Система предпринимательских (коммерческих) договоров.

Предпринимательские договоры должны быть классифицированы, в первую очередь, с позиций государственного регулирования предпринимательства. Необходимо выделить три основных правовых режима данного регулирования. Первый из них, который можно обозначить как режим активного регулирования, имеет своим предметом сферы, особо важные с точки зрения экономической безопасности: производство и транспортировка нефти, нефтепродуктов и газа, энергоснабжение, связь, формирования государственных резервов и т.д.
Второй режим предполагает умеренное государственное регулирование, ограничивающееся определением параметров деятельности коммерческих организаций (технические регламенты, правила и прочее), но не затрагивающее по общему правилу свободу договора.
Третий правовой режим — минимальный — относится к таким видам коммерческой деятельности, как организация туризма, зрелищных мероприятий, где возможности для государственного регулирования даже посредством технико-юридических норм практически отсутствуют.
Переходя к классификации предпринимательских договоров с точки зрения частного права следует отметить, что попытка разграничить их только по одному какому-нибудь критерию была бы малопродуктивна. Поэтому для такой классификации используется ряд критериев, а тот из них, который следовало бы считать основным, состоит в разграничении договоров в зависимости от того, что именно стороны хотят от него получить. Этот критерий не имеет в правовой науке единого общепринятого наименования. Иногда его называют направленностью договора, или, что почти то же самое, видами действий, на которые направлен договор, встречается «характер опосредуемого обязательством перемещения материальных благ», а в свое время предлагалось различать договоры по характеру правовых последствий.
Несмотря на разницу в выражении мысли, все приведенные понимания имеют в виду одно и то же, а именно тот результат, который стороны желали бы иметь, вступая в обязательство. Этот результат, если речь идет об имуществе, может быть назван предметом обязательства1. В договоре поставки, например, таким предметом служит товар, а в подрядном договоре — заказанная подрядчику вещь. Соответственно, объектом обязательств являются действия поставщика по передаче вещи и подрядчика по ее изготовлению. Иными словами, действия должника, совершения которых вправе требовать кредитор.
Таким образом, предпринимательские договоры следует различать по объекту и предмету. Поскольку, однако, термин «направленность договора», обладая аналогичным значением, более удобен, мы станем использовать его.
На первое место необходимо поставить договоры, направленные на передачу имущества. Они представлены в ГК РФ поставкой товаров, в том числе для государственных нужд, контрактацией, энергоснабжением, продажей недвижимости и продажей предприятия. Все они, имея в виду передачу имущества в собственность, составляют подвид названных договоров, в то время как другой их подвид связан с передачей имущества во временное пользование. К нему относится аренда, в том числе транспортных средств, зданий и сооружений, предприятий, а также финансовая аренда (лизинг).
Следующий вид составляют договоры, направленные на выполнение работ. К ним относится подряд с его разновидностями (строительный подряд, подряд на выполнение проектных и изыскательских работ, подрядные работы для государственных нужд) и договоры на выполнение научно-исследовательских и прочих близких к ним работ.
Характерная черта договора подряда — это появление в результате его исполнения вещественного результата, который и составляет его предмет, в то время как объект подрядного договора — работа, и заказчик вправе во всякое время проверять ее ход и качество, а если так предусмотрено соглашением сторон, то и указывать подрядчику на способы выполнения работы.
Третий вид представлен договорами, направленными на оказание услуг. ГК РФ (ст. 779) определяет услуги как действия или деятельность, осуществляемые исполнителем по заданию заказчика; эти действия (деятельность) и составляют объект подобных договоров. Какого-либо вещественного результата обязательства данного вида не создают. Он или вообще отсутствует, либо находится вне правоотношения. Не имеют такого результата, например, услуги по обучению, аудиту, демонстрации кинофильмов, а в тех случаях, когда услуга и влечет какие-то материальные последствия, они находятся за пределами договора. Самолет гражданской авиации может по договору распылить химикаты над посевами, но реальный полезный эффект — исчезновение сельхозвредителей, окажется вне обязательства.
В этом и состоит своеобразие услуг, где все дело сводится к возмездному выполнению обусловленных договором действий. Услуги в зависимости от характера выполняемых действий (деятельности) подразделяются на два подвида: юридические (поручение, комиссия, агентирование) и фактические (перевозка, хранение и т.п.). И если первые порождают определенный правовой результат, то вторые выражаются в совершении иных полезных действий: перевозчик перемещает пассажира или груз в пункт назначения, а хранитель обеспечивает сохранность переданного ему товара.
Направленность договора на передачу имущества, выполнение работ или оказание услуг не может служить всеобъемлющим критерием, способным разграничить все договорные обязательства. Последние слишком разнообразны для того, чтобы уложиться в предлагаемые этим критерием ряды. Вне его, например, остается простое товарищество, суть которого состоит в соединении вкладов участников и их последующих совместных действий для достижения не противоречащей закону цели (ст. 1041 ГК РФ). Данное обстоятельство не ставит под сомнение пользу классификации, оно лишь показывает, что материал, с которым работает правовая наука, не позволяет говорить о ней как о точной науке.
С направленностью договора, т.е. его предметом и объектом, связаны еще, по крайней мере, два критерия, позволяющие различать договорные обязательства. Первый из них состоит в том, что наряду с договорами, в которых предусмотрен один предмет, существуют и такие, где этих предметов более одного. Предмет поставки, например, — товар, передаваемый покупателю, но если вместо уплаты денег он, по условиям договора, произведет какие-либо работы в интересах поставщика, то следует констатировать, что перед нами — смешанный договор. Последний понимается в ГК РФ как обязательство, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных в нормативных актах. К отношениям сторон, как указано в ст. 421 ГК РФ, применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых имеются в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения или существа обязательства. Так и происходит, когда названные правила диспозитивны. Но если они императивны, то стороны, понятно, лишены всякой возможности что-то изменить и должны подчинить всякую часть смешанного договора императивным нормам.
Направленность договора предопределяет и еще один разграничительный критерий, по которому обязательства делятся на односторонне- и двустороннеобязываюшие. Иначе говоря, существуют договоры, где одна сторона не несет никаких обязанностей, обладая лишь правами, в то время как другая обременена только обязанностями. Договор займа, например, возникает не раньше, чем заимодавец передаст деньги заемщику, после чего у первого появляется право требовать возврата долга, а у второго — обязанность вернуть денежную сумму. В двусторонне-обязывающих договорах каждая из сторон является носителем и прав, и обязанностей.
Еще один критерий классификации позволяет разграничить обязательства, в которых принцип свободы договора действует в полную силу, от обязательств, где он подвергнут ограничениям.
Под свободой договора понимается, в первую очередь, свободный выбор договорного партнера. Каждый субъект наделен правом самостоятельно решать, с кем именно он хотел бы вступить в договорные отношения. Ограничения, о которых пойдет речь, лишают такого выбора.
Одним из наиболее серьезных ограничений служит заключение сторонами так называемого предварительного договора, после чего им не остается ничего другого, как вступить по прошествии определенного периода времени в основное обязательство. Предварительный договор не создает для них никаких иных обязанностей, кроме как заключить основной. Таким образом, если на стадии предварительного договора еще возможен выбор контрагента, согласного на вступление в него, то после его оформления вопрос о выборе не возникает. Складывается ситуация, когда обязанность конкретных субъектов заключить договор основана на добровольно принятом ими обязательстве — предварительном договоре (ст. 421 ГКРФ).
Как показывает практика, договоры такого рода имеют место в случаях, когда стороны имеют общее намерение вступить в обязательство, однако в данный момент не готовы к этому. Иногда этот договор встречается в практике в роли условной сделки. Банк, например, предлагает клиенту предварительное соглашение, в силу которого он обязуется заключить с ним кредитный договор, если тот в течение месяца представит банковскую гарантию.

Срок, в течение которого субъекты предварительного договора обязуются вступить в основной, урегулирован диспозитивной нормой ГК РФ (п. 4 ст. 429) и составляет один год, если в договоре не указано иначе. Проблема в данном случае может состоять в том, что одна сторона договора сохраняет свои намерения, в то время как для другой наступает период охлаждения, и она уклоняется от основного договора. Это дает повод для обращения в суд с требованием о понуждении к его заключению.
Форма предварительного договора под страхом ничтожности должна быть той же, что и основного, и во всяком случае письменной. Действительно, если бы ГК РФ допустил устные соглашения такого рода, они породили бы слишком много проблем в судах с доказыванием факта их существования и условий.
Но если основной договор в силу закона подлежит государственной регистрации, это не означает, что ту же процедуру должен пройти и предварительный. ВАС РФ применительно к аренде отметил, что условие об обязательной государственной регистрации договора аренды здания не служит элементом формы этого договора. Предварительный договор, обязавший стороны к аренде, не есть сделка с недвижимостью, а потому в госрегистрации не нуждается.
Содержание предварительного договора должно прямо указывать на предмет основного и включать все другие его существенные условия. В противном случае правовые последствия не возникнут. Что касается всякого рода «протоколов о намерениях», «gentlemen's agreement» и прочих аналогичных соглашений, то они могут иметь значение предварительного договора при условии их соответствия рассмотренным выше требованиям.
Вступая в предварительный договор, стороны сами ограничивают свою свободу. Но она может быть ограничена также и договором присоединения. Ограничение состоит в самом содержании договора, которое заранее определено субъектом, в роли которого может выступать банк, энергоснаб-жающая организация, транспортная компания и т.п. Всякий, кто намерен заключить такой договор, оказывается перед выбором: вступить в него на предложенных условиях или воздержаться от этого. Именно так и понимается данный вопрос в п. 1 ст. 428 ГК РФ, где говорится, что договором присоединения является договор, условия которого определены одной из сторон в формулярах или иных стандартных формах и могут быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом.

Формуляр — это набор реквизитов (т.е. пунктов, данных) письменного документа, расположенных в определенной последовательности1. В данном случае имеется в виду документ, в котором предусмотрены все условия обязательства. Имея значение договора присоединения, он может называться по-разному. При выполнении грузовых перевозок, например, роль формуляра играет товарно-транспортная накладная; отношения по банковскому вкладу могут оформляться депозитным сертификатом, а в складском хранении фигурируют складские свидетельства.
Мыслимы два источника, из которых появляются эти формуляры и иных стандартные формы договора. Первый из них — нормативный, когда в правовом акте императивно указываются условия обязательства. Второй состоит в том, что организация — коммерческая или некоммерческая, занимающаяся бизнесом, составляет проекты договоров присоединения и затем использует их в работе с контрагентами.
Если такой контрагент не предприниматель, у него в силу п. 2 ст. 428 ГК РФ есть право потребовать изменения или даже расторжения договора при наличии хотя бы одного из следующих факторов.

1. Договор лишает его прав, обычно предоставляемых по обязательствам данного вида. Иными словами, в нем не предусмотрено предоставление стороне права, на которое она в принципе могла бы рассчитывать. Так, существующая практика договоров на предоставление услуг сети сотовой радиотелефонной связи обычно включает возможность пользования ею в ряде регионов России и за рубежом (роуминг); бесплатный вызов экстренных оперативных служб; получение сведений об остатке средств на счете абонента в режиме реального времени и т.п. Обратимся к ситуации, когда уже после заключения договора обнаружится, что выбранный им оператор сотовой связи такие услуги не оказывает. Наряду с требованием о расторжении договора у абонента в данном случае есть известные основания потребовать его изменить, т.е. вернуть плату за подключение телефона, несмотря на то, что договором такой возврат не предусмотрен.

2. Договор исключает или ограничивает ответственность стороны, определившей его условия. Фотоателье, например, имеют обыкновение ограничивать свою ответственность, указывая в договорах с клиентурой, что «сдача пленки на проявление или для печати подразумевает, что в случае потери или повреждения в результате неосторожности или по какой-либо другой причине со стороны сервис-центра она будет заменена на равноценную неэкспонированную пленку». Но при возникновении спора это условие договора не должно приниматься во внимание.

3. Договор содержит явно обременительные для присоединившейся стороны условия, которые она исходя из своих разумно понимаемых интересов не приняла бы при наличии у нее возможности участвовать в определении его условий. Обременительные условия — оценочное понятие, судить о котором следует не иначе как с учетом всех относящихся к делу факторов. Так, зажиточный фермер, имеющий в хозяйстве грузовые автомобили, без труда может доставить свою сельхозпродукцию заготовителю по договору контрактации. Напротив, для хозяйства, пребывающего в сложном финансовом положении и к тому же расположенного в отдалении от места нахождения заготовителя, такое условие договора присоединения может оказаться крайне невыгодным, и хозяйство вправе потребовать изменения этого условия, если, конечно, заготовитель имеет возможности для вывоза товара.

Все перечисленные правомочия могут быть использованы присоединившейся к договору стороной, если она не выступает в роли предпринимателя. Однако субъект, вступивший в договор присоединения в связи с осуществлением своей предпринимательской деятельности, не может рассчитывать на удовлетворение требования по изменению или расторжению договора, если окажется, что он знал или должен был знать, на каких условиях заключает договор. Следовательно, лишение его какого-либо права, обычно предусматриваемого в договорах данного вида, ограничение ответственности другой стороны и даже явно обременительные условия могут послужить основанием для признания требования о расторжении либо изменении обязательства, только если он докажет, что не имел и не должен был иметь представления об его условиях.