 |
Л. Толстой: непротивление злу
|
|
|
|
Замечательный писатель, Лев Толстой был еще и глубоким, прони- цательным мыслителем. Он развивал основные идеи греческих филосо- фов, нравственные идеи христианства и моральную философию Канта. Основной вопрос Толстого: как разорвать замкнутый круг насилия — вечный принцип человеческого существования. Все вокруг построено на насилии: государство осуществляет насилие над своими подданными и ведет войны против других государств, родители подавляют своих детей, учителя — учеников и т.д. и т.п.
На насилие люди отвечают также насилием — угнетенные подни- маются на восстание и опять творят насилие. Если насилие иногда и защищало жизнь и спокойствие людей, то много чаще, напротив, стано- вилось причиной величайших бедствий. И Толстой пришел к мысли, что надо возродить основной принцип христианской религии — непро- тивление злу насилием. • 1
49
Если не отвечать насилием на насилие, прощать и даже полюбить врагов своих (подняться над обидами и оскорблениями), что может сде- лать только очень сильный человек, то прервется порочный замкнутый круг непрерывного насилия, творимого в истории. Вообще христиан- ская религия — это религия сильных людей.
Есть два источника насилия в мире — государственная власть и ре- волюционеры, которые с ней борются. Власть — это всегда насилие. Существуют суд, прокуратура, тюрьмы, лагеря, но от этого не становит- ся меньше преступников или недовольных. Человек, совершивший пре- ступление, уже наказан тем, что нарушил человеческий закон. А если он не испытывает мук совести, не наказывает сам себя, то сажать его в тюрьму бесполезно, она только еще больше его озлобит. Вообще, счи- тал Толстой, люди живут в относительном спокойствии, не бросаются друг на друга, не убивают и не режут не потому, что есть суды и тюрь- мы, а потому что люди еще любят и жалеют друг друга.
|
|
|
Второй источник насилия — революционеры. Эти люди знают, как нужно устроить общество, в котором все будут счастливы, и потому готовы положить собственные жизни и заодно миллионы чужих для осуществления своих идей. Обычный человек не знает, что с ним будет завтра, как сложится его жизнь через год, а революционеры знают, как устроится жизнь целого народа через десятилетия. И в ответ на государ- ственное насилие устраивают новое насилие, и снова текут реки крови, и снова страдают люди, а счастливое будущее не наступает и не наступит.
«Дошло до того, — писал Л. Толстой в статье «Не убий никого», — что если бы теперь дать в России всем людям возможность убивать всех тех, кого они считают для себя вредными, то почти все русские люди поубивали бы друг друга: революционеры всех правителей и капитали- стов, правители и капиталисты — всех революционеров, крестьяне — всех землевладельцев, землевладельцы — всех крестьян и т.д.».
Государство и не боится революционеров, оно знает, как с ними бороться. Оно боится других людей — тех, кто не хочет участвовать в насилии, тех, которым ничего не нужно: ни богатства, ни славы, ни положения. Эти люди не хотят делать карьеру в государстве, потому что она развращает человека, не хотят делать революции, потому что революции не уничтожают насилия, а порождают его в еще большем объеме.
Толстой призывал: не отвечайте насилием на насилие, не служите государству, не служите в армии, полиции, на таможне, не принимайте и участия в вооруженной борьбе против государства. Насилие порожда- ет только насилие и ничего больше. Единственный выход — моральное самоусовершенствование Начните с себя. Не поддавайтесь соблазнам мира: карьере, деньгам, власти, ибо опять окажетесь во власти насилия и будете его проводниками. Приучите себя любить ближних, какими бы 50
|
|
|
плохими они вам ни казались, изгоняйте из своего сердца ожесточение. Другого пути преобразовать мир нет и не будет.
До тех пор, пока люди будут неспособны устоять против соблазнов страха, одурения, корысти, честолюбия, тщеславия, порабощающих одних и развращающих других, они всегда будут складываться в обще- ство насилующих и обманывающих и насилуемых и обманываемых. Чтобы этого не было, каждому человеку нужно сделать нравственное усилие над самим собой.
Многие критиковали Толстого за утопизм и романтические мечта- ния, но последователь Толстого Махатма Ганди, проникнувшись идея- ми своего учителя, призвал индийцев не бороться с английскими коло- низаторами, а просто не участвовать во власти: не служить англичанам, не платить подати, не работать в администрации. И власть англичан, не один век правивших Индией, рухнула в несколько лет. Это удивитель- ный образец жизненности толстовского учения.
Другой пример — толстовские коммуны, которые в 1910-1920-х годах приобрели большое распространение и в России, и во всем мире. Коммунары вместе работали, одинаково получали за свой труд, в ком- мунах было полное равенство членов, дети воспитывались в собствен- ных школах, ибо в государственных школах, по мнению толстовцев, с детства прививается вкус к насилию. Землю обрабатывали в основном ручным трудом, чтобы избегать насилия и над природой. Это был очень интересный опыт поиска новых путей человеческого общежития, где регулирующим принципом были любовь, уважение всех членов группы друг к другу. Когда началась коллективизация, толстовское движение в России было уничтожено, поскольку коммунары отказывались участво- вать в насаждаемых силой колхозах.
Сколько было насмешек, иронии, даже издевательств над учением Толстого, но вряд ли человечество может предложить что-нибудь дру- гое, кроме морального самосовершенствования, воспитания взаимного уважения и терпимости. Недаром в политике все больший вес приобре- тают идеи ненасильственного мира.
Пока идеи Толстого остаются только романтическим идеалом, а не средством практического изменения жизни, насилие будет оставаться основным фактором, определяющим нашу жизнь. Статья «Не убий ни- кого» написана под влиянием событий 1910-х годов, но ее идеи акту- альны и сегодня, словно Толстой обращается не к своим современни- кам, а к нам: «В русском народе происходит теперь напряженная борьба двух самых противоположных свойств человека: человека-зверя и чело- века-христианина. Русскому народу предстоят теперь два пути: один тот, по которому шли и идут европейские народы: насилием бороться с насилием, побороть его и насилием же установить и стараться поддер- живать, такой же, как и отвергнутый, насильственный порядок вещей.
|
|
|
51
Другой же — тот, чтобы, поняв то, что соединение людей насилием может быть только временным, но что истинно соединить людей может только одно и то же понимание жизни и вытекающий из него закон, — исключающий во всяком случае разрешение убийства человеком чело- века, уяснить себе это понимание жизни и на нем, только на нем, а не на насилии, основать свою жизнь и свое единение».
Избранные тексты:
«Жизнь дается не для наслаждения ею, а для того, чтобы ее перене- сти, «отбыть». <...> Старость даже утешается тем, что весь жизненный труд уже позади. Счастливейшим человеком будет тот, кто провел жизнь без особенных страданий, как душевных, так и телесных, а не тот, чья жизнь протекла в радостях и наслаждениях. Кто этими последними из- меряет счастье своей жизни, тот выбрал неверный масштаб. Ведь на- слаждения — всегда отрицательны; лишь зависть может внушить лож- ную мысль, что они дают счастье. Страдания, напротив, ощущаются положительным образом; поэтому критерий жизненного счастья — это их отсутствие. Если к беспечальному состоянию присоединится еще отсутствие скуки, то в главных чертах земное счастье достигнуто; все остальное — химера. Отсюда следует, что не должно никогда покупать наслаждения ценой страданий или даже ценой риска нажить их; ведь это значило бы ради отрицательного, ради химеры пожертвовать поло- жительным и реальным; и наоборот, мы выигрываем, жертвуя наслаж- дениями для того, чтобы избежать страданий. В обоих случаях безраз- лично, предшествует ли страдание наслаждению или следует за ним. Нет худшего безумия, как желать превратить мир — эту юдоль горя — в увеселительное заведение и вместо свободы от страданий ставить себе целью наслаждения и радости; а очень многие так именно и поступают. Гораздо меньше ошибается тот, кто с преувеличенной мрачностью счи- тает этот мир своего рода адом и заботится поэтому лишь о том, как бы найти себе в нем недоступное для огня помещение. Глупец гоняется за наслаждениями и находит разочарование; мудрец же только избегает горя. Если ему это и не удалось, значит виноват не он, не его глупость, а судьба. Если же это хоть сколько-нибудь удастся, то разочарования ему нечего бояться: страдания, которых он избег, всегда останутся вполне реальными. Даже если он, избегая их, слишком уклонился в сторону и даром пожертвовал несколькими наслаждениями, то и тогда он, в сущ- ности, не потерял ничего: все радости — призрачны и горевать о том, что они упущены — мелочно, даже смешно».
|
|
|
{А. Шопенгауэр. Афоризмы житейской мудрости. М., 1990.
С. 114-116).
52
«Верьте себе, выходящие из детства юноши и девушки, когда впер- вые поднимаются в душе вашей вопросы: кто я такое, зачем живу я и за- чем живут окружающие все меня люди? и главный, самый волнительный вопрос, так ли живу я и все окружающие меня люди? Верьте себе и тогда, когда все ответы, которые представляются вам на эти вопросы, будут не согласны с теми, которые внушены вам в детстве, будут не согласны и с той жизнью, в которой вы найдете себя живущими вместе с остальными людьми, окружающими вас. Не бойтесь этого разногласия; напротив, знайте, что в этом разногласии выразилось самое лучшее, что есть в вас, — то божественное начало, проявление которого в жизни составляет не только главный, но единственный смысл нашего существования... Не верьте тогда людям, которые со снисходительной улыбкой скажут вам, что и они когда-то искали ответов на эти вопросы, но не нашли, потому что нельзя найти иных, кроме тех, которые приняты всеми.
Не верьте этому, а верьте только себе и не бойтесь несогласия со взглядами и мыслями людей, окружающих вас, если только несоглас- ные с ними ответы ваши на представляющиеся вам вопросы основаны не на наших личных желаниях, а на желании исполнить назначение сво- ей жизни, исполнить волю той силы, которая послала вас в жизнь.
...Не верьте людям, которые будут говорить вам, что ваши стрем- ления только неисполнимые мечты молодости, что и они также мечтали и стремились, но что жизнь скоро показала им, что она имеет свои тре- бования, что надо не фантазировать о том, какая бы могла быть наша жизнь, а стараться наилучшим образом согласовать свои поступки с жизнью существующего в обществе и стараться только о том, чтобы быть полезным членом этого общества.
|
|
|
Не верьте и тому, особенно усиливающемуся в наше время опасно- му соблазну, состоящему в том, что высшее назначение человека — это содействие переустройству существующего в известном месте, в из- вестное время общества, употребляя для этого всевозможные средства, даже и прямо противоположные нравственному совершенствованию. Не верьте этому, эта цель ничтожна перед целью проявления в себе того Божественного начала, которое заложено в душе вашей. <...>
Да, верьте себе, когда в душе вашей будут говорить не желание превзойти других людей, отличиться от других, быть могущественным, знаменитым, прославленным, быть спасителем людей, избавителем их от вредного устройства жизни (такие желания часто подменивают же- лания добра), а верьте себе, когда главное желание" вашей души будет то, чтобы самому быть лучше, я не скажу: совершенствоваться, по- скольку в самосовершенствовании есть нечто личное, удовлетворяющее самолюбию, а скажу: делаться тем, чем хочет тот Бог, который дал нам жизнь, открывать в себе то вложенное в нас, подобное ему, начало жить по божьи, как говорят мужики.
53
Верьте себе и живите так, напрягая все свои силы на одно: на про- явление в себе Бога, и вы сделаете все, что вы можете сделать и для сво- его блага и для блага всего мира. <...>
Да, верьте себе в то великой важности время, когда в первый раз загорится в вашей душе свет сознания своего божественного происхож- дения. Не тушите этот свет, а всеми силами берегите его и давайте ему разгореться. В этом одном, в разгорании этого света — единственный великий и радостный смысл жизни всякого человека».
(Л.Н. Толстой. Верьте себе (обращение к юношеству)// Л.Н. Толстой. Путь к жизни. М., 1993. С. 492-494).
Поговорим о прочитанном:
1. Должен ли каждый человек, стремящийся жить разумно, выработать для себя основные правила (заповеди) своего поведения, или это будет огра- ничивать его жизнь, его свободу?
2. И. Кант считал, что совесть —' это показатель человечности, она не зави- сит ни от каких материальных условий и причин, это как бы голос Бога в нас. А. Шопенгауэр, напротив, полагал, что совесть на девять десятых — результат страха перед общественным порицанием: я не поступаю пло- хо, потому что боюсь наказания. Какая точка зрения выражает, по ваше- му мнению, природу человека?
3. Ф. Достоевский полагал, что зло присуще самой природе человека и будет существовать всегда, пока есть человек. Лишить человека воз- можности делать зло можно, только лишив его свободы. Однако люди всегда боролись со злом и мечтали искоренить зло в мире. Что вы може- те сказать об этом парадоксе?
4. Христианская мораль призывает любить всех людей просто потому, что каждый достоин любви. Некоторые философы считали, что просто че- ловек — это животное, и любить надо такого человека, который стре- мится быть человеком, постоянно побеждает в себе животное начало. Какая точка зрения вам ближе?
5. Каждый человек естественно стремится быть непохожим на других, стремится чем-нибудь выделиться и отличиться. С. Кьеркегор же считал, что быть исключением стыдно. Прокомментируйте эту фразу Кьеркегора.
6. С точки зрения Л. Толстого, нравственнее, человечнее простить врага, чем ответить ударом на удар. Но это предполагает, что и прощенный враг должен быть нравственно воспитан. Иначе он вас снова ударит, ре- шит, что вы струсили Как же быть? Ждать, когда все буду! нравственно воспитанными или не ждать, а начать с себя — несмотря ни на что отка- заться от насилия?
7. Философ Ж Ж. Руссо считал, что очень часто ребенка заставляют жить так, как живут взрослые, и тем самым не дают ему развиваться свободно, воспитывают в нем рабское послушание. Но без послушания, без авто- ритета взрослого также, видимо, немыслимо воспитание. Где же выход?
54
8. Как писал русский мыслитель XIX века К. Леонтьев, для того, чтобы появились Пушкин, Суворов и Кутузов, чтобы возникла мощная русская культура и сильное государство, — миллионы русских людей должны были столетиями жить в тяжелых, невыносимых условиях. И очень мно- гие страны Европы добивались своего процветания ценой огромных усилий и потерь. Неужели это единственно возможный путь?
|
|
|
