Научная и педагогическая деятельность О.М. Ковалевского

В числе известных всему миру востоковедов, по праву можно назвать, профессора Казанского университета Осипа Михайловича Ковалевского. С его деятельностью связано становление и развитие российского монголоведения. При его участии в Казанском университете была создана первая в Европе кафедра монгольских языков. Он является автором уникального «Монголо - русского - французского словаря», не потерявшего своего значения и в наши дни, а также «Монгольской хрестоматии» и других учебных пособий. Его научная деятельность была оценена не только в России, где было ему присуждено три полных Демидовских премии, но и за рубежом: он неоднократно избирался членом всевозможных исторических, географических, археологических и других обществ.

Помимо языковедения О.М. Ковалевский занимался изучением буддизма, особенно ламаизма, историей, этнографией, культурой народов, заселявших Восточную Сибирь, Монголию и Китай.

На базе университета была создана, так называемая, школа Ковалевского, из которой, впоследствии, вышли такие известные ученые-ориенталисты как Л. Банзаров, В.П. Васильев, К.Ф. Галстунский, Г. Гомбоев, В.Л. Котвач, А.М. Позднеев и другие.

При его непосредственном участии была собрана богатейшая библиотека книг, рукописей, ксилографов, которые касаются стран Востока, а также большая коллекция предметов культуры, быта и религии.

Он трижды избирался деканом факультета, а в 1855 по 1860 гг. был в должности ректора университета.

Однако, его жизнедеятельность до сих пор изучена и исследована не полностью. Хотя этим вопросом занимались Б.Я. Владимирцов, Р.М. Валеев, Т.В. Ермакова, И.В. Кульганек, А.А. Петров, В.Е. Пубаев, Г.Н. Румянцев, Г.Ф. Санжеев, П.Е. Скачков, Е.Г. Фролов, М.П. Хамаганов, Г.Ф. Шамов, Н.П. Шастина, А.С. Шофман, а за рубежом Е.Л. Костич. Отчасти, это объясняется тем, что очень большая часть рукописей, в том числе 6-ти томный труд по Монголии и Китаю, погибли во время пожара 1863 г. в Варшаве. А также тем, что сохранившееся материалы хранятся разрозненными в архивах России, Литвы, Польши и Германии.

В архиве Татарстана находится переписка О.М. Ковалевского с попечителями Казанского учебного округа и Советом университета, которую он вел во время своего путешествия по Забайкалью; а также некоторые его отчеты, путевые заметки, планы подготовки занятий по учебному процессу и т.д. На основании этих и других материалов есть возможность проследить жизнь и деятельность О.М. Ковалевского.

Юзеф (Осип) Михайлович Ковалевский родился 28 декабря 1800 г. (по новому стилю 9 января 1801 г.) в семье университетского священника, которая принадлежала к мелкопоместному шляхетскому роду, в деревне Большая Берестовщина Гродненской губернии.

Уже в годы обучения Юзефа в гимназии города Свилоча у него проснулся интерес к античной истории и филологии. Здесь же О.М. Ковалевский знакомится с патриотически настроенными гимназистами, которое основали тайное «Общество любителей науки и отечественной словесности».

После окончания гимназии семнадцатилетний О.М. Ковалевский поступает в Виленский университет на факультет литературы и свободных искусств. Сразу же после поступления он вступает в организованное А. Мацкевичем и Т. Заном в 1817 г. тайное «Общество филоматов» («Друзья науки»). Первоначально члены этого общества не ставили перед собой каких-либо политических целей, и ограничились лишь «распространения просвещения среди молодежи для повышения его нравственного уровня». В ходе дальнейшего развития «Общество филоматов» перерастает в другую тайную организацию «Общество Филаретов» («Друзья добродетеля»), которая имеет более законспирированную организацию и делится на отделения (по факультетам), и союзы (по звеньям), объединяющих по 20-25 студентов. В уставе и программе «Общество Филаретов» уже намечены конкретные политические цели и задачи национально-освободительной борьбы. Членами общества О.М. Ковалевский избирается председателем голубого союза (словесного отделения).

Между тем О.М. Ковалевский продолжает серьезно заниматься литературой и историей, изучает латинский и греческий языки, пишет ряд статей, делает переводы Геродота, Плутарха и в 1821 г. блестяще заканчивает университет со степенью кандидата философских наук. После этого он поступает на службу в местную гимназию преподавателем польской словесности. Но трагические обстоятельства сложились так, что дальнейшая жизнь и деятельность О.М. Ковалевского круто изменились. Той перспективе, которую пророчили ему, стать в будущем крупным польским специалистом в области истории и философии, не суждено будет осуществиться.

В ночь с 23 на 24 октября 1823 г. О.М. Ковалевский был арестован вместе с другими членами кружка. Долгие месяцы проводит О.М. Ковалевский в заключении, пока не оглашается приговор, по которому О.М. Ковалевскому и пятерым его товарищам определяется место их ссылки - город Казань. Из них трое - Верниковский, Ковалевский и Кулаковский должны были заниматься изучением восточных языков при Казанском университете, чтобы в дальнейшем поступить на службу в иностранную коллегию по азиатскому департаменту.

декабря 1824 г. группа ссыльных из Вильно прибыла в Казань. В своем донесении попечитель Казанского учебного округа М.Л. Магницкий назвал их «политическими преступниками» и потребовал установления за ними строжайшего надзора, контроля за перепиской и еженедельного доноса об их поведении.

В трудных условиях, вдали от Родины, О.М. Ковалевский в короткий срок переключается на совершенно противоположную для прежних его занятий тему и в течение года он сумел овладеть татарским языком и начинает составлять свой татарский словарь. Кроме того начинает изучать арабский и персидский язык.

Изучая татарские летописи, О.М. Ковалевский заинтересовался вопросом происхождения тюркских и монгольских племен, историей Казанского ханства, древними городами Поволжья, даже желает заняться археологическими раскопками. В результате этой работы он написал труд об «Истории Казанского ханства», которая так и осталась в рукописи и, по всей видимости, уже не сохранилась. Большую поддержку и помощь в этот период времени ему оказывал адъютант Ибрагим Исхакович Халфин, преподаватель татарского языка.

В это время дела, связанные с преподаванием восточных языков и изучением истории Востока, в Казанском университете, обстояли весьма плохо. М.Л. Магницкий, будучи попечителем Казанского учебного округа, своими действиями не давал развиваться ориенталистике. Число студентов, решивших посвятить себя этому занятию, из года в год сокращалось, неоднократно ставился вопрос о прекращении преподавания восточных языков.

В течении 1826-1827 гг. происходит ряд кадровых изменении как в казанском учебном округе, так и в самом университете, положительно оказавшихся на развитии образования в университете. В 1826 г. вместе Магницкого М.Л. на должность попечителя Казанского учебном округа назначается М.Н. Мусин - Пушкин, а в 1827 г. ректором университета избирается Н.И. Лобачевский. С этими именами связано становление и развитие отечественной ориенталистики в Казанском университете.

Начиная с 1827 г. с целью «основательных знаний языков монгольского и маньчжурского, необходимым для сближения частных отношений России и Китая имея в виду учредить при Казанском университете сих языков», завязывается активная переписка попечителя Казанского учебного округа Мусина-Пушкина с министром народного просвещения А. Шишковым, решающими вопрос об отправке воспитанников Казанского университета в Восточную Сибирь с целью практического изучения монгольского языка среди коренных жителей этого региона - бурятов и монгол.

Для отправки в четырехлетнее путешествие были выбраны кандидат О. Ковалевский и студент А. Попов, с условием, что при возвращении из поездки и успешной сдачи экзаменов на знание монгольского языка О.М. Ковалевскому будет предоставлена должность профессора на кафедре.

Профессорами В.Л. Булыгином и Ф. Эрдманом была составлена довольно широкая инструкция, в которой определялись цели и задачи экспедиции. О.М. Ковалевскому и А. Попову предписывалось вести ежедневные дневниковые записи, которые должны были присылаться каждые полгода на рассмотрение в Совет университета, как отчет о своей деятельности. Большое внимание, кроме изучения языков уделялось сбору этнографических и исторических материалов: «наблюдения их нравов, обычаев:…отечественной истории и физических свойствах земли их», сбору и приобретения предметов культуры, обыденной жизни и традиционной одежды. Также в инструкции оговаривались правила их поведения среди местного населения: «должны обращаться ласково с тамошними жителями, непротиворечить их религии, не презирать ее, но напротив с должным вниманием вникнуть в догматическую, эстетическую и аскетическую части ламаизма. В обхождении с ними должны стараться приобретать новые познания, в отношении их национального характера, народных преданий» и т.д.

В инструкции были представлены критерии, которыми должны были руководствоваться путешественники при покупке монгольских и маньчжурских книг и рукописей: «ибо должны смотреть не на красоту и драгоценность оных, но на важность содержимого, и на древность их». Весной 1823 года О.М. Ковалевский и А. Попов отправляются в экспедиции. Летом того же года они прибывают в Иркутск. Иркутский губернатор И.Б. Цейдлер встретил их настороженно, потребовал копии всех документов и писем, которые у них были, включая инструкцию, а также заявил что желает иметь относительно их пребывания в Иркутске «обстоятельное известие от университета». Единственным человеком, кто встретил О.М. Ковалевский и А.В. Попова приветливо, не скрывая радости по поводу появления долгожданных учеников, оказался А.В. Игумнов, преподаватель монгольского языка в своей русско-монгольской школе и в Духовной семинарии в Иркутске. Под его началом, уже с первых недель обучения О.М. Ковалевский делает заметные успехи в изучении монгольского языка. В подтверждении приобретенных навыков в написании монгольского алфавита он присылает, собственноручно переписанные, четыре части Чингисхановых наставлений. Объясняя при этом, с каким трудом удалось приобрести их у монгольского чиновника, и то лишь, благодаря дружескому расположению к нему последнего, т.к. по китайским законам, человек, передавший кому-либо из иностранцев эти наставления, будет считаться преступником более тяжелым, чем человекоубийство, и он и его потомки будут прокляты.

С середины октября 1828 года О.М. Ковалевский уже приступает к переводу образцов коммерческих писем, долговых обязательств и разных расписок. Но отсутствие современного монгольского словаря, так необходимого ему для переводов, существенно затрудняет дело и с осени он начинает составлять свой монгольский словарь.

Имея солидную лингвистическую подготовку, О.М. Ковалевский быстро осваивает монгольский язык. Но, помимо изучения языка, О.М. Ковалевский изучает историю народов, заселивших этот край: «нынешнее состояние Ламайской ве6ры, о степенях и власти духовных особ», используя при этом как личные свои наблюдения. так и письменные источники.

Как утверждал Г.Ф. Шамов, О.М. Ковалевский являлся «одним из первых переводчиков на русский язык и исследователем Гэсэриады», народного произведения, сочиняемого бурятами в стихах, а монголами и тибетцами в прозе. О.М. Ковалевский первый выполнил полный перевод одной из монгольских версий Гэсэра. Позднее О.М. Ковалевский был сделан вывод в пользу бурятских сочинений о Гэсере, т.е. они были более ранние, «в них почти не было следов ламаизма».

Изучению буддийской религии О.М. Ковалевский уделял очень много времени, результатом чего стала написанная им книга «Буддистская космология» в 1837 году.

Через полгода после прибытия в Забайкалье Ковалевскому предоставляют возможность воочию увидеть Монголию и ее столицу город Ургу (ныне Улан-Батор). Дело в том, что русские купцы никогда не ездили со своим товаром в китайскую Монголию, но каждый год «в знак дружбы и непоколебимого мира «между Россией и Китаем, «Иркутский губернатор и Ургинские правители …посылают себе взаимно пларки». Зная об этом, О.М. Ковалевский попросил разрешение отправится вместе с русскими чиновниками в Ургу. О том как проходила эта поездка можно, частично узнать из путевых заметок О.М. Ковалевского посланных Мусину-Пушкмну. Он очень тщательно вел свои дневниковые записи, фиксирую все самое интересное, что встречалось ему на пути. Он описывал, чем занималось население, живущие в Забайкалье, их традиционную одежду и быт, отдельные привычки и характер, особенности религии.

февраля 1829 года О.М. Ковалевский возвратился из Урги в Иркутск. О своих впечатлениях о поездки он писал Мусину-Пушкину: «На каждом почти шагу, встречались мне новые предметы, о которых я имел совершенно другое понятие».

Уже в марте 1826 года О.М. Ковалевский вновь отправляется в путешествие по Бурятии. Целью этой поездки было практическое овладение монгольским языком. К тому же Ковалевский рассчитывал приобрести необходимые знания, которые будут ему полезны для предстоящей поездки в Пекин.

В ходе путешествия по Бурятии О.М. Ковалевский посещает бурятские кочевья и селения, буддийские монастыри и храмы, встречается с ламами. Переписывает и собирает монгольские рукописи и книги, а также знакомится с английскими миссионерами, находящимися в Бурятии уже 10 лет. Он становится инициатором создания русско-монгольской войсковой школы в Троицкосавске (открыта в сентябре 1833 г.). В дальнейшем, во многом благодаря О.М. Ковалевскому в классах Первой Казанской гимназии появились первые бурятские мальчики. В 1842 г. по его рекомендации в гимназии был назначен надзирателем для проведения практических занятий по монгольскому языку гецул-лама Кулун-Норского дацана Галсан Гомбоев. Известные бурятские просветители и ученые Джоржи Банзаров, Галсан Гомбоев и А.А. Бобровников были первыми учениками монголоведной школы профессора О.М. Ковалевского в Казани.

Зимой 1827 г. О.М. Ковалевский занимался переработкой собранного материала, перепиской и переводами монгольских рукописей, составлением словаря и монгольской грамматики. Тогда же О.М. Ковалевский пишет в г. Казань, что «Забайкальская поездка принесла ему неимоверную пользу. Приобрели много слов, определили их значение и для монгольской грамматики собрали довольно важные материалы, так что теперь при чтении легких сочинений встречали мало трудностей в понимании обыкновенных разговоров».

Большим желанием О.М. Ковалевского было побывать в Китае, поэтому он неоднократно посылал прошения с просьбой отправить его туда вместе с Пекинской духовной миссией. Сделать это было не так просто, т.к. количество посылаемых людей ограничивалось и, к тому же, китайское правительство с большой неохотой относилось к тому, что среди членов миссии должны были находится ученые. Поэтому О.М. Ковалевского определяют в состав миссии в качестве письмоводителя. С этого времени О.М. Ковалевский начинает усиленно изучать маньчжурские и китайские языки.

августа 1830 года миссия отправилась из Кяхты в Китай. Интересными наблюдениями пестрят дневниковые записи О.М. Ковалевского, сделанные в Монголии - на пути в Пекин и по приезде в китайскую столицу. Характерный тому пример - запись, оставленная им 7 ноября 1830 г. в Калгане (Чжанцякоу), откуда путь россиян шел по китайской земле в направлении Пекина. «Сегодня (8 ноября) с приставом ходил я осматривать южную часть города. Почти весь Калган состоит из купеческих лавок, где размещенные в порядке и по сортам товары предлагаются каждому прохожему. На улицах перед домами ремесленники занимаются своим делом. Здесь находим мы рядом кузницы, столики с готовыми китайскими трубками, далее шкафчики с табакерками, старыми башмаками… сено и прочее. Улицы вымощены каменными плитками. В конце улиц стоят красивые деревянные ворота, коих отделка и точность делают честь китайскими мастеровым. Находя во многих местах русские изделия, мы любопытствовали о их цене. Сукна и меха наши здесь вовсе не дороже продаются, чем в России». По прибытии в китайскую столицу О.М. Ковалевский под впечатлением увиденного в Калгане и услышанного в Пекине оставляет в своем дневнике такую запись: «Правительство китайское, чрезвычайно подозрительное к европейцам, удаляется от всяких ближайших с ними сношений. Цинские чиновники говорят, что для них иностранная торговля вовсе не нужна и что Китай удовлетворяет все нужды внутреннею, а иностранные товары служат предметом роскоши и средствами к разврату в народе».

О.М. Ковалевский принял на себя обязанность вести статистические и исторические записи. Кроме того, О.М. Ковалевский помогал проводить астрономические и барометрические наблюдения, исследовать флору и фауну Монголии и Китая. Он стал собирать для университета ботанические и энтомологические коллекции, лекарственные растения и т.п.

Все время находясь при миссии О.М. Ковалевский работал много и увлеченно. Сфера его интересов была необычайно широка: помимо изучения языка он интересовался историей и литературой Китая и Тибета, бытом и культурой как простого населения, так и царской верхушки, даже способом производство сальных сальных свеч. Контакты О.М. Ковалевского с членами старого состава Пекинской духовной миссии позволили ему занести в свой дневник то, что он смог узнать от российских миссионеров путем ознакомления с их черновым переводами из китайской газеты «Цзинь-бао». Об этом явно свидетельствуют записи О.М. Ковалевского в дневнике: «В 1826 г. в газете помещен доклад, из которого видно, что один крестьянин принес жалобу на неслыханное грабительство чиновников. В 4-е лето правления Дао-гуан по случаю разорению крестьян от бывшего наводнения, велено каждому выдать ежедневно взаимообразно около 1.5 золотников серебра, но секретарь и казначей выдали только по 70 чохов, что и половины пожалованного не составляет…».

Он старался дать наиболее полные ответы на вопросы, изложенные в программе университета. Исследователь приобретает книги, рукописи, картины, предметы культа и домашнего обихода, образцы ткани, бумаги, туши, монеты. Все эти предметы, в дальнейшем, составляет великолепную коллекцию в музее Казанского университета.

Всего О.М. Ковалевский прибыл в Китае около 7 месяцев. За это время была проделана огромная работа. О научной деятельности исследователя позволяет судить отзыв М.В. Ладыженского в письме от 26 мая 1832 г. направленном из Троицкосавска генерал-губернатору Восточной Сибири А.С. Лавинскому (в Иркутск). В этом письме, в частности, говорилось «Во все время, с самого выступления новой духовной миссии и до прибытия нашего в Кяхту, О.М. Ковалевский был лучшим моим посредником в ежедневных моих сношениях с монголами. В Пекине, неусыпно занимались главным своим предметом - усовершенствованием себя в языке монгольском и приобретением разных редких исторических материалов, в том числе, по части буддийской религии, он не менее того весьма усердно помогал при переписке с начальством миссии: участвовал при приеме и описи обширной библиотеке португальских миссионеров и пр.» При этом пристав подчеркивал, что О.М. Ковалевский «снискал особенное расположение португальского епископа Пирета, который сообщил ему многие весьма любопытные материалы для истории о католических миссионеров в Китае и другие, а равно и благоволении просвещенного хутухты Мин-чжу(л), который собственноручно написал для него по-тибетски одну богословскую книгу и в разговорах со мной отзывался о нем с отличною похвалою».

Поездка в китайскую столицу с новыми членами Пекинской духовной миссии и возвращение в Кяхту с прежним ее составом в течении 1830-1831 гг. позволили О.М. Ковалевскому лично познакомится с многими впоследствии известными китаеведами и прежде всего с родоначальником отечественной синологии Н.Я. Бичуриным (1777-1853), более известным тогда современникам под монашеским именем Иоакинф. Сотрудники русской миссии О.П. Войцеховский, Д.П. Севилов, А.И. Сосницкий впоследствии были приглашены О.М. Ковалевским в Казань в качестве профессоров китайского и маньчжурского языков.

В Китае О.М. Ковалевский начинает писать историю буддизма в Тибете. «Все, что только возможно было приобрести в Пекине для истории монголов, Китая и Тибета, находится в моих руках», - писал О.М. Ковалевский после завершения поездки. Всего О.М. Ковалевский привез из Забайкалья, Монголии и Китая для университетской библиотеки 189 сочинений в 1433 томах, в том числе 48 рукописных. Главную ценность этой коллекции составляют словари «Ганджур» и «Данджур». Это собрание книг сделало университетскую библиотеку одной из богатейших хранилищ литературы по Востоку в Европе. Около 5 лет находился О.М. Ковалевский в экспедиции, во время которой он постоянно вел дневник наблюдений, часть которого была опубликовано в «Казанском вестнике», а также в журнале «Сын Отечества» и в «Ученых записках Казанского университета».

После прибытия в г. Казань О.М. Ковалевский представляет отчет о проделанной в экспедиции работе Совету университета, который состоит из 2-х частей:

1. «По части изучения языка и составления учебных пособий»

2. «Что сделано по инструкциям»

На основании этого отчета можно увидеть, что им были составлены такие учебные пособия, как: «Краткая грамматика монгольского языка», два «Монгольско-русского словаря» (полный - 40.000 слов, краткий - 8.000 слов), разговорники монгольского и бурятского языка, пособия для изучения основ маньчжурского и тибетских языков.

В мае 1833 года О.М. Ковалевский выезжает в Петербург, где блестяще выдерживает экзамен у академика Шмидта на знание монгольского языка. 25 июля 1833 года О.М. Ковалевский был утвержден адъютантом Казанского университета и поставлен во главе монгольской кафедры. С него снимается особый надзор полиции. В сентябре 1834 года он избирается экстраординарным, а в августе 1837 года ординарным профессором кафедры монгольского языка.

О.М. Ковалевский разработал план преподавания монгольского языка в университете, в основе которого лежал принцип постепенности. Особое внимание уделялось чтению на живом разговорном языке. Основным затруднением в изучении монгольского языка по-прежнему оставалось отсутствие современных и доступных учебников и пособий. Те словари и грамматики, которое были опубликованы академиком Шмидтом являлось не полным, в них имелось неточности, к тому же написаны они были на немецком языке. Создание таких доступных и более полных пособий определило на значительный период времени направление научной деятельности О.М. Ковалевского, тем более, что основная работа по их созданию была начата им уже в годы пребывания в Сибири. Фундаментальным трудом О.М. Ковалевского, уводившего свет, можно по праву считать знаменитую «Монгольскую хрестоматию», которая, по замыслу автора, должна была составить из четырех томов. Вышло только два тома: в 1836 году вышел в свет первый том, в 1837 - второй. Представляя краткий обзор этого сочинения попечителю Казанского учебного округа 7 октября 1835 г., ученый писал: «Два начальных тома…послужат руководством к практическому познанию механизма языка и вместе с тем познакомят читателей с духом и свойствами довольно разнообразных сочинений, составляющих столь богатую литературу». В обзоре О.М. Ковалевский излагает структуру построения первого и второго томов «Монгольской хрестоматии», их содержание, указывает на источники, из которых почерпнуты сочинения: «Статьи были выбираемы мною назидательные и разнообразием своим завлекающие к чтению, во-вторых, соблюдена, по возможности, постепенность в переходе от легкого к труднейшему, и наконец, что выбором предлагаемых сочинений, различающихся временем и содержанием своим, способствовать развитию сведений о буддизме, с помощью коих учащиеся могут скорее и успешнее продолжать чтение полных сочинений для ученной разработки столь обширного и трудного предмета».

В первом томе «Монгольской хрестоматии» содержались различные монгольские тексты, расположенные по степени трудности. Далее были помещены десять повестей и легенд исторического и религиозного характера. Во втором томе были собраны, главным образом, легенды о Шакьямуни и сведения о распространении буддизма в Тибете, Монголии, Китае, извлеченные. В большинстве своем, из старых ксилографов и рукописей. Тексты были точно сняты с подлинника. О.М. Ковалевский всегда в своей работе придерживался правила: никогда произвольно не изменять ни слов. Ни выражений. Большое значение в «Монгольской хрестоматии» имели примечания, которые содержали разнообразный исторический и филологический материал.

В неизданных третьем и четвертых томах «Монгольской хрестоматии» были помещены: буддийские катехизис, тексты, комментарии, извлечения из монгольской летописи Юань, древняя история монгольских и бурятских племен, народные повести, сказки, песни, стихотворения, загадки и т.п.

«Монгольская хрестоматия» О.М. Ковалевского была открытием в российском востоковедении, она была отмечена Российской Академией наук полной Демидовской премией, а ее автор избран членом-корреспондентом Российской Академии наук и награжден орденом св. Анны 3-ей степени.

Этот труд был оценен и зарубежными специалистами. Так например, преподавание монгольского языка в Берлинском университете проводились на основе учебников О.М. Ковалевского. Учебник был награжден золотой медалью Пресского короля. Таким образом, имя О.М. Ковалевского приобрело европейскую известность и признательность.

Одновременно с «Монгольской хрестоматией» выходит в свет книга О.М. Ковалевского «Буддийская космология» (1837 год). О.М. Ковалевский считал космологию наиболее важной частью буддизма. По его высказыванию: «Космология, по своему содержанию, без сомнения, должна почитаться древнейшим памятником философии, определяющим круг познаний и умственные силы народа, исповедующего какую-либо веру. Здесь проявляется история духовной жизни человека, достойный внимания каждого исследователя древностей». Опираясь на тибетские, монгольские и китайские источники О.М. Ковалевский попытался изложить представления буддистов о космосе, о сотворении мира, о земле, солнце, звездах, воле и воздухе, а также борьбе между духом и материей и «неизбежности торжества духа над материей. Особенно подробно он разбирает учение буддистов о «трех мирах», являющихся местопребыванием духа и материи. Сам термин «буддийская космология» был введен в научный оборот О.М. Ковалевский и употребляется в литературе до настоящего времени.

В этой работе О.М. Ковалевский показал, что родиной буддизма является Индия, и эта религия возникла, вероятно, прежде всего в виде философской секты и лишь потом это учение переродилось в религию, поэтому и философия, по утверждению ученого, была неразлучной спутницей буддизма. Распространяясь в страны Азии буддизм несколько видоизменился, обогащался различными прибавлениями, появились новые формы буддизма, как например, при проникновении буддизма на Север, где основной религией является шаманизм, возникает ламаизм. «Поэтому и космологические сведения жителей Цейлона, Китая, Тибета и Монголии - пишет О.М. Ковалевский - не сходны с собой и отличаются от первоначальных индийских».

Хотя работы О.М. Ковалевского о буддизме и устарели, но они до сих пор служат ценным источником при изучении буддийских представлений о возникновении мира. Кроме «Буддийской космологии» О.М. Ковалевским были написаны еще несколько трудов о буддийской религии, к сожалению, они так и не были изданы и погибли во время пожара в Польше.

Следующей работой в области монгольского языкознания был знаменитый «Монгольско-русско-французский словарь». Первоначально словарь был задуман как монгольско-русский, но в дальнейшем О.М. Ковалевский решил в нем дать объяснения и на французском, т.к. зарубежные ученые не раз высказывали сожаление по поводу того, что исследователь писал свои работы только на русском языке, хотя владел он около двадцатью языками. Первый том вышел в 1844 году, второй - в 1846, третий - в 1849 году. Потребность в «Монголо-русско-французском словаре» Ковалевского была значительной: его приобретали училища и степенные инородческие думы Восточной Сибири, библиотеки С.-Петербурга, Московского, Харьковского университетов и библиотеки Франции, наконец Берлинский университет, где монгольский язык преподавался по учебникам Ковалевского. Созданный О.М. Ковалевским словарь долгое время оставался самым полным и наилучшим словарем, вплоть до выхода в свет в 1893-1896 гг. «Монгольско-русского словаря» К.Ф. Голстунского. В 1933 году «Монгольско-русско-французский словарь» О.М. Ковалевского был переиздан в Шанхае. Высочайшую оценку данному труду дал академик Я.И. Шмидт: «О.М. Ковалевский изданием своего словаря приобретает себе прочную заслугу по части дальнейшего распространения познания монгольской письменности ученым путем и вместе с тем благодарность не только любителей этого направления восточного языкоучения, но и отечества, которому такое учения приносит славу и постоянную пользу». За этот труд О.М. Ковалевский был удостоен полной премии Демидова.

Кроме вышеперечисленных работ О.М. Ковалевским были написаны такие работы в области языкознания, как «Сравнительная грамматика монголо-тюрко-финская», «Опыт монгольской семантики», «Опыт монгольского корнеслова» и др. К сожалению, опубликовать их не удалось, а сохранился, в рукописи, лишь «Опыт монгольского корнеслова».

Помимо работ в языкознании О.М. Ковалевский много занимался историей монгольской литературы историей народов Азии. Знание языка он считал основным ключом при изучении истории культуры Востока. Им была разработана и изложена программа изучения истории и современного состояния народов Азии. В речи. Произнесенной О.М. Ковалевским 3 августа 1837 года на торжественном собрании преподавателей и студентов Казанского университета, он выступил против обвинения народов Востока в «диком варварстве» неподвижности и застойности. О.М. Ковалевский утверждал: «В Азии, как и в Европе, нет утомительного однообразия и неподвижности народной и многие изобретения были созданы народами Востока - бумага, компас, порох, игральные карты, шахматы. И каждый народ, будь то европейский или азиатский, вносят свою лепту в единый процесс всеобщей истории и культуры человечества». Решающим фактором в жизни и истории народов являлось по его мнению географическая среда. Она определяла направление развития хозяйства, быта, культуры и являлась основным моментом в формировании национального характера.

Кроме географической среды большое влияние на историю народа, по мнению О.М. Ковалевского. Оказывало просвещение. В странах, в которых развивается просвещение процветают ремесла, торговля, промышленность, литература и искусство.

Важнейшей задачей исторической науки О.М. Ковалевский считал проблему происхождения народов, в данном случае, народов Востока. Таким образом, он одним из первых обозначил проблему этногенеза народов Азии. Сам он занимался происхождением таких народов, как: монголы, буряты, киргизы, уйгуры и т.д.

Помимо научной деятельности, О.М. Ковалевский много времени уделял административной деятельности. Он принимал активное участие во всех мероприятиях, проводимых Н. Лобачевским по развитию ориенталистики в университете и улучшению преподавания восточных языков. По рекомендациям О.М. Ковалевского были приглашены на работу в Казанский университет в качестве профессоров китайского и маньчжурского языков Севиллов и Войцеховский. Он ходатайствовал перед попечителем и ректором об отправке в Китай в составе очередной духовной миссии В.П. Васильева, Навроцкого и Рушко. Он считал что в России только в Казанском университете имеются самые благоприятные условия для развития востоковедения, важным аргументом в его пользу служило и то, что в это время библиотека университета являлась одной из крупнейших хранилищ книг по восточной словесности в Европе.

Свыше 20 лет О.М. Ковалевский был секретарем издательского комитета «Ученых записок Казанского университета». Это был наиболее плодотворный период в издательской работе «Ученых записок». Именно в это время публикуются интересные и передовые материалы в области естественных наук, ориенталистики, медицины. истории и литературе; а когда пошли разговоры о закрытии в Казанском университете восточного разряда, О.М. Ковалевский стоял за его сохранение и считал нецелесообразным перевод востоковедных кафедр в Петербург.

В 1844 году, помимо профессорской должности в университете, О.М. Ковалевский назначается директором второй Казанской гимназии и управляющим школами Казанской губернии. Три раза О.М. Ковалевский избирался деканом факультета. В 1852 году он принимал участие в разработке проекта создания в Петербурге специализированного Восточного института. В 1847 году. О.М. Ковалевскому представилась возможность стать академиком Академии наук России, но Николай I лично вычеркнул его из списка. Тем не менее его заслуги в области востоковедения были высоко оценены учеными России, Западной Европы и царским правительством. Он неоднократно избирался почетным членом различных научных обществ и университетов. Русские и зарубежные коллеги О.М. Ковалевского часто просили его прислать свои труды, приглашения поработать в книгохранилищах в фондах Парижа, Лондона, Берлина и других городов Европы, обращались к нему также с просьбой изложить свою точку зрения относительно тех или иных книг и рукописей, разъяснить непонятные выражения и слова, встречающиеся в различных восточных текстах.

Много сил и времени уделял О.М. Ковалевский педагогической деятельности. Под его руководством учились такие знаменитые ученые, как первый бурятский ученый Д.У. Банзаров, китаевед и буддолог В.П. Васильев, А.А. Бобровников и др. Вся эта административная и педагогическая работа отнимала у О.М. Ковалевского много времени, поэтому он почти ничего не публикует из своих трудов.

Несомненной заслугой О.М. Ковалевского явилось пополнение университетской библиотеки ценными книгами и древними рукописями, приобретенными им во время путешествия в Иркутске, Забайкалье, Пекина. В 1833 г. О.М. Ковалевский представил в правлении университета каталог восточных книг, включающий 189 наименований, в т.ч. 92 купленных книг, 69 книг, пожертвованных библиотеке разными лицами, 16 книг; перепечатанных при разных бурятских кумирнях, и 13 книг, переписанных для библиотеке университета.

В начале 50-ых годов XIX века положение с изучением восточных языков в Казанском университете кардинально меняется. Интерес к развитию ориенталистики заметно ослаб. Положение восточного разряда к середине XIX века оказалось весьма сложным и тяжелым: количество восточных кафедр и специальностей продолжало увеличиваться, а количество студентов сокращаться. Абитуриентов сдерживали трудности изучения восточных языков и бесперспективность в трудоустройстве по своей будущей специальности. Вскоре вышел указ Сената о прекращении преподавания восточных языков в Казанском университете и первой гимназии (22 октября 1854 года). Восточные кафедры, с основной частью рукописей и книг, переводились в Петербуржский университет. Сам О.М. Ковалевский хотел остаться в Казани и заняться подготовкой к печати своих трудов т.к. его неопубликованные труды год от года морально устаревали.

После смерти Симонова, профессор О.М. Ковалевский был утвержден 3 мая 1855 года на посту ректора университета, на котором он пробыл до 1860 года. Как пишет Г.Ф. Шамов о деятельности О.М. Ковалевского на посту ректора дошли до нас противоречивые сведения. Но сам факт вступления в эту должность человека, состоящего под полицейским надзором, является неординарным событием. В феврали 1860 года О.М. Ковалевский, как не сумевший, предотвратить волнения среди студентов, был отстранен от должности ректора и уволен из университета с причислением к министерству.

Почти два года после этого О.М. Ковалевский провел в Казани. В 1862 году он уезжает в Варшаву и забирает с собой основную часть своей библиотеке. В 1869 год профе

⇐ Предыдущая123Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: