали­фикации по признакам субъективной стороны преступления, прави­ла квалификации при определенном и неопределенном умысле раз­личаются. При недостижении желаемого результата при определенном умысле деяние квалифицируется как покушение на преступление в зависимости от направленности умысла. При неопределенном умысле, разновидностью которого, полагаем, является альтернативный умы­сел, квалификация производится в зависимости от наступивших по­следствий. Если при неопределенном умысле последствия не наступи­ли по причинам, не зависящим от воли виновного, то его общественно опасное поведение следует квалифицировать как покушение на при­чинение наименее опасного из всех желаемых вредных последствий. Такое предложение по квалификации при неопределенном умысле вытекает из принципа необходимости толкования любого сомнения в пользу обвиняемого. Так, если некто А, не зная, какое количество денег находится у потерпевшего, собирался совершить карманную кражу, что ему не удалось, действия могут быть квалифицированы как покушение на карманную кражу, т.е. по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 158 УК, однако не могут быть расценены ни как покушение на кражу с причи­нением значительного ущерба гражданину (п. «в» ч. 2 ст. 158 УК), ни как покушение на кражу в крупном или особо крупном размере (п. «б» ч. 4 ст. 158 УК).

Сложным является вопрос о возможности неоконченной преступной деятельности в преступлениях с двумя формами вины. Такая возмож­ность категорически отрицается рядом авторов. Вместе с тем в лите­ратуре высказано и иное мнение по этому вопросу.

В преступлениях с двумя формами вины, для которых характерно наличие умысла в основном составе и неосторожное отношение к ква­лифицирующим последствиям, приготовительные действия действи­тельно не могут иметь места, поскольку не могут послужить причиной квалифицирующих последствий. Что же касается покушения, то во­прос решается в зависимости от типа состава с двумя формами вины.

Первый тип составов сконструирован следующим образом: основ­ной состав устанавливает ответственность за причинение первичного последствия, отношение к которому умышленное, в квалифицирован­ном составе установлена ответственность за наступление производно­го последствия, отношение к которому неосторожное (ч. 4 ст. 111 УК). При такой конструкции состава первичное последствие является причиной квалифицирующего последствия. При отсутствии первичного последствия, что характерно для покушения, невозможно причинение вреда производному последствию. Таким образом, при рассматрива­емом типе составов преступления с двумя формами вины покушение невозможно.

Второй тип составов преступлений с двумя формами вины состоит в том, что в основном составе устанавливается уголовная ответствен­ность за совершение умышленных действий вне зависимости от на­ступления каких бы то ни было последствий. В квалифицированном составе указываются последствия, повышающие степень обществен­ной опасности содеянного, отношение к которым неосторожное. Дей­ствия, указанные в основном составе преступления, могут послужить причиной наступления квалифицирующих последствий не только в случаях доведения их до конца, но и при частичном их выполнении. Так, возможна ситуация, когда для подавления сопротивления по­терпевшей при изнасиловании виновный причиняет тяжкий вред ее здоровью, однако половой акт им не был совершен по причинам, не зависящим от его воли. В таком случае необходимо квалифицировать деяние как покушение на изнасилование с причинением тяжкого вре­да здоровью (ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 131 УК). Таким образом, если основной состав преступления сконструирован по типу формальных, покушение на совершение такого преступления возможно.

Определение момента окончания преступления, а следовательно, и правила квалификации неоконченной преступной деятельности, не­разрывно связаны с вопросом о конструкции состава. Приготовитель­ные действия возможны при любой конструкции объективной стороны состава преступления.

Покушение возможно во всех преступлениях с материальной кон­струкцией состава. Незавершенность преступления может быть выражена:

1. в несовершении всех действий, которые собирался совершить виновный и, следовательно, ненаступлении последствий (например, лицо, собиравшееся похитить имущество, не успело вынести вещи из квартиры);

2. в ненаступлении желаемых последствий (например, лицо хотело убить другого человека, однако промахнулось);

3. в наступлении последствий, меньших по степени общественной опасности, чем ожидаемые (например, лицо хотело убить другого человека, однако причинило ему не смерть, а лишь тяжкий вред здо­ровью).

Во всех рассмотренных ситуациях правило квалификации одно — по направленности умысла виновного.

Относительно правил квалификации третьей из рассмотренных нами возможных ситуаций незавершенности преступления с матери­альным составом специалистами высказаны различные мнения. Речь идет о тех случаях, когда умысел виновного не реализован, однако на­ступившие последствия образуют самостоятельный состав преступле­ния. Первая позиция нами уже излагалось. Она состоит в том, что при квалификации единых преступлений, при частичном наступлении вреда, квалификация должна производиться в соответствии с направ­ленностью умысла виновного. Так, если некто А хотел убить некоего Б, однако причинил ему тяжкий вред здоровью, необходима квалифи­кация как покушение на убийство (ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК). Квали­фикация по совокупности по ч. 1 ст. 111 УК не требуется.

Вторая позиция состоит в том, что содеянное должно квалифици­роваться как покушение на деяние в пределах умысла виновного и как оконченное преступление в той части, в которой преступная цель до­стигнута, если эта часть содержит все признаки какого-либо состава преступления. Поддерживающие эту позицию авторы в обоснование своего мнения в основном ссылаются на постановление Пленума Вер­ховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», которое в п. 5 содержит положение о том, что «убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассма­триваться как оконченное преступление — убийство двух лиц. В таких случаях, независимо от последовательности преступных действий, со­деянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ». Однако следует отметить, что в другом постановлении высшего судебного органа содержится иная позиция по квалификации вопроса о ситуации, когда виновный не достиг же­лаемого результата, однако в совершенном им деянии наличествуют признаки оконченного менее тяжкого преступления. Так, в п. 25 по­становления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О су­дебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в частности, сказано, что в случаях, когда лицо, совершившее грабеж, имело цель завладеть имуществом в крупном или особо крупном размере, но фак­тически завладело имуществом, стоимость которого не превышает двухсот пятидесяти тысяч рублей либо одного миллиона рублей, его действия надлежит квалифицировать по ч. 3 ст. 30 УК РФ и п. «д» ч. 2 ст. 161 или по п. «б» ч. 3 ст. 161 УК как покушение на грабеж, совер­шенный в крупном размере или в особо крупном размере.

Третья позиция заключается в том, что содеянное следует квалифицировать как оконченное преступление в пределах умысла вино­вного независимо от фактической его реализации и достижения преступной цели. Так, в «Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ третий квартал 1999 года» приведен пример отмены кассационной станцией приговора с указанием, что, по смыслу закона, если умысел виновных был направлен на получение взятки в крупном размере, заранее было обусловлено, что она будет получена частями, то при получении хотя бы части взятки содеянное должно квалифицироваться как оконченное преступление в виде получения взятки в крупном размере.

Представляется, едва ли можно согласиться с квалификациями, предлагаемыми во втором и третьем случае. Действия виновного, имевшего умысел убить двух лиц, но достигшего цели в отношении лишь одной жертвы, следует квалифицировать как покушение на убийство двух и более лиц (ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК)2. В данн­ом случае речь идет о едином преступлении. Причинение смерти двум лицам охватывается единством умысла виновного (А.П. Козлов взывает, что вид единого преступления в данном случае — продолжаемое). Подобная ситуация не является ни реальной совокупностью, в которой характерно совершение различных действий, каждое из которых совершается при наличии самостоятельно возникшего умысла, ни идеальной совокупностью, для которой характерно совершение одного деяния, подпадающего под различные статьи Особенной части УК, поскольку при убийстве одного человека и покушении на убий­ство другого в рассматриваемом случае статья Особенной части одна. В связи с этим едва ли можно согласиться с приведенной ранее реко­мендацией Пленума Верховного Суда РФ о квалификации подобных случаев по совокупности преступлений.

Третья из изложенных позиций, связанная с квалификацией преступления части взятки как оконченного преступления в виде получения взятки в крупном размере, также едва ли может быть поддержана, по­скольку налицо объективное получение части взятки как оконченного преступления в виде получения взятки в крупном размере, также едва ли может быть поддержана, по­скольку налицо объективное вменение лицу деяния, которое оно не успело совершить. Во-первых, крупный размер взятки в п. «в» ч. 5 ст. 290 УК указан не в виде цели преступления, а в виде признака, отно­сящегося к объективной стороне преступления (средство). Во-вторых, договоренность о получении взятки частями делает это преступление продолжаемым, а значит, оно является оконченным в момент совершения последнего из оговоренных действий (при получении послед­ней части взятки) при полной реализации умысла виновного. Поэтому в этой ситуации, так же как и во всех ранее описанных, необходима квалификация в зависимости от направленности умысла — по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 5 ст. 290 УК.

Покушение возможно в преступлениях с формальным составом, в которых действия являются сложными, неодноактными. Так, фор­мальными являются составы изнасилования (ст. 131 УК), клеветы (ст. 129 УК), дачи взятки (ст. 291 УК). Если при изнасиловании вино­вный применил насилие, однако половой акт еще не совершил, на­лицо покушение на изнасилование. Если виновный хотел распростра­нить сведения, порочащие другое лицо, однако его информация не дошла до третьих лиц, налицо покушение на клевету. Если виновный передает взятку должностному лицу, однако должностное лицо отка­зывается ее принять, налицо покушение на дачу взятки.

Возможно покушение и при совершении преступления с усечен­ным составом. Так, в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами зако­нодательства об ответственности за бандитизм» указывается, что «в тех случаях, когда активные действия лица, направленные на создание устойчивой вооруженной группы в силу их своевременного пресече­ния правоохранительными органами либо по другим, не зависящим от этого лица обстоятельствам, не привели к возникновению банды, они должны быть квалифицированы как покушение на создание банды», То же можно сказать и о возможности покушения при организации незаконного вооруженного формирования (ст. 208 УК) или преступ­ного сообщества (ст. 210 УК). В то же время при совершении иных преступлений с усеченным составом, например разбоя (ст. 162 УК), когда само действие составляет оконченный состав преступления, по­кушение невозможно.

Длящееся преступление, которое в соответствии с постановлением XXIII Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. «Об усло­виях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» (п. 1), можно определить «как действие или без действие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уго­ловного преследования», используя тавтологию, «длится» на стадии оконченного преступления. К таким преступлениям можно отнести, например, побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст. 313 УК), самовольное оставление части или места службы (ст. 337 УК), злостное уклонение от уплаты средств на содержание де­тей или нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК). Первоначальный момент действия или бездействия в этих преступлениях уже образует оконченный состав преступления. Поэтому утверждение некоторых авторов о том, что длящиеся преступления являются оконченными с момента прекращения преступного состояния едва ли можно под­держать. Представляется, этими авторами производится смешение юридического и фактического момента окончания преступления. Юридически эти преступления окончены с первоначального момента действия (бездействия), а фактически — с прекращения преступного состояния по воле или вопреки воле лица.

Длящиеся преступления являются преступлениями с формальным составом, поэтому возможность покушения при длящихся преступле­ниях рассматривается по общим правилам о возможности покушения в преступлениях с формальным составом. Если деяние имеет сложный характер, покушение возможно. Так, лицо, собиравшееся совершить побег из места лишения свободы с помощью применения насилия над стражей, однако задержанное в пределах места лишения свободы, подлежит ответственности по ч. 3 ст. 30. ч. 3 ст. 313 УК за покушение на побег.

Продолжаемые преступления, к которым в соответствии с назван­ным выше постановлением Пленума Верховного Суда СССР отно­сятся преступления, «складывающиеся из ряда тождественных пре­ступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление», являются оконченными с момента прекращения последнего преступного действия. Как спра­ведливо отмечает А.П. Козлов, для продолжаемых преступлений ха­рактерен определенный умысел, жесткая конкретизация желаемого результата. Так, если кладовщик выносит с территории склада запас­ные части для автомашины с тем, чтобы собрать дома автомобиль, в случае его задержания тогда, когда он еще не успел вынести все детали, его действия подлежат квалификации как покушение на хищение на сумму, составляющую стоимость всех запасных частей автомобиля, а не как оконченное хищение на сумму, образующую стоимость похищенных деталей. В случае же, если работник магазина несколько раз решает, пользуясь удобным случаем, вынести продукты на небольшие суммы, его действия не могут быть расценены как продолжаемое пре­ступление, а лишь как несколько отдельных мелких хищений даже тогда, когда совокупная стоимость продуктов образует размер, харак­терный для уголовно наказуемого хищения, поскольку в данном слу­чае у виновного возникает отдельный умысел на достижение отдель­ного желаемого результата.

Некоторые вопросы возникают при выяснении правил квалифи­кации преступлений с альтернативными действиями (актами бездей­ствия). При наличии в статье нескольких альтернативно указанных действий (актов бездействия) совершение хотя бы одного из них явля­ется достаточным для квалификации преступления как оконченного. В то же время совершение нескольких перечисленных в диспозиции действий также образует одно преступление, совокупности преступле­ний не образуется.

Какой должна быть квалификация действий лица, которое совер­шило одно или несколько из числа перечисленных действий, а какое-либо из действий не смогло довести до конца, например, приобрело, хранило, перевозило боеприпасы, а потом пыталось их сбыть, но было задержано? И в литературе, и в судебной практике подобные ситуации предлагается квалифицировать как оконченное преступление, т.е. по ч. 1 ст. 222 УК. Квалификация в подобной ситуации приобретения, хранения и перевозки боеприпасов по ч. 1 ст. 222 УК, а покушения на сбыт — по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 222 УК приводила бы к нарушению логики дифференциации уголовной ответственности, поскольку при квалификации преступления как оконченного наказание назначается в пределах санкций ч. 1 ст. 222 УК, при назначении же наказания по совокупности требовалось бы применение статьи 69 УК, что привело бы к тому, что более опасный преступник, выполнивший полностью несколько альтернативных в составе преступления действий, получает преимущество перед менее опасным преступником, который одно из действий выполнил не в полном объеме.

Интерес представляет выяснение вопроса о том, возможна ли ква­лификация преступления как неоконченного, если виновному не уда­лось осуществить свое намерение о совершении преступления с ква­лифицированным составом. Если сознанием виновного охватываются квалифицирующие признаки, относящиеся к объекту и объективной стороне преступления и его умысел был направлен на совершение пре­ступления с этими квалифицирующими обстоятельствами, квалификация производится по направленности умысла. Так, если виновный хотел убить беременную женщину, однако это ему не удалось по при­чинам, от него не зависящим, необходима квалификация содеянного как покушение на убийство беременной женщины (ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 105 УК). Если виновный собирался совершить кражу в крупном размере, однако в нужное время в нужном месте имущества в крупном размере не оказалось, и он украл имущество на меньшую сумму, соде­янное подлежит квалификации как покушение на хищение в крупном размере (ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 158 УК).

Однако, если при этом тяжесть последствий определяется законо­дателем определенными рамками и лицо не выходит за установленные законом рамки, квалификация необходима как оконченного престу­пления. Так, хищение является крупным, если его размер превышает 250тыс. рублей, но не более 1 млн. рублей. Если умысел виновного был направлен на хищение, предположим, 750 тыс. рублей, а ему удалось украсть лишь 500 тыс. рублей, т.е. свой умысел он не реализовал, одна­ко содеянное все равно укладывается в установленные законом рамки от 250 тыс. до 1 млн. рублей, содеянное следует квалифицировать как 8 оконченное преступление в крупном размере.

Если же квалифицирующий признак предусмотрен в законе в ка­честве цели деяния, недостижение указанной цели не превращает пре­ступление в неоконченное. Так, если виновный совершил убийство с целью скрыть другое преступление, однако сокрытие ему не удалось, деяние следует квалифицировать как оконченное убийство по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК.

Недостижение цели, предусмотренной в качестве конструктивно­го признака состава, также не свидетельствует о неоконченности пре­ступления. Так, обязательным признаком состава захвата заложников является понуждение государства, организации или гражданина со­вершить какое-либо действие или воздержаться от совершения како­го-либо действия как условие освобождения заложника. Поскольку требования в рассматриваемом составе захвата заложника являются целью действий виновного, недостижение этих целей, непредъявле­ние требований не влияет на квалификацию преступления в качестве оконченного.

Предположим, если лицо, захватившее заложников, не успело выдвинуть требования властям в силу того, что было задержано правоохранительными органами, деяние также следует квалифицировать как оконченное преступление.

Возможны ситуации, когда приготовительные действия носят та­кой характер, что они образуют состав самостоятельного оконченно­го преступления. Это имеет место в тех случаях, когда производится приготовление к совершению одного преступления, в то же время ви­новный совершает посягательство на какой-либо иной объект уголов­но-правовой охраны. Например, если виновный при приготовлении к совершению убийства совершает хищение огнестрельного оружия, чтобы с его помощью совершить убийство, содеянное подлежит ква­лификации по совокупности преступлений за оконченное хищение оружия (ст. 226 УК) и приготовление к совершению иного преступле­ния (п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогатель­стве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»).

В ч. 6 ст. 35 УК сформулировано следующее правило квалифи­кации преступлений: «Создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступле­ниям, для совершения которых она создана». В данном случае имеется в виду квалификация содеянного, не подпадающего под признаки соз­дания незаконного вооруженного формирования, банды, преступного сообщества (преступной организации), объединения, посягающего на личность и права граждан и экстремистской организации, которые специально упомянуты в ст. 208—210, 239 и 2821 УК как оконченные составы преступления.

При неоконченной преступной деятельности возможен доброволь­ный отказ виновного от доведения преступления до конца. При этом в соответствии с ч. 3 ст. 31 УК лицо, добровольно отказавшееся от до­ведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления.

Законодатель допускает возможность добровольного отказа на лю­бой стадии неоконченного преступления. Теория уголовного права исходит из того, что добровольный отказ всегда возможен при приго­товлении к преступлению и при неоконченном покушении на престу­пление. При оконченном покушении добровольный отказ возможен тогда, когда имеется разрыв во времени между совершенными дей­ствиями и наступлением задуманного преступного результата. Если в таком случае виновный вмешивается в развитие причинной связи и не допускает преступных последствий, речь идет о добровольном от­казе от совершения преступления. При этом правила квалификации добровольного отказа при оконченном покушении полностью вписы­ваются в положения, предусмотренные ч. 3 ст. 31 УК. Так, если ви­новный хотел убить своего недруга путем поджога его дома, однако, услышав крики жертвы о помощи, отказался от своего намерения и затушил дом, содеянное подлежит квалификации лишь как умышлен­ное уничтожение имущества путем поджога по ч. 2 ст. 167 УК, но не как покушение на убийство.

Резюмируя сказанное, можно сформулировать следующие правила квалификации неоконченной преступной деятельности.

1. Квалификация неоконченного преступления должна отражать ту стадию, на которой преступление было прервано, т.е. содержать ссыл­ку не только на ст. 30 УК РФ, но и на конкретную часть ст. 30 УК.

2. Если при квалификации преступления не установлен прямой умысел, деяние не может быть расценено как приготовление к престу­плению или покушение на него.

3. Каждая последующая стадия совершения преступления погло­щает предыдущую и не требует самостоятельной квалификации.

При неоконченной преступной деятельности квалификация производится по направленности умысла виновного. Если при покушении на преступление в содеянном наличествуют признаки менее опасного преступления, отражающего частичную реализацию умысла виновного, квалификация по совокупности преступлений не требуется.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...