Передача от 5 апреля. Благодать всегда дается даром. Наша награда - разделить с Ним Его жизнь, как Он разделяет нашу. Это и есть синергия

Передача от 5 апреля

Мы продолжаем читать наставления святого Иоанна Кассиана из второго тома «Добротолюбия». В прошлый раз мы говорили о синергии и соотношении Божьего действия, Божьей благодати и человеческого произволения. Из прошлой беседы для нас стало очевидно, что действие человека и действие Бога всегда и во всем сообразны.

Мы видим человека, совершенно неверующего: он пьет, развратничает, никого не любит, богохульствует. Проходит неделя, он ходит в церковь и говорит: «Бог меня спас! » Рассказывает, как Бог его спас. Нам кажется странным: почему? Ведь в нем же не было никакой склонности к добру, никакого Бога он знать не знал. Так нам кажется. А Бог смотрит в самую глубину, в самую бездну человеческого сердца и видит там либо уже созревшее произволение, либо готовность откликнуться на Его благодать. Ведь Он видит человека не так, как мы, и даже не так, как ангелы или бесы. Он видит человека целиком во всех его неизведанных безднах, видит, что тот готов исправиться.

Великим постом читается житие преподобной Марии Египетской. Она как раз из таких людей. В житии подробно описывается весь ее немыслимый разврат и невообразимо короткое покаяние. Буквально несколько слов, и она спасена. Можно недоумевать: как это случилось, откуда в ней это? Она же блудница, даже среди блудниц она испорчена чрезвычайно. Почему же так?

Что-то в ней было. Почему она пошла в храм? Зачем ей с ее наклонностями и намерениями, с двенадцати лет валяющейся в блуде, понадобился храм? Зачем она, будучи не в силах туда войти, делает несколько попыток? Что-то ее влечет в храм. Может быть, обыкновенное любопытство: гляну-ка я, как монахи там живут? Такие ли они красивые, как о них говорят? Попробовала – не получилось. Да и ладно, не очень-то и надо. Но если она второй и третий раз пытается туда проникнуть, значит, не все ее удовлетворяло в ее жизни, значит, она искала спасение… Иначе просто прошла бы мимо или после первой неудавшейся попытки ушла из храма. Но даже, вытолкнутая из храма, обессилевшая, она стоит перед иконой. Она не пожала плечами, не сказала: «Больно надо! » – и ушла. Она застыла перед этой иконой и думает не о том, идти дальше или нет. Ее что-то не пускает, но она очень хочет попасть в этот храм. И это искреннее желание перевернуло ее жизнь, потому что благодать Божья коснулась ее сердца и усилила это желание в тысячу раз. В свете и огне Божественного желания она увидела всю себя, и возненавидела всем сердцем, и захотела изменить свою жизнь.

Я все время думаю: одно дело – рассказ, другое – если бы мы были на корабле с теми мужчинами, которые развлекались с ней по пути в святое место… Что бы мы подумали, увидев, как она в сторонке стоит перед иконой и что-то шепчет? Обыкновенная распутная женщина, чье распутство мы узрели собственными глазами. Ведь ни за что бы мы не поверили, что благодать может ее коснуться. Мы сами не знаем, как на Бога глаза поднять, а ей вообще ничего не светит! Как ее море не проглотило?

Вот так все неоднозначно. Но Бог знает глубины каждого человека. Если там есть хоть потенциальная возможность ответить на благодать, хотя бы желание, то Бог дает благодать. Сердце человека раскрывается, разворачивается, и начинает меняться вся его жизнь.

Благодать всегда дается даром. Наша награда - разделить с Ним Его жизнь, как Он разделяет нашу. Это и есть синергия

Несомненно, синергия действует, но очевидно, что благодать важнее, мощнее любого нашего произволения. И вот об этом немного пишет Иоанн Кассиан в 194-м абзаце:

…Посему, сколько бы ни были велики труды человеческие, все они не могут сделать благодать не туне-даемою. Апостол языков, хотя говорил, – что он «потрудился паче всех Апостолов»; впрочем присовокупляет, что труды эти не ему принадлежат, а «благодати Божией, которая с ним» (1Кор.   15,   10). Таким образом словом: «потрудихся», он выражает усилия своей воли; словами: «не аз, но благодать Божия» – Божественное содействие, а словом: «со мною» – показывает то, что благодать содействовала ему, не в праздности и беспечности пребывающему, а тогда, как он трудился.

…сколько бы ни были велики труды человеческие, все они не могут сделать благодать не туне-даемою

(то есть даром, ни за что даваемой). Благодать всегда дается даром, не за наши старания, жертвы, поступки. Нет ничего, что бы могло «предварить» благодать, то есть сделать ее как бы неизбежной, необходимой, заслуженной. Нет! Она видит наше произволение и изливается на это произволение потоком. И это произволение осуществляется только потому так плодоносно и так ярко, что излилась благодать. Поэтому в заключение размышлений о синергии в 195-м абзаце Иоанн Кассиан и говорит:

Бог многоразличными и непостижимыми способами устрояет спасение наше: в желающих и ищущих спасения Он усиливает желание, а в не имеющих желания возбуждает оное; помогает исполнению спасительных желаний наших, – и вдыхает святые желания, или утверждает их. Почему в молитвах своих мы именуем Его и Покровителем и Спасителем и Помощником. Он подобно нежнейшему Отцу и сострадательному Врачу, во всех нас все производит: у иных Он производит начало спасения и воспламеняет усердие к Нему, у других приводит к концу дела, и добродетели к совершенству, – иных удерживает от близкого падения, а другим подает случаи и удобства ко спасению, – иным, хотящим и текущим, вспомоществует, других, не хотящих и противящихся, привлекает и склоняет к доброму расположению: всюду производит все – возбуждая, содействуя и утверждая, – но без нарушения данной Им же свободы.

Этим славословием мы всегда заканчиваем любую молитву, по слову апостола Павла: Все из Него, Им и к Нему (Рим. 11, 36). Слава всегда Ему, и вся жизнь наша должна стать благодарением Ему. Именно это мы говорим в наших евхаристических молитвах, благодаря Его за все, что мы знаем, за все, чего мы не знаем, ведь наша жизнь окружена всеми благами Его. Но при этом мы страдаем, терпим, участвуем в труде. Труд этот для нас тяжел, наше естество страдает, хотя без благодати мы ничего бы не сделали, благодать нас укрепляет. Мы как бы разделяем с Ним подвиг, спасая свою душу и другие человеческие души. Мы как бы в Нем, через Него, вместе с Ним страдаем, ибо наше естество укоренено в Нем, оно есть тело Его, в котором мы, как в Церкви, пребываем. Мы разделяем с Ним подвиг терпения и послушания. В этом и есть наша награда: разделить с Ним Его жизнь, как Он разделяет нашу. Это и есть синергия.