 |
Глава 4. Серая скучная жизнь
|
|
|
|
Её балкон был увит спадающими, точно с небес, листьями винограда. Толстые упругие лозы радовали глаз зеленью весной и летом, игриво подмигивали желтизной осенью, они приобретали какой-то особый грустный лимонный оттенок в октябре, точно чувствуя, что скоро зима, точно чувствуя скорое прощание с жизнью; к счастью, до октября много времени.
Вот на таком балконе и обнаружила я себя в предательском кошачьем обличии! Не люблю котов. Они постоянно спят. Поддалась силе сна и проспала… Хорошо, виноград рос хотя бы на втором этаже. Не пришлось прыгать вниз, стопроцентно разбиваясь в лепёшку. А я бы упала, вот точно! В чём-то братец был прав. Здесь даже наша Сила поддавалась иным законам.
Заснула, как кошка… Одна из надежд Лучшего мира, Высшего мира… Да это же позор, засмеют!
И Настя куда-то делась.
Был час после полудня, если не больше.
Ложная тревога – нашлась.
Она сидела в автобусе, ехала домой и была одна. Готовилась провести в одиночестве будущий вечер. На коленях лежала горячая коробка из-под пиццы, и жар свежеиспечённой еды грел приятным теплом, грело и солнце – оно окутывало со спины, ложилось на руки, поверх длинных прозрачных голубых рукавов, пыталось согреть замёрзшую душу, впрочем, не получалось.
Несмотря на довольно приятные ощущения, мимолётного чарующего воспоминания, в этот день ничего не случилось более. Не случится и в следующие деньки. Всё будет серо, как прежде. Будет или должно быть? Держалось чувство, что вот-вот должно случиться что-то невероятное! Но это не радовало – наоборот, только лезли всякие нехорошие мысли в голову. Вспоминалось то, что годами мечталось забыть. Как бы человек не старался настраивать себя на то, что он может быть в одиночестве и он счастлив, как бы не занимал себя, какие бы чувства он не испытывал, всё равно в жизни с одиночеством присутствовала определённая пустота. И эта пустота убивала.
|
|
|
Ей хотелось общения, хотелось тепла, дружбы, любви. До недавних пор этого у неё никогда не было. А если и было – на время. Потом появился Люц, но с этим парнем всё, точно в сказке, где не ясно, какой конец. Когда Настя ходила на море – она понимала, что всё реально, она – не простой человек, помимо людей существует множество иных созданий, есть другие миры, другие вселенные, даже… Но когда снова ехала на работу, это всё превращалось в сон.
Откуда взяться целому миру за дверью? Что это за гигантские, как голова, цветы? Откуда кристальный замок? И парень с золотистыми рожками. Даже если рожки ненастоящие, а как быть со всем остальным? Настя мотала головой, сильно и долго трясла ей, волосы закрывали лицо и невольно липли к глазам. К мокрым глазам. В последние дни, возвращаясь с работы, она не могла сдержаться.
Она не хотела снова возвращаться в скучный рутинный мир. А ведь впереди была осень, затем – зима. Будущее немного пугало и тем расстраивало. После работы и без всякого моря возвращалась домой, как убитая. Хотелось лишь только спать.
Единственное, на что ещё хватало сил, пока автобус медленно ехал домой – это воображать, как бы было, работай она в другом месте. Один вполне возможный вариант занимал время от времени её целиком. И надо было лишь только решиться, взяться, осуществить.
Я поторопилась, назвав Настю психологом, психологом она ещё не была. Только хотела, думала, видела себя в этой сфере, но до сих пор сомневалась в себе. Училась уже далеко не на первом курсе, когда испытала неуверенность, а потом обрадовалась откровению, но до сих пор не знала, нашла ли себя по-настоящему, или нет. И бывало иногда так, что она лежала, уставшая, на диване, смотрела куда-то в пространство и думала. Спросите, о чём или ком? Она вряд ли могла объяснить. Просто плавала в череде подсознательных образов. Не закрывая глаз, видела перед собой точно фильм, мысли без слов, которые творили мир. Иногда такие фантазии сопутствовали философским размышлениям, иногда так и оставались бессловными, как сегодня.
|
|
|
Она не была психологом по профессии, скорее по жизни видела себя в такой роли и любила смотреть на людей, наблюдать их и изучать. Ей были интересны их поступки, мотивы, причины, слова, малейшие нюансы событий. И, бывало, она иногда смотрела на них часами и наблюдала, как зачарованная, присматриваясь и обдумывая, и пытаясь предположить, кто есть кто, чем живёт, о чём сейчас думает. И почему он такой, как он есть.
В последние месяцы Настя целыми днями пропадала на кухне, лепила булочки, а ей хотелось открыть частную практику, ездить по разным городам или странам, собирать разные истории и слушать их. Узнавать каждый день что-то новое из жизни своих клиентов. Быть поверенной в тайну, причастной к ней, жить рядом с ней и от того самой покрываться в глазах других, или хотя бы в глазах себя, ореолом того, что называется тайна.
…Сегодня Настя ехала на автобусе долго, медленно шла, ела уже без аппетита, а потом лежала на своем небольшом диванчике, в странной позе, расслабившись и думая о своих будущих встречах; проще сказать, мечтала. А иногда, с трудом признаваясь самой себе, подходила к большому зеркалу, внимательно смотрела и думала над новым проблемным вопросом, искала пути решения, мысленно советовалась с собой из будущего. И сомневалась, опять сомневалась, а сможет ли быть психологом та, что стояла сейчас прямо напротив? Но и булочки тоже любила, и жить без сладостей не могла.
***
Анмен отчасти признавал, что спустился, наверное, рано. У него не было никакого плана, он не знал никаких действий, всё происходило спонтанно, и многое, действительно, очень угнетало его. Возможно, с высоты Лучшего мира всё казалось проще и понятнее, а тут Он – один из них. Прошло четыре дня, когда он окончательно это понял, но так до конца не принял.
|
|
|
Что с виду бросалось в глаза много лет прежде, было и никуда не девалось. Характеры людей, их поступки, их отношения. Так грустно было смотреть… Вот, сегодня. Почему он так долго не мог найти Анастасию, почти три дня бродил вокруг её дома, или делал вид, что не мог? Или дом в темноте вдруг поменялся с соседней улицей? Он же уже находил… Всесильный, всесильный ангел! Это могло показаться странным со стороны. И смешным.
Но всё-таки он нашёл, и дальше событиям предстояло развиваться уже в ином направлении. И мне пришлось смягчиться: ситуация прояснилась. Ситуация, конечно, действительно, была не самой простой. Но теперь я почувствовала, что он настроен идти к своей цели. И больше её не оставит.
Анмен задержался в этом крошечном городке лишь потому, что хотел помочь каждому. Что из этого вышло – догадайтесь, конечно, сами. Почти ничего. А сколько было потрачено внимания, времени… О Насте почти забыл! Только и бегал от одного человечка к другому. А кому помог – никому. «Почему так?.. » - спрашивал себя Он, понурив голову, ходил по парку. Он ведь всего лишь открыл правду о завистливой подруге, что хотела разрушить семью, поиграл с брошенным одиноким ребёнком, начал расспрашивать его, что к чему… Прибежала подруга, мама, все накричали на ангела, отправили идти «в лес». Какой лес, почему? Про доброту и помощь, действительно все забыли, наоборот начали орать, что это зачем-то нужно, ради денег. И опять деньги… Опять и опять. И в какой всё-таки идти лес, он не понял.
Если эксперимент заключался в том, чтобы посмотреть ещё раз – добрые люди или нет, стали ли они добрее с появлением в их городе Высшего, ответ – нет, нисколько не изменились. Потратил время…
Шокированный такой неудачей Анмен успокоился довольно быстро, принял, смирился, решился зайти в кафе. По стечению обстоятельств снова был устал и разбит, совсем не хотел разговаривать. И он зашёл не в любое другое кафе, а то самое… Лишь успел подумать, что посидел бы вдали от всех, может, выпил чего-то: надо отвлечься. Его мысли тут же исполнила девушка, появившись почти из ниоткуда, милая блондинка в фартуке, спросила, чем может помочь.
|
|
|
- Это ты? Настя?!
И тут их пути окончательно встретились. Вторая встреча – не совпадение. И стало ясно, что больше никто не нужен. Не бывает случайных встреч. И эта дева – та самая Настя, которую он, по невнимательности, едва не упустил из виду, после того, как нашёл её дом.
- Ах, это же вы?
- Ты… Я! – вдруг заговорил Анмен, его глаза забегали, частично заготовленная речь пропала, как пропадают многие речи людских влюбленных. – Мы сидели тут несколько дней назад. Я очень устал…
- Да, точно, «работа», - Настя беззаботно кивнула, она понимала, что посетитель хотел тепла и покоя. Она каждый день приветствовала уставших или обиженных, с жалобами на жаркое лето, затем – на холодную осень… Здесь, кстати, она и научилась частично своему прекрасному дару – почти сразу распознавать людей. Незаменимая психологическая подготовка и практика!
Конечно, она узнала его, только казалась сдержанной, не хотела кидаться в объятия. А он смотрел пристально, почти жадно, поедая её глазами, но как же грустно смотрел. Анмен явно рассчитывал на иную реакцию, а на что именно он надеялся?
- Вам что-нибудь принести: чай, кофе? Горячий…
- Шоколад.
- Хорошо. Сейчас принесу!
- Я очень рад, что ты меня помнишь.
Незаметно опять начался разговор. Она потупилась и сжалась вся, как цыплёнок, с такой же сильной тоской посмотрела по сторонам.
- Помню, конечно…
Не так оба представляли себе эту встречу.
Его взгляд… Взгляд, который невозможно никак забыть.
- Мы плохо расстались в тот раз. Я бы хотел исправить свою ошибку. Я бы хотел получше разузнать вас.
- Можно на ты.
Официант принёс стакан с шоколадом.
- Мне тоже один, Илина! – шепнула на ухо.
- Секунду.
- Я заинтересована, но… Позволь задать один вопрос, - Настя посмотрела на ангела через большой непрозрачный стакан. – Только один вопрос: почему я? Вы ведь меня искали?
- Я… да. Не знаю, с чего начать.
- Вы хотите что-то сказать и второй раз уходите от ответа. Ой, то есть ты.
- Верно.
- Что-то случилось?
- Боюсь, что случилось и многое.
Настя вздохнула. Ей стало немного страшно.
Необъяснимая паника стала охватывать её.
«Тише дыши, успокойся…»
- И только я?..
- Только ты, да, другие отказались со мной говорить… Только ты можешь помочь. Помоги мне. Я знаю, как это странно звучит… Сотни тысяч и миллионов раз наблюдал за людьми, ещё с Неба, слышал подобные разговоры, и вот сам так говорю, ха-ха… - он засмеялся.
Стакан с горячим шоколадом медленно опустился на стол.
|
|
|
- Подожди, стоп. Расскажи подробнее: что случилось? Чем я могу помочь? И кто… ты? Я тоже понимаю, как это странно звучит, но у меня сейчас такое чувство, что сейчас решается судьба Вселенной, если даже не более.
- Так говорят, когда пытаются преувеличить важность слов, знаю! Но я…
- Успокойся. Всё хорошо.
- Я говорю правду.
- Я постараюсь понять.
Настя отставила стакан в сторону, а потом и вовсе убрала в сторону.
- Нет, это у меня такое чувство, словно я во сне. Это я должна сказать, очень много сказать… Мы, - она ненадолго опустила глаза, - мы почти незнакомы, но это не мешает странному чувству держаться и усиливаться с каждым мгновением. Почему я чувствую странный жар? И почему говорю сейчас это вслух? Точно читаю мысли. Так много странного стало происходить в последнее время… - она не поняла, как внезапно начала свой монолог. – Не удивлюсь, если ты даже не человек.
- Да.
И это наивное «да» окончательно развеяло сон.
…Настя сглотнула и почувствовала такую привычную, такую родную боль в животе – желудок снова вторил страху, эмоциям.
«Так, спокойно, что происходит? Мы сейчас раздерёмся. Я… На худой конец, позову Илину с Викой, или Татьяну Алексеевну, хозяйка позовёт охрану, и тогда… мы…»
- Не надо охраны, не прогоняй меня, выслушай до конца, я прошу.
Девушка ахнула.
- Стоп, стоп… Ты читаешь мысли. Или я опять сказала всё вслух?!
- Я читаю мысли, - подтвердил Анмен. Кивок и странная улыбка показались глупым розыгрышем, но вместе, именно здесь и именно сейчас она не вызывала сомнений. Настя верила, что Анмен говорил правду. Затем им обоим пришла мысль продолжить разговор где-нибудь в другом месте.
- Понимаю твои эмоции, это точно снег на голову…
- Сначала один, после – другой… Так кто ты? Демон, чародей, маг?
- Всего лишь тот, кто знает об этом мире довольно многое.
- И даже мои мечты? А какая будет завтра погода на море?
- Погода – легко. Солнечно, ветер с ароматом домашних цветов, к вечеру часов в восемь небольшой тёплый дождь…
- Довольно. Это хорошо.
- Настя!
- Просто скажи, кто ты, - одними губами прошептала девушка. – Ко мне скоро придут посетители, я на работе, но помогу, чем смогу. Чем я могу помочь? – посмотрела на часы. – Ой, день сегодня кончается незаметно.
- Я подожду, сколько это будет возможно и необходимо.
…Выключая в кафе-пекарне свет, ей показалось, что от незнакомца по всему телу исходило серебристо-белое сияние, как лунный свет.
- Мама сегодня поздно?
- Откуда ты… Ой, да; в десять.
- Расскажу по дороге.
А дальше разыгралась довольно красивая сцена. Братец подал ей руку, и они пошли парой по улице. Разговаривая, немного боясь друг друга, но уже чувствовали невообразимо крепкую нить. …А когда были у самых дверей, едва не поцеловались.
- Только мама может прийти в любой момент, и она будет против, если узнает, что я привела домой парня. Это, как бы сказать, впервые. Тебе выдалась честь или участь быть первым. И котик может начать шалить, у меня дома есть кот, он не любит гостей…
- Знаю, знаю. Но пойми и меня, я проделал такой долгий путь!
- Пойми меня тоже, и мою маму. Если мы, полагаю, думали без конца друг о друге все последние дни…
- Да.
- …То мама-то увидит тебя впервые, а я много раз говорила, что «никогда, ни с кем, ни за что». Вот такая забавная присказка. Словом, она будет удивлена и не поверит ни единому слову. Я не смогу соврать, но она не ожидает от меня такого. И кто ты, в конце концов? – она хотела сказать что-то ещё. И уже подумала про друзей Дэймона. Но, если бы было так, почему Люциар не сказал, не предупредил её первым? «Нет, вряд ли».
- А ангела твоя мама домой впустит? Высшего, но временно бескрылого, как? – таинственный парень улыбнулся снова своей странной улыбкой.
- Если только ангела... Даже не знаю. Ой!
- Прости, я не могу показать свои крылья, клянусь, они остались там, наверху, но обещаю, стану невидимым или буду говорить очень тихо!
Настя что-то хотела сказать. Прошло немного времени, и она до конца не понимала, как решилась привести домой этого чудаковатого незнакомца. Всё закрутилось и сложилось точно само собой. Она помнила только, как они сидели за одним столиком, и вот уже здесь. Чудеса, да и только.
- Так ты, значит…
- Да, да, да…
Размеренный и спокойный голос не нуждался ни в каких доказательствах. И снова всё было сказкой, как сон. Но в это хотелось верить.
- Так, значит, ты – ангел, ангел, который спустился на Землю, чтобы образумить людей, и?
- Что – и?
Они сидели в небольшой комнатке, кот грелся у хозяйки в ногах.
- Не вздумай никому говорить про это, не все понимают, что это правда!
- Я уже понял. Имел счастье…
- Мне очень жаль. Я сама с трудом верю, что не сошла с ума, слишком много событий и…
- И? – теперь спросил он, улыбаясь.
Но Настя вдруг осеклась.
Она хотела сказать, что после встречи с главарём демонов готова поверить в любые фантастические небылицы и принять во внимание любой удивительный факт. Рогатый убедил её, сказав, что в мире может быть всё, и теперь она нисколько не сомневалась. Но не стоит торопиться со словами.
- И – ничего, просто в это трудно поверить.
Ей вдруг пришла мысль, что не обязательно говорить всё и сразу, а знать таинственному незнакомцу про Люциара и вовсе не обязательно. Ещё неизвестно, как они могут прореагировать друг на друга. Недосказанность – это, скорее, игра, а не ложь. Она и хотела признаться, и молчала, полагая, что скажет, но после. Хотя по правилам жанра, после – есть никогда. Сегодня ей не хотелось…
Возможно, сначала надо сказать об этом ангеле Дэймону, интересно, что про него скажет он, и только потом друг о друге.
- Мне впору принести свои извинения за всю эту спонтанность и неожиданность. Я попытаюсь тебя понять! Позволь мне общаться и дальше, хоть иногда. Понять тебя и других. Ведь, только, поняв всех людей, я смогу изменить, хоть что-нибудь изменить, в этом и заключается моя помощь.
Но девушка не понимала. Слишком великое было вступление, чтобы всего лишь выразить желание общаться, да ещё с этим подозрительным: «хоть иногда». Тут что-то никак не сходилось, был ещё какой-то загадочный ненайденный элемент. Точно был, и Настя клялась, что отыщет его. Это ведь не комедия с целью одной постели! Иначе мало убить!
***
…Несколько раз в комнату заглядывала мама. Она видели лишь свою дочь, немного уставшую и смущённую, которая улыбалась и говорила, что «всё в порядке», а непонятность лица мама списывала на эмоции на работе. Всё же не так давно Настя перестала быть просто студенткой, она устроилась в небольшой магазинчик буквально в конце весны. И маме чудилось, что она что-то скрывает; возможно, что-то случилось. Устала? И не могла понять до конца – дочь о проблемах не говорила. Возможно, просто на лицо стресс от резкой смены жизненной деятельности.
На самом деле Настя дрожала, как лист, понимая, что уже не понимает происходящего. Бескрылый друг Анмен, сидел всё также на диванчике, но он то был виден, то пропадал из виду, и когда мама заходила – то говорила лишь с ней! Как?.. Выходит, слова были правдой.
Это навалилось всё быстро. Слишком быстро. Настя внезапно почувствовала валящую с ног усталость и только, бегло посмотрев письма в соц. сети, решила, что лучше отправиться спать. Что-то происходило – и пусть идёт своим путём. Анмен, как огромная галлюцинация, ходил, сидел или летал по комнате, немного отрываясь от земли, скорее всего, левитировал.
Она погасила свет.
- Я очень устала. Давай договорим завтра. Хорошо?
- Я готов ждать сколько тебе угодно, но каждый день может изменить ход Вселенной.
- Да не изменится ничего. Не понимаю до конца, в чём причина твоей бешеной спешки? Не война же…
- Ты вскоре сама увидишь.
- Нет, ты скажи. Что именно я увижу?
В темноте отчётливо виднелся белесый силуэт человека, какое-то немного расплывчатое пятно вращалось вокруг его головы, рук и спины – теоретически того самого места, где и располагались огромные крылья, и вдруг исчезло. Свечение превратилось во тьму. В комнате стало черно, как в любую другую ночь, лишь где-то далеко-далеко в окне виднелся фонарь из парка.
***
…И она спала, и думала, что это – сон. Отчётливо ощущала, как после встаёт с кровати, одевается, надевает на шею свой любимый тяжёлый кулон со сферой, она чувствовала его вес, видела изумрудные переливы кристалла… Собиралась отправиться в путь, а по пути обсудить ещё раз слова странного парня-якобы-ангела. Но это всё оказалось сном. Так странно было проснуться после чего-то подобного.
Настя помотала головой, откинулась обратно на подушку. Вскочила и посмотрела по сторонам, проснулась во второй раз – нет, кулон лежал, где она его и снимала, на тумбочке. И одежда совсем другая. Значит, всё это… Так волей почти случайных событий и закончилась временно её «сказка». Настя посчитала сном не только свой порыв куда-то пойти и поговорить о Нём с подругами, но и Его самого, и весь вчерашний день – тоже.
Мама подтвердила, что дочь была «какая-то бледная». Наверное, заболела, теперь в принудительном порядке надо остаться один день дома, помочь по делам, и в первую очередь – измерить температуру!
- Я, наверное, вчера почти целый день проспала… Да, я устаю на работе, - и никаких подробностей-откровений.
Всё снова было, как раньше. И иначе не могло быть.
…Прошло несколько часов, усталость окончательно отпустила. Выдался тёплый и светлый день, только ветер гонял пыльцу и цветочные листья. Веял ветер и немного накрапывал тёплый дождь. Настя вышла буквально на полчаса и всё это время, не отходя, сидела на скамье перед домом. Она пыталась собраться с мыслями, испуганно и напряжённо молчала. Без мыслей смотрела на лозу, виноградные листья, на улицу. Один из таких кустов в своё время чуть не съел их балкон, а теперь там почти что теплица. Мама решила оставить кустик, только срезала несколько веток, которые попадали «прямо в глаза».
Через невысокие стенки с улицы были видны и кусты их любимых цветов, роз, растущих в огромных бочках. Действительно, было так хорошо – выйти весной или в начале лета, или утром, встав, эдак, в пять или шесть утра, например, в День рождения, встать на цыпочки, распахнуть окно и любоваться тем, как сквозь балкон проходят лучи прекрасного золотистого солнца, как зеленеет лоза и как распускаются розы. Бывали случаи: когда птицы и бабочки залетали вечером в тень, на отдых, на пиршество ароматов.
А осенью, когда холодало, сад из красивой оранжереи снова превращался в горшки и бочки, которые приходилось потом разносить по комнатам, по всей квартире. И на балконе становилось пустовато и грустно. Там не селились феи, не прятались от своих врагов летучие мыши и призраки, даже ведьмы, и те, разнообразия ради ни разу не оставляли проведать своих мышей. А так хотелось иногда, чтобы хоть один единственный раз (ну пожалуйста! ) залетела в окошко ведьмочка, присела, вытащила из-за уха грибок, попила чай, пригласила поиграть или полетать вместе.
Фантазия, мечта? Может быть. Только как тоскливо было признавать реальность, истинную реальность этого мира, его тоску, полное отсутствие магии. Когда-то это вызывало ужасную боль. Со временем всё прошло, но мечта детства навеки осталась живой грустью в мыслях.
После встречи с таинственным миром Дэймона и сном про ангела, мечта точно обрела крылья, и всё – пусть и временно – встало на свои места, восстановилось. Чувства детства усилились, обострились, а потом… Но стояло вернуться с моря домой, вот как сейчас, вокруг снова всё тоже самое.
Она терялась в догадках, предположениях. Опять была отчуждённая и смотрела на всех, как испуганный и больной зверь. Надвинув низко капюшон своей тоненькой летней кофты, пыталась разобраться в себе, и плыла по течению. Произошедшее очень быстро улетало из памяти, слова путались, - действительно, просто сон. Бывают такие сны, после которых сложно проснуться.
***
- Мам? А ты видела, как я вчера шла на работу?
- Когда я уходила, ты спала. Наверное, нездоровилось, решила остаться.
- Значит, нет…
- А почему ты спрашиваешь? Что-то случилось?
- Нет, ничего. Ничего…
Всё забыла и перепутала Настя, а не её мать, ну конечно! Проспала и отправилась часом позже. Потом вернулась, да ещё не одна. Девочки из кафе-пекарни в суматохе не запомнили никакого попутчика, и обувь волшебным образом оказалась чистой – потому что она шла аккуратно. Лишь календарь потерял в июле одни лист... Она не могла вспомнить, как на самом деле прошли эти сутки, и терялась в разных фантазиях. Но в принципе все вопросы объяснял очень длинный сон. И снова никакой магии – лишь скучная и серая жизнь.
***
На море тоже, как прежде. Демон делал вид, будто не замечал перепутанных мыслей. Она тоже не говорила – сначала хотела, а потом побоялась сказать. Они обсуждали обычно совершенно другие вещи, философские вопросы жизни и смерти, говорили о дружбе, преданности и любви, о предательстве.
- Как думаешь, а бывает такое, что сон длится целый день?
- Да хоть целую вечность! Ходим, смотрим, дышим и не замечаем чего-то…
- Нет, не такой сон, не образный, а настоящий… - Настя точно пыталась поговорить о том, чем зареклась молчать до нужного времени, но полностью молчать не могла, наружу рвалась неугомонная жажда познания.
- Какой угодно, - успокоил неопределённый ответ. – Какой угодно! Настя, дорогая, правда, хватит. Неужто ты опять думаешь, что всё вокруг – только выдумки? Признавайся, - и хитро мигнул.
- Нет…
- Ты не веришь мне?
- Хочу верить. Забудь. Забудь, я … я просто спросила. Глупая мысль летает иногда в голове. Я совершенно не о тебе спрашивала!
- А о ком же?
- Просто пришла мысль в голову.
Они говорили опять ни о чём, вдыхали с наслаждением солёный аромат моря, говорили, говорили и говорили. И ей начинало безумно нравиться то, что здесь происходит.
Замёрзшая после многих лет льда душа начинала чувствовать радость, оттаивала.
|
|
|
