 |
Стадия 4: Результативная деятельность
|
|
|
|
На стадии результативности группы работают на очень высоком уровне. Внимание направлено на достижение общей цели. Члены группы узнали друг друга, доверяют друг другу и полагаются друг на друга.
Не каждая группа достигает этого уровня развития; некоторые группы останавливаются на стадии 3 - урегулирование. Высокоэффективная группа работает без надзора, и ее члены становятся взаимозависимыми. Группа высоко мотивирована на выполнение работы. Члены группы могут принимать решения и решать проблемы быстро и эффективно. Когда появляются явные расхождения во мнениях, члены группы могут проработать это и прийти к согласию, не прерывая прогресс проекта. Если необходимо изменить процессы, группа самостоятельно договаривается относительно изменения процессов, не полагаясь на руководителя группы.
На этой стадии руководитель группы не участвует в принятии решений, решении проблем или иной подобной деятельности, относящейся к повседневной работе группы. Члены группы эффективно работают как одна команда и не нуждаются в контроле, требуемом на других стадиях. Руководитель группы продолжает отслеживать прогресс группы и отмечать с ней достижение контрольных точек, чтобы продолжать формировать дух товарищества в группе. Руководитель группы также выступает в роли шлюза, когда решения должны достигнуть вышестоящих уровней в организации.
Даже на этой стадии есть вероятность, что группа вернется обратно к другой стадии. Например, не исключено, что группа вернется к штормовой стадии, если один из членов группы начнет работать самостоятельно. Или группа может вернуться к стадии формирования, если к группе присоединится новый член. Если происходят значительные изменения, искажающие привычный порядок работы, то группа может вернуться в более раннюю стадию, пока она не справится с изменением.
|
|
|
Стадия 5: Закрытие
На стадии закрытия проект завершается, и члены группы уходят в разных направлениях. На этой стадии группа рассматривается с точки зрения благополучия группы, а не с точки зрения управления группой на протяжении исходных четырех стадий её развития.
Руководитель группы должен позаботиться о том, чтобы у группы было время отметить успех проекта и зафиксировать передовые практики для дальнейшего использования. (Если проект не был успешным, то нужно оценить произошедшее и зафиксировать усвоенные уроки для будущих проектов.) Это также дает группе возможность попрощаться друг с другом и пожелать друг другу удачи в дальнейших начинаниях. Вероятно, любая группа, достигшая стадии 4 - результативной деятельности, будет поддерживать связь друг с другом, так как участники группы стали очень сплоченными, и им будет грустно расставаться и переходить к независимой работе над другими проектами.
Психология межгрупповых отношений (основные подходы и исследования).
МОТИВАЦИОННЫЕ ПОДХОДЫ
Точка зрения 3. Фрейда относительно области межгрупповых явлений может быть коротко охарактеризована тремя моментами.
Во-первых, он постулировал факт неизбежности, универсальности аутгрупповой враждебности в любом межгрупповом взаимодействии.
Во-вторых, он определил функцию этой враждебности, интерпретировав ее как главное средство поддержания сплоченности и стабильности группы. Фрейд самым тесным и взаимозависимым образом связал аутгрупповую враждебность и внутригрупповую сплоченность.
В-третьих, в работах 3. Фрейда описан самый механизм формирования враждебности к «чужим» и привязанности к «своим». Таким механизмом, как и следовало ожидать, являлся эдипов комплекс, его имманентное развертывание уже не только в детском, но и в зрелом возрасте. Хотя в поздних работах Фрейд постулировал существование самостоятельного и независимого инстинкта агрессии (как проявление Танатоса, инстинкта смерти), в целом механизмы аутгрупповой агрессии могут быть выведены как прямые следствия эдипова комплекса из амбивалентности ранних эмоциональных отношений в семье. Как известно, согласно Фрейду, эти отношения характеризуются одновременно и любовью, и ненавистью но отношению к отцу, которому стремятся подражать, но который в то же время является объектом соперничества и агрессии. Амбивалентность эмоциональных отношений раннего детства переносится на социальное взаимодействие: любовь к отцу трансформируется в идентификацию с лидером группы, а также с членами группы, имеющими аналогичную идентификацию, враждебность же и агрессия переносятся на аутгруппу. Идентификация с лидером группы, являющаяся, по мысли Фрейда, главным источником группообразования, и представляет собой одну из ипостасей эдипова комплекса. Подобно тому как в детском возрасте любовь и ненависть к отцу выступают взаимосвязанными, взаимозависимыми, немыслимыми одна без другой детерминантами психического развития личности, ингрупповая идентификация и сплоченность, с одной стороны, и аутгрупповая враждебность — с другой, становятся аналогичным образом взаимосвязанными, взаимозависимыми, немыслимыми одна без другой детерминантами социального взаимодействия. Несмотря на то что в дальнейшем подавляющее большинство направлений практически полностью отказалось от фрейдовской интерпретации механизмов возникновения аутгрупповой враждебности, сама идея неизбежности враждебного поведения по отношению к аутгруппам оставалась стержнем и своеобразной точкой отсчета для изучения межгруппового взаимодействия в целом. Независимо от того, какие психологические и социальные факторы привлекались впоследствии для объяснения этого феномена — внутренние, мотивацион-ные или личностные характеристики индивидов, закономерности когнитивных процессов, связанные с категоризацией и упорядочиванием социального окружения индивида, или объективный конфликт интересов, существующий между данными социальными группами, тезис о неизбежности аутгрупповой враждебности (агрессии, конфликта, дискриминации и т. п.) выступал в качестве неизменной основы теоретических построений в этой области.
|
|
|
|
|
|
Так, Берковитц воспользовался основными положениями этой теории для объяснения расовых волнений в США. Он расширил понятие «фрустрации», включив в него феномены «относительной депривации» и тем самым обратив серьезное внимание на процессы социального сравнения. Но, пожалуй, самым главным в его концепции было то, что понятие объекта агрессии расширялось до целой группы. Общая схема агрессивного поведения по Берковитцу может быть представлена следующим образом:
Фрустрация — возникновение чувства гнева — открытая агрессия.
Самым важным здесь является то, что таким объектом агрессии может стать не только отдельная личность, оказывающая непосредственное фрустрирующее воздействие, но и те, кто ассоциируются с таковой по тем или иным признакам. В качестве таких признаков прежде всего выступает именно групповая и, в частности, этническая принадлежность. Таким образом, Берковитц постулировал неизбежность переноса агрессии на всех «других», «похожих» на тех, кто оказал фрустрирующее воздействие (понимаемое в широком смысле) в прошлом, в процессе «социального научения». Таким образом, здесь вновь постулируется неизбежность аутгрупповой агрессии, неизбежность, обусловленная самим фактом «относительной депривации», неизбежной в любом стратифицированном обществе.
Идеи 3. Фрейда оказали прямое влияние на знаменитое исследование «авторитарной личности» Т. Адорно и сотр. Адорно заимствовал у Фрейда представления о том, что характер ранней социализации личности прямо и автоматически определяет ее отношение к представителям других, главным образом этнических групп в зрелом возрасте. На основании целой серии эмпирических исследований Адорно сформулировал «синдром авторитарной, или этноцентрической, личности».
|
|
|
Согласно Г. Адорно, типичная «авторитарная личность» характеризуется жесткой, ригидной системой социальных установок, что является результатом чересчур строгого семейного воспитания, в процессе 'которого подавляются все чувства обиды и агрессии по отношению к родителям. У «авторитарной личности» существует тенденция к идеализации своих родителей, хотя одновременно с этим у нее сохраняется подавленная и поэтому перешедшая в сферу бессознательного враждебность по отношению к ним. Та же амбивалентность характерна для поведения «авторитарной личности» в целом. Она нетерпима к любого рода двойственности и противоречиям. «Авторитарная личность» очень чувствительна к внешним атрибутам власти и предпочитает ситуации, в которых предельно четко определены социальные ранги и статусы. Ригидность «авторитарной личности» проявляется и в сфере межличностных отношений: как правило, авторитарные субъекты расценивают личную близость затруднительной и неприемлемой, предпочитая следовать жестким социальным стереотипам. Отношение «авторитарной личности» к власти в целом параллельно ее отношению к родителям. Внешне авторитарные субъекты почтительны к любому представителю власти, хотя внутренне и бессознательно они сохраняют постоянно сдерживаемую враждебность и агрессию, которая по механизму замещения направляется на другие социальные группы, главным образом на другие этнические общности и меньшинства.
СИТУАТИВНЫЕ ПОДХОДЫ
Ограниченность мотивационных теорий «подверглась справедливой критике со стороны других течений,, в частности сторонников ситуативных и когнитивных подходов. Одним из наиболее радикальных критиков был М. Шериф. Он усматривал причины межгрупповых конфликтов в факторах непосредственного взаимодействия между группами. Шериф тем самым наметил принципиально иной путь анализа этой области в целом. Его полевые эксперименты были признаны впоследствии классическими и явились отправной точкой и примером для подражания для целого рядаисследований.
Эти эксперименты были проведены в летнем лагере для школьников, и участвовали в них подростки 11—14 лет. В целом в экспериментах Шерифа, которые проводились им в течение ряда лет, можно выделить четыре стадии. В первой из них, после заезда мальчиков в лагерь, была организована общелагерная деятельность, в ходе которой мальчики были предоставлены самим себе в установлении дружбы и знакомства. На второй стадии их разделили на две группы, причем это было сделано таким образом, что те, кто успел ранее стать друзьями, оказывались в разных группах. На этой стадии внутрилагерная жизнь организовывалась уже раздельно для каждой группы. Третья стадия состояла главным образом из ряда соревнований, организованных администрацией лагеря. Главной особенностью этих соревнований было то, что одна из групп оказывалась однозначным образом победительницей, а другая терпела поражение. На четвертой стадии администрация лагеря создавала трудности (поломка водопровода, неисправность грузовика, подвозившего продовольствие, и т. п.), которые могли быть успешно преодолены только при условии объединенных усилий обеих групп. Четвертая стадия была введена только в третий эксперимент, который отличался от первых двух также и еще по одному важному пункту: в нем не было «чистой» первой стадии, так как ребята приезжали в лагерь уже поделенными на две отдельные группы.
|
|
|
Основные результаты этих экспериментов нетрудно предугадать. Межгрупповое соревнование на третьей стадии вело к социально-психологическим эффектам, которые однозначно ассоциировались с межгрупповым конфликтом. Объективный конфликт интересов (объективный в том смысле, что только одна из групп могла стать победительницей за счет другой) привел в экспериментах М. Шерифа к проявлению межгрупповой враждебности, агрессии, негативным аутгрупповым стереотипам и в то же время способствовал усилению внутригрупповой сплоченности и поддержки.
Ситуация радикально изменилась на четвертой стадии экспериментов, заключающейся в искусственном создании трудностей, которые могли быть устранены только объединенными усилиями соперничающих групп. Более общие, или «высшие», цели, определяемые Шерифом как «те, которые имеют неотразимую привлекательность для членов каждой группы, но которые ни одна группа не может достичь без участия другой», порождаемые необходимостью преодоления общих трудностей, и обусловили, по мнению автора, понижение межгрупповой напряженности. Автор зафиксировал частичное возобновление или создание дружеских отношеий вопреки рамкам группового членства, хотя следы предыдущей мужгрупповой враждебности были устранены далеко не полностью.
Итак, с работ М. Шерифа начинается принципиально иной подход к исследованию межгруппсвых отношений, когда источники межгрупповой враждебности или сотрудничества начинают искать не в индивидуальных мотивационных факторах, что было свойственно «мотивационным» теориям, но в характеристиках самого межгруппового взаимодействия, безотносительно к индивидуальным мотивационным структурам. Безусловно, ценным в работах М. Шерифа было то, что его экспериментальное исследование было проведено на реальных, а не на искусственно созданных лабораторных группах, и то, что эти исследования были лонгитюдными.
Вместе с тем концепция Шерифа также оказалась в известном смысле ограниченной и односторонней. Акцентируя внимание на взаимодействии и именно в непосредственных характеристиках такого взаимодействия видя основную линию детерминации межгрупповых феноменов, концепция М. Шерифа упускает из виду не менее существенные для понимания этих феноменов внутренние, психологические, когнитивные и эмоциональные процессы.
КОГНИТИВНЫЕ ПОДХОДЫ
Когнитивисты возражали против главного пункта реалистической теории межгруппового конфликта. Несовместимость целей считали необходимым и достаточным условием возникновения враждебности и конфликта между группами. Точнее говоря, они соглашались с тем, что несовместимость целей является достаточным условием, но оспаривали ее трактовку как условия необходимого. В качестве доказательства того, что межгрупповая дискриминация (какое-то, пусть небольшое, «умаление» «чужих» по сравнению со «своими») будет наблюдаться и без какого бы то ни было конфликта интересов, Г. Тэджфел и его последователи использовали результаты множества оригинальных и весьма остроумных экспериментов, получивших широкий резонанс в зарубежной социальной психологии, где они так и фигурируют под рубрикой «эксперименты с тэджфеловскими матрицами», или же «эксперименты по минимальной межгрупповой дискриминации». Несмотря на многочисленные частные различия, эти эксперименты тождественны в главном: в тщательном исключении из экспериментальной ситуации всех возможных факторов, которые обычно интерпретируются в качестве причин межгрупповой дискриминации. Исключались такие факторы, как межличностное взаимодействие между испытуемыми, конфликты целей и интересов между ними, предыдущая враждебность или предвзятость между группами, связь между действиями в пользу собственной группы и личными материальными интересами испытуемых и т. п. Единственно, что оставалось в экспериментах Тэджфела, — это сам факт группового членства, но и оно было предельно незначимым, эфемерным и, по определению самого автора, «минимальным».
Испытуемые случайным образом классифицировались как члены различных групп на основе совершенно незначимых и искусственных критериев, например по предпочтению одного из художников-абстракционистов, тенденции к переоценке или недооценке количества точек за короткое время предъявления на тахистоскопе, предпочтению острых или тупых углов и т. п. Распределение испытуемых по группам на основе указанных и подобных им критериев составляло первый этап всех этих экспериментов.
На втором, решающем, этапе испытуемые Тэджфела в индивидуальном порядке распределяли плату за участие в эксперименте: каждый испытуемый должен был решить, какую сумму денег получат два других, участвующих в эксперименте человека, о которых решительно ничего не было известно, кроме их групповой принадлежности по одному из вышеприведенных «минимальных» критериев. Присуждение той или иной суммы осуществлялось с помощью специально сконструированных матриц, которые позволяли сравнить и количественно оценить различные стратегии, например стремление испытуемых к справедливому, равному распределению; стремление к максимально возможной сумме для «своего» или для обоих и т. д.
Главные результаты этих экспериментов сводятся к тому, что наиболее типичной оказалась стратегия максимизировать различия между суммами, отдаваемыми членам собственной и противоположной группы, разумеется, в пользу первых. Следует подчеркнуть, что именно установление различия между группами, а не присуждение, например, максимально возможной суммы для «своих» было наиболее характерным для испытуемых Тэджфела. Иначе говоря, участвующие в его экспериментах школьники и взрослые с легкостью жертвуют абсолютной величиной денежной суммы, которую они присуждают членам «собственной» группы, только для установления различия между группами, то есть чтобы «чужие» могли бы получать меньше, чем «свои». Таким образом, межгрупповая дискриминация возникает, даже когда собственные интересы личности совершенно не затрагиваются и не связаны с актом благоприятствования ингруппе, не существует никакого межгруппового соревнования и нет никакой предшествующей или актуальной враждебности между группами. Единственной целью подобной дискриминации, по мнению Тэджфела, является установление различия между группами в пользу собственной, иногда даже в том случае, когда это противоречит элементарным «утилитарным» ее интересам.
С точки зрения Тешфела, область межгрупповых отношений - преимущественно когнитивная сфера, она включает 4 основные процесса:
• Соц. категоризацию
• Соц. идентификацию
• Соц. сравнение
• Соц. (межгрупповую) дискриминацию
ДЕЯТЕЛЬНОСТНЫЙ ПОДХОД
Исследование зависимости, опосредствованности внутренней, психической деятельности субъекта от его внешней, практической деятельности и составило одно из главных направлений в советской психологической науке. В гораздо меньшей степени в советской психологии получила дальнейшее развитие и в плане теории, и в плане экспериментальных исследований, другая, на наш взгляд, не менее важная сторона теоретических воззрений Л. С. Выготского, непосредственно связанная с его общей идеей о социальной, культурно-историчеекой обусловленности психики человека. Главным оставалось изучение зависимости внутреннего», психического мира человека от его индивидуальной деятельности. Конечно, всеми охотно признавался социальный (совместный, взаимодействующий) характер человеческой деятельности. Но такое признание выступало в значительной степени лишь в качестве общего методологического принципа, но не являлось, за редким исключением, предметом непосредственного изучения. Конкретные социальные аспекты индивидуальной деятельности, ее «актуально» социальный характер, задаваемые фактом совместности, взаимодействия, зачастую оставались за бортом эмпирических исследований.
Это до сих пор сказывается на качестве исследований, посвященных социальному поведению и межгрупповому взаимодействию. Деятельностная природа регулятивных психологических механизмов социального поведения, к числу которых, несомненно, должны быть отнесены и те, которые так подробно исследовались, когнитивистами, продолжает оставаться скорее предметом научных деклараций, чем научных исследований. Мы выдвигаем изучение деятельностной природы когнитивных процессов, ответственных за социальные аспекты поведения личности, в качестве важнейшей теоретико-методологической и исследовательской задачи. Когнитивные процессы, и процессы социальной идентификации в том числе, должны стать не конечным объяснительным принциппом, а предметом специальных исследований. Зависимость социального (межгруппового) поведения от социальной идентичности, определяемой групповым членством, — лишь одно звено в каузальной цепочке. Причем звено не исходное, не изначальное, но промежуточное, в свою очередь зависимое и определяемое целым рядом факторов, которые если обозначить их одним словом, и есть те объективные условия, в которых существуют и взаимодействуют те или иные социальные группы. В свете вышесказанного общая схема каузальных зависимостей может быть представлена в следующем виде (рис. 1).
Эта схема представляет собой замкнутое кольцо с одним обратным влиянием. Объективные условия, в которых существуют группы, опосредуют развитие когнитивных процессов, самый генезис социальной идентичности личности. Социальная категоризация как субъективный, когнитивный процесс, конечно же, не может не отражать объективно существующую социальную стратификацию и дифференциацию между группами. Разумеется, что отражение может быть неточным, незеркальным, неавтоматическим. Но Даже с учетом всей той произвольности, пристрастности, автономности, которыми отмечены все проявления субъективного, наличие связи между когнитивными психологическими образованиями и объективными социальными условиями, причем связи именно генетического, причинно-следственного характера, является для нас очевидным. Тогда дальнейшее воздействие субъективной сферы человека на его социальное поведение, детально прослеженное и проанализированное когнитивистами, может быть принято почти без оговорок: влияние когнитивных процессов на межгрупповое поведение остается и на нашей схеме как одно из существенных звеньев в общей цепи причин и следствий.
Оговорка здесь возможна лишь в том смысле, что объективные условия оказывают влияние на взаимодействие между группами и непосредственно, напрямую, что также отражено в нашей схеме. Более того, в эти объективные условия должны быть прямо включены те стороны социальной действительности, которые относятся к отношениям между группами. Объективно существующие отношения, взаимозависимость между группами определяют и актуальное межгрупповое взаимодействие.
Но в данном случае весьма существенно и обратное влияние. Межгрупповое взаимодействие, во многом определяемое когнитивными переменными, воздействует по механизму обратной связи и на первичное детерминирующее звено — объективно существующие социальные условия. Межгрупповые отношения, межгрупповое взаимодействие создают и трансформируют социальные структуры высшего порядка. Такой можно представить себе — именно в психологическом аспекте — модель влияния субъективного фактора на объективно существующие социальные условия.
Все намеченные звенья нуждаются в конкретных исследованиях. Как уже неоднократно отмечалось, когнитивисты занимались— надо им отдать должное, достаточно успешно и плодотворно — одним из этих звеньев. Специальные работы, относящиеся к другим звеньям, пока не многочисленны. Речь идет, разумеется, о работах специальных, конкретных, социально-психологических не только по своему названию, но и по сути. Что касается общефилософских, общеметодологических рассуждений по этому поводу, то их как раз более чем достаточно. Наша схема и сопутствующие ей рассуждения также имели бы ничтожно малую цену, если бы не робкая надежда на то, что приведенные в последующих разделах книги материалы наших эмпирических исследований смогут явиться нечто большим, чем только лишь голословные, схоластические аргументы в ее защиту. Вскрыть содержание субъективных переменных, их зависимость от объективных условий, проследить их генезис в процессе активной совместной деятельности, с одной стороны, и проанализировать их влияние на различные аспекты межгруппового взаимодействия — с другой, — такая задача объединила эти в целом достаточно разнородные по своим непосредственным целям, методам и предметному материалу исследования.
Характер межгруппового взаимодействия влияет на:
• Удовлетворенность от членства
• Характер межличностных отношений
• Точность восприятия
• Групповые решения
В случае стабильных неудач внутри неуспешной группы:
• Меньше связей по типу симпатии
• Больше негативных выборов
• Больше конфликтов
• Больше интерес к межгрупповым отношениям
|
|
|
