Н. Б. Гафизова. Между миром и войной: дискуссии о стратегии женского движения в международных и российских женских организациях (1914—1917 гг. )

Н. Б. Гафизова

Иваново, Ивановский государственный университет

МЕЖДУ МИРОМ И ВОЙНОЙ: ДИСКУССИИ О СТРАТЕГИИ ЖЕНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В МЕЖДУНАРОДНЫХ И РОССИЙСКИХ ЖЕНСКИХ ОРГАНИЗАЦИЯХ (1914—1917 ГГ. )

В годы Первой мировой войны взаимодействие российского женского движения с зарубежными и международными женскими организациями определялось рядом факторов. Во–первых, противостоянием либеральной, суфражистской и социал–демократической идеологий, каждая из которых предлагала свой оригинальный путь конструирования глобальной женской солидарности, а также противостоянием течений милитаризма и пацифизма, национализма и интернационализма, оказавших серьезное влияние на судьбы самих международных организаций. Во–вторых, ролью иных международных акторов (II Интернационал, пацифистские организации), имевших свои интересы в женском вопросе.

Ведущие международные женские объединения еще с момента своего возникновения провозглашали приверженность идеям пацифизма. Так, делегации Международного женского совета (МЖС) с 1899 года принимали участие в мирных конференциях в Гааге (1899, 1907), а Международный женский суфражистский альянс (МЖСА) стал инициатором создания в 1915 г. «Международного комитета женщин за перманентный мир». Еще в 1913 году было решено, что следующий конгресс Альянса состоится в Берлине в 1915 году. Однако после начала военных действий Союз избирательных прав женщин Германии заявил о невозможности его проведения в Берлине. В ответ на предложение представительниц Германии провести конгресс в нейтральной Голландии лидерами МЖСА было принято решение о крайней нежелательности созыва конгресса во время войны, так как «война может создать на конгрессе настроение, которое станет причиной глубоких разногласий между делегатками... Национализм станет в оппозицию интернационализму и на конгрессе может произойти недоразумение вроде бывавших на международных конгрессах мира, где делегаты со словами мира на устах начинали драку кулаками»[811].

Серьезным камнем преткновения стал вопрос о возможности сотрудничества женских организаций воюющих держав. Инициативу по созыву женского конгресса в защиту мира в свои руки взял Союз избирательных прав Голландии, предложив созвать конгресс в Гааге, лишь с одним пунктом в повестке дня — мир и международная безопасность. Однако многие женские организации, в том числе и российские отказались принять в нем участие. Так, на страницах «Женского вестника» отмечалось, что француженки, отказываясь от участия, подчеркивали, что они были и остались убежденными пацифистками и по окончании войны будут всячески бороться против ненависти и за цивилизацию, но в данное время не может быть и речи о пацифизме. «Мы вполне солидарны со своими мужчинами…. Разве можно говорить о мире, когда часть его страны захвачена неприятелем и пока они не освободили истерзанную Бельгию? Разве женщины могут теперь спокойно обсуждать вопросы о перемирии, об арбитражах, о соглашениях? Это слишком рано или слишком поздно»[812].

Ведущие российские организации (Российская лига равноправия женщин, Русское женское взаимноблаготворительное общество и др. ) в сложившихся условиях также приняли решение об отказе в участии в конференции, выбрав «патриотический путь». Дилемма женская солидарность vs патриотизм в условиях мировой войны была разрешена русскими феминистками в пользу второго. В этот период либеральные и суфражистские женские организации сумели, используя патриотические практики, усилить свои позиции и влияние в политической элите, приблизиться и, умело используя политическую ситуацию, достичь главной цели – избирательных прав для женщин.

По иному развивалась ситуация в рядах Международного женского социалистического секретариата (МЖСС). Идеологические расхождения по вопросу позиции социал–демократов в отношении войны разделили II Интернационал. Центристы во главе с К. Цеткин поддерживали идеи пацифизма и высказывали поддержку мирной конференции в Гааге. Радикальная позиция была сформулирована В. И. Лениным. Он считал, что империалистическая война должна перерасти в революционную борьбу пролетариата с капитализмом.

В России основным органом, продвигающим эту позицию, стал журнал «Работница». Одна из лидеров русского рабочего женского движения, Л. Сталь разъясняла позицию Циммервальдской и Кинтальской социалистических конференций, цитировала их воззвания: «Пролетарии! С начала войны вы отдали вашу действенную силу, вашу отвагу на службу господствующим классам. Теперь вы должны начать борьбу за свое собственное дело, за священную цель социализма, за освобождение подавленных народов и порабощенных классов – путем непримиримой классовой борьбы! »[813].

На страницах журнала эта политическая позиция нашла свое подтверждение и в негативном отношении к любой патриотической деятельности, которая у либеральных феминистских организаций вызывала восхищение. Например, это проявилось в критике пацифистской деятельности и участия женщин в военных действиях. Так, А. М. Коллонтай в статье «Женские батальоны» рассматривая зарубежный и отечественный опыт участия женщин в армии, отмечала, что «…батальоны смерти», «женские штурмовые колонны» – игрушечное, показное (буржуазное) женское войско. Англия первая показала пример организации «женских армий» против «ненавистного немца». Англичанки в агитации и вербовке доходили до того, что «грозили не пойти замуж за человека, если он не оденет на себя военной формы»[814]. Пацифистская деятельность представлялась ею как нечто негативное: «Старуха Панкерхст и ее дочь Элеонора – оборонки, ездят агитируют (в США, и России), а вот Сильвия Панкерхст (ее другая дочь) вместе с Адамсом Бриджем и соц–й «Лигой Работниц» борется против войны, не раз была арестована за антивоенную пропаганду»[815].

Позиция Коллонтай подтверждалась и другими авторами журнала: «Петроградский совет крестьянских депутатов… постановил: В организации этих батальонов мы видим не только совершенно недопустимый в настоящий момент водевиль с переодеванием, но вполне ясный и определенный шаг буржуазии, стремящейся всеми способами протянуть до желательного ей конца эту ужасную войну»[816] и «…как могут они не понимать своего гражданского долга перед родиной. Не лучше ли было бы им поехать в деревню на хлебную уборку, если, конечно, им все равно, где работать – в кругу мужчин или женщин»[817].

Таким образом, первая мировая война привела к существенным изменениям во взаимодействии между национальными и международными организациями и, в конечном счете, стала важнейшим фактором, обусловившим завершение первой волны феминизма.