 |
Действие второе картина седьмая
|
|
|
|
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Снова парк. Тесно обнявшись, бредут по аллее Петр Бородин и Инга.
Инга ( подняв глаза, тихо). Петер!.. Петр. Что, Инга?
Инга. Нет... ничего.
Идут молча.
Петер.. .
Петр. Что, Инга?
Не отрывают друг от друга взгляда. Мы слышим внутренний монолог Инги.
Инга. «... Как мне тебе рассказать... Сколько раз я гуляла здесь одна... всегда одна... Я думала о каком-нибудь немецком парне. Но разве я могла представить, что первый человек, с которым я вот так здесь буду бродить, будешь ты, русский солдат.... Боже мой, а может быть, я преступница? Может быть, я сейчас виновата перед моей родиной?! » (Со страхом отпрянула от него. ) Петер!
Петр. Что, Инга? (Ласково смотрит в ее испуганные глаза. )
Мы слышим его внутренний монолог.
«... Я понимаю твой страх... Я понимаю, что во многом еще будет трудно... Слишком много всего лежит между нами... Но пройдет всего несколько лет, и уже нам придется отвечать за многие вещи в этом мире... Но сейчас я думаю больше о другом. Я думаю о том, что мы должны были встретиться. Я думаю о том, какой была бы наша встреча, если бы между нами не лежала война». (Вздохнув. ) Я понимаю тебя... Не бойся ничего, я все понимаю, Инга.
Инга. Спасибо. (На секунду прижимается к Петру. Потом отбегает к раскидистому клену, усаживается на траву. ) Иди сюда, Петер, трава совсем сухая, никакой росы!.. (Проводит рукой по траве, показывает сухую ладонь. )
Петр, сняв с себя автомат, ставит его у подножия дерева, опускается на траву рядом с Ингой.
(Прильнув головой к его груди, закрывает глаза. ) А теперь... Будем молчать и слушать, как поют соловьи.
Петр. Что?
Инга. Тихо, тихо... (Пальцем дотронулась до его глаз. )
Он тоже закрывает глаза. Все так же поют, захлебываясь, над парком тысячи соловьев. Постепенно начинает все яснеть и обозначаться вокруг. Приближается пора рассвета. Петр и Инга сидят обнявшись.
|
|
|
Петр. Наверно, за тобой много парней бегало?
Инга. Почему ты так думаешь?
Петр. Как будто ты сама не знаешь почему... По тому что ты очень красивая.
Инга ( тихо). Спасибо.
Петр. Я ведь тебе правду сказал, что я никогда не видел такой красивой, как ты.
Инга. Спасибо... А что, у вас нет красивых девушек?
Петр. Почему же, есть. Вон у нас Нина, переводчица, знаешь какая красивая, но ты... это другое... ты мне нравишься.
Молчание. Инга еще теснее прижимается к Петру.
Ну ладно... будем молчать.
Инга. Нет, говори... Это можно говорить.
Петр. Ты хорошая, гордая...
Инга. Спасибо.
Петр ( улыбнувшись). Только... очень глупая.
Инга. Больше не надо говорить...
Петр, улыбнувшись, еще крепче обнимает ее. Молчание.
Петер.
Петр. Что, Инга?
Инга Ничего... Мне нравится повторять твое имя... Петер.
Петр. Инга... Мне тоже хочется повторять — Инга.
Инга. Петер.
Петр. Что, Инга?
Инга. Петер, а ты знаешь, те камни... Я их не бросала в тебя.
Петр. А кто же?
Инга. Никто. Просто я оступилась, и они сами выпали... из стены. Я очень испугалась.
Петр. А чего же ты кричала: «Стреляй, я не боюсь тебя»?
Инга. Это я от страха. Я думала, что ты меня убьешь, и от страха стала смелой. Смешно, правда? Осмелела с перепугу.
Петр. Ну вот, я же говорю, что ты глупая.
Молчание.
Инга.
Инга. Тс-с.. (Кладет ему на губы палец. ) Больше ни слова... Закрой глаза, и будем слушать, слушать...
Петр закрывает глаза. Свистят, щелкают соловьи. Длительное молчание. Петр ласково проводит рукой по лицу Инги и вдруг чувствует, что ее щека в слезах.
Петр ( открывает глаза). Инга!.. Что ты?
Инга ( прячет лицо у него на груди). Молчи.. Не смотри. (Снова пальцами прикрывает его глаза. ) Это так... Это хорошие слезы... . Мне хорошо...
|
|
|
Снова долгое молчание. Петр, прислонившись спиной к дереву, засыпает. Доверчиво положив ему голову на плечо, спит девушка. А вокруг поют и поют соловьи. Соловьиная ночь на исходе. Скоро за рекой поднимается солнце. Из-за деревьев выходит лейтенант Федоровский. Заметив спящих Петра и Ингу, подходит к ним. Долго стоит, смотрит. Усмехнувшись, поднимает автомат Петра, прячет его за деревом. Снова смотрит на парня и девушку.
Федоровский ( негромко). Товарищ сержант... встать!
Сразу смолкает пение соловьев, как бы оборванное этой командой. Петр открывает глаза. Смотрит некоторое время, не понимая. Рывком поднимается с земли, вытягивается. Вскочив, испуганно смотрит Инга.
Что ж... Доброе утро в приятной компании.
Инга бросается в сторону, убегает.
Стойте! Остановитесь немедленно!.. Девушка, стойте! Буду стрелять! (Выхватывает пистолет, поднимает его для предупредительного выстрела вверх. )
Петр неожиданно шагает к нему, схватив его руку с оружием, опускает вниз.
Петр. Не нужно ее пугать, товарищ лейтенант.
Федоровский. Что-о?!
Петр. Не нужно ее пугать. Она и так напугана.
Федоровский ( освобождая руку). Вы... Вы с ума сошли, сержант! Вы понимаете, что вы делаете?
Петр. Понимаю.
Федоровский. Та-ак... (Осмотрев Петра, спокойно-язвительно. ) А может быть, вы скажете, где ваш автомат, товарищ сержант?
Петр бросается к дереву.
Отставить!
Петр останавливается.
Так где же он?
Петр. Вы его спрятали, товарищ лейтенант.
Федоровский ( усмехнулся). Если я его спрятал — это еще полбеды. А если его украли враги, пока вы здесь с этой немецкой шлюхой валандались?.. И может быть, из него же стреляют недобитые фашисты в наших советских солдат.
Петр. Я прошу вас... Я, конечно, виноват, но я прошу не говорить так об этой девушке. Она не шлюха.
Федоровский. А кто же? Может быть, это ваша школьная подруга, которой вы назначили свидание в шесть часов вечера после войны? Брось свои байки! (Подмигнув. ) Сколько дал? Буханку хлеба и банку консервов? Девочка вроде ничего, стоит...
Петр ( звенящим шепотом). Если бы на вас не было мундира нашей армии...
Федоровский ( насмешливо). Что бы тогда?
Петр ( не в силах больше сдерживаться, шагнул к лейтенанту, схватил его за гимнастерку на груди, притянул к себе). Я просто набил бы вам морду!.. (Брезгливо отшвыривает Федоровского. )
|
|
|
Из-за кустов появляются старшина Кузовков, сержанты Зубов, Фирсов и солдат Бутенко. Федоровский в бешенстве рванул кобуру, но сдержался.
Федоровский. Та-ак, сержант... Я с тобой по-свойски, а ты, оказывается, фрукт. Ну что ж... Хорошо. Я тебе обещаю. Ты у меня всю жизнь будешь утирать слезки, вспоминая сегодняшний день... Я т-тебе устрою биографию. (Увидев Кузовкова. ) Ага! Старшина!
Подходит Кузовков с остальными.
Вы видели, что он здесь вытворял?
Кузовков. Не, товарищ лейтенант. Мы только что из-за кустика.
Федоровский ( пристально смотрит на Кузовкова). Хорошо. Приказываю доставить арестованного в часть... Его оружие оставляю у себя. Ясно?
Кузовков ( вздохнув). Чего уж ясней...
Федоровский уходит. Слышен шум отъезжающего «виллиса».
Эх, Бородин, Бородин!.. Ну наломал ты дров, Бородин. Цельный взвод тебя ищет, местность прочесывает, а ты... Ладно. Чего уж тут. Снимай ремень и звездочку. Слыхал?.. Арестованный.
Петр снимает ремень и звездочку.
Фирсов, дай одну зеленую, а то остальные его до вечера искать будут.
Фирсов, достав ракетницу, стреляет в небо.
И надо было тебе после всего еще с этим задираться. Он вроде простой, да свойский, а на деле как то яблочко: снаружи румяное, а раскусишь — не отплюешься.
Петр. А какое он имел право так со мной разговаривать?
Кузовков. Тьфу, заладил: право, право! Вот он возьмет да и покажет тебе, где право, где лево. Эх, сержант Бородин, умный ты, умный, а дурак. И недели до демобилизации не осталось, а ты взял и всю обедню себе испортил.
Петр. А что он может со мной сделать? За опоздание отвечу. А в другом ни в чем не виноват.
Кузовков. Сосунок ты телячий! Пожил бы с мое, тогда бы знал, что может плохой человек сделать с хорошим. А тут еще приказ.
Петр. Какой приказ?
Кузовков. Вчера перед отбоем объявили. Что мы в Европе и чтобы советским воинам никаких репутаций не допускать. И насчет всяких дел с немками вплоть до строжайших наказаний. Моли бога, чтобы у тебя бока не трещали. Ладно, пошли в часть.
|
|
|
Они двинулись. Из-за дерева выглянула Инга.
Инга. Петер!
Все обернулись. Инга стоит, вот-вот готова убежать, но не убегает.
Кузовков ( усмехнувшись). Понятно... Смелая твоя кралечка.
Петр. Товарищ старшина, разрешите мне поговорить с ней?
Кузовков. Нет, Бородин, не разрешаю. Теперь тебе ничего не разрешается.
Петр. Не волнуйся, Инга. Иди домой. Все в порядке. Я приду к тебе. Не волнуйся.
Инга кивает головой, но не уходит. Прислонившись к дереву, смотрит вслед удаляющимся солдатам.
Кузовков. Что это ты ей сказал?
Петр. Сказал, чтобы шла домой, Чтоб не беспокоилась.
Кузовков ( вздохнув). Чуяло моё сердце! Было бы мне не пускать тебя в увольнение.
Фирсов ( оглянувшись). Красивая... твоя фрау.
Бутенко. Не фрау, а мадемуазель, село.
Зубов. Оба вы темнота! Не мадемуазель, а фрейлейн. И как только войну с такими выиграли. А вообще девочка в норме — везет некоторым военным! (толкает Петра. )
Кузовков ( сердито). Разговорчики... Что обозначает «везет». Арестовали человека, а он — «везет»!.. (Вздохнув. ) Да, Бородин... Может, ты первый солдат, который будет сидеть на заграничной губе.
Затемнение
|
|
|
