Врождённое половое ощущение у мужчин 2 глава

Случай 84. V., 36 лет, купец, происходит от психопатической матери. Сестра здорова, брат невропсихопатичен. V. Утверждает, что с раннего детства чувствовал влечение к лицам собственного пола, сначала к сотоварищам, а впоследствии к взрослым лицам. Женщины никогда не интересовали его. Уже на шестом году он страдал от того, что не девочка. Он страстно забавлялся куклами и играми девочек. На 12 году школьные товарищи научили его онанизму. Сновидения во время поллюций в юности были исключительно гомосексуальны. С мужчинами проделывал взаимную мастурбацию, коитус между бёдрами, изредка сосание полового члена партнёра. При этом гомосексуальном сношении он никогда не чувствовал себя в ясной активной или пассивной роли. В виде исключения и за неимением ничего лучшего – коитус с женщиной. Полная потенция, если в его фантазии рисовались мужчины. Никогда, однако, не было полного удовлетворения, так что этот вид полового сношения являлся для него жалким суррогатом гомосексуального. За последние годы интимные связи с молодыми мужчинами. V. Сознаёт, что его половая жизнь ненормальна. Половые части нормальны. Вторичные психические и физические половые особенности совершенно мужские. В психике его не заметно ничего патологического. Несмотря на то, что V. предавался лишь взаимному онанизму, он был замешан в какой-то уголовный процесс, признан виновным и присуждён к заключению в тюрьме на довольно продолжительное время. V., производивший приличное впечатление, был удручён этим наказанием только потому, что оно порочит его честь и честь семьи. Он не мог иначе чувствовать, иначе поступать.

Случай 85. Н., 30 лет, из высшего круга, происходит от невропатической матери. Братья и сёстры нервнобольные, сам он с юности неврастеничен. Уже в детстве он чувствовал влечение к сотоварищам. На 14 году его педерастировал старший товарищ. Ему это было приятно, но затем его мучили угрызения совести, и он больше не поддавался такому соблазну. Будучи взрослым, он занимался взаимным онанизмом. С усилением неврастении ему достаточно было обнять или прижать к своей груди лицо своего же пола, чтобы у него тотчас появилась эякуляция. В этом и состояло его удовлетворение. К женщинам он никогда не чувствовал стремления. Он сознавал свою аномалию. С 20 лет он делал энергичные попытки сблизиться с девушками, чтобы поправить свою половую жизнь. До тех пор он считал свои ненормальные желания только юношескими заблуждениями. Ему удалось совершить коитус с девушкой, но при этом он чувствовал себя совершенно неудовлетворённым и снова обратился к мужчинам. Его слабостью были 18-20-летние. Старшие мужчины были ему несимпатичны. В определённой половой роли, по отношению к другому, он себя не чувствовал. Н. считает своё положение ужасным. Он вечно боится, как бы не узнали о его извращении и говорит, что не пережил бы такого позора. Ни в его наружности, ни в обращении ничего не изобличает гомосексуальность. Половые части нормально развиты. Никаких признаков вырождения. В возможность изменения своей ненормальной сексуальности он не верит. Женский пол для него не представляет никакого интереса.

Случай 86. Y., 40 лет от роду, происходит он невропатического отца, который умер от апоплексии мозга. В семье матери наблюдались мозговые заболевания. Две сестры пациента в половом отношении нормальны, но по сложению невропатичны, как и сам пациент. Последний уверяет, что без всякого постороннего влияния начал с восьми лет заниматься онанизмом. С 15 лет Y. чувствовал влечение к красивым мальчикам одного возраста с ним. Многих из этих мальчиков он склонил к взаимному онанизму. Когда он стал старше, его начали привлекать исключительно юноши от 17 до 20 лет, безбородые и с красивыми женственными чертами лица. К женщинам, наоборот, он не чувствовал ни малейшего влечения. Y. довольно рано понял, что его половая жизнь не вполне нормальна, что он одержим каким-то недугом. Но удовлетворение своих ненормальных потребностей он считал естественным, и объяснял их тем, что, хотя он строгой нравственности, он не задумывается насчёт того, чтобы следовать подобным влечениям. Противным ему казалось одно лишь прикосновение женщины, с которой он два раза безрезультатно пытался иметь сношение, а также аутомастурбация, к которой он прибегал лишь в крайнем случае, не испытывая при этом никакого душевного удовлетворения. Он говорит, что боролся со своим ужасным пороком, но безрезультатно, ибо он чувствовал, что в своём удовлетворении он имеет дело с чем-то предначертанным для его натуры. По отношению к мужчине он всегда чувствовал себя в активной роли. Он запутался в какие-то шантажные дела, потерял свою доходную должность, вёл печальную бродячую жизнь, пока он, наконец, решился обосноваться наново в новой стране, что и удалось ему, благодаря его ловкости и умению. Когда я познакомился с Y., он был в отчаянии и готов был на самоубийство, так как лечение, на которое он возлагал последнюю надежду, а именно лечение гипнозом, не увенчалось успехом. Кроме признаков неврастении, зависевшей отчасти от предрасположения, отчасти от воздержания и духовных волнений, я не нашёл у Y. ничего патологического. Вторичные физические и психические половые признаки носили безусловно мужской характер.

Случай 87. Г., 34 лет, купец, происходит от невропатической слабой матери и здорового отца. На девятом году школьный товарищ соблазнил его к мастурбации. Впоследствии он занимался взаимным онанизмом с братом, который спал с ним в одной постели, причём доходило даже до введения полового члена в рот. На 14 году он почувствовал первую любовь к 10-летнему сотоварищу. С 17 лет на него больше не влияла юношеская красота, а наоборот – ему нравились старцы. Г. объясняет это тем, что слыхал однажды ночью, как его уже пожилой отец сладострастно стонал в соседней комнате: при этом он воображал себе, как отец коитирует. С тех пор во время ночных поллюций ему снились старцы, выполняющие половой акт. Те же фантазии играли выдающуюся роль и при мастурбации. Однако и днём возбуждал его вид старца, причём дело нередко доходило даже до поллюции. На 23 году он несколько раз пытался исправить свою половую жизнь, отправляясь в публичный дом. Несмотря на все его желания, он не мог добиться эрекции. А затем он отказался от дальнейших попыток, так как убедился в том, что совершенно равнодушен к женщинам, каковы бы они красивы ни были. Такое же чувство он испытывал по отношению к молодым мужчинам и мальчикам. С 29 лет питал сильную любовь к старику, которого он годами сопровождал ежедневно во время прогулки. Интимное сближение было невозможно. Во время этих прогулок у Г. часто появлялись эякуляции. Чтобы освободиться от этого тягостного состояния, он снова отправился в публичный дом, но опять потерпел такое же фиаско. Вдруг ему в голову пришла мысль взять с собой туда старика, который коитировал бы в его присутствии. При этом он оказался потентным. Коитус не доставил ему никакого удовольствия, но он испытывал громадное моральное удовлетворение. Однако радость не долго длилась. Помимо половой неврастении у него развилась и общая неврастения, он чувствовал себя угнетённым, стал импотентом и предавался психическому онанизму, рисуя в своём воображении стариков. Физически Г. помимо тяжёлой неврастении не представляет ничего особенного. Вид у него чисто мужской.

Случай 88. Z., 28 лет, купец, происходит от крайне нервного, раздражительного отца и истерической матери. Он нервный, до 18 лет страдал недержанием мочи, отличался слабостью и достаточно развился физически лишь к 20 годам. Первые половые возбуждения появились у него, по его словам, на восьмом году, когда он видел, как секли товарищей в школе. Он, помимо сострадания, испытал незнакомое ему дотоле чувство сладострастия, охватившее всё его существо. Спустя некоторое время, когда он по дороге в школу заметил однажды, что он опаздывает, у него вдруг появилась сладострастная мысль, что учитель высечет его за это опоздание. От возбуждения он несколько минут ходить не мог, и у него тогда появилась первая эрекция. На 11 году он влюбился в "красивого мальчика, блондина, с прекрасными, живыми глазами". Он был счастлив, когда мог проводить этого мальчика домой, он с удовольствием прижал бы его к своей груди и поцеловал бы его. Уже тогда Z. чувствовал, что эта склонность порочна, и тщательно старался скрыть её от всех. В то же время ему однажды до того понравилась двухлетняя девочка, что он тотчас стал целовать её. Это возбуждение осталось единичным. На 13 году один из товарищей соблазнил его к онанизму. Однако он не злоупотреблял этим, так как его благородные чувства к молодым мужчинам удерживали его от такого порока, и он не хотел осквернять свою "чистую возвышенную любовь". На 17 году Z. сильно влюбился в товарища с "очаровательными карими глазами, благородными чертами лица и матовым цветом кожи". Два с половиной года он невыносимо страдал от этой любви, после чего расстался с этим товарищем. Он уверяет, что если бы ему пришлось снова встретиться с ним, то старое чувство разгорелось бы с прежней силой. Впоследствии он ещё два раза влюблялся в товарищей, но уже не так сильно. На 20 году он впервые отправился в публичный дом, где имел коитус. Потенция посредственная. Удовольствие слабое. Он продолжал эти посещения "здоровья ради", чтобы уберечь себя от онанизма, казаться потентным и замаскировать свою гомосексуальную жизнь. Z. не чувствовал никакого отвращения к женщине, но он совершенно равнодушен к ней. Она не вызывает у него никакого возбуждения и кажется ему скорее "предметом, статуей". Обладая сильным характером и не будучи особенно страстным, Z. до сих пор всецело подавлял свою склонность к собственному полу. Однако его положение в половом смысле не удовлетворяло его, так как грубо чувственное раздражение коитуса всё более и более притуплялось у него за последнее время, а эрекция оставляла желать многого. Оттого он и обратился к врачу. Во всей его внешности нет ничего ненормального; он имеет вид умственного здорового человека.

Случай 89. Р., 37 лет, происходить он очень нервной матери, одержимой мигренью. Сам он в детстве страдал тяжёлой истерией. Издавна чувствовал влечение только к красивым молодым мужчинам и при виде их половых частей сильно возбуждался. По достижении половой зрелости стал заниматься взаимным онанизмом с мужчинами. Но его привлекали только такие, которым было 25-30 лет. При гомосексуальном акте он чувствовал себя в женской роли; он уверяет, что со всем пылом своей души он женственно любил, но только лишь принимал позу мужчины, словно актёр. Уже в юности над ним подсмеивались из-за его женских жестов и желаний. Девицы никогда не производили на него никакого впечатления. Надеясь оздоровить свою половую жизнь, он несколько лет тому назад женился без всякой склонности. Он принудил себя к коитусу c женой, был даже потентен, воображая себе молодого мужчину вместо жены. Вскоре жена родила. Но Р. начал постепенно становиться неврастеничным, фантазия его ослабела, а вместе с тем ослабела и его потенция. Около двух лет он избегал коитуса с женой, снова вернулся к гомосексуальному сношению и вскоре даже дерзнул на взаимную мастурбацию с молодым мужчиной в общественном месте. Он оправдывался тем, что вследствие продолжительного воздержания был чрезвычайно возбуждён, и вид половых частей мужчины привёл его в форменное "опьянение", так что он находился как бы в умоисступлении. Амнезии у него в это время не было. Краткосрочное заключение. Внешность мужская, половые части нормальны.

Случай 90. N., 41 года, происходит от родителей, находившихся друг с другом в родстве. Отец и мать психически нормальны. Брат отца находился в доме умалишённых. Братья N. были гипер- и гетеросексуальны. Уже на девятом году жизни наш пациент испытал чувственное влечение к товарищам. На 15 году он стал заниматься с ними взаимным онанизмом, а впоследствии дошёл до коитуса между бёдрами. На 16 году он вступил в половую связь с одним молодым мужчиной. Его любовь к собственному полу развивалась точно так же, как это описано в прочитанных романах. Чувственное возбуждение у него вызывали красивые молодые мужчины 20-24 лет. Его эротические сны были исключительно гомосексуальны. Он чувствовал себя при этом в женской роли, как и при сношении с мужчинами. Он утверждает, что с детства у него была женственная душа. Его не интересовали игры мальчиков, и, наоборот, очень занимали женские работы, приготовление пищи. И впоследствии он не чувствовал никакой склонности к мужскому спорту, не имел никакого удовольствия от курения, спиртных напитков. Во время своих странствований он поступил в заморской стране поваром в один дом. Им были очень довольны. Но затем ему отказали от службы из-за того, что он вступил в любовную связь с сыном управляющего. На 20 году он понял, что вся его половая жизнь ненормальна. Это его очень беспокоило. Он пробовал помочь горю посещением публичных домов, но испытал при этом одно лишь отвращение, и у него не появлялась даже эрекция. Однажды, придя в отчаяние от своего положения, он решился на самоубийство. Его, однако, спасли. У него осталась только одна надежда, что по мере того, как он будет становиться старше, его склонность к мужчинам начнёт исчезать. Ради сохранения "чести и покоя" он умолял излечить его от извращённого полового влечения. Физические вторичные половые особенности этого несчастного вполне мужественного характера. Половые части нормальны. N. носится с мыслью поступить в монастырь или подвергнуться кастрации. Совет – испытать лечение гипнозом.

Случай 91. В летний вечер доктор медицины Х. застигнут был полевым стражником, в то время как он с каким-то бродягой развратничал в чистом поле, мастурбировал его и затем взял его член себе в рот. Х. спасся бегством от судебного преследования. Прокурор прекратил дело, так как здесь не произошло нарушение общественного спокойствия и не имело место введение члена в задний проход. На квартире Х. найдена при обыске корреспонденция, касающаяся его гомосексуальных сношений. Найденные письма уже явно доказывали, что он уже много лет практикует подобные сношения с лицами всех слоёв населения. Х. происходит из болезненной семьи. Дед по отцу окончил жизнь самоубийством в припадке умопомешательства. Отец был хил, своеобразен. Брат пациента уже на втором году жизни стал онанировать. Дядя страдал половым извращение, проделывал уже в юности то же самое, что и наш пациент, был слабоумен и умер от болезни спинного мозга. Другой дядя (по отцу) был гермафродитом. Сестра матери была душевнобольная. Мать считалась здоровой. Брат Х. нервный, вспыльчивый. Х. был в детстве очень нервным. Мяуканье кошки вызывало у него величайший страх, и, если кто-нибудь подражал кошке, он горько плакал, со страхом прячась подле окружающих. Малейшее заболевание вызывало у него лихорадку. Он был тихим, мечтательным ребёнком с возбуждённой фантазией, но слабыми умственными способностями. Игры мальчиков не занимали его. Он охотно занимался женскими работами. Особенное удовольствие он испытывал, когда причёсывал прислугу или брата. На 13 году Х. поступил в институт. Там он занимался взаимным онанизмом, соблазнял товарищей, становился невозможным из-за своих циничных выходок, так что его пришлось взять домой. Уже тогда родителям попадались его любовные письма, содержание которых касалось половой извращённости. С 17 лет он начал заниматься под руководством строгого профессора. Успехи были довольно удовлетворительны. Способности у него были только к музыке. На 19 году пациент поступил в университет. Там на него обратили внимание ввиду его циничных выходок и интимных отношений с молодыми людьми, которых подозревали в гомосексуализме. Он начал наряжаться, любил пёстрые галстуки, носил сорочки с декольте, надевал тесные ботинки и причёсывался очень оригинально. Но всё это прошло, когда он оставил университет. На 24 году он начал страдать тяжёлой неврастенией. С тех пор до 29 лет он казался серьёзным, ревностно относился к своему призванию, но избегал общества прекрасного пола и вечно возился с людьми сомнительной репутации. Личному исследованию пациент подвергнуться не хотел. Он в письме объяснил это тем, что считает такое исследование бесцельным, так как уже с детства чувствовал влечение к собственному полу и это, по его мнению, врождённое у него. Он издавна чувствует отвращение к женщинам. Они никогда не прельщали его. По отношению к мужчине он чувствует себя в мужской роли. Он знает, что его влечение к собственному полу ненормально и оправдывает свои половые эксцессы своим болезненным предрасположением. Х. со времени своего бегства из Германии живёт на юге Италии и, как я заключаю из одного его письма, он теперь, как и раньше, предаётся гомосексуальному влечению. Х. – искренний, представительный человек, с чисто мужскими чертами, большой бородой и нормально развитыми половыми органами. Недавно Х. описал мне свою автобиографию, из которой заслуживает упоминание следующее. "Когда я на седьмом году поступил в частную школу, я чувствовал себя в высшей степени неприятно, да и со стороны товарищей не встретил симпатии. Только к одному из них, очень красивому мальчику, я чувствовал влечение и почти страстно любил его. При детских играх я старался устроить так, чтобы я мог появляться в женской одежде. И я считал для себя высшим удовольствием делать нашим горничным замысловатые причёски. Я часто сожалел о том, что я не девочка. Моё половое влечение пробудилось на 13 году, и с момента возникновения направлено было на молодых здоровых мужчин. Сначала я, конечно, не отдавал себе отчёта в этом, не сознавал, что это ненормально. Но это сознание появилось, когда я видел и слышал, как созданы мои старшие товарищи в половом отношении. На 17 году я оставил родительский дом и поступил в гимназию. Поселился я пансионером у одного женатого учителя гимназии, с сыном которого я впоследствии вступил в половую связь. Тут я в первый раз испытал половое удовлетворение. Впоследствии я познакомился там с молодым художником, который тотчас заметил, что у меня имеется ненормальность, и который сообщил мне, что у него имеется то же самое. От него же я узнал, что эта ненормальность наблюдается очень часто, благодаря чему я несколько успокоился, ибо я думал, что я один только такой ненормальный. У этого молодого человека был целый круг подобных же знакомых, куда он и ввёл меня. Там я стал предметом всеобщего внимания, так как я, по общему мнению, физически подавал большие надежды. Вскоре в меня влюбился пожилой господин, но он мне не пришёлся по душе. Я отдавался ему лишь очень недолго, чтобы затем отдаться лежавшему у моих ног прекрасному офицеру. Он собственно и был моей первой любовью. Когда я на 19 году сдал экзамены на аттестат зрелости, я на свободе познакомился с массой подобных мне людей и, между прочим, с Карлом Ульрихсом (Нума Нумантиус). Затем я поступил на медицинский факультет и познакомился со многими нормальными молодыми людьми. Они заставляли меня часто отправляться с ними к публичным женщинам. Но так как я несколько раз потерпел у последних фиаско, то среди моих знакомых распространилось мнение, что я импотент. И я старался поддерживать это мнение своими рассказами о том, что когда-то позволял себе половые излишества. У меня была тогда масса иногородних сношений, где мои физические достоинства превозносились до того, что я считался в этом кругу выдающимся красавцем. Вследствие этого каждый раз кто-нибудь приезжал, и я получал такую массу любовных писем, что часто приходил из-за этого в замешательство. Положение достигло крайней степени, когда я в качестве врача поселился в лазарете. Там меня навещали бесконечно, и целый ряд разыгравшихся сцен ревности повели к раскрытию всей истории. Вскоре после этого я заболел воспалением плечевого сустава и оправился лишь через три месяца. В течение болезни мне несколько раз в день делали впрыскивания морфия, а затем прекратили. Но тогда я тайком стал прибегать к этому средству. Для усовершенствования в медицине я перед тем, как начать самостоятельную практику, уехал на несколько месяцев в Вену. Благодаря рекомендациям я попал здесь в круг людей, страдавших одинаковым со мной недугом. Здесь-то я заметил, что ненормальность, которой я страдал, распространена в низших слоях населения так же, как и в высших, и что людей, которые делают из этого профессию и отдаются за деньги, можно встретить нередко и в высших слоях общества. Когда я начал практиковать в деревне, я рассчитывал, что с помощью кокаина освобожусь от морфия, но слишком пристрастился к кокаину и лишь с большими трудностями отучился от него. В моём положении невозможно было найти половое удовлетворение, и я, поэтому с удовольствием увидел, что кокаин понизил у меня половую страсть. Как только я освободился от кокаинизма, я уехал на несколько недель на поправку здоровья. Извращённые желания снова пробудились во всей своей силе. И когда я в один прекрасный вечер, гуляя за городом с мужчиной, дал волю своему влечению, я на следующий же день получил сообщение от прокурора, что за мной следили и обо всём донесли, но что я на сей раз освобождаюсь от наказания. Впредь надо быть, однако, осторожным, так как об этом случае сообщено во все инстанции. Я счёл себя вынужденным уехать из Германии и поискать новую родину, где ни законы, ни общественное мнение не препятствует тому, чего нельзя побороть, как и вообще все ненормальные влечения. Так как я ни на минуту не забывал, что мои склонности находятся в резком противоречии с общественными взглядами, то я несколько раз пытался одолеть свою страсть, но только сильнее разжигал её этим. То же самое наблюдали на себе и мои знакомые. Так как я чувствовал влечение исключительно к крепко сложенным, юным и вполне мужественным субъектам, а такие лишь очень редко склонялись на мои предложения, то мне нередко приходилось подкупать их деньгами. И так как мои желания ограничивались людьми низших классов, то я всегда находил таких, которые прельщались деньгами. Что касается выполнения полового акта, то у меня на этот счёт потребность такова. Я брал в рот член юноши и делал своим ртом движения до тех пор, пока не происходила эякуляция семени. Потом я сплёвывал сперму в промежность и приказывал сжать ему свои бёдра, после чего я с силой вводил свой член между его бёдер, находясь в положении своим лицом к его лицу. Между тем, для меня было необходимо, чтобы юноша обнимал меня с возможно большей силой. Это было главным условием, которое приносило мне наслаждение и приводило к эякуляции. В то же время эякуляция, полученная при введении пениса в задний проход или при помощи трения рукой, не приносит мне никакого наслаждения. Однако если юноша, пенис которого проник в меня, был поразительно хорош собой, то этого мне достаточно, чтобы получить ясно выраженное чувство сладострастия. Насчёт себя я ещё должен добавить следующее. Рост у меня 186 сантиметром, внешний вид вполне мужественный и, если не считать ненормальную раздражительность кожи, то я совершенно здоров. У меня густые светлые волосы на голове. Половые части средней величины, а строение их нормальное. Я могу в течение суток повторить описанный половой акт 4-7 раз, не чувствуя никакой усталости. Образ жизни у меня совершенно нормальный. Спиртные напитки употребляю в умеренном количестве, также умеренно курю. Играю хорошо на рояли, написал несколько музыкальных вещей, имевших успех. Недавно я окончил роман, который удостоился хорошего отзыва со стороны критиков. В этом романе разрешаются задачи из жизни гомосексуальных мужчин. Благодаря знакомству со многими людьми, одержимыми такой же ненормальностью, как и я, я имел возможность делать многочисленные наблюдения над различного рода проявлениями этой ненормальности. Наибольшей, на мой взгляд, ненормальностью отличался один господин из Берлина. Он предпочитал всем другим парней с немытыми ногами, которые он совершенно фанатически лизал. Подобно этому поступал один господин в Лейпциге, который вылизывал языком грязь из ануса, при этом он доходил до того, что проникал языком в прямую кишку. В Париже живёт один господин, который заставлял одного из моих знакомых мочиться ему в рот. Многие, как меня уверяли, приходят при виде сапог для верховой езды или принадлежностей военной формы в такой экстаз, что у них самопроизвольно происходит излияние семени. До какой степени некоторые чувствуют себя женщинами, чего я за собой не замечал, можно видеть из следующего факта. В Вене живут два господина, которые называют себя женскими именами, и во всех мелочах обнаруживают женские наклонности и стремления. А в Гамбурге живёт мужчина, которого положительно все считают женщиной. Он вечно носит женскую одежду и всё в его доме устроено так, как может устроить только женщина. Помимо того, все слабости характера женщины, нетерпимость, придирчивость – всё это резко выражено у них. Мне приходилось наблюдать много случаев полового извращения, при которых имеются психозы и эпилепсия. Поразительно часто при этом наблюдаются грыжи. Ко мне, как к врачу, часто обращались больные с заболеванием ануса. Я видел два сифилитических и один местный шанкр, несколько фиссур, остроконечные кондиломы ануса величиною в кулак. Случай первичного поражения мягкого нёба я видел в Вене у молодого человека, который в женском костюме появлялся на маскарадных балах и там завлекал молодых мужчин. Он говорил, что у него сейчас менструации и устраивал так, что другие пользовались им перорально. Он так в один и тот же вечер заманил 14 человек. В заключение прибавлю ещё следующее. Как только знакомятся люди с половым извращением, они тотчас начинают подробнейшим образом рассказывать друг другу о своей прежней жизни, похождениях, победах, насколько, конечно, их общественное положение не резко разнится друг от друга. Между собой такие лица называются "тётками" или "сёстрами". Женщины, как я узнал, называются в таких случаях "дядями". С того времени, как я осознал свою ненормальность, мне удалось прийти в соприкосновение более, чем с тысячью подобных мне. Почти в каждом городе имеется место собрания таких лиц. В небольших городах имеется мало "тёток", хотя в одном городе с 2300 жителей я нашёл таких восемь, в городе с 7000 жителей – 18, на моей родине, где 30000 жителей, я лично знал 120 "тёток". Большинство (а я особенно) обладают удивительной способностью тотчас же решать, является ли данный субъект гомосексуальным или нет. Мои знакомые поражались, до какой степени мой глаз был меток в этом отношении. О людях, которые на вид были в полном смысле слова мужской организации, я при первом взгляде заявлял, что это – "тётки". И глаз никогда не обманывал меня. А с другой стороны, я обладал способностью до того казаться мужественным, что даже в кругу, где я был отрекомендован знакомыми, начинали сомневаться в том, вполне ли я им подобен. Когда я был расположен, я мог общаться как настоящая женщина. Так как многие "тётки" (и я в том числе) ни в коем случае не считают свою ненормальность несчастьем, а наоборот, жалели бы, если бы это состояние изменилось, так как это врождённое состояние и повлиять на него нельзя, то мы, поэтому надеемся, что соответствующее уложение о наказаниях должно было бы быть изменено. И именно в том смысле, что наказуемо должно быть только изнасилование или возбуждение общественного негодования, если это может быть доказано".

Случай 92. Господин Х.: "Мне теперь 31 год, я высокого роста, строен, но в то же время довольно крепок сложением, страдаю любовью к мужчинам и потому до сих пор не женат. Все мои родственники были здоровы, умственно нормальны, в материнской родне имели место два самоубийства. Половое влечение проснулось во мне на седьмом году жизни, особенно возбуждал меня вид голого живота. Я удовлетворял своё сладострастие тем, что заставлял стекать по животу свою слюну. Когда мне было восемь лет, у нас была маленькая 13-летняя служанка. Мне доставляло большое удовольствие приводить в соприкосновение мои половые органы с её органами, но коитуса совершать я ещё не был в состоянии. На девятом году я попал в чужой дом и стал посещать гимназию. Один из сверстников показал мне однажды свои половые органы, но это вызвало во мне только отвращение. В той семье, куда отдали меня мои родители, была замечательно красивая девушка, которая соблазнила меня на совокупление. Мне тогда было немного более девяти лет. Совокупление мне доставляло большое наслаждение. Мой пенис был хотя и мал, но твёрд, и я с тех пор стал совершать совокупление почти ежедневно. Так продолжалось несколько месяцев. Затем родители перевели меня в другую гимназию. Разлука с девушкой для меня была тяжела, и я на 10 году жизни начал онанировать. Но онанизм всегда внушал мне отвращение, я предавался ему умеренно и каждый раз чувствовал раскаяние, хотя и не видел от него никаких вредных последствий. На 14 году жизни во мне проснулась любовь к одному школьнику, годом позже – к другому. Мы любили друг друга с полной взаимностью и обменивались горячими поцелуями. Сладострастных мыслей у меня не было ни в первой любви, ни во второй. Со вторым из моих возлюбленных мы остались друзьями до сих пор, хотя уже на 20 году жизни у нас прекратились взаимные поцелуи. Мы сохранили просто дружественные отношения, и никогда у меня не являлось по отношению к нему каких-либо извращённых ощущений. На 15 году жизни мне случилось увидеть половые органы у одного кучера. Я бросился к нему и с чувством сладострастия приложил свои половые органы к его. С этого времени я стал охотно посещать конюшни, заводить знакомства с кучерами, играть с их половыми органами, доводя их до эякуляции. И до сих пор ещё доставляет мне величайшее наслаждение, когда семя моего возлюбленного стекает по моему пенису. Особенно сильно бывает сладострастное ощущение, когда моё семя соединяется с его семенем. Но если бы на меня попало бы семя несимпатичного мне человека, то это вызвало бы во мне смертельное отвращение. Вообще я люблю только юношей, вышедших из уже детского возраста, но мне симпатичны также красивые и сильные мужчины в возрасте до 35 лет. С людьми старшего возраста я схожусь только неохотно и в крайнем случае не иду далее взаимного онанизма, не прикасаясь вовсе к их половым частям. В особенности противным кажется мне пот, так что я не могу стоять около человека, имеющего потные руки или вообще отличающегося потливостью, как бы он ни был красив. Сам я в высшей степени чистоплотен, употребляю самые тонкие духи. Даже незначительный запах половых органов вызывает во мне страшное отвращение, поэтому мне особенно приятны свидания в бане. После каждого смешения семени я тщательно обмываю половые органы, так что до сих пор у меня никогда не было какой-либо венерической болезни, даже гонореи. Только при сношениях с моим 15-летнем другом, с которым я знаком полгода, я не обмывал половых органов после смешения семени. Мне доставляет большое наслаждение сознавать, что капли его семени ещё находятся на моих половых органах. О моих приятелях я мог бы написать целые тома: их было у меня более 500. По окончании гимназии я совершил первое половое совокупление в одном публичном доме, и при том с большим удовольствием. Я повторял это раза 3-4 в год, большей частью с мыслями о своих любимых друзьях. Иногда я долго смотрел на стройных солдат, чтобы тотчас после этого совершить коитус. Публичные женщины вообще действовали на меня возбуждающим образом, так как я представлял себе всю ту массу мужских половых органов, с которыми они приходили в соприкосновение. Между тем честных женщин я никогда не мог целовать без отвращения: даже своих родственниц я целовал только в щеку. Зато поцелуи моих любимых друзей доставляли мне небесное блаженство. До 22-летнего возраста я влюблялся исключительно в красивых и симпатичных мне товарищей по школе. Не встречая взаимности, я часто страдал от несчастной любви. После я стал предпочитать военных. Связи с военными поглощали массу денег, и всё-таки я постоянно боялся новых вымогательств. Если я встречал где-нибудь молодого человека, который мне нравился, то мне было не трудно добиться обладания им. Всегда, вплоть до сегодняшнего дня, я много и пылко влюблялся, никогда, однако, не любил девушек или женщин, а только юношей или молодых людей. Связи мои редко длились более года. Такой любви, какую я имею в настоящее время, у меня ещё никогда не было. Мой возлюбленный, 15-летний красавец, любит меня безгранично. Такой любви даже нельзя найти в поэтических произведениях. Он вполне развит и духовно, и физически, ему можно дать лет 18, хотя он и не высокого роста. Я поцеловал его в первый раз и признался ему в своей любви вскоре после того, как нас свёл с ним счастливый случай. Он был поражён, но ответил мне поцелуем и сказал, что хотя он и любит меня только платонически, однако согласен отдаться мне. Я не курю и не пью, одеваюсь красиво, но не до смешного, имею наружность и осанку мужчины. Знакомые мне урнинги вызывают во мне отвращение. Я ищу только таких, которые ещё никогда не были урнингами. Женатые мужчины, как бы они мне ни казались симпатичными, никогда не возбуждают во мне любви, и мне противна мысль о смешении моего семени с их семенем. Только однажды я брал половой член возлюбленного в рот, однако я любил целовать гениталии возлюбленных. С моим теперешним другом я это делал один или два раза, но не ощущал при этом никакого наслаждения, - исключительно чтобы доказать мою любовь к нему. Что касается посещения домов терпимости, то я это обыкновенно делаю в тех случаях, когда я безуспешно целыми часами ищу кого-нибудь, с кем бы я мог завести временную связь. С людьми, в которых я не был влюблён, я никогда не совершал более одного сношения. После бесплодных поисков, страсть до того усиливается, что я иду в дом терпимости искать удовлетворения. Эякуляции с друзьями я редко повторяю по несколько раз в день, - разве что по желанию любимого друга, - но сам не испытываю при этом наслаждения. В детстве я любил играть в куклы, заниматься рукоделием, вязанием, особенно я любил причёсывать своих сестёр. Очень охотно я надевал женское платье и часто выражал желание быть женщиной. Да и теперь при сношениях с моими друзьями я часто чувствую себя женщиной. Педерастия кажется мне отвратительной. Никогда я не унижался до этого. Единственный опыт причинил мне даже боль. Измена со стороны моих возлюбленных заставляла меня не раз покушаться на самоубийство. По различным соображениям я принуждён буду жениться. Если меня покинет мой нынешний друг, то я это сделаю из мести. Я всегда в состоянии совершить коитус с женщиной и надеюсь, что не буду очень несчастлив в браке. Кроме того, у меня есть желание иметь детей. Я не считаю нужным лечиться от своего болезненного влечения, ибо я обязан ему многими в высшей степени сладкими минутами".